ЖЖ Топ-50 постов сегодня
Недавние тренды рунета
причал межпланетных кораблей от clear-text
НЕЖНОСТЬ
Мой приятель рассказывал:
«Строили что-то уж не помню, что – то ли склад, то ли коровник – в Н-ской области. Студенческая бригада типа «стройотряд». Хорошие деньги. Но и вкалывать надо ой-ой-ой. Вот не помню, что именно строили. Кажется, все-таки коровник. Но была там не совсем прямо уж деревня, а вполне себе совхоз. Даже были длинные двухэтажные дома городского типа, из белого силикатного кирпича – с квартирами, как в городе, с водопроводом и отоплением. Молокозавод, гараж, ремонтные мастерские. Котельная. Водонапорная башня. Дом культуры, библиотека в отдельном домике. Скверик, бетонный Ленин. Все, как у людей.
Но снаружи, за городской, так сказать, чертой – деревенская жизнь. Река, луга, стога, коровы пасутся.
В Доме культуры, конечно, танцы.
На танцах познакомился с девушкой. Совсем простая, но зовут Алиса. Хорошо, такая вот у нас страна чудес. Если честно, она меня сама выбрала. Подошла и пригласила, и потом ни с кем танцевать не отпускала. Там вообще девчонки смелые, смелей московских. Девчонок там, кстати говоря, было втрое больше, чем ребят. Потому что, когда приходишь на танцы в каком-нибудь таком поселке, сразу проблема: «местные». Мы, значит, приезжие, а они тут хозяева. Могут и морду набить, если на танцах что-то не так. Но вот тут «местных» почти не было. Уж не знаю, почему, но факт.
Короче, потанцевали, потом пошли гулять.
Луна светит, улица кончается и выходит к полю. Пошли по полю. Там что-то впереди – типа дом с косой крышей, под крышей окна, сквозь них звезды. Луна, поле и такая фигня – как в кино про другую планету. Сеновал, оказалось. Залезли внутрь, там сено разными кипами лежало, мы на небольшую такую забрались, и ну целоваться. Она первая начала, что характерно. Прямо раз – и в губы взасос. Потом легла на спину, руки раскинула, на нее косой такой луч лунного света ложится из верхнего окошка – красиво. Сама она тоже красивая, беленькая такая, шейка тонкая, ключицы хрупкие. Я-то как думал – сейчас трахнемся разок и обратно на танцы пойдем. Но вот я на нее посмотрел, и такая вдруг во мне нежность поднялась, господи, никогда со мной такого не было. Вот именно что нежность. Хотелось ее целовать осторожно и медленно, гладить вот эту русую стрижечку, прикасаться губами к глазам, к вискам, к ушкам и шее.
- Алисонька, – говорю, – какая ты чудесная… Девочка моя сладкая, дай я на тебя налюбуюсь, дай я тебя поглажу тихонечко, дай мне свои плечики, дай мне свои сладкие грудки, дай я их поцелую, милая моя, ласковая моя…
Вдруг она как дернется. Поднялась, села и говорит:
- Ты чего?
- А? – говорю.
- Ты вообще? Совсем уже?
Я даже не понял, что это она вдруг. Обнял ее и дальше шепчу что-то такое ласковое.
А она вырвалась и чуть не крикнула:
- Ну и не надо!
Спрыгнула вниз и убежала.
Да. Интересно любят Н-ские девушки.
Посидел, передохнул, пошел назад. Там всего ходу было минут десять. На танцах ее уже не было. Ладно. Бывает.
Следующее воскресенье опять танцы. Прихожу, верчу головой, ищу свою Алисочку. И тут ко мне подходит другая девушка. Тоже, кстати, ничего себе. Я ее еще в тот раз заметил, она была вроде атаманши. Ходит, на всех слегка покрикивает. Вот она ко мне подходит:
- Эй, москвич, как тебя звать?
- Саша, – говорю.
- А я Валентина. Пойдем покурим, разговор есть.
Вышли с танцев.
Идем по той же дороге. Луна светит, но уже не такая, как неделю назад. Молчим. Минут пять идем, вышли в поле, вот и сеновал виднеется, как ангар межпланетный.
Она вдруг голос подает:
- Я ж сказала – покурим!
Дал ей сигарету. Щелкнул зажигалкой.
Дальше пошли. Она молчит, я молчу. Потом говорит:
- Некогда мне тут раскуриваться. Гаси давай.
Затоптала сигарету и пошла на сеновал. Я тоже сигарету заплевал, выбросил, и за ней. Смотрю, она высоко забралась. Протягивает мне руку:
- Залазь сюда.
Залезли.
- Ну? – говорю.
- Баранки гну! – смеется.
- Постой, Валентина, а какая у нас с тобой, извини за выражение, тема разговора?
- То есть в смысле?
- Ты же сказала: есть разговор. Говори, я слушаю.
- Зачем ты Алиску обидел? – сказала Валентина. – Она сегодня даже на танцы не пошла. Ты чего?
- А чего я? Чего я не так? – у меня голова кругом пошла от этих заявок.
- А чего ты как баба рассюсюкался? Алиска говорит: я в него прямо втюрилась, сразу решила – мой, а он как баба. «Глазки-губки, плечики-грудочки!» – передразнила она. – Алиска прям так и сказала: «Может, он пидарас? Я в него влюбилась, а он как будто пидарас!»
- Ненормальная твоя Алиска! У меня к ней нежность проснулась, ты понимаешь?
- А может, ты правда пидарас? – спросила Валентина.
- Дуры вы обе! – закричал я и чуть не треснул ее по башке, но сдержался. – Вы хоть живого педераста видели? Охренели совсем! – я схватил ее за плечи и сказа – Нежность, понимаешь? Хотелось ее ласково поцеловать, сказать нежное слово! Поняла?
Я отпустил ее плечи и лег на спину.
Она склонилась надо мной.
- Херня это все, твоя нежность. Глупости и вранье. Вот я тебе нравлюсь, например? Чего молчишь? Алисочки стесняешься? Да она к тебе больше за полкилометра не подойдет, нежный какой… Ну, чего молчишь?
- Про что?
- Вопрос не понял? Я тебе нравлюсь?
- Ну, нравишься, – сказал я на всякий случай.
- Не «ну», а точно! – чуть не зарычала она. – Да? Нет?
- Да.
- Тогда давай, – и она ловко стянула с себя платье. – Давай, не задерживай! Стоит? Поехали. Не стоит – сейчас подыму!
Она громко причмокнула губами, как кучер лошадям, и завозилась с пряжкой на моих брезентовых стройотрядовских брюках.
***
Я лежал, то глядя в черный потолок, то косясь на Валентину, и понимал, что счастье, правда и смысл жизни – вот они. Рядом со мной. Что все слова – это вранье, что нежность – это глупость и лицемерие, что есть только сильная женщина, горячее дыхание, колючее сено и звезды в проемах под крышей сеновала.
Я точно знал, что такая не разлюбит, не бросит, не выдаст.
Но я понимал также, что не смогу остаться здесь. Что я здесь буду делать? И увезти ее с собой в Москву, жениться на ней и плюнуть на все – тоже не смогу. Потому что в Москве пятый курс, мама-врач и папа-доцент, в Москве выставки и концерты, в Москве любимая девушка Лиля Лейферт и еще одна, тоже очень хорошая и очень любящая Таня Морозова, и, хотя с этой секунды мне на них наплевать, – все равно. Да и Валентина не захочет. Я для нее забава, момент, быстрая месть болтуну-москвичу за подругу… Не говоря о ее маме-папе, братьях-сестрах, которые у нее, конечно, есть, но которых я не знаю и знать не желаю.
Но на всякий случай спросил:
- Валь, а поедешь со мной в Москву?
- Зачем?
- Жениться! – и тихо добавил: – Ты очень хорошая.
- Опять нежности! – громко и искренне захохотала она.
Я вежливо посмеялся в ответ, сунул руку в карман и нашарил там скрепку, простую канцелярскую скрепку, вчера вечером мы заполняли ведомости по нарядам. Из этой скрепки я согнул такой хомутик, чтобы газовая зажигалка не гасла, когда отпустишь палец. Чтоб этот хомутик, значит, все время давил.
Достал зажигалку, чиркнул, открутил пламя посильнее, надвинул проволоку на клавишу и кинул в самую середину сеновала.
Кажется, Валентина все-таки успела выскочить.
Я – нет».
***
- Погоди! – сказал я. – Ты чего несешь? Ты что, там сгорел?
- Дотла! – усмехнулся он. - А то ты не помнишь! Вы хоронили меня всем курсом. В закрытом гробу. Ты держал под руку Лилю Лейферт. Боже, как она плакала…
Он сжал мне руку выше запястья, встал и вышел.
На руке осталась черная пятерня, след жирной сажи.
Мой приятель рассказывал:
«Строили что-то уж не помню, что – то ли склад, то ли коровник – в Н-ской области. Студенческая бригада типа «стройотряд». Хорошие деньги. Но и вкалывать надо ой-ой-ой. Вот не помню, что именно строили. Кажется, все-таки коровник. Но была там не совсем прямо уж деревня, а вполне себе совхоз. Даже были длинные двухэтажные дома городского типа, из белого силикатного кирпича – с квартирами, как в городе, с водопроводом и отоплением. Молокозавод, гараж, ремонтные мастерские. Котельная. Водонапорная башня. Дом культуры, библиотека в отдельном домике. Скверик, бетонный Ленин. Все, как у людей.
Но снаружи, за городской, так сказать, чертой – деревенская жизнь. Река, луга, стога, коровы пасутся.
В Доме культуры, конечно, танцы.
На танцах познакомился с девушкой. Совсем простая, но зовут Алиса. Хорошо, такая вот у нас страна чудес. Если честно, она меня сама выбрала. Подошла и пригласила, и потом ни с кем танцевать не отпускала. Там вообще девчонки смелые, смелей московских. Девчонок там, кстати говоря, было втрое больше, чем ребят. Потому что, когда приходишь на танцы в каком-нибудь таком поселке, сразу проблема: «местные». Мы, значит, приезжие, а они тут хозяева. Могут и морду набить, если на танцах что-то не так. Но вот тут «местных» почти не было. Уж не знаю, почему, но факт.
Короче, потанцевали, потом пошли гулять.
Луна светит, улица кончается и выходит к полю. Пошли по полю. Там что-то впереди – типа дом с косой крышей, под крышей окна, сквозь них звезды. Луна, поле и такая фигня – как в кино про другую планету. Сеновал, оказалось. Залезли внутрь, там сено разными кипами лежало, мы на небольшую такую забрались, и ну целоваться. Она первая начала, что характерно. Прямо раз – и в губы взасос. Потом легла на спину, руки раскинула, на нее косой такой луч лунного света ложится из верхнего окошка – красиво. Сама она тоже красивая, беленькая такая, шейка тонкая, ключицы хрупкие. Я-то как думал – сейчас трахнемся разок и обратно на танцы пойдем. Но вот я на нее посмотрел, и такая вдруг во мне нежность поднялась, господи, никогда со мной такого не было. Вот именно что нежность. Хотелось ее целовать осторожно и медленно, гладить вот эту русую стрижечку, прикасаться губами к глазам, к вискам, к ушкам и шее.
- Алисонька, – говорю, – какая ты чудесная… Девочка моя сладкая, дай я на тебя налюбуюсь, дай я тебя поглажу тихонечко, дай мне свои плечики, дай мне свои сладкие грудки, дай я их поцелую, милая моя, ласковая моя…
Вдруг она как дернется. Поднялась, села и говорит:
- Ты чего?
- А? – говорю.
- Ты вообще? Совсем уже?
Я даже не понял, что это она вдруг. Обнял ее и дальше шепчу что-то такое ласковое.
А она вырвалась и чуть не крикнула:
- Ну и не надо!
Спрыгнула вниз и убежала.
Да. Интересно любят Н-ские девушки.
Посидел, передохнул, пошел назад. Там всего ходу было минут десять. На танцах ее уже не было. Ладно. Бывает.
Следующее воскресенье опять танцы. Прихожу, верчу головой, ищу свою Алисочку. И тут ко мне подходит другая девушка. Тоже, кстати, ничего себе. Я ее еще в тот раз заметил, она была вроде атаманши. Ходит, на всех слегка покрикивает. Вот она ко мне подходит:
- Эй, москвич, как тебя звать?
- Саша, – говорю.
- А я Валентина. Пойдем покурим, разговор есть.
Вышли с танцев.
Идем по той же дороге. Луна светит, но уже не такая, как неделю назад. Молчим. Минут пять идем, вышли в поле, вот и сеновал виднеется, как ангар межпланетный.
Она вдруг голос подает:
- Я ж сказала – покурим!
Дал ей сигарету. Щелкнул зажигалкой.
Дальше пошли. Она молчит, я молчу. Потом говорит:
- Некогда мне тут раскуриваться. Гаси давай.
Затоптала сигарету и пошла на сеновал. Я тоже сигарету заплевал, выбросил, и за ней. Смотрю, она высоко забралась. Протягивает мне руку:
- Залазь сюда.
Залезли.
- Ну? – говорю.
- Баранки гну! – смеется.
- Постой, Валентина, а какая у нас с тобой, извини за выражение, тема разговора?
- То есть в смысле?
- Ты же сказала: есть разговор. Говори, я слушаю.
- Зачем ты Алиску обидел? – сказала Валентина. – Она сегодня даже на танцы не пошла. Ты чего?
- А чего я? Чего я не так? – у меня голова кругом пошла от этих заявок.
- А чего ты как баба рассюсюкался? Алиска говорит: я в него прямо втюрилась, сразу решила – мой, а он как баба. «Глазки-губки, плечики-грудочки!» – передразнила она. – Алиска прям так и сказала: «Может, он пидарас? Я в него влюбилась, а он как будто пидарас!»
- Ненормальная твоя Алиска! У меня к ней нежность проснулась, ты понимаешь?
- А может, ты правда пидарас? – спросила Валентина.
- Дуры вы обе! – закричал я и чуть не треснул ее по башке, но сдержался. – Вы хоть живого педераста видели? Охренели совсем! – я схватил ее за плечи и сказа – Нежность, понимаешь? Хотелось ее ласково поцеловать, сказать нежное слово! Поняла?
Я отпустил ее плечи и лег на спину.
Она склонилась надо мной.
- Херня это все, твоя нежность. Глупости и вранье. Вот я тебе нравлюсь, например? Чего молчишь? Алисочки стесняешься? Да она к тебе больше за полкилометра не подойдет, нежный какой… Ну, чего молчишь?
- Про что?
- Вопрос не понял? Я тебе нравлюсь?
- Ну, нравишься, – сказал я на всякий случай.
- Не «ну», а точно! – чуть не зарычала она. – Да? Нет?
- Да.
- Тогда давай, – и она ловко стянула с себя платье. – Давай, не задерживай! Стоит? Поехали. Не стоит – сейчас подыму!
Она громко причмокнула губами, как кучер лошадям, и завозилась с пряжкой на моих брезентовых стройотрядовских брюках.
***
Я лежал, то глядя в черный потолок, то косясь на Валентину, и понимал, что счастье, правда и смысл жизни – вот они. Рядом со мной. Что все слова – это вранье, что нежность – это глупость и лицемерие, что есть только сильная женщина, горячее дыхание, колючее сено и звезды в проемах под крышей сеновала.
Я точно знал, что такая не разлюбит, не бросит, не выдаст.
Но я понимал также, что не смогу остаться здесь. Что я здесь буду делать? И увезти ее с собой в Москву, жениться на ней и плюнуть на все – тоже не смогу. Потому что в Москве пятый курс, мама-врач и папа-доцент, в Москве выставки и концерты, в Москве любимая девушка Лиля Лейферт и еще одна, тоже очень хорошая и очень любящая Таня Морозова, и, хотя с этой секунды мне на них наплевать, – все равно. Да и Валентина не захочет. Я для нее забава, момент, быстрая месть болтуну-москвичу за подругу… Не говоря о ее маме-папе, братьях-сестрах, которые у нее, конечно, есть, но которых я не знаю и знать не желаю.
Но на всякий случай спросил:
- Валь, а поедешь со мной в Москву?
- Зачем?
- Жениться! – и тихо добавил: – Ты очень хорошая.
- Опять нежности! – громко и искренне захохотала она.
Я вежливо посмеялся в ответ, сунул руку в карман и нашарил там скрепку, простую канцелярскую скрепку, вчера вечером мы заполняли ведомости по нарядам. Из этой скрепки я согнул такой хомутик, чтобы газовая зажигалка не гасла, когда отпустишь палец. Чтоб этот хомутик, значит, все время давил.
Достал зажигалку, чиркнул, открутил пламя посильнее, надвинул проволоку на клавишу и кинул в самую середину сеновала.
Кажется, Валентина все-таки успела выскочить.
Я – нет».
***
- Погоди! – сказал я. – Ты чего несешь? Ты что, там сгорел?
- Дотла! – усмехнулся он. - А то ты не помнишь! Вы хоронили меня всем курсом. В закрытом гробу. Ты держал под руку Лилю Лейферт. Боже, как она плакала…
Он сжал мне руку выше запястья, встал и вышел.
На руке осталась черная пятерня, след жирной сажи.
Оригинал и комментарии
от pesen-net
Один наш гость заметил в кустах крупное животное. У зверя горели глаза, а из пасти свисала нога лося. В поздних пересказах свисал уже целый лось. Гость спросил, часто ли в нашем районе находят опустевшие дома, где вся семья пропала, хотя ужин ещё дымится.
Я сказал – не волнуйся. Просто заряди арбалет, положи под подушку топор и ложись спать спокойно. Наверняка это была кошка, преломлённая темнотой и ужасом до нужного размера.
На другого гостя с берёзы рухнула личинка и укусила за грудь. Третий уверял, что бил комара лопатой и только лопату погнул. Четвёртого дождевой червяк обвил за ногу и тащил в нору.
В 70 километрах от Риги, уверены гости, начинается Африка, ночные хищники, Стивен Кинг. Друзья приезжают, хохочут на все джунгли и колотят в дверь с криком «мы знаем, вы дома!». Нет такой дали, в которую не попрётся горожанин ради жареной свиньи.
Итак, ночью приходило чудище, а утром пропала наша собака.
- Кошка значит? – спросила Лара так, будто я отрицаю существование чупакабры.
Лара рассматривала три версии. Распределим их по степени вероятности.
1. 5 % - собака вознеслась потому что ангел.
2. 15 % - собака заблудилась во ржи и крутит головой, не зная куда идти.
3. 85 % - собаку унёс айгамучаба, чудовище с глазами на ступнях.
Лара бегала по полям, звала собаку по имени, по батюшке и по матушке. Пищала любимой его резиновой свинкой. Залила слезами овдовевший поводок. Возле кладбища встретила Таньку, узнала новости. На соседнем хуторе сучка, у сучки течка. Сучка в данном случае не ругательство, а половой признак. Хотя и ругательство тоже. Танькин самец таксы уже неделю там стоит в очереди, но не продвигается из-за малого роста. Танька вынуждена сама лаять по ночам, изображая хорошо охраняемое хозяйство. Одинокой женщине вообще трудно на селе.
Наш пёс вернулся к полудню, потрясённый. Выпил ведро воды без закуски. Раньше он любил только резиновую свинку. Мы думали, в породе «бельгийская овчарка» ключевое слово «бельгийская» и лишних вопросов не задавали. Теперь же он узнал как прекрасны крестьянские женщины в разгар сенокоса. Налёт цивилизации был сорван. Из пахнущего шампунем европейца превратился в гетеросексуального увальня, возможно, тракториста.
Каждое утро, лишь рассвет позолотит усики пшеницы, он бьётся в дверь головой.
Выпуская безумца на волю, Лара спрашивает:
- Опять к своей шлюндре?
Собака отвечает глазами:
- мам, я на полчасика, там все ребята будут, Фантик, Батон, Мухтар, Арнольд Петрович.
На третий день вернулся на трёх лапах. Настоящая свадьба у них, с дракой. Укусили в заднюю пятку. Наверняка такса, сзади, подло. Хотел выше, не достал.
Лара ругала жениха. В каждой женщине хранится стандартное обращение к блудному сыну, будь то кот, собака или муж. Запись включается автоматически и редактуре не подлежит.
- Где ты шлялся? – говорила Лара. - Тебе плевать на мать! Ты ж у нас теперь взрослый! Казанова! Семья для тебя пустое место! Кто эта дрянь, с которой ты сношался?
В собачьей улыбке светился другой глагол. «сношаться» слишком сдержано для описания лета на даче с ветром, птицами, кривыми чьими-то ногами и лосем, свисающем из пасти.
При этом, если я ухожу в лес, никто не волнуется и не перебирает мои рубашки с ностальгией. Жена считает, в некормленном виде я куда страшней айгамучабы, и вообще всех в лесу. И это приятно, конечно.
На картинке представлен повседневный быт латвийских захолустий.
Оригинал и комментарии
от prilepin
«Зачем вы идёте во власть, зачем?»
Вот затем.
«Чистый вывоз капитала из России частным сектором за семь месяцев 2020 г., по предварительной оценке ЦБ, вырос на 53,1% по сравнению с показателем за аналогичный период прошедшего года и составил $34,9 млрд.
По итогам января-июля 2019 г. показатель был $22,8 млрд.».
Чем злее НАТО - тем больше денег Россия вывозит туда, прямо к НАТО.
За семь месяцев вывезли на Запад 2,2 трлн. руб. Это 8 «крымских мостов» или 2 скоростные железнодорожные трассы Москва-Казань – чтобы был понятен масштаб. Не говоря уже о том, что всем больным детям можно было бы купить все необходимые лекарства и сделать дорогие операции (даже в тех самых «агрессивных странах НАТО» - и на это хватило бы с большим запасом выводимых на Запад денег).
Твари ненасытные. Дорогая аристократия.
Вот затем.
«Чистый вывоз капитала из России частным сектором за семь месяцев 2020 г., по предварительной оценке ЦБ, вырос на 53,1% по сравнению с показателем за аналогичный период прошедшего года и составил $34,9 млрд.
По итогам января-июля 2019 г. показатель был $22,8 млрд.».
Чем злее НАТО - тем больше денег Россия вывозит туда, прямо к НАТО.
За семь месяцев вывезли на Запад 2,2 трлн. руб. Это 8 «крымских мостов» или 2 скоростные железнодорожные трассы Москва-Казань – чтобы был понятен масштаб. Не говоря уже о том, что всем больным детям можно было бы купить все необходимые лекарства и сделать дорогие операции (даже в тех самых «агрессивных странах НАТО» - и на это хватило бы с большим запасом выводимых на Запад денег).
Твари ненасытные. Дорогая аристократия.
Оригинал и комментарии
и не введи нас во искушение от clear-text
СОБЛАЗН
«Более простой случай: дело было летним вечером тоже в парке,
было чересчур прохладно. Мужчина великодушно накинул на плечи
девушки пиджак. Через некоторое время она отошла в кустики,
попросив спутника отвернуться. В пиджаке были документы и деньги,
как зовут и где живет – он не знал».
(1iveter)
Вечером сидели в ресторане, отмечая важную сделку между двумя фирмами. Одна фирма продала другой фирме свое предприятие в городе Т.
- Я никогда там не был, кстати говоря, – сказал юрист Власов.
- Ну как же? – удивился финдиректор Федосеев. – Ты же за этот месяц семь раз туда ездил!
- Я имею в виду, раньше не был, – объяснил Власов. – Вообще странно, чудесный город, два часа от Москвы, а я не был… Мы вообще плохо знаем Россию, даже смешно.
- Американцы тоже, – подал голос инвестор Беленко. – Я был, правда, довольно давно, в Вашингтоне на стажировке, решил съездить в Нью-Йорк, а секретарша, американка, говорит: «А зачем?» «Как зачем? Нью-Йорк же все-таки!» А она отвечает, такая дамочка лет сорока: «А я в Нью-Йорке не была и вообще не собираюсь. Зачем?» Всего три часа ехать, между прочим.
- Ну-ну! – иронически хмыкнул вице-президент Лялин. – Америкосы, они тупые, известное дело.
- Кстати! – вдруг сказал Власов. – Кстати, друзья! А я на самом-то деле в этом славном Т очень даже был! Был, был, году этак примерно в девяносто шестом. Или седьмом? Нет, все-таки в шестом. Но сразу же забыл. Потому что приключилась там со мною одна малоприятная история.
- Вытеснил по Фрейду! – инвестор Беленко поднял палец. – Что за история?
***
История глупая, пошлая и обидная, – стал рассказывать юрист Власов. – Приехал я в Т в командировку – и было это, значит, в девяносто шестом. То есть было мне ровнехонько двадцать шесть лет. И там я совершенно случайно знакомлюсь с очень милой девушкой. Буквально, что называется, разговорились у газетного киоска. Приятная, тихая, скромная. Такая, как бы сказать, провинциальная в лучшем смысле слова. Слово за слово, уж не помню, о чем мы говорили, но как-то вот само собой пошли гулять в парк – недалеко было от гостиницы. Идем по старому безлюдному парку, вечереет, прохлада спускается… или наоборот, поднимается от воды – парк над рекой… Конец августа. Она в легком платье с короткими рукавами. Зябнет. Я, конечно, снимаю пиджак, набрасываю ей на плечи, она улыбается так нежно и ласково, идем дальше, и вдруг минут через десять она говорит: «Ой, простите, мне нужно отойти». Отойти? Куда, зачем? Она на меня поднимает глаза и говорит наивно: «В кустики…» И краснеет. Я улыбаюсь в ответ, и меня все это как-то даже умиляет. Она идет через газон к такой, что ли, купе густых кустов, на полдороге оборачивается и говорит: «Вы только не смотрите, не смотрите!»
Я, как джентльмен, разумеется, отвернулся.
Отвернулся и стою пять минут. Десять. Пятнадцать.
Ну, вы всё поняли.
Ушла моя провинциалочка вместе с моим пиджаком. В пиджаке ключи от гостиницы и от московской квартиры, и бумажник, в бумажнике деньги и документы.
Я так взбеленился – на себя в первую очередь – что даже забыл, как ее зовут. Напрочь! Навсегда. Вытеснение по Фрейду, как вы точно заметили, – он кивнул инвестору Беленко. – Впрочем, в милиции сказали, что имя ничего не даст.
Однако утром позвонили. Пиджак с ключами нашелся в каких-то других кустиках, а мои документы, а именно паспорт, права и пропуск, лежали в урне рядом со входом в парк. Нарочно сверху мусора, чтоб сразу заметно было.
- Насчет ключей повезло! – сказал финдиректор Федосеев. – Неопытная попалась. Дурочка-одиночка.
- А что? – не понял Власов.
- Ну ведь два часа езды! Ключи и твой паспорт со штампом о прописке. Если бы это банда была, они бы в ту же ночь к тебе домой наведались.
- Да какая банда! – махнул рукой Власов. – Глупая девочка. Я во всем виноват сам.
- Вот как? – спросили все чуть ли не хором.
- Так, так, – вздохнул тот. – Я ее соблазнил. Нет, не то, что вы! Мы с ней даже под руку не прошлись, не успели. Я ее соблазнил пиджаком, в котором она нащупала толстый бумажник. Вот не накинул бы я ей пиджак на плечи, а повел бы в кафе, проводил бы до дому на такси. Взял бы ее телефон… Позвонил бы из Москвы. Ну или не позвонил бы, какая разница. Она не виновата.
- И это говорит юрист про воровку! – засмеялся инвестор Беленко.
- Да никакая она не воровка, в сущности… Это не от хорошей жизни. Такая, что ли, мелкая нищенская ловкость. Я тут читал какой-то роман, там про каких-то бедных детей в прошлом веке. Которые все время старались ухватить кусочек съестного. Хватали объедки со столов в трактире. Упавшее с телеги яблоко, даже если оно упало в грязь, они вытирали его о штаны и тут же сжирали. Они не виноваты. Они всегда были голодны. Они все время искали пропитание. Они были как маленькие животные.
- Ну прямо уж, животные! – возмутился вице-президент Лялин. Его передернуло от неожиданного гнева. – Это люди! Ваши… то есть наши с вами соотечественники!
- Этот роман про заграницу, и это не я говорю, а автор говорит, – пожал плечами Власов, но потом решил, что спорить не о чем, и ссориться не надо. – Но вы правы, да, конечно. Нельзя так о людях. Вот я и говорю – я сам виноват. Соблазнил бедную девушку на кражу. А самое обидное, – продолжал он, – самое обидное и досадное вот что. У меня в Москве была своя девушка. Постоянная. Как бы даже почти невеста. И она подарила мне обручальное колечко своей покойной мамы. Я его носил, у меня тонкие пальцы, и мне оно пришлось впору. Я любил эту девушку. Мы потом поженились и прожили девять лет… Но я не о том. Но я, хоть и любил ее, при этом был обыкновенный кобель и жеребец. Поэтому, когда я приехал в командировку, я на всякий случай снял это кольцо и положил в бумажник, там был кармашек под молнией. Ну и все, тю-тю мое колечко. Пришлось в Москве срочно бежать в ювелирный, и потом обтирать его об кирпич на крыльце, чтоб стало старенькое, как было…
Вот и я думаю, что это меня Бог наказал, – закончил свой рассказ Власов. – За то, что я колечко снял с руки и спрятал, в надежде на приключения в городе Т.
- Как же ее все-таки звали? – спросил Лялин.
- Убейте, не помню! – Власов комически прижал руки к груди. – Вытеснение по Фрейду, вот господин Беленко подтвердит! Давайте выпьем…
- Давайте, давайте…
***
Лялин ехал домой, смотрел в затылок шофера и злился, что Власов не вспомнил имени этой девицы, которая сперла у него пиджак с ключами и бумажником.
Потому что в девяносто седьмом году он тоже был по каким-то делам в городе Т, он тоже был молод и игрив, и тоже познакомился с чудесной, милой, скромной девушкой, и они тоже пошли гулять в парк, и начало вечереть и холодать, туман поднимался от реки, и девушка зябко потирала себе голые руки выше локтей – но он не стал накидывать пиджак ей на плечи. Он на такси повез ее в ресторан, они поужинали, потом он отвез ее домой, проводил до подъезда, всё очень скромно и строго, записал ее телефон, потом стал звонить ей из Москвы, потом приезжал к ней, и вот они женаты уже двадцать два года. Еще три года – и сильвер, извините, веддинг. Трое детей. Старшему двадцать, среднему шестнадцать, младшей девочке тринадцать.
Когда они познакомились, у нее было обручальное колечко: она что-то туманное объяснила, вроде от покойной бабушки, а носит она его, потому что к женщине с кольцом другое отношение. Даже в магазине от продавщиц.
***
Умывшись, переодевшись в пижаму, он зашел в спальню и спросил жену, которая лежала в постели с книгой:
- Марина, прости, помнишь, когда мы с тобой познакомились, у тебя было кольцо?
- Не помню, – сказала она, продолжая читать.
- Ну как же? Такое совсем тоненькое, как будто обручальное…
- Да, кажется.
- Где оно?
- Куда-то делось, когда мы переезжали. Не помню. Может быть и скорее всего, вообще потерялось.
- Ага, – сказал он. – Понятно, бывает… Марина, а откуда оно у тебя было?
Она положила в книгу красивую кожаную закладку, захлопнула ее и положила рядом с лампой. Потянулась, подняв руки кверху и показав выбритые подмышки. Уронила руки на одеяло.
- Тебе это обязательно знать? – но, встретившись с его темным взглядом, сказала: – Хорошо, пожалуйста. У меня был, извини за выражение, парень. Он ушел в армию. Просил меня ждать. Я обещала. Он дал мне это колечко. Надел на палец.
- И ты не дождалась…
- Нет, что ты! – усмехнулась она. – Я дождалась. Цинкового гроба.
- Прости меня, – сказал он.
- Ничего, ладно, – вздохнула она. – Иди ложись наконец.
- Прости меня, но ты говорила, что это кольцо покойной бабушки…
- Я соврала. Я боялась тебя расстроить.
- Ясно, ясно, ясно, – вздохнул Лялин и забрался под одеяло.
Она погасила лампу и пристроила голову к нему на плечо.
***
Лялин поцеловал ее макушку и подумал:
«Вот если бы я набросил пиджак ей на плечи – она бы попросилась отойти в кустики, спиздила бы мой бумажник, и мы бы больше никогда не увиделись. Я бы женился на Асе Ройтер, или на Наташе Звонаревой, или вообще бы ни на ком не женился, и не было бы у меня троих детей, и старший не намекал бы на студию в квартале «Шувалов», а младшие бы не клянчили что ни полгода – макбуки и айфоны самых распоследних моделей».
Нет, конечно, они хорошие ребята, и денег у него было хоть жопой жри, но бесила наглость.
«Более простой случай: дело было летним вечером тоже в парке,
было чересчур прохладно. Мужчина великодушно накинул на плечи
девушки пиджак. Через некоторое время она отошла в кустики,
попросив спутника отвернуться. В пиджаке были документы и деньги,
как зовут и где живет – он не знал».
(1iveter)
Вечером сидели в ресторане, отмечая важную сделку между двумя фирмами. Одна фирма продала другой фирме свое предприятие в городе Т.
- Я никогда там не был, кстати говоря, – сказал юрист Власов.
- Ну как же? – удивился финдиректор Федосеев. – Ты же за этот месяц семь раз туда ездил!
- Я имею в виду, раньше не был, – объяснил Власов. – Вообще странно, чудесный город, два часа от Москвы, а я не был… Мы вообще плохо знаем Россию, даже смешно.
- Американцы тоже, – подал голос инвестор Беленко. – Я был, правда, довольно давно, в Вашингтоне на стажировке, решил съездить в Нью-Йорк, а секретарша, американка, говорит: «А зачем?» «Как зачем? Нью-Йорк же все-таки!» А она отвечает, такая дамочка лет сорока: «А я в Нью-Йорке не была и вообще не собираюсь. Зачем?» Всего три часа ехать, между прочим.
- Ну-ну! – иронически хмыкнул вице-президент Лялин. – Америкосы, они тупые, известное дело.
- Кстати! – вдруг сказал Власов. – Кстати, друзья! А я на самом-то деле в этом славном Т очень даже был! Был, был, году этак примерно в девяносто шестом. Или седьмом? Нет, все-таки в шестом. Но сразу же забыл. Потому что приключилась там со мною одна малоприятная история.
- Вытеснил по Фрейду! – инвестор Беленко поднял палец. – Что за история?
***
История глупая, пошлая и обидная, – стал рассказывать юрист Власов. – Приехал я в Т в командировку – и было это, значит, в девяносто шестом. То есть было мне ровнехонько двадцать шесть лет. И там я совершенно случайно знакомлюсь с очень милой девушкой. Буквально, что называется, разговорились у газетного киоска. Приятная, тихая, скромная. Такая, как бы сказать, провинциальная в лучшем смысле слова. Слово за слово, уж не помню, о чем мы говорили, но как-то вот само собой пошли гулять в парк – недалеко было от гостиницы. Идем по старому безлюдному парку, вечереет, прохлада спускается… или наоборот, поднимается от воды – парк над рекой… Конец августа. Она в легком платье с короткими рукавами. Зябнет. Я, конечно, снимаю пиджак, набрасываю ей на плечи, она улыбается так нежно и ласково, идем дальше, и вдруг минут через десять она говорит: «Ой, простите, мне нужно отойти». Отойти? Куда, зачем? Она на меня поднимает глаза и говорит наивно: «В кустики…» И краснеет. Я улыбаюсь в ответ, и меня все это как-то даже умиляет. Она идет через газон к такой, что ли, купе густых кустов, на полдороге оборачивается и говорит: «Вы только не смотрите, не смотрите!»
Я, как джентльмен, разумеется, отвернулся.
Отвернулся и стою пять минут. Десять. Пятнадцать.
Ну, вы всё поняли.
Ушла моя провинциалочка вместе с моим пиджаком. В пиджаке ключи от гостиницы и от московской квартиры, и бумажник, в бумажнике деньги и документы.
Я так взбеленился – на себя в первую очередь – что даже забыл, как ее зовут. Напрочь! Навсегда. Вытеснение по Фрейду, как вы точно заметили, – он кивнул инвестору Беленко. – Впрочем, в милиции сказали, что имя ничего не даст.
Однако утром позвонили. Пиджак с ключами нашелся в каких-то других кустиках, а мои документы, а именно паспорт, права и пропуск, лежали в урне рядом со входом в парк. Нарочно сверху мусора, чтоб сразу заметно было.
- Насчет ключей повезло! – сказал финдиректор Федосеев. – Неопытная попалась. Дурочка-одиночка.
- А что? – не понял Власов.
- Ну ведь два часа езды! Ключи и твой паспорт со штампом о прописке. Если бы это банда была, они бы в ту же ночь к тебе домой наведались.
- Да какая банда! – махнул рукой Власов. – Глупая девочка. Я во всем виноват сам.
- Вот как? – спросили все чуть ли не хором.
- Так, так, – вздохнул тот. – Я ее соблазнил. Нет, не то, что вы! Мы с ней даже под руку не прошлись, не успели. Я ее соблазнил пиджаком, в котором она нащупала толстый бумажник. Вот не накинул бы я ей пиджак на плечи, а повел бы в кафе, проводил бы до дому на такси. Взял бы ее телефон… Позвонил бы из Москвы. Ну или не позвонил бы, какая разница. Она не виновата.
- И это говорит юрист про воровку! – засмеялся инвестор Беленко.
- Да никакая она не воровка, в сущности… Это не от хорошей жизни. Такая, что ли, мелкая нищенская ловкость. Я тут читал какой-то роман, там про каких-то бедных детей в прошлом веке. Которые все время старались ухватить кусочек съестного. Хватали объедки со столов в трактире. Упавшее с телеги яблоко, даже если оно упало в грязь, они вытирали его о штаны и тут же сжирали. Они не виноваты. Они всегда были голодны. Они все время искали пропитание. Они были как маленькие животные.
- Ну прямо уж, животные! – возмутился вице-президент Лялин. Его передернуло от неожиданного гнева. – Это люди! Ваши… то есть наши с вами соотечественники!
- Этот роман про заграницу, и это не я говорю, а автор говорит, – пожал плечами Власов, но потом решил, что спорить не о чем, и ссориться не надо. – Но вы правы, да, конечно. Нельзя так о людях. Вот я и говорю – я сам виноват. Соблазнил бедную девушку на кражу. А самое обидное, – продолжал он, – самое обидное и досадное вот что. У меня в Москве была своя девушка. Постоянная. Как бы даже почти невеста. И она подарила мне обручальное колечко своей покойной мамы. Я его носил, у меня тонкие пальцы, и мне оно пришлось впору. Я любил эту девушку. Мы потом поженились и прожили девять лет… Но я не о том. Но я, хоть и любил ее, при этом был обыкновенный кобель и жеребец. Поэтому, когда я приехал в командировку, я на всякий случай снял это кольцо и положил в бумажник, там был кармашек под молнией. Ну и все, тю-тю мое колечко. Пришлось в Москве срочно бежать в ювелирный, и потом обтирать его об кирпич на крыльце, чтоб стало старенькое, как было…
Вот и я думаю, что это меня Бог наказал, – закончил свой рассказ Власов. – За то, что я колечко снял с руки и спрятал, в надежде на приключения в городе Т.
- Как же ее все-таки звали? – спросил Лялин.
- Убейте, не помню! – Власов комически прижал руки к груди. – Вытеснение по Фрейду, вот господин Беленко подтвердит! Давайте выпьем…
- Давайте, давайте…
***
Лялин ехал домой, смотрел в затылок шофера и злился, что Власов не вспомнил имени этой девицы, которая сперла у него пиджак с ключами и бумажником.
Потому что в девяносто седьмом году он тоже был по каким-то делам в городе Т, он тоже был молод и игрив, и тоже познакомился с чудесной, милой, скромной девушкой, и они тоже пошли гулять в парк, и начало вечереть и холодать, туман поднимался от реки, и девушка зябко потирала себе голые руки выше локтей – но он не стал накидывать пиджак ей на плечи. Он на такси повез ее в ресторан, они поужинали, потом он отвез ее домой, проводил до подъезда, всё очень скромно и строго, записал ее телефон, потом стал звонить ей из Москвы, потом приезжал к ней, и вот они женаты уже двадцать два года. Еще три года – и сильвер, извините, веддинг. Трое детей. Старшему двадцать, среднему шестнадцать, младшей девочке тринадцать.
Когда они познакомились, у нее было обручальное колечко: она что-то туманное объяснила, вроде от покойной бабушки, а носит она его, потому что к женщине с кольцом другое отношение. Даже в магазине от продавщиц.
***
Умывшись, переодевшись в пижаму, он зашел в спальню и спросил жену, которая лежала в постели с книгой:
- Марина, прости, помнишь, когда мы с тобой познакомились, у тебя было кольцо?
- Не помню, – сказала она, продолжая читать.
- Ну как же? Такое совсем тоненькое, как будто обручальное…
- Да, кажется.
- Где оно?
- Куда-то делось, когда мы переезжали. Не помню. Может быть и скорее всего, вообще потерялось.
- Ага, – сказал он. – Понятно, бывает… Марина, а откуда оно у тебя было?
Она положила в книгу красивую кожаную закладку, захлопнула ее и положила рядом с лампой. Потянулась, подняв руки кверху и показав выбритые подмышки. Уронила руки на одеяло.
- Тебе это обязательно знать? – но, встретившись с его темным взглядом, сказала: – Хорошо, пожалуйста. У меня был, извини за выражение, парень. Он ушел в армию. Просил меня ждать. Я обещала. Он дал мне это колечко. Надел на палец.
- И ты не дождалась…
- Нет, что ты! – усмехнулась она. – Я дождалась. Цинкового гроба.
- Прости меня, – сказал он.
- Ничего, ладно, – вздохнула она. – Иди ложись наконец.
- Прости меня, но ты говорила, что это кольцо покойной бабушки…
- Я соврала. Я боялась тебя расстроить.
- Ясно, ясно, ясно, – вздохнул Лялин и забрался под одеяло.
Она погасила лампу и пристроила голову к нему на плечо.
***
Лялин поцеловал ее макушку и подумал:
«Вот если бы я набросил пиджак ей на плечи – она бы попросилась отойти в кустики, спиздила бы мой бумажник, и мы бы больше никогда не увиделись. Я бы женился на Асе Ройтер, или на Наташе Звонаревой, или вообще бы ни на ком не женился, и не было бы у меня троих детей, и старший не намекал бы на студию в квартале «Шувалов», а младшие бы не клянчили что ни полгода – макбуки и айфоны самых распоследних моделей».
Нет, конечно, они хорошие ребята, и денег у него было хоть жопой жри, но бесила наглость.
Оригинал и комментарии
от prilepin
Эти люди получают свои деньги только по одной причине: россияне их любят и россияне им платят. Никаких других причин в сущности нет. Это наши герои. Они в своём праве. Они молодцы.
20 самых богатых звезд российского шоу-бизнеса по версии Forbes
1. Сергей Шнуров - 8,8 миллиона $
2. Егор Крид - 6,9 миллиона $
3. Дима Билан - 6,8 миллиона $
4. Баста - 6,6 миллиона $
5. Филипп Киркоров - 6,6 миллиона $
6. Полина Гагарина - 6,4 миллиона $
7. Би-2 - 6 миллионов $
8. Григорий Лепс - 5,3 миллиона $
9. Тимати - 5,1 миллиона $
10. Иван Ургант - 5,1 миллиона $
11. Сергей Жуков - 5 миллионов $
12. Николай Басков - 4,5 миллиона $
13. Сергей Лазарев - 4,4 миллиона $
14. Александр Ревва - 4,4 миллиона $
15. Ксения Собчак - 4,4 миллиона $
16. Дмитрий Нагиев - 4,3 миллиона $
17. Стас Михайлов - 3,6 миллиона $
18. Максим Галкин - 3,4 миллиона $
20 самых богатых звезд российского шоу-бизнеса по версии Forbes
1. Сергей Шнуров - 8,8 миллиона $
2. Егор Крид - 6,9 миллиона $
3. Дима Билан - 6,8 миллиона $
4. Баста - 6,6 миллиона $
5. Филипп Киркоров - 6,6 миллиона $
6. Полина Гагарина - 6,4 миллиона $
7. Би-2 - 6 миллионов $
8. Григорий Лепс - 5,3 миллиона $
9. Тимати - 5,1 миллиона $
10. Иван Ургант - 5,1 миллиона $
11. Сергей Жуков - 5 миллионов $
12. Николай Басков - 4,5 миллиона $
13. Сергей Лазарев - 4,4 миллиона $
14. Александр Ревва - 4,4 миллиона $
15. Ксения Собчак - 4,4 миллиона $
16. Дмитрий Нагиев - 4,3 миллиона $
17. Стас Михайлов - 3,6 миллиона $
18. Максим Галкин - 3,4 миллиона $
Оригинал и комментарии
дорогая моя граница от clear-text
ЖЕНЯ, ЖЕНЯ И МОСКВА
Женя Колодкин получил разрешение на въезд и жительство в Москве. Второй степени. Степень разрешения считалась снизу: первой степени – это только для тебя одного; второй степени – для двоих, то есть можешь взять жену или любого кровного родственника. Третья степень – ты и еще двое, то есть трое общим числом. Четвертой степени не было, вместо нее была карта «И», то есть «исключительный случай», если ты какой-то обалденный спортсмен или там, не знаю, математик. На карту «И» можно было вывезти до четверых человек.
Женя подавал на третью степень, потому что хотел взять с собой маму и любимую девушку, на которой предстояло жениться.
Но не вышло. Где-то споткнулся. Сам не понял, где именно, а в ответе этого не было. Объяснений не полагалась. «Вам выдано разрешение второй степени», и точка. Хотя это грандиозное везение, конечно.
***
Проверок было много. Биомедицинская, первым делом. Потом генеалогическая. В Москву брали только чистокровных. Не обязательно русских. Никакого шовинизма. Татарин, калмык, еврей, бурят, мордвин – пожалуйста. Хоть грек. Но чтобы на четыре поколения чистокровный, со справками. Понятно, зачем – еще один барьер, только и всего. Дальше – тесты. Интеллект, психореактивность, общая культурность. Математика, язык, государство и право.
Особое испытание – спортивное. «Курьерское десятиборье». Сначала поднятие тяжестей. Дальше – быстро, но не нарушая правил, ехать по городу на машине. Потом на мотоцикле. Дальше велосипед. Плаванье. Карабкаться через стены, вроде скалолазания. Бокс или карате, дзюдо – на выбор. Бег. Ориентирование по навигатору и по приметам. Скоростной подъем по лестнице на пятнадцатый этаж – и наконец вручить адресату пакет с яблочным пирогом.
Потому что в Москве для приезжих никакой другой работы не было. Только курьером. Но – только на первые три года. А там уж новые тесты, новые успехи, новые вершины.
Итак, вторая степень. Соискатель плюс один человек.
***
Женя все-таки решил взять с собой маму.
Трудный был выбор. Мама была против. Она говорила, что скоро умрет. У нее был стафулоз в тяжелой стадии, какая-то новая зараза. Мама говорила: «Езжайте с Женечкой. Распишитесь – и езжайте. А я тут как-нибудь».
Девушку Жени Колодкина звали тоже Женя.
Он сначала обрадовался такому маминому решению, тем более что и его Женя очень хотела с ним в Москву, но не говорила ни слова, потому что знала, какое ему предстоит трудное решение. В общем, Женя уже совсем было собрался пойти со своей Женей в МФЦ и подать заявку на брак, но вдруг подумал: «Господи Боже, что ж я делаю! Это же мама! Мать! Она меня родила, растила-кормила, после папиной смерти образование дала, а я ее бросаю! Древние греки, кажется, говорили – жён-мужей и детей может быть сколько хочешь, а матери новой не будет! Что ж это я за подлец такой? Нет!».
В общем, он сказал матери, что берет ее с собою. И что в Москве обязательно найдется лечение от стафулоза: либо больница, либо просто лекарство, которого здесь нет, а в Москве, наверное, в каждой аптеке навалом.
Брать с собой много вещей не разрешалось – по чемодану пятьдесят пять на сорок на двадцать пять, и бумажник с документами.
***
Когда перешли наружную границу, там был двухдневный карантин. Им с мамой дали отдельную комнатку. На другой день зашел врач, посмотрел обоих, сказал маме: «Прилягте, гражданка, я сейчас вернусь». Но не вернулся. Вечером мама позвала Женю присесть рядом и сказала:
- Зря ты Женечку вместо меня не взял.
- Да ладно! – засмеялся он.
- Так в Москве и не побывала, – сказала мама и заснула.
«А и правда – подумал Женя. – Это только наружный периметр. Карантинная граница. А настоящая Москва там, в конце коридора, где второй контроль».
Утром мама была уже холодная.
Врач и полицейский не велели Жене брать мамин чемодан. «Заразно!».
Женя проводил взглядом каталку, на которой лежала мама, а в ногах у нее, клонясь и чуть не падая, стоял серый чемодан с ремешками крестом, вспомнил про крест, перекрестился и пошел, подхватив свой чемоданчик, в конец коридора.
Там он выложил свои документы на прилавок и напористо изложил ситуацию. Типа что его мать, указанная в документе как законный спутник по разрешению второй степени, ранним утром скончалась от стафулоза, вот справка.
- Ну и? – спросил пограничник, старик в толстых очках.
- Ну и я имею право въехать со спутником. Имею право вернуться и привезти спутника. В смысле спутницу. Разрешение действует год с момента выдачи. Прошло меньше месяца.
- Знаете, что? – вдруг засмеялся пограничник, снял и протер очки. – Вы знаете, нас учили никогда не говорить гражданину: «Вы правы!». Надо всегда говорить: «Вы ошибаетесь, есть параграф такой-то пункта такого-то!». Гражданин не может быть прав перед официальным лицом. Но вот тут, – и он надел очки на свой толстый пористый нос, блестящий от жира, – но вот тут все-таки нет! Вы всё-таки правы! Такой редчайший случай, можно сказать…
Он вбил какие-то цифры в компьютер, а потом переписал их в конторскую книгу. Долго писал, пыхтя и склоняя голову.
- Ишь! – вздохнул Женя.
- Сервера горят, – ответно вздохнул старик. – Или жгут их, черт знает. Может, диверсанты? Саботёры? Как думаете?
- Без понятия, – честно сказал Женя.
- Я тоже, – сказал пограничник. У него от старости немножко тряслась голова. – Вот ваш паспорт и разрешение. Езжайте за подружкой! – он подмигнул.
***
Когда Женя вернулся в родной город, он первым делом, прямо с поезда, пошел на кладбище. Заказал в конторе, чтоб на могиле папы подтюкали мамино имя-отчество-фамилию: Колодкина-Семендеева Фаина Макаровна.
Потом сразу побежал к любимой девушке Жене, чтоб она его утешила в несчастье, это раз. И чтоб они быстро сбегали в МФЦ оставить заявление на брак, это два. И чтоб она тоже начала собирать чемоданчик ехать с ним в Москву, это три.
Когда он подошел к домику, где она жила с родителями посреди яблочного сада и двух курятников, он увидел, что там пристроены еще две комнаты, примерно шесть на шесть.
Женя сидела в саду на скамеечке, резала яблоки на варенье, а вокруг бегал ребеночек года в полтора. Еще немтырь, но веселый: Женя ему говорила: «Мишенька, Мишенька», а мальчик гукал в ответ и кричал вроде «Да! Да!» и ручонки тянул к тазу с резаными яблоками.
Он полюбовался этой милотой, но сказал:
- Жень, когда успела?
- Привет! – сказала она. – Да вон сколько времени прошло, как ты меня тут оставил ради мамки своей.
- Она померла.
- Царствие небесное. Хорошая была женщина Фаина Макаровна, а ты мамочкин сынок. Тьфу. Все профукал.
- Женя! – вскричал он. – Так ведь меня всего четыре дня не было! Ты что?
- У нас тут время быстрее идет. Не знал? В сто раз примерно. Или даже еще. Вон ты какой молодой, а у меня уже морщины пошли.
- Да какие морщины! – он потянулся было к ней, но она сказала:
- Ступай откуда пришел!
Ребеночек закричал. Собака залаяла, загремела цепью.
***
Ну и ладно! Значит, одному в Москву.
А в Москве тот же самый пограничник сказал и показал, что в разрешении написано: «однократное пересечение границы». А он, значит, ее уже пересек и обратно уехал. Вот штампики. Так что пардоннэ муа.
- Нет уж это вы пардоннэ! – твердо возразил Женя. – Я пересек только наружную границу. Карантинную! А за внутреннюю не заходил. Границу Москвы в собственном смысле слова я не пересекал. Там должен быть второй, главный штампик. Вы его не поставили! Пропустите меня!
- Экие вы все умные стали, – бормотал пограничник, глядя в бумаги то сквозь очки, то поверх очков. – «В собственном смысле!», – передразнил он. – Вы опять-таки правы. С точки зрения здравого, так сказать, смысла. Но в разрешении не сказано про две границы. Написано: «однократное пересечение границы»! А какой – карантинной или административной – не записано. Знаете, что?
- Что? – сказал Женя, холодея и надеясь одновременно.
- Оставьте ваши координаты, с вами свяжутся.
- Какие еще координаты? – выдохнул Женя. – Вы сканировали мой паспорт!
- Сервера горят, – закивал головой старик-пограничник. – Что ни день горят. Саботёры, пароль д-онёр! Давайте я лучше в книжечку запишу.
Он достал конторскую книгу, растрепанную и замусоленную, поплевал на карандаш, склонил голову набок:
- Диктуйте!
***
Вернувшись домой, Женя вспомнил, что так и не увидел живую Москву, хотя бы из окна поезда. Когда подъезжал к пропускному пункту, и когда отъезжал – тоже. Там были сплошные мосты и стены, стены и мосты, а домов совсем не видать.
Тем более что туман.
«А может, Москвы и вовсе нет, кроме как в телевизоре?» – подумал он и стал доставать из чемодана брюки, майки и прочее свое небогатое добришко.
Женя Колодкин получил разрешение на въезд и жительство в Москве. Второй степени. Степень разрешения считалась снизу: первой степени – это только для тебя одного; второй степени – для двоих, то есть можешь взять жену или любого кровного родственника. Третья степень – ты и еще двое, то есть трое общим числом. Четвертой степени не было, вместо нее была карта «И», то есть «исключительный случай», если ты какой-то обалденный спортсмен или там, не знаю, математик. На карту «И» можно было вывезти до четверых человек.
Женя подавал на третью степень, потому что хотел взять с собой маму и любимую девушку, на которой предстояло жениться.
Но не вышло. Где-то споткнулся. Сам не понял, где именно, а в ответе этого не было. Объяснений не полагалась. «Вам выдано разрешение второй степени», и точка. Хотя это грандиозное везение, конечно.
***
Проверок было много. Биомедицинская, первым делом. Потом генеалогическая. В Москву брали только чистокровных. Не обязательно русских. Никакого шовинизма. Татарин, калмык, еврей, бурят, мордвин – пожалуйста. Хоть грек. Но чтобы на четыре поколения чистокровный, со справками. Понятно, зачем – еще один барьер, только и всего. Дальше – тесты. Интеллект, психореактивность, общая культурность. Математика, язык, государство и право.
Особое испытание – спортивное. «Курьерское десятиборье». Сначала поднятие тяжестей. Дальше – быстро, но не нарушая правил, ехать по городу на машине. Потом на мотоцикле. Дальше велосипед. Плаванье. Карабкаться через стены, вроде скалолазания. Бокс или карате, дзюдо – на выбор. Бег. Ориентирование по навигатору и по приметам. Скоростной подъем по лестнице на пятнадцатый этаж – и наконец вручить адресату пакет с яблочным пирогом.
Потому что в Москве для приезжих никакой другой работы не было. Только курьером. Но – только на первые три года. А там уж новые тесты, новые успехи, новые вершины.
Итак, вторая степень. Соискатель плюс один человек.
***
Женя все-таки решил взять с собой маму.
Трудный был выбор. Мама была против. Она говорила, что скоро умрет. У нее был стафулоз в тяжелой стадии, какая-то новая зараза. Мама говорила: «Езжайте с Женечкой. Распишитесь – и езжайте. А я тут как-нибудь».
Девушку Жени Колодкина звали тоже Женя.
Он сначала обрадовался такому маминому решению, тем более что и его Женя очень хотела с ним в Москву, но не говорила ни слова, потому что знала, какое ему предстоит трудное решение. В общем, Женя уже совсем было собрался пойти со своей Женей в МФЦ и подать заявку на брак, но вдруг подумал: «Господи Боже, что ж я делаю! Это же мама! Мать! Она меня родила, растила-кормила, после папиной смерти образование дала, а я ее бросаю! Древние греки, кажется, говорили – жён-мужей и детей может быть сколько хочешь, а матери новой не будет! Что ж это я за подлец такой? Нет!».
В общем, он сказал матери, что берет ее с собою. И что в Москве обязательно найдется лечение от стафулоза: либо больница, либо просто лекарство, которого здесь нет, а в Москве, наверное, в каждой аптеке навалом.
Брать с собой много вещей не разрешалось – по чемодану пятьдесят пять на сорок на двадцать пять, и бумажник с документами.
***
Когда перешли наружную границу, там был двухдневный карантин. Им с мамой дали отдельную комнатку. На другой день зашел врач, посмотрел обоих, сказал маме: «Прилягте, гражданка, я сейчас вернусь». Но не вернулся. Вечером мама позвала Женю присесть рядом и сказала:
- Зря ты Женечку вместо меня не взял.
- Да ладно! – засмеялся он.
- Так в Москве и не побывала, – сказала мама и заснула.
«А и правда – подумал Женя. – Это только наружный периметр. Карантинная граница. А настоящая Москва там, в конце коридора, где второй контроль».
Утром мама была уже холодная.
Врач и полицейский не велели Жене брать мамин чемодан. «Заразно!».
Женя проводил взглядом каталку, на которой лежала мама, а в ногах у нее, клонясь и чуть не падая, стоял серый чемодан с ремешками крестом, вспомнил про крест, перекрестился и пошел, подхватив свой чемоданчик, в конец коридора.
Там он выложил свои документы на прилавок и напористо изложил ситуацию. Типа что его мать, указанная в документе как законный спутник по разрешению второй степени, ранним утром скончалась от стафулоза, вот справка.
- Ну и? – спросил пограничник, старик в толстых очках.
- Ну и я имею право въехать со спутником. Имею право вернуться и привезти спутника. В смысле спутницу. Разрешение действует год с момента выдачи. Прошло меньше месяца.
- Знаете, что? – вдруг засмеялся пограничник, снял и протер очки. – Вы знаете, нас учили никогда не говорить гражданину: «Вы правы!». Надо всегда говорить: «Вы ошибаетесь, есть параграф такой-то пункта такого-то!». Гражданин не может быть прав перед официальным лицом. Но вот тут, – и он надел очки на свой толстый пористый нос, блестящий от жира, – но вот тут все-таки нет! Вы всё-таки правы! Такой редчайший случай, можно сказать…
Он вбил какие-то цифры в компьютер, а потом переписал их в конторскую книгу. Долго писал, пыхтя и склоняя голову.
- Ишь! – вздохнул Женя.
- Сервера горят, – ответно вздохнул старик. – Или жгут их, черт знает. Может, диверсанты? Саботёры? Как думаете?
- Без понятия, – честно сказал Женя.
- Я тоже, – сказал пограничник. У него от старости немножко тряслась голова. – Вот ваш паспорт и разрешение. Езжайте за подружкой! – он подмигнул.
***
Когда Женя вернулся в родной город, он первым делом, прямо с поезда, пошел на кладбище. Заказал в конторе, чтоб на могиле папы подтюкали мамино имя-отчество-фамилию: Колодкина-Семендеева Фаина Макаровна.
Потом сразу побежал к любимой девушке Жене, чтоб она его утешила в несчастье, это раз. И чтоб они быстро сбегали в МФЦ оставить заявление на брак, это два. И чтоб она тоже начала собирать чемоданчик ехать с ним в Москву, это три.
Когда он подошел к домику, где она жила с родителями посреди яблочного сада и двух курятников, он увидел, что там пристроены еще две комнаты, примерно шесть на шесть.
Женя сидела в саду на скамеечке, резала яблоки на варенье, а вокруг бегал ребеночек года в полтора. Еще немтырь, но веселый: Женя ему говорила: «Мишенька, Мишенька», а мальчик гукал в ответ и кричал вроде «Да! Да!» и ручонки тянул к тазу с резаными яблоками.
Он полюбовался этой милотой, но сказал:
- Жень, когда успела?
- Привет! – сказала она. – Да вон сколько времени прошло, как ты меня тут оставил ради мамки своей.
- Она померла.
- Царствие небесное. Хорошая была женщина Фаина Макаровна, а ты мамочкин сынок. Тьфу. Все профукал.
- Женя! – вскричал он. – Так ведь меня всего четыре дня не было! Ты что?
- У нас тут время быстрее идет. Не знал? В сто раз примерно. Или даже еще. Вон ты какой молодой, а у меня уже морщины пошли.
- Да какие морщины! – он потянулся было к ней, но она сказала:
- Ступай откуда пришел!
Ребеночек закричал. Собака залаяла, загремела цепью.
***
Ну и ладно! Значит, одному в Москву.
А в Москве тот же самый пограничник сказал и показал, что в разрешении написано: «однократное пересечение границы». А он, значит, ее уже пересек и обратно уехал. Вот штампики. Так что пардоннэ муа.
- Нет уж это вы пардоннэ! – твердо возразил Женя. – Я пересек только наружную границу. Карантинную! А за внутреннюю не заходил. Границу Москвы в собственном смысле слова я не пересекал. Там должен быть второй, главный штампик. Вы его не поставили! Пропустите меня!
- Экие вы все умные стали, – бормотал пограничник, глядя в бумаги то сквозь очки, то поверх очков. – «В собственном смысле!», – передразнил он. – Вы опять-таки правы. С точки зрения здравого, так сказать, смысла. Но в разрешении не сказано про две границы. Написано: «однократное пересечение границы»! А какой – карантинной или административной – не записано. Знаете, что?
- Что? – сