У нас на станции ремонт. Из двух платформ открыта одна. Поезда идут в обе стороны. Между рейсами 15 минут. Как-то стрёмно бывает. Хотя автоматика, компьютеры за всем следят. И машинист на подстраховке.

Нейрографика рендерится секунд тридцать, читать в таком режиме не удобно, чтобы занять руки - тыкаю наугад «случайный пост» в жж, само собой, попадаются не только кириллические.  
Обратила внимание на картинку с крушением: 

Из пункта А...
В пункт назначения не дошли три состава.
Под тысячу пострадавших, около трехсот погибших. Автоматика подвела... 

«Спасатели работают на месте крушения пассажирских поездов в восточном индийском штате Одиша в пятницу вечером. Теперь задача состоит в том, чтобы опознать тела. Там, где родственники могут представить доказательства, тела передаются после вскрытия. Если не опознают, возможно, нам придется пойти на тест ДНК и другие протоколы.

Хаотические сцены разразились после крушения в пятницу вечером примерно в 220 километрах к юго-западу от Калькутты, когда спасатели забрались на разбитые поезда, чтобы выломать двери и окна с помощью резаков. Десятки людей пришли сдать кровь.
«К 22:00 (в пятницу) мы смогли спасти выживших. После этого речь шла о сборе трупов». В течение ночи работали 1200 спасателей, 115 машин скорой помощи, 50 автобусов и 45 передвижных медицинских пунктов. Суббота объявлена ​​днем ​​траура.

По словам Шармы, от 10 до 12 вагонов одного поезда сошли с рельсов, а обломки некоторых искореженных вагонов упали на соседний путь. Он добавил, что в обломки врезался другой пассажирский поезд, шедший с противоположного направления, в результате чего три вагона второго поезда также сошли с рельсов.»

=

Ад кромешный. На новостниках наверное есть об этом , но я не слежу за происшествиями, разве что случайно услышу.  

Вторые выходные подряд еду знакомым маршрутом: Чеганда — Быргында — Ныргында. Всё это населённые пункты на юге Удмуртии, близ которых на живописных зелёных холмах можно встретить сурков-байбаков. 

Близко к суркам нынче пока не получилось подойти, но фотофактами встреч поделюсь, тем более, что сегодня ещё сурчат первых увидели. mishemplushem, вот твои любимцы: 

Это первая парочка, которую мы заметили. Вообще, в 6 утра было преимущественно, пасмурно. Лишь изредка выглядывало солнце. Возможно, поэтому сурков встретилось немного. А может быть оттого, что в большинстве кланов сурков малыши ещё слишком малы... Увидели лишь одну мамочку-сурчиху с тремя детишками. Запечатлели издали, не стали подходить ближе.

Небольшое видео, где слышен сигнальный свист сурчихи.

А вот с другого ракурса один из сурков парочки в кустах, встретившейся в начале пути.

Маршрут насыщенный, так что поехали в следующую локацию, наблюдать золотистых щурок. Но и там запечатлели между делом сурка.

Заметив нас, сурок побежал по склону холма.

Но, прежде, чем спрятаться в норку, замер на мгновенье и позволил на себя посмотреть. 

На этом всё. Зато встреч с золотистыми щурками было гораздо больше и птицы подпустили к себе куда ближе, чем сурки-байбаки. В грядущий четверг обязательно продемонстрирую этих удивительно ярких птиц.

Ну, скажем так- необычная.

Вот есть некие бойцы РДК и Легиона  и они вызвали на переговоры губернатора Белгородской области Гладкова. Еще раз... непонятно кто и целый губернатор! Губернаторов теперь люди не выбирают, это запрещено, на эту должность назначает сам «знаете кто».

Бойцы пообещали отдать пленных российских солдат губернатору, если он придет на встречу. Ему дали время до 17:00.

Надо сказать, к чести этого губернатора, что он согласился. Мог и промолчать. Потом прягается некий Пригожин, который теперь «в каждой бочке затычка» и выступает по поводу и без. Странно, что нет комментария от Кадырова. Впрочем, еще не вечер.

Итак, в спектакле участвуют все. То есть, простым языком- идет спектакль, в нем участвуют множество неизвестных актеров, а директор театра, режиссер, постановщик- куда то делись. Их нету. 

Лезь на сцену кто хочешь. Чем ты наглее, тем больше у тебя шансоов переорать друих актеров. Разрешено все- и бить соперников, и убивать. Наказания за это уже нет. 

А зрители? Что зрители? Они перестали быть просто зрителями. Им надо лишь постоянно пролонгировать оплату за просмотр. Но покидать зал уже нельзя. Двери закрыты на цепи. Можно присоединиться к актерам и начать грызть глотки друг другу. Или просто смотреть. 

Нет, правда, все таки удивляет этот беспредел. Такого не было ни в какие 90- ые года. Творится черт знает что, а президент трусливо молчит. Шойгу трусливо молчит. А некий Песков нам объясняет, что так и должно быть. 

Икона миссионерит даже ценой своей гибели.

Сейчас журналист попросил рассказать об Андрее Рублеве. 

Пару дней назад с Евгением Киселевым удалось поговорить о символике самой иконы.

Еще немного- и журналист начнут спрашивать о Самой Троице (троичном догмате) :)

Так что — с праздником Пятидесятницы! С днем мистического анархизма и антиканонизма!

А с иконой все плохо. Посмотрел репортаж  Вестей.

Поток людей идет через храм. Значит, противоположные двери распахнуты. Сквозняк. А совсем рядом — Москва-река. Люди идет с букетами-ветками.

У иконы остановиться нельзя. Вообще нельзя останавливаться ни на секунду. Бугай стоит прямо перед иконой. Поцеловать витрину тоже нельзя.

Что, православные, вы этого хотели?

В музее можно было и постоять и присесть перед иконой и помолиться (про себя), и разглядеть и подумать...

Без зоны отдыха на свежем воздухе не обходится практически ни один дачный или приусадебный участок. Это приятный и комфортный уголок, где можно посидеть с семьёй и друзьями, наслаждаясь хорошей погодой. Патио может быть недорогим проектом, сайт RMNT расскажет, как на нём сэкономить.

В целом, вы можете вообще отказаться от обустройства полноценного патио, «открытого внутреннего дворика». На дачном участке зачастую бывает достаточно выбрать ровную площадку недалеко от дома или в саду, куда можно периодически выносить садовую мебель, чтобы поужинать на открытом воздухе. Больше, собственно, ничего и не нужно, разве что фонарь, чтобы не идти в дом сразу, как только стемнеет. Но это самый простой вариант, который устраивает далеко не всех.

Экономия на работниках

Пожалуй, самая существенная экономия на обустройстве патио — сделать всё своими руками. Даже если вы решите нанять непрофессионалов, просто жителей вашего посёлка, желающих подработать, всё равно это выльется в довольно солидную сумму. Поэтому для начала оцените свои способности, умение работать хотя бы с простыми ручными инструментами, физические возможности и наличие времени. Обустройство патио — это не строительство дома, проект существенно проще, но потребует и физических усилий, и нескольких дней работы.

Отказ от излишеств

Вторая статья экономии на патио — отказ от «хотелок». Вам на самом деле необходим уличный камин, облицованный натуральным камнем? Его можно заменить простым кострищем, металлической чашей для дров, сваренным из оцинкованной стали мангалом для шашлыка. Да, не так красиво, зато куда бюджетнее. Увеличит стоимость патио наличие фонтана или мини-пруда, безусловно, дорого обойдётся стационарный бассейн. Уличная гостиная — модный тренд, но это дорогостоящий проект, требующий вложений и в саму площадку, и в коммуникации, и в садовую мебель.

Бюджетные материалы

Реально сэкономить на обустройстве патио можно следующим образом:

• Выбрать бюджетный материал для мощения площадки. Сразу отметаем натуральный камень, керамогранит, дорогую уличную керамическую плитку. Самый простой вариант — отсыпка гравием или щебнем. Но на такой площадке сложно ровно установить садовую мебель, да и ходить в обуви на тонкой подошве не очень приятно. На портале Rmnt.ru есть инструкция по мощению патио сухим способом из кирпичей. Достаточно бюджетный вариант, особенно, если у вас есть остатки кирпича после стройки или материал б/у. Можно построить невысокий настил из старых досок, но он не прослужит так долго, как хотелось бы. Впрочем, если стоит задача сэкономить здесь и сейчас — это тоже хороший выбор.
• Тентовый, тканевый навес, пляжный зонт вместо полноценной крыши. Да, хочется сидеть в тени и прятаться от летних дождей. Но строительство навеса на балках или металлических трубах, пусть даже из доступного шифера — уже более солидное вложение. Если нужные материалы есть в наличии, почему бы и нет. В противном случае лучше купить навес-парус нужного размера и натянуть над площадкой для отдыха.
• Мебель своими руками. Из всем знакомых старых поддонов. Из них получаются отличные скамейки, диваны и кресла. Если пошить подушки и матрасы, будет ещё и красиво, и удобно. Вместо поддонов можно использовать пни, просто старые доски.

Важно! Самый недорогой вариант декора зоны для отдыха — растения. Просто разбейте рядом клумбу, посадите красивый куст, вынесите комнатные растения в вазонах. Практически никаких затрат, а выглядят зелёные украшения просто отлично.

Далеко не всегда наши финансовые возможности совпадают с мечтами и пожеланиями. Да, хочется очень красивое патио, которое будет похоже на гостиную в доме, с мебелью, красивыми аксессуарами, очагом и фонтаном. Но можно посмотреть на всё проще и сэкономить. Или сказать себе, что такое бюджетное патио является временным вариантом. Со временем накопив нужную сумму, вы сможете заняться переделкой, дополнив зону для отдыха всем, что хочется. В целом, главное — атмосфера, компания и настроение, с которыми вы будете проводить время в обустроенном своими руками патио.

Видео по теме

© рмнт.ру, Игорь Максимов

Пришла на ум мысль, что нищенство сегодня более распостранено чем в старые времена. В Средневековье порошайнечество было делом богоугодным, "блаженны нищие..." и т.д. Раздать свое имущество и пойти бомжевать около церкви, считалось поступком тру-христианина 99% левела (у евреев это кстати не работало).

Затем появились разные кальвинисты, которые сказали, что богачи избраны богом, а нищие это тунеядцы-паразиты, которых надо в лучшем случае отправить в Австралию или работный дом, а в худшем в петлю. Ну и как бы сегодня, на классических нищих народ смотрит со скепсисом, рассуждая о мафизных структурах, стоящих за привокзальными бабками.

А ведь современный сборы донатов в сети, это вообщем то же самое нищенство. Только деньги просят не нищие и убогие, а часто молодые люди трудоспособного возраста, а сидят они не на паперти, а у себя на диванчике, за экраном компа. Это конечно куда комфортнее. Как и 1000 лет назад одни просят деньги на себя любимых, а другие на какие то благие цели, ну на Крестовый поход, а скажем на войну с Путиным / за Путина и т.д. Так что при современном капитализме нищества наверное еще больше чем в стредние века, и оно захватывает еще более широкие слои общества. Только выглядет это чуть гламурнее. Помните как в "Приключениях капитана Врунгеля" :

"Только мы высадились, не успели шагу шагнуть, нас окружили джентльмены во фраках, в котелках, в белых галстуках. Не то мистер Денди со своим семейством, не то министр иностранных дел со свитой, не то агенты тайной полиции — по костюму не разберешь. Ну, подошли поближе, поздоровались, разговорились, и знаете, что оказалось? Оказалось, что это у них нищие. В Англии так просто попрошайничать строжайше запрещено законом, а во фраке — пожалуйста. Если кто и подаст, считается, что нищих нет, а просто помог джентльмен джентльмену."

Советские книжки все же были гениальными.

Я собственно хотела тут порассуждать, насколько быстро можно опропагандироваться.
Перейти со светлой стороны на темную.
Об иммунитете и восприимчивости.
У меня, судя по всему, иммунитет нулевой. Рассказываю.

Все мы, конечно, помним тот чёрный день, когда в мире в первый раз за всю историю человечества случилось страшное, и на светлых эльфов напали злобные орки, и Россия погрузилась во тьму, и все люди вздрогнули, и начался массовый исход прим с их ручными мальчиками и примкнувшими к ним элитами из кровавого мордора в страну-которая-никогда-ни-с-кем-не-воюет, а некоторых других элит и людей с чистыми сердцами и помыслами - в другую страну-которая-ВООБЩЕ-никогда-ни-с-кем-не-воюет, а ребята на самокатах отправились в страны развивающихся демократий… в общем, мы все это помним.

И вот буквально сразу после этого события, мне стали написывать и даже названивать разные люди с вопросами: а собственно когда я выйду на митинги, разверну радужный флаг, который, как всем известно, лучший способ борьбы с кровавыми тираниями, начну свергать и прочее прочее прочее.
- Ты уже на демонстрации? - спрашивали одни и рисовали в мессенджерах вдохновляющие смайлики.
- Оля, мы же с вами думающие интеллигентные люди, - говорили другие и многозначительно молчали. (Думающие люди вообще спецы по многозначительному молчанию.)
- Паны дерутся, а простые люди бегут в нейтральную Швейцарию. Вы хотите стать убийцей или жертвой?! - эмоционально восклицали третьи.

То есть, понимаете, все эти люди, они считали меня своей.
Способной на митинги и нейтральные швейцарии.
И тогда пришлось подробно объяснить, что «мы родиной не торгуем».
И вот тут началось самое прекрасное.

- Ты одурманена пропагандой! Ты не видишь правду! Телевизор - зло (куда уж без него).

Но, на минуточку, я ж вчера ещё была своей, «вашей», ну вы ж так считали. Думающей. Светлой. С хорошим чувством юмора.
И вдруг, в один день - раз - и «сия пучина поглотила ея».
Короче, иммунитет - нулевой. Или в тот день что-то распыляли с кукурузников. А я шапочку из фольги как раз постирала. Не знаю.

А у вас чо как с иммунитетом?
Или все ещё ходите в белом пальто?

Пока одни называют Кавказ местом силы, другие считают причины никогда не заглядывать в это место. Давайте попробуем узнать, почему не стоит планировать свой маршрут в этом направлении.

Необъятен и непостижим

Кавказ огромен и одной, а то и двух недель может не хватить на то, чтобы исследовать это пространство. Каждый регион Кавказа отличается своим уникальным культурным колоритом и даже ради шапочного знакомства с каждым из них потребуется раз за разом продлевать отпуск.

Что же в этом плохого? Любой работодатель охотно ответит на этот вопрос: ведь работники, неделями пропадающие на Кавказе не спешат возвращаться и браться за работу.

Ни и отдыхающие тоже могут найти просто ответ на этот вопрос. Рано или поздно, сколько отпуск не продлевай, деньги на отдых кончатся и придется с пустыми руками возвращаться домой и снова ходить на работу.

Диковинки Кавказа

На каждом шагу на Кавказе туристов поджидают загадки или пейзажи, от которых захватывает дух, и на которые можно любоваться часами, забывая про еду и сон.

Например, в Армении гостей ждут пещерные города, по которым можно целыми днями неспешно прогуливаться, узнавая местные традиции и легенды.

В Азербайджане находятся уникальные храмы огнепоклонников, в то время как в Северной Осетии туристы могут побывать на перевалах Военно-Грузинской дороги, в завораживающей Долине Водопадов и даже Городе Мёртвых!

А в Дагестане можно заглянуть в Сулакский каньон и экраноплан «Лунь». Действительно, на то, чтобы везде побывать, все посмотреть и со всем познакомиться не хватит недели, а то и целого года!

Нереальный Кавказ

Попадая на Кавказ, кажется, что не просто поехал в турпоездку, а оказался в каком-то параллельном мире, совершенно отличном от всего остального!

Например, многих туристов поражают низкие цены на продукты, в то время как кто-то другой ломает голову над загадкой строительства башен. Ведь их умудрились построить на вершинах гор еще пару веков назад безо всякой строительной техники и современных материалов!

Небесно-голубые воды местных озер заставляют усомниться в своей реалистичности, ведь такие можно увидеть разве что в кино! А города в горных породах вообще напоминают творения внеземных цивилизаций.

Кухня

Да, вы также можете не вернуться из поездки просто потому, что не пройдете в дверной проем самолета! Ведь кормят на Кавказе – ну практически что на убой!

А отказаться от местной кулинарии невозможно по нескольким причинам. Во-первых, это негостеприимно и отказом можно запросто оскорбить хозяина. Во-вторых, ну как тут откажешься, когда все такое разнообразное и манящее!

Каждое горячее блюдо и десерт умопомрачительно пахнет, а местные вина вообще вызывают восторг гурманов и ценителей! Голодным из-за стола уйти практически невозможно.

Талантливы на все руки

Только взглянув на кулинарию местных народов, уже можно испытать жуткий стыд за каждые сваренные на скорую руку пельмени и сосиски. А ведь Кавказ может удивить не только разнообразной кухней!

Местные жители - мастера на все руки! Тут ткут потрясающие ковры, а также делают самую разнообразную посуду из керамики и меди, которую так и хочется поставить на своей кухне хотя бы для того, чтобы украсить помещение.

А если говорить про украшения… то разговор и вовсе может затянуться до самого утра! Их местные делают и из серебра, и из меди, и с полудрагоценными камнями... Глядя на их таланты, даже становится стыдно за свои хобби и попытки в рисование и так далее. И это даже не говоря про готовку и танцы, в которых жителей Кавказа не превзойти просто никому!

На самом деле я не негативно настроенный.

Просто знаю — драматургия это не миу-миу, а разговор о страстях. Страсти же, простите за неуклюжий каламбур, это мордасти. Фотки вашей счастливой свадьбы заинтересуют разве что ваших близких (особенно если они тоже на фотку попали), а вот репортаж из зала суда, где слушается дело о вашем разводе, может в соцсетях бомбануть.

Теперь о лете.

В вопроснике Марселя Пруста есть вопрос: «Ваше любимое занятие?». Я всегда отвечал на него так: «Идти по летней, залитой солнцем, улице». Летняя улица + солнце - прочная, устойчивая ассоциация. Но в реальности может пойти дождь и вот сие уже повод для истории: не просто как я шел по улице, залитой солнцем, а как я шел по улице, залитой солнцем и вдруг ее залило даждем. Шел я, кстати, на первое свидание в белых брюках и набриолиннеными волосами.

Или дача? Мой бесхитростный отчим так зазывает меня туда: «Приезжай! Покопаем!» Для многих, я уверен дача это «Покопаем», а не шезлонг и шашлычок на мангале.

В общем, я составил для вас «Черный список лета», в надежде получить истории побед через неудачи и поражения — летние чеклисты ЖЖ.

Жизнь то, во всем многообразии, продолжается и летом тоже. Жара вызывает пот; отпуск не задался; неожиданно кончились деньги. Но есть и позитив —  в ЖЖ новый марафон стартовал.

Теперь о марафоне.

Чтобы принять участие достаточно вступить в сообщество 365DAYS. Чек-листы в этот раз еще интереснее и многообразнее. Часть заданий придумала сама нейросеть ChatGPT. И без Козла Фрэнка не обошлось.

А подробнее о правилах марафона здесь — Летний творческий марафон #ТОСАМОЕЛЕТО.

Присоединяйтесь!

Побегаем!

В этот день говорят, что Пятидесятница это день рождения церкви.

На деле церковь это анти-Пятидесятница, ее субститут.

Церковь – это жерло застывшего вулкана. Когда-то при взрыве этого Эйяфьядлайёкюдля вот этот камень был вознесен до стратосферы. Но он не остался там. И сегодня это просто камень, а его тоже взлетевшие собратья уже стали пылью и при дожде они даже становятся грязью. «Эти камни в пыли под ногами у нас были прежде зрачками пленительных глаз». Другие из этих вулканических искр лежат на дне моря рядом с затонувшим танкером, и местные моллюски справедливо не видят между ними никакой разницы…

При сравнении первого века христианской истории даже с четвертым нельзя не отметить масштаб духовной катастрофы христианского проекта как такового.

Оценка успеха или неуспеха некоего проекта определяется соотнесением замысла и результатов. Так во что верили и о чем мечтали первые христиане?

Прежде всего: им казалось, что в их руках — ключи к бессмертию. Смерть не для тех, кто причастился Телу Воскресшего Христа и сам стал его частицей. Они больше не увидят смерти вовек.

Но все же и христиане стали умирать, причем не только будучи казнимыми, но и естественным образом — от болезней и старости[1]. Возник вопрос: как же так? И появился ответ апостола Павла — мол, смерть вернулась к ним по их вине: «кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем. Оттого многие из вас немощны и больны и немало умирает» (1 Кор. 11, 29–30).

Спроси сегодня церковного человека, что такое недостойное причастие, и он скажет: это причастие «без подготовки», то есть без трехдневного поста и вычитывания правила.

Но апостол говорил о другом. Грех, совершаемый во время или после приема противоядия, нейтрализует его действие. Люди теряют только что подаренное им Бессмертие. Но нас сегодня не тревожат и не травмируют рассказы о святом, который, пребывая в благодатном молитвенном состоянии, тем не менее умирает (см. предание о коленопреклоненной смерти преп. Серафима Саровского).

Вторая несбывшаяся мечта первых христиан — о скором возвращении Христа.

Им казалось, что Христос скоро («не успеете обойти городов Израилевых»[2]) вернется, и потому тут, на земле, не стоит обустраиваться надолго.

Боевой и страстный лозунг тех дней — «Маранафа!» — Марина Цветаева спустя века переложила так:

Не штык — так клык. Не сугроб — так шквал.

В бессмертье что час — то поезд.

Пришла и вижу одно — вокзал.

Раскладываться не стоит.

Бог призвал людей «выйти из строя». Те, кто расслышал и откликнулся («вот я, пошли меня!» — Ис. 6,8), становятся «париками». Приставка «пара» — «вне», «по ту сторону». Она создала наши слова пара-нормальное (состояние), пара-научное (явление), пара-психология, пара-шют (тут греческая приставка прислонилась к французкому «шют» — падение). А корень «ик» — дом (икос), откуда и наша «экономика», и «экуменизм».

Соответственно, парик, paroikos, — это тот, кто вне дома (хотя бы моего). Это и сосед, и изгнанник. От существительного «парик» произошел глагол paroikew — нахожусь вне дома, бомжую. В современном греческом παροικία — это «диаспора» (соотечественники на чужбине).

В Новом Завете это «пришелец»: «время странствования вашего (1 Петр 1,17). «Верою обитал (лат. перевод тут точнее: peregrinates) Авраам на земле обетованной, как на чужой» (Евр 11,9). В Ефес. 2,19 и в 1 Петр. 2,11 paroikos идет в паре с «чужак». См. также Лк 24,18; Деян 13,17.

В Византии X века парик — это крепостной крестьянин, повинный барщине и оброку. Он юридически беззащитен: владелец имеет право согнать его с земли. Но его продать нельзя[3]. «Послание галльских христиан асийским о гонении, бывшем при Марке Аврелии, начинается так: «Присельствующие в Вьенне и Лионе рабы Христовы» Oi en Biennh kai Lougdounw thV GalliaV paroikounteV douloi Cristou (Евсевий. Церковная история V, 1).

«Присельствую» — это греческое paroikew. «Отсюда видно, что христианская церковь рассматривала частные церкви как временные участки, в которых христиане были не полноправными гражданами (politai), а только присельствующими»[4].

Есть модное слово «колл-центр». Но вряд ли кто-то даже из работников этих центров догадывается, что их название является однокоренным с греческим словом «церковь».

По-гречески церковь — это «экклисия» (отсюда произошли итальянское chiesa, франц. eglise, исп. Iglesia). Обычно это слово переводят как «собрание». Это до некоторой степени верно исторически, но не вполне верно филологически. Исторически это верно потому, что словом «экклисия» называется собрание граждан, скажем, собрание афинян. Греческий перевод Ветхого Завета этим словом передает еврейское кагал — собрание Израиля (отсюда Экклезиаст—Когелет).

Важно, что в этих собраниях имели право участвовать не все. Экклисия — это собрание граждан, а не просто жильцов. Меньшинство жителей Афин имело право голоса и право участия в этих собраниях. В отличие от афинян, практически все жители Иерусалима имели право участвовать в этих собраниях. Но не надо забывать, что сам Израиль — народ избранный.

Поэтому и экклисия, и кагал — это собрание избранных. Это не просто собрание не всех, кто хотел бы принять участие; это собрание позванных, приглашенных на это собрание. И филологически это как раз видно: греческая приставка «эк» равна русской приставке «из». Им соответствует латинское «экс». Экклисиа — буквально «вызывание», «выборка». От греческого «эклога» (выборы) и наше слово «эклектика» — выдергивание по выбору и вкусу автора. κᾰλέω — зову; έκκαλεω — вызываю. Вот от этого κᾰλέω и английское call (или они все вместе от пра-индоевропейского *kelh₁, [И1] откуда и наш «голос»).

Слово εκκλησία — это собрание вызванных, выдернутых. И выдирает нас из нашего обычного распорядка жизни этот потусторонний зов, происходящий издалека, от трансцендентного Бога. И люди отзываются на него и идут.

Бог обращается ко всем на «телепатической волне». Но не все слышат Его призыв. Не все могут его верно расшифровать. Не все решаются на него откликнуться и выйти из общего строя. Бог зовет к Себе — Те, кто расслышали и вышли из общей шеренги, становятся Его «гвардией», дорофорами («копьеносима» из Херувимской песни).

Этимологи говорят, что латинское слово liber со значениями «книга» и «свобода» поначалу означало — «луб, лыко; книга». Вместе с русским «лубом» он восходит к праиндоевр. *leub(h) — «драть». Берестяные грамоты были не только в Новгороде. В римской армии «на свежей коре разведчик пишет донесения полководцу, вырезая буквы с клейкой стороны» (Плиний Старший. Естественная история. 16,35).

С этим *leub(h) связывают и греч. «элефтерия» (свобода). Кстати, libera toga — это тога, которая юным римлянам вручалась в день совершеннолетия.

Еще можно вспомнить пару богов Либер и Либера и их функции: «Либер назван так от освобождения (liberamentum), потому что по его милости мужчины освобождаются от семени, когда испускают его при совокуплении; по отношению к женщинам, — так как и их они представляют испускающими семя, — ту же роль исполняет Либера, которую они считают еще и Венерой» (Августин. О граде Божием 6,9).

Получается «свобода» от слова «драть». Свобода как «оторванность» и даже отвязанность.

При индивидуальном вхождении в новую религию это так и есть. Это совершеннолетие: «кто не оставит отца своего и мать свою….».

Оторвавшиеся, вышедшие и ушедшие свободные странники становились париками.

А вместе эти «свободные радикалы» образовывали «приходы».

На западной Украине приход называется «парафия», в Молдавии и Румынии — parohia, во Франции — paroisse, в Англии — parish. Это все различные транскрибирования одного греческого слова «парикия» παροικία (через латинское paroecia).

Так что, пожалуй, точнее было бы париков именовать прехожанами, а не прихожанами. Как пишет ап. Павел в «Послании к евреям» — мы не имеем здесь находящегося града, но грядущего взыскуем.

Значит, христианин определяется не столько своим прошлым, сколько будущим; его идентичность — в его призвании, а не в его происхождении.

Соответственно, Церковь — это собрание людей, которые ощутили себя странниками на земле. Эта идея странничества очень важна для мистиков и неофитов. От ночного голоса, призвавшего Аврама в путь[5], до гностического «Гимна Жемчужине»[6] проходит тема голоса, позвавшего в Исход. Вспомним, скажем, эпитафию, которую велел выбить на своей могиле Григорий Сковорода: «Мир ловил меня, но не поймал». Или же СМС-сообщение для мистера Андерсона: «Проснись, Нео, матрица имеет тебя!»

Христианин — чужак и странник в этом мире, и в христианском представлении человек до конца не должен совпадать с этим порядком вещей. Чем-то он должен от этого быть дистанцирован, отъединен, чувствуя притяжение Высшего.

«В сем христианнейшем из миров Поэты — жиды» (Цветаева).

Те люди, которые имеют это чувство своей иноприродности в этом мире, слышат этот голос Небесного Отца, собираются, откликаясь на него вместе, и образуют Церковь — экклисию.

Но вот апостолы обошли все города израилевы, и даже немножко больше, — а Христос не вернулся. Вместо быстрого прохода через мир — церкви пришлось надолго расположиться «в мире сем» и, соответственно, пропитаться его миазмами и хитростями.

Третья мечта первых христиан — это греза о мистическом анархизме. Жить по благодати, а не по закону. Жить теократически, а не иерархически. Мечталось, что каждый человек будет в сердце своем сам слышать волю Бога, не спрашивая совета старцев или начальников.

В самый день своего рождения — в день Пятидесятницы — эту мечту Церкви апостол Петр выразил цитатой из пророка Иоиля:

«В последние дни, говорит Бог, излию от Духа Моего на всякую плоть, и будут пророчествовать сыны ваши и дочери ваши; и юноши ваши будут видеть видения, и старцы ваши сновидениями вразумляемы будут. И на рабов Моих и на рабынь Моих в те дни излию от Духа Моего, и будут пророчествовать. И будет: всякий, кто призовет имя Господне, спасется» (Деян. 2).

«И будет после того, излию от Духа Моего на всякую плоть, и будут пророчествовать сыны ваши и дочери ваши; старцам вашим будут сниться сны, и юноши ваши будут видеть видения. И также на рабов и на рабынь в те дни излию от Духа Моего. И покажу знамения на небе и на земле: кровь и огонь и столпы дыма. Солнце превратится во тьму и луна — в кровь, прежде нежели наступит день Господень, великий и страшный. И будет: всякий, кто призовет имя Господне, спасется; ибо на горе Сионе и в Иерусалиме будет спасение, как сказал Господь, и у остальных, которых призовет Господь» (Иоиль 2).

Содержание этой мечты — религия без посредников. У каждого — прямой доступ к Богу, причем двусторонний, онлайн. Бог прямо обращается к тебе. Он слышит тебя, ты слышишь Его. Не надо искать жреца-почтальона. Причем это обетование одностороннее, без условий. Тут не говорится, что особенно чистым девам или юношам будет дано пророчество.

У древнего пророка это не аскетика и не экллезиология. Это эсхатологическая сотериология: идет конец привычному порядку вещей («Солнце превратится во тьму и луна — в кровь»); это очевидно для всех («знамения на небе и на земле: кровь и огонь и столпы дыма»). Но есть «портал» эвакуации — гора Сион в Иерусалиме.

Апостол, цитируя этот ярчайший апокалиптический текст, говорит, что «последний день» вот сейчас как раз и пришел. Эвакуация объявлена (с небольшим изменением пароля: «имя Господне» теперь стало именем Иисуса Христа, а не Ягве).

Сбылось ли это в истории христианской церкви? Что ж, придите со своим сном и пророчеством в храм и расскажите о нем священнику или всему собранию, напишите в синод… Кстати, синод вообще ни одно решение не принимает на основании видений.

Итак, была мечта о мистическом анархизме, когда Бог напрямую будет давать видения и советы каждому сердцу, минуя жрецов и иерархов, и старцев. А пришлось строить церковь с железной дисциплиной и сложной иерархией.

Главная проблема Церкви обозначилась уже словами апостола Павла: «Вы шли хорошо: кто остановил вас, чтобы вы не покорялись истине?». На стайерской дистанции длиной в столетия христианская идея заметно выдохлась.

Симптомом болезни можно считать и тот феномен, который Макс Вебер назвал мастерами, героями и «виртуозами религиозности». Если есть «виртуозы», то ведь есть и «посредственности», много превосходящие их в числе…

Сегодня нам это кажется очевидным — не все христиане святые. Но поначалу казалось, что так не будет.

Одна из уникальных черт Евангелия, проявившая себя и в вере Пятидесятницы, — это отмена фундаментального для религиозной культуры деления мира на профанную и сакральную зоны.

Основа традиционной культуры — это система табу, главное из которых отделяет сакральное от профанного. Вот священный источник, а вот обычный водопой. Вот заповедная роща, а вот просто тайга... Но в Евангелии это деление уходит. Все — Божие.

И уже нет какой-то отдельной святой Храмовой Горы: все места святы.

Нет одного святого народа. Где двое или трое собраны во имя Христа — там и Он. И вообще Его царство в сердце даже одинокого верующего.

Нет субботы: всегда с нами Бог. Любая минута и день святы, то есть — Божьи. Если язычник считал себя вправе свободно распоряжаться профанным отдыхом как уже своим по праву, то теперь оказывается, что и это — не его, а Божье.

«Всегда радуйтесь, непрестанно молитесь, за все благодарите» (1 Фес. 5,16). В повести Валерии Алфеевой «Джвари» грузинский монах говорит героине: «Это никуда не годится, что есть отдельное время для молитвы, отдельное — для жизни, совсем не похожей на молитву. Разрыва не должно быть. Всю жизнь нужно обратить к Богу как молитву».

Теперь нет чего-то отделенного и противопоставленного остальному Божию творению. Человек может сделать что-то значащее для Бога не тогда, когда совершаете какие-то манипуляции с Его идолом или образом, а тогда, когда так или иначе обращаетесь с иным человеком. Обычным человеком, тоже несвятым, а порой даже и крайне неприятным во всех отношениях. Но раз вы ему это сделали — вы Мне это сделали. Теперь любой нищий — это Иов и даже Христос. Закон об оскорблении Императорского Величества может быть применен по отношению к оскорблению бомжа. Он ведь тоже — икона Бога. Лучше уйти из храма, оставив непринесенной заготовленную жертву, но примириться со своим домашним «врагом».

Вся евангельская история — это череда скандалов: Бог — Святая Святых — входит в нечто по определению нечистое (от женской утробы до языческого судилища над Собой, креста, чужой могилы и чужого ада).

Но по законам диалектики слово «все» коварно. Слова «святой» и «профанный» соотносительны. Если соотносить не с чем — то и смысл этого слова как минимум сильно ослабляется. «Все освящено» равно «все профанно». Ибо граница исчезла.

Христиане поедают предмет своего культа. Грубо пожирают — как псы (τρώγων Ин 6,54). И собираются на свое Таинство как стервятники (ἀετος) над трупом (Мф 24,28). Поистине, Евангелие — это самый большой профанирующий проект в истории.

Святые Дары нами преподносятся Богу, а затем возвращаются нам же, выносятся за пределы fanum-алтаря и раздаются людям.

Мы поедаем то, что не сжег Бог, и значит, именно Святое Причастие у нас — профанно... Профанное — это отходы ритуала. И именно с ним отождествляет себя Христос. На Тайной Вечере Он как Свое Тело освятил именно афикоман — горький хлеб Исхода, хлеб для бомжей. Афикоман — это «отдание праздника». Подъедание остатков. В переводе на современный литургический обиход Христос совершил Таинство с тем, что мы именуем «потребление Даров». Это выход на самую границу праздника и будней, сакрального и мирского.

И еще афикоман — это та часть пасхального опреснока, которую полагалось оставлять до конца праздничной трапезы на случай прихода нищего или путника по заповеди: «И веселись пред Господом ты и пришелец и сирота» (Втор. 16,11). Именно этот афикоман преломил Христос как Свое Тело[7]. Евхаристия — хлеб странников и нищих, хлеб бездомных.

«В каждом древе — распятый Христос. В каждом колосе — Тело Христово». Все — свято. И все субботы — для человека. И «таинство нашего спасения» — «нас ради человек». Вкладывание Тела Христа в рот прокаженному больному — это не есть ли профанация и сакрализация одновременно?

Все уступить, чтобы все обрести. Это и есть «закон зерна». Растворить себя в ином, впустить его в себя, чтобы это иное стало своим.

Этос Евангелия — это этос тотальной профанации. Таинство не алтаря, а таинство ближнего моего. Уже у апостола Иоанна идет эта переадресация религиозного вектора от Бога-которого-не-видите в сторону человека и мелочей его жизни. И тот, кто свою речь повел с «В начале было Слово», завершает ее простым «дети, любите друг друга».

Отсюда — «Брат вопросил старца: есть два брата, один безмолвствует в келье своей, продолжая пост до шести дней в седмицу и много налагая себе трудов, другой же служит больным. Которого дело более приятно Богу? Говорит ему старец: хотя бы тот брат, который держит пост в течение шести дней, за ноздри повесил себя, и тогда он не может сравняться с тем, который услуживает больным» (Древний Патерик).

Это один из главных и жизненных парадоксов христианства.

Но в истории церкви снова появилось деление на мирское и профанное (вместо «все делайте во славу Божию»). И чем дальше — тем резче становятся эти границы.

Много о чем мечтали те христиане.

Им казалось, что рухнут все социальные барьеры и не будет ни рабов, ни господ.

Им казалось, что исчезнут эти холодные слова «мое» и «твое» и будет общение имуществ.

Но Христос не вернулся.

Наша экспедиция на планету Земля оказалась «забыта». «Звездные врата» вместо портала в Иной мир стали местом сбора соседей. Парики стали «соседями». И преход стал приходом, а для кого-то — доходом.

Парусия не состоялась. А смерть осталась. Человеческие дрязги тоже. Надо было учиться жить в грязи земной истории. То есть с волками жить — по-волчьи выть.

В итоге ранняя история Церкви стала цепью катастроф. То есть катастрофического несбытия мечт.

Эта катастрофа ожиданий описывается позднейшей формулой: первые христиане ждали возвращения Христа, а к ним пришла церковь. Пришлось приступить к церковно-партийному строительству.

Новая религия обрела массовидность, институциализировалась.

Снова появилось деление на пастырей и паству.

Снова выстроилась пирамида иерархии с соответствующими карьерными вожделениями. И даже — «церковно-административный механизм»[8].

Снова появился календарь постов, праздников и молитв. То есть понудительная дисциплина заняла место добровольной жажды молитвы и подвига (Типикон вместо «непрестанно молитесь»).

Снова появилось деление на мирское и профанное (вместо «все делайте во славу Божию»).

Снова появилась церковная недвижимость и те, кто ею распоряжаются и с нее наживаются. «Идущие к Небу» приросли геморроем в виде земной недвижимости и борьбы за ее сохранение и расширение, обрела корпоративные и национальные интересы. Эта политизация — неизбежный путь любой религии при ее серьезном распространении.

Снова вместо «не заботьтесь о завтрашнем дне» — высокомудрые расчеты в стиле «реал-политик» и борьба за «интересы церкви».

Апостолы поначалу мечтали жить в мире, где все по любви и по Духу, где не будет тяжкого бремени закона и инструкций. Первое постановление апостольского собора — «запрещено запрещать»[9]. Ибо Христос упразднил «закон заповедей» (Ефес. 2,15).

Но последующие церковные типиконы стали никак не легче фарисейских «преданий».

Вдруг оказалось, что мы застряли в мире закона, в мире завета, объявленного ветхим. Мытарь, гордящийся тем, что он не фарисей, — таков итог многовековой духовной селекции.

Воскрешать мертвых не получается. Воду в вино никто превратить не способен. Второго пришествия после миссионерского обхода всех земель и инвентаризации «канонических территорий» не случилось. Пришлось заняться земным, по-прежнему именуя себя «небесным воинством». Что-то при этой трансформации группы беженцев с Земли в корпорацию земной власти оказалось удачным и даже человечным. Но Чудо взбудораженной совести, Чудо прямого Богоявления как-то затерялось. И поэтому те, кто вошли в церковную жизнь в поисках Бога, а не идеологии, бывают обескуражены:

Будто послушник хочет ко Господу,

Ну а доступ лишь к настоятелю...[10][И2]

Об этом кризисе неофита есть хорошая песня Герды из фильма «Тайна снежной королевы» (режиссер Николай Александрович; слова В. Коростылева)

Где же сказка, где же чудо,

Неожиданности где?

Здесь деревья, как и всюду,

Отражаются в воде.

Все пока что очень просто.

Где скрывается обман?

Тот, кто маленького роста,

Тот и здесь не великан.

Все, что было, — это сзади,

Все, что будет, — впереди.

Что сказать на сказку глядя?

Видишь то, на что глядишь.

Тот не спит, кому не спится,

У зверей обычный вид.

Трус кричит, когда боится,

Храбрый трусит, но молчит.

На болоте та же ряска

И тропинки, как везде.

Где же чудо, где же сказка,

Неожиданности где?

Здесь деревья, как и всюду,

Отражаются в воде,

Где же сказка, где же чудо,

Неожиданности где?

Церковь стала как все. Она стала субъектом имущественно-правовых отношений, свар и зависти. И даже «церковное право сменилось церковной политикой»[11].

Земля приручила «граждан неба».

В замечательном советском фильме «Доживем до понедельника» есть песня про журавля. Но в повести Георгия Полонского, по которой снят фильм (это его дипломная студенческая работа!), текст был другим[12]:

Это не вранье, не небылица:

Видели другие, видел я,

Как в ручную глупую синицу

Превратить пытались журавля...

Чтоб ему не видеть синей дали

И не отрываться от земли,

Грубо журавля окольцевали

И в журнал отметку занесли!

Спрятали в шкафу, связали крылья

Белой птице счастья моего,

Чтоб она дышала теплой пылью

И не замышляла ничего...

Заземление Церкви, причем с ее собственного согласия, прошло успешно и на века. Немного трепыхались монахи, сектанты, реформаторы, протестанты… Но «Союз Меча и Орала» (союз имперского меча и епископского орала (в данном случае от слова орать-кричать)) их препрел. Заземление — это отсутствие нашего неюродства. Церковь много столетий назад перестала быть институтом «не от мира сего», слишком тесно оказалась впаяна в различные олигархические слои и разборки. Именно поэтому слово ее иерархов выглядит как корыстно-партийное и лоббистское.

Так что, к сожалению, по принципам своего управления церкви так и не удалось стать чем-то отличным от других иерархически выстроенных карьерных ведомств.

В стихе Полонского добрый финал:

Но недаром птичка в небе крепла!

Дураки остались в дураках...

Сломанная клетка...

Кучка пепла...

А журавлик —

снова в облаках!

Кучка пепла на месте клетки у нас уже была — в XX веке гонений. Но едва снова взлетев, церковный журавлик уверенно снова взял курс в (не «на», а именно «в») болото. Что ж, как известно, грабли бывают двух видов: те, встреча с которыми чему-то учит, и мои любимые…

Церковь есть древнейший правовой институт.

В этом утверждении есть нотка горечи. Древнейший правовой… Значит, уже очень давно, еще у самых своих истоков мы все же застряли в мире закона, в мире вроде бы преодоленного Ветхого завета. Нам все еще нужна какая-то внешне-регламентирующая дисциплина.

Мечта первого поколения христиан была мечтой об отмирании и государства, и закона. Время закона еврейского, римского прошло, теперь мы по благодати живем. Обновлены наши совести, наши сердца, сила любви, не закон любви, а сила любви пришла через Христа в наши сердца. И поэтому не нужны нам никакие суды, внешние формы даже и благочестия, а тем более какого-то регулирования сложных социальных отношений. Благодать Христова всех изменит.

Но проповедь «свободы во Христе» уже при жизни апостолов породила ряд эксцессов. И пришлось перейти к напоминанию о простых «правилах приличия». Например, призвать женщин носить платки (1 Кор.11). А всех вообще попросить не предаваться таким сексуальным излишествам, о которых не было слышно даже у язычников[13].

Христиане стали вступать друг с другом в конфликты. Уже апостолам пришлось делать уступки неидеальности своих учеников. Христиане из евреев стали скандалить с христианами из эллинов. Вопрос о том, как быть с деньгами, которые люди приносят в общую кассу, оказался «вечным». Оказалось, что эти грошики так и норовят прильнуть к чьим-то конкретным ладошкам.

Так и появились дьяконы. Чтобы апостолам не вмешиваться в финансовые вопросы и не отвлекаться от проповеди, дьяконы должны были выслушивать жалобы прихожанок друг на друга, «заботиться о столах» и сидеть на кассе. И в этом вопросе постепенно все получилось как у людей, а не как у святых ангелов, а конфликт любви и сурового права был вынужденно разрешен в пользу последнего. И хотя церковь — это вроде моральное сообщество, но в то же время оказалось, мы не можем жить просто по морали. Конфликт морали и закона оказался не изжит: закон все еще нужен, и «закон» перешел в «нашу эру».

Для разрешения вовсе небогословских споров между христианами оказалось недостаточно ни благодатного укрепления их разума, ни просто внутреннего голоса совести. Оказались нужны суды. А судам оказались нужны писаные своды церковных законов.

Сначала жизнь показала, что народная масса от усвоения себе христианского имени вовсе не становится более нравственной.

258 год. «Когда святой Григорий Чудотворец был епископом в Неокесарии, дикие народы (готфы и др.), наводнив области Азии, заняли и Понтию, в которой святой Григорий был областным главноначальствующим иерархом. При этом нашествии варваров народ христианский в некоторых местах вел себя не лучше их и обесчестил свое христианское имя тяжкими преступлениями, в особенности тем, что среди общего смятения от врагов нападал на дома мирных жителей, расхищал их имущество, делил корысть с неприятелями; a некоторые даже перекупали у них пленных своих собратий, христиан. По этому поводу святой Григорий и дал свои правила»[14].

И уже скоро оказалось, что надо защищаться и от самих судей. От епископов, от их произвола и капризов[15], от их ссор между собой.

Причина проста. Оказалось, что в одном и том же человеке может не быть совпадения церковно-иерархической высоты и высоты морально-нравственной. И даже религиозная одаренность (отзывчивость на Зов, чуткость к Нему) может не сопровождаться одаренностью нравственного чувства. Фарисейство оказалось отнюдь не частным эпизодом еврейской истории, оно стало болезнью и самой христианской общины, причем наипаче — ее лидеров. Человек может много, искренне и со слезами молиться — и при этом совершенно не чувствовать чужой боли, быть бессердечным тираном или купцом. Виртуоз в религии может оказаться полным тупицей в этике.

Еще один непредвиденный сценарий: даже для виртуозов веры, как оказалось, нет гарантий. Для иных случаев подходит поговорка «талант не пропьешь». Но не в религии. Есть риск утраты, забвения самого себя. Однажды пробитое в болотной ряске окно может этой ряской затянуться вновь. Современная католическая пастырская психология говорит о «профессиональном выгорании» священников.

Предположим, молодой человек, эдакий Алеша Карамазов поступал в семинарию. Он был искренен в этом желании, горел этим. А потом что-то произошло… И ведь речь идет не о мгновенной катастрофе и не о сложнейшим выборе, который, скажем, стоял перед персонажем произведения Джорджа Оруэлла «1984» (когда он должен был предать свою любимую женщину, чтобы спасти себя от страшной муки — выедания крысами его лица).

Чаще всего всё гораздо прозаичней: суета заела, и этот юноша начинает толстеть во всех смыслах этого слова. Но судьба уже определена и профессия выбрана.

И значит, церковная власть может быть слепа, предвзята, корыстна, коррумпирована, мстительна…

Вот отсюда и возникла потребность в законе, отвлеченном от личных недостатков носителей власти. Если я не могу быть уверен, что епископ всегда будет судить по высочайшим христианским мерилам, что его слова, поступки, деяния всегда будут совпадать с милостью и бескорыстием Христа, то мне нужен закон. Закон хоть в чем-то защищает меня маленького перед большим начальником.

Символ Веры исповедует веру во «Едину, Святую, Соборную и апостольскую церковь». Увы, акцент приходится ставить на слове «вера». То есть церковь (община людей) с такими качествами есть предмет веры, а не очевидность.

Патриарх Кирилл однажды красиво сказал: «Нужно очень ясно понимать, что власть в Церкви — это не светская власть. Власть в Церкви — это не окрик, не выговор, не увольнение, это не нахмуренные брови, не топанье ногами, не громкие слова, а это любовь»[16].

Но лучше уточнить: верую во Единую Святую Церковь, власть в которой это не власть окрика и не топание ногами, а власть любви. А верят в то, что неочевидно. Верят в то, что противоречит повседневному опыту. Вот и в сказанное: верую... но не вижу. Точнее говоря: власть любви слишком редко и робко проступает порой сквозь тяжеловесно очевидную Систему топота, окриков и выговоров[17].

Казалось, что христианам, потрясенным Нагорной Проповедью, уж точно не пристало выяснять отношения между собой в судебном порядке. И «у внешних» им не подобает судиться, да и друг другу надо уступать до заката солнца.

Современный специалист по церковному праву уверяет: «Каноны служат поддержанию того изначального образа Церкви, который возник в день Пятидесятницы»[18].

Но «образ Церкви» в библейском рассказе о Пятидесятнице вообще-то радикально несовместим с каноническим правом. В тот день никто и думать не мог о канонических границах, церковных судах, епитимьях, иерархиях и деньгах. Ну разве можно было в день Пятидесятницы подумать, что христианам понадобятся церковные суды и «доктора церковного права»?

Тот «образ Церкви» — в языках пламени, пророчествах и чудесах. Где огонь, пророчества и чудеса в сборниках канонов?

«Юноши ваши будут видеть видения». А что каноны говорят о юношеских снах? В тот День ап. Петр сказал: «Святаго Духа вы ныне видите и слышите». Кого каноны научили видеть и слышать Дух? Какого профессора канонического права?

И итог того Дня: «Все же верующие были вместе и имели все общее. И продавали имения и всякую собственность, и разделяли всем, смотря по нужде каждого». Каноны разве хранят верность этому коммунизму? Наказывают за отступление от него?

Нет, церковные каноны родом вовсе не из Пятидесятницы. Это ее антипод и субститут. Это епископы, осознавшие церковную жизнь в категориях власти, закрепили свои полномочия канонами, созданными по образцу римского права.

Дары Пятидесятницы посланы слабым. Каноны защищают уже сильных. Есть много канонов, защищающих права епископа от его коллег и подчиненных. И очень немного — защищающих низших клириков и мирян от произвола епископа.

Конечно, эта трансформация произошла не в один день. Поэтому есть каноны, действительно полные любви. Но канонисты, обслуживающие амбиции епископата, именно их объявили устаревшими.

В Церковь, которая Свята, можно только верить — как верят в невидимое и вопреки видимому. Некоторые люди видят святую суть Церкви. О таких людях — строки Николая Заболотского:

Душа в невидимом блуждала,

Своими сказками полна.

Незрячим взором провожала

Природу внешнюю она.

Но те, у кого нет такой прозорливости, видят в Церкви лишь внешнюю позолоту, которая им кажется вдобавок еще и грязью…

Но моя главная боль не о том, кому и какими мы кажемся, а о том, как изменились сами христиане с евангельской поры.

В сам день начала этой эры разве могли апостолы заняться регламентацией вопроса о наследовании их личного имущества? А в православном каноническом праве есть немало постановлений о том, как попробовать отличить личное имущество епископа от церковного богатства[19]. Значит, появилась и такая проблема в жизни «преемников апостолов».

Вспомним завещание кардинала Цезаря (Чезаре) Спада из «Графа Монте-Кристо»:

«Сего 25 апреля 1498 года, будучи приглашен к обеду его святейшеством Александром VI и, опасаясь, что он, не довольствуясь платою за кардинальскую шапку, пожелает стать моим наследником и готовит мне участь кардиналов Капрара и Бентивольо, умерших от яда, объявляю племяннику моему Гвидо Спада, единственному моему наследнику, что я зарыл в месте, ему известном, ибо он посещал его со мною, а именно в пещерах островка Монте-Кристо, все мои золотые слитки, монеты, камни, алмазы и драгоценности, что один я знаю о существовании этого клада, ценностью до двух миллионов римских скудо, и что он найдет его под двадцатой скалой, если идти от малого восточного залива по прямой линии. Два отверстия вырыты в этих пещерах: клад зарыт в самом дальнем углу второго отверстия; каковой клад завещаю ему и отдаю в полную собственность, как единственному моему наследнику. 25 апреля 1498 года.

Чезаре Спада».

Понимаю, что это сказка. Но есть книга о завещаниях кардиналов: Maria Paviollo. I Testamenti dei Cardinali: Giovanni Battista Spada (1597–1675)[20].

Есть и такой рассказ: «...По городу быстро разнесся слух: папа умирает. На площадь св. Петра потянулись любопытные, туристы. О том, что происходило в тот день в папской опочивальне, австро-венгерский посол сообщил шифровкой в Вену: “Почувствовав приближение смерти, Лев XIII знаками дал понять своему ближайшему окружению, где спрятан его укрытый от всех взоров личный и неприкосновенный фонд”. Как было подсчитано потом, этот фонд составлял 5 млн французских франков в банкнотах. Ничто не может лучше характеризовать профранцузскую ориентацию папы, чем этот жест умирающего. Отсюда ясно, указывает немецкий прогрессивный историк Э. Винтер, почему Лев XIII повторял все зигзаги французской политики и, несмотря на резкие высказывания французского правительства в адрес церкви, поддерживал его[13] »[21].

И нет оснований думать, будто таковы нравы лишь латинского епископата.

Вкратце эти метаморфозы всей церкви были повторены в истории монашества. Поиск свободы и одиночества обернулся созданием ордена карьеристов. Причем этот сценарий был прописан одним умным человеком еще до появления и монашества, и христианства.

***

подробнее в моей книге «Парадоксы церковного права»

продолжение в комментах

Совместное обращение Легиона «Свобода России» и Русского добровольческого корпуса к губернатору Белгородской области Вячеславу Гладкову. 

Уважаемый Вячеслав Владимирович!

Сегодня большой православный праздник — Троица. И мы, представители РДК и Легиона, предлагаем обменять двух пленных на всего несколько минут общения с вами в храме. Без оружия.

Если вы сегодня до 17:00 явитесь в храм в Новой Таволжанке, мы, в качестве жеста доброй воли, как принято говорить у вас на родине, обменяем этих двух пленных просто на возможность пообщаться с вами о судьбе России, ненужной кровопролитной войне, которая ведется уже полтора года, а теперь ведется и на территории вашей Белгородской области.

Поэтому сегодня до 17:00 у вас есть возможность пообщаться без оружия и забрать домой двух граждан РФ, простых солдат, которых вы и ваше политическое руководство отправило на эту бойню. До встречи!

P.S. Не приехал, расходимся!))

На проходящем в Санкт-Петербурге фестивале «Пример интонации» состоялась российская премьера запутанного триллера «Копенгагена не существует» Мартина Сковбьерга. Сценарий картины написал норвежец Эскиль Вогт («Осло, 31 августа» и «Худший человек на свете»). Мировая премьера прошла на фестивале в Роттердаме в начале этого года. Фильм выйдет в российский прокат 22 июня. Впечатляемся замечательным монтажом и необычной операторской работой картины, в которой перепутаны времена, воспоминания и фантазии.

Примерно три месяца назад Ида (Анжела Бундалович) бесследно исчезла. За это время не был найден ее труп, сама девушка тоже не объявилась. У ее отца Пората (Златко Бурич), властного бизнесмена, родившегося на Балканах, появляется странная идея. Он связывается с Сандером (Йонас Хольст Шмидт), с которым Ида встречалась год, вплоть до исчезновения. Порат поселяет Сандера в пустой квартире, обеспечивает едой и всем необходимым, а сам раз в несколько дней приходит в помещение с камерой и просит бойфренда дочери отвечать на его вопросы под запись. В качестве оператора выступает брат Иды Виктор (Вильмер Триер Бреггер). Сандер рассказывает, как они познакомились с пропавшей, как проводили время, о чём говорила исчезнувшая, как прошел последний совместный день.

В основе фильма лежит книга норвежского журналиста Терье Хольтета Ларсена «Сандер». Современный роман прочитал друг Ларсена, сценарист Эскиль Вогт («Реприза», «Худший человек на свете» и «Паранормальные»), быстро написал киноадаптацию и показал свой текст датскому режиссеру Мартину Сковбьергу. Постановщик согласился снять фильм, даже не читая оригинального романа, хватило только сценария Вогта. «Копенгагена не существует» — вторая работа Сковбьерга после вышедшей в 2018-м картины «Палки и кости». Премьера триллера прошла на Роттердамском фестивале в начале этого года.

Благодаря необычной форме (а фильм состоит из происходящего в настоящем допроса и многочисленных флешбэков) картина большую часть времени остается для зрителей загадкой. Сегодняшний день — темный и серый, вчерашний — светлый. По крайней мере, в воспоминаниях Сандера, а потому и на экране. И хотя герои в кадре редко повышают голос и выглядят сравнительно спокойными, внутри каждого из них кипят нешуточные страсти. Отец Иды готов взорваться от злости и нетерпения, поскольку уверен, что Сандер что-то скрывает, и не привык, что люди перед ним смеют безнаказанно не говорить ему правды. Постепенно раскрывается личность пропавшей. И портрет, который рисует возлюбленный, заметно отличается от впечатлений брата и отца. Сандер же выглядит то жертвой, то злодеем. Убил ли он Иду? Помог ли ей сбежать? Или на самом деле ничего не подозревает о местонахождении любимой? А как же сама девушка? Она вообще остается отражением в глазах смотрящих.

Фильм бы не работал и не был бы напряженным, если бы не нелинейный нарратив и замечательный монтаж, позволяющий постоянно и в то же время органично скакать между временами. Поначалу, со слов Сандера, это история любви. Он увидел ее у окна книжного магазина. Сандеру казалось, что Ида его заметила внутри, на самом же деле девушка просто поправляла прическу. Она ушла, он пошел за ней, сходил на сеанс в кино, а после набрался сил и познакомился. Но почему вдруг у романтической линии трагический финал? Может, это опять-таки просто несчастный случай? Или непонятная цепочка событий?

Оператору Якобу Мёллеру («Патруль: По законам улиц» и «Мистериум. Журнал 64») удается одинаково убедительно показать нежный моментально вспыхнувший роман и растерянное состояние Сандера, снова оставшегося одного. Камера отыскивает героя на улице, молодой человек словно бы не уверен, куда идет, зачем и как хотя бы перейти дорогу. После исчезновения Иды мир перевернулся, пока тоскующий парень не в силах отыскать точку опоры, о чем свидетельствуют крупные планы. А во время допросов порой камера и вовсе останавливается только на глазах Сандера. Непонятно, насколько дополнительным травмирующим фактором становится общение с отцом Иды. И чего вообще хочет Порат? Это то ли допрос, то ли серия психотерапевтических сеансов, то ли побуждение к исповеди. Возможны варианты.

Неслучайно беседы отца и бойфренда пропавшей записываются на камеру. Так мы видим дистанцию между тем, что видно на пленке, и тем, что происходит на самом деле. Это одна из ключевых тем в истории кинематографа — является ли видимое правдой, реальностью? Ведь всё, что видят зрители в кадре, помещено в контекст. Измени последовательность сцен, убери часть эпизодов, добавь что-то новое — восприятие видео изменится коренным образом. Сковбьерг и Вогт эффектно играют со зрителем, водят за нос.

Взгляд бывшего писателя, даже спустя три месяца после расставания, затуманен. Парень неспособен объективно говорить об Иде. Он видел ее в том свете, в каком больше не видел никто. Отец с братом подмечают, что девушка всегда ела одной и той же ложкой с детства, иногда мучилась внезапными припадками на грани нервного срыва. Сандер помнит возлюбленную другой, в воспоминаниях неприятные эпизоды стерлись.

Жизнь Иды и Сандера скрыта от Пората. Отец общается с бойфрендом дочери вживую, а дома наверняка еще пересматривает записи, и это всё равно определенный ракурс. Другой остается загадкой, которую до конца невозможно разгадать. Отец исчезнувшей пытается прорваться внутрь чужих отношений, считая, что разгадка трагедии где-то близко. Вот только слова и реакция Сандера на вопросы не меняют ситуации. Отец Иды всё равно не видит всей картины. Забавно, что, возможно, только зрители (даже не Сандер) смогут сложить хитрый пазл, но не раньше финала.

Окружающие были не в состоянии понять любви Сандера и Иды. Парень когда-то был писателем, но потом попросту перестал работать и не мог даже платить за свое жилье. Знакомство с Идой и переезд к ней стали подарком. Девушка ходила на работу, даже общалась с несколькими друзьями. Но постепенно пара всё больше закрывалась в просторной и уютной квартире от внешнего мира, обрывала все связи. Сандер и Ида забыли обо всех, остались вдвоем, обрели полноценную свободу. Последние несколько месяцев до исчезновения Ида даже не отвечала на звонки брата и отца, что вызывало беспокойство родственников. Пара попыталась создать собственную утопию, доступ в которую всем остальным запрещен. Но что-то, видимо, пошло не так.

«Копенгагена не существует» одновременно является нежнейшей мелодрамой и запутанным триллером. Это один из самых любопытных фильмов 2023 года, который любопытно разгадывать во время просмотра и анализировать после.

Текст: Максим Ершов

Ещё больше материалов читайте в нашем блоге.

• "...Эллочка с уважением посмотрела на Фиму Собак. Мадмуазель Собак слыла культурной девушкой: в ее словаре было около ста восьмидесяти слов. При этом ей было известно одно такое слово, которое Эллочке даже не могло присниться. Это было богатое слово: гомосексуализм. Фима Собак, несомненно, была культурной девушкой."

• Мне эти премудрости разъяснили старшие брат и сестра, я была не старше 14 лет.


• Я читал в 13-14, слово знал. Братья на 4-5 лет старше просвещали. Откуда они знали, не знаю. Это 1991-1992 годы.


• 12 стульев я читал лет в 12-13 и это слово не запомнилось. А Ерофеева года в 22-23 и уже знал.


• Я воспринимала именно как «синхрофазотрон».


• Спросить не у кого. Папа был фанат этой книги и даже был знаком с Ильфом, но этот пассаж не упоминал.


• А свою реакцию не помню - но как-то мы читали книжки с самой разной лексикой, возможно, половину не понимая, и это нам не мешало. В энциклопедии точно не лазила.


• Я в детстве это слово ассоциировала с Древней Грецией, поэтому оно звучало, конечно, очень интеллектуально


• В начале 80-х я знал это слово и полностью понимал тогдашнее значение, -- в то время оно не было особо позорным или опасным, скорее насмешливым, вроде дурачка.


• Книгу читала лет в 13. Значение этого слова понимала, откуда, сама не знаю, но подозреваю, что из разговоров бабушки с подругам


• Я помню. Это начало 1980-х, мне от 10 до 15 лет, ещё непонятнее, чем синхрофазатрон. Его хоть Пугачева пела, а это слово нигде больше не встречалось.


• Без проблем в 13 лет в начале 80-х понималось (хотя техника женского явления тогда представлялась весьма туманно). И слово было знакомо раньше, чем "мужеложство" из УК и даже чем правильное написание и этимология слова "педераст". Но знаю читательницу, рождённую в 90-х, которая, впервые читая "Стулья" в 18-19 лет, определила это для себя как "что-то политическое, наверно".


• Значение этого слова в свои 14 лет не понимала настолько, что всю фразу про диковинное слово помню, а само слово нет. Вот сейчас вдруг поняла.


• Впервые прочел в 8 лет (1988). Гомосексуализм представлял расплывчато, как что-то очень порочное.


• Я читал в детстве. Ну слово и слово. Там много было непонятного, но интересного.


• Я рос в развращенной среде московской английской спецшколы и что такое г@м@сек и пид@р@с мне рассказали достаточно рано. Так что когда читал про Фиму - было очень смешно.


• Это была одна из любимых книг моего дедушки, поэтрму я читала ее каждое лето, живя у них с бабушкой на каникулах. И точно помню, что значение слова сначала не знала, но понимала, что человек явно не нуждается в этом слове в повседневной жизни, и смешно здесь оттого, что читатель прнимает: Фима выучила что-то эдакое, просто чтобы повысить свой статус среди знакомых.

Мелодрамы про неидеальные свадьбы, комедийный боевик с Джеки Чаном, а также драма из Турции в духе «Грызни». Рассказываем о главных премьерах недели в Okko.

«Моя вторая половинка»

Запутавшийся в своих желаниях и планах относительно будущей жизни Андреа накануне собственной свадьбы начинает думать, какой могла бы стать его жизнь при других раскладах. Неожиданно он попадает в мистическую петлю времени, где видит свои параллельные жизни. Каждое утро он просыпается в новых жизненных обстоятельствах: то он балагур и дамский угодник, то верный спутник богатой дамы. Но в каждом дне он ищет ее — Лауру, девушку, на которой и должен был изначально жениться.

Тема путешествий во времени и пространстве, кажется, никогда не потеряет своей актуальности. Особенно если она смешивается с романтической комедией, что практически обеспечивает успех. Добавьте к проверенным ингредиентам итальянских страстей и живописных локаций — и перед вами «Моя вторая половинка», уютный европейский ромком, который прекрасно скрасит любой вечер.

Смотреть в Okko

«Мой папа не подарок»

Макс — самый обычный подросток, увлекающийся видеоиграми. Его мечта — попасть вместе со своей командой на фестиваль косплееров. Вот только проводится он в Новый год, который подросток должен провести с отцом. Сергей — талантливый изобретатель дронов нового поколения. Но простодушного инженера постоянно обманывает друг и партнер по бизнесу. Максу нужно не только попасть на желанный фестиваль, но и помочь отцу разобраться с предательством партнера, а также выиграть гонку на дронах. А поможет ему в этом бойкая девчонка по имени Венера, которая мечтает, чтобы ее одинокая мама обрела женское счастье.

Семейная комедия — жанр, который особенно популярен под Новый год и во время зимних каникул, когда родственники собираются вместе за праздничным столом. Если советские комедии и вездесущие «Елки» уже давно приелись, есть альтернатива. Александр Карпиловский предлагает современную праздничную историю. Тут и дроны, и атмосфера праздника, и отличный каст в лице Тимофея Трибунцева и Ольги Медынич. Незатейливая история обязательно придется по вкусу как молодому зрителю, знакомому с современными технологиями, так и их родителям, которые верят в новогодние чудеса.

Смотреть в Okko

«Король смеха»

Эдуардо Скарпетта — культовый драматург и комик, написавший немало прекрасных пьес. В начале XX века о нём знали все итальянцы, он был знаковой фигурой Неаполя и купался в лучах славы. Но популярность не вечна, и со временем публика начала терять интерес к творчеству Скарпетты. Всегда оставаться на волне и быть актуальным довольно трудно, поэтому герой начинает впадать в уныние и, как следствие, портит отношения с близкими людьми. Кроме того, дети Эдуардо планируют открыть собственный театр, что не приносит мэтру радости.

Биография неаполитанского комедиографа Эдуардо Скарпетты получила две награды на фестивале в Венеции (одну из них увез домой исполнитель главной роли Тони Сервилло). Картина рассказывает о том, как легко потерять славу и любовь поклонников, просто перестав быть актуальным. Байопик исследует жизнь легендарного комика и драматурга, начиная от вершины его карьеры и до попытки вернуть былую популярность.

Смотреть в Okko

«Ночная сова»

Чосон, XVII век. Талантливый, но при этом незрячий иглотерапевт Чхон Гён-су попадает на службу к королевской семье. Монарх счастлив заполучить столь знаменитого лекаря, а сам Гён-су планирует заработать неплохие деньги, чтобы помочь тяжелобольному брату. Никто не знает, что из-за загадочной аномалии иглотерапевт может хорошо видеть ночью, и однажды он становится свидетелем убийства наследного принца. Гён-су решает самостоятельно расследовать преступление и неожиданно выходит на след тайного заговора с целью дворцового переворота.

Корейцы в последнее время у всех на слуху из-за возросшей популярности дорам и остросоциальных сериалов, однако они также большие любители детективов и всякого рода загадок. Конечно, обычно истории про королевские перипетии прошлых веков любят снимать в Китае, но тем интереснее посмотреть, что же приготовила зрителю «Ночная сова». За свой почти двухчасовой хронометраж картина рассказывает увлекательную историю, которую дополняют красивая картинка и декорации.

Смотреть в Okko

«Третий не лишний»

Адам и Сара влюблены и готовы пожениться. Вот только перспектива навсегда потерять лучшего друга очень беспокоит шафера Бава. Он практически срывает молодоженам свадьбу в приступе паники, и тогда Адам обещает, что они возьмут его с собой в медовый месяц. Бав портит новобрачным путешествие как только может, и Сара, конечно, от этого совсем не в восторге. Но неожиданно Бав знакомит друзей с бизнесменом Джорджио, который оказывается наркобароном. И пока Адам и Бав вынуждены работать на итальянца, Джорджио оказывает знаки внимания Саре.

Забавная летняя комедия, где по классической схеме третий сначала оказывается лишним, а затем становится неотъемлемой частью отдыха. Здесь много красивых европейских видов, разного рода шуток, погонь, а еще звезда сериала «Эмили в Париже» Лукас Браво в роли итальянского наркобарона. Полтора часа приятного времяпрепровождения перед экраном обеспечены.

Смотреть в Okko

«Дом, в котором ты родился — твоя судьба»

Мехди родился и вырос в трущобах, не зная спокойствия и благополучия. Каждый день там становится испытанием и борьбой за выживание. Зейнеп всегда жила в достатке и не знала нужды. Однако столь разных людей объединяют схожие душевные травмы: оба испытывают тяжесть от отношений с семьей и не знают любви. Встретившись, эти двое начинают делиться переживаниями и понимают, что вместе они намного сильнее и никакие классовые различия уже не имеют значения.

Турецкие сериалы сегодня заменили зрителям приевшиеся голливудские ромкомы и устаревшие бабушкины сериалы из Латинской Америки. И это неслучайно. Работы турецких режиссеров и сценаристов действительно заслуживают похвалы и внимания. «Дом, в котором ты родился, — твоя судьба» — пример увлекательной истории, в которой есть место как любовной линии, так и драме. При этом авторы затрагивают такие важные темы, как самоопределение, влияние окружающей культуры и социума на жизнь, и доказывают, что не место рождения определяет человека.

Смотреть в Okko

«Мизантроп»

В канун Нового года в Бостоне происходит страшное — неизвестный стрелок-снайпер убивает десяток людей без видимой на то причины. Погибших не объединяет ничего — все они разных возрастов, рас, вероисповеданий. Детектив ФБР Джеффри Ламарк заходит в тупик, ведь убийца оказывается еще и умен. Он не оставляет после себя никаких улик. Тогда опытный агент обращает внимание на молодую, но перспективную сотрудницу полиции Элеонор. Но не только ее расследовательские таланты привлекают Ламарка — он видит, что девушка испытывает некоторые психологические проблемы и склонность к саморазрушению, а значит, сможет лучше понять характер и мотивы преступника.

Криминальный триллер со звездой «Дивергента» Шейлин Вудли снял аргентинец Дамиан Сифрон, прогремевший на весь мир фильмом «Дикие истории», за который был удостоен премии BAFTA и номинации на «Оскар» за лучший фильм на иностранном языке. «Мизантроп» — первый опыт Сифрона на английском языке, но не это стало главным камнем преткновения. Это достойный вариант для любителей неторопливых, но вдумчивых расследований. Дело не ограничивается детективом, это еще и тщательное препарирование американского общества как источника многих бед.

Смотреть в Okko

«Кунг-фу жеребец»

Луо — признанный мастер боевых искусств и опытный каскадер в прошлом. С возрастом найти работу в киноиндустрии становится практически невозможно, поэтому он работает с туристами, но однажды он и его верный конь случайно становятся звездами TikTok. Однако не такой славы искал главный герой и уж тем более не ожидал, что благодаря интернету на него могут выйти опасные и влиятельные люди.

Джеки Чан стал для своей страны и даже целого жанра комедийных боевиков с элементами рукопашного боя настоящей иконой. Говоришь Джек Чан — подразумеваешь пару часов отличного настроения. Учитывая, что актеру прилично за 60 и он уже не может скакать так, будто ему снова 20, было бы глупо ожидать привычной истории про задорного полицейского, который одним махом расправляется с целой бандой преступников. В «Кунг-фу жеребце» Чан показывает, как может меняться его место в киноиндустрии с возрастом, и заодно рассказывает об изнанке мира престарелых каскадеров. Получилось забавно, трогательно, но при этом по-чановски энергично.

Смотреть в Okko

Текст: Редакция Okko

Ещё больше материалов читайте в нашем блоге.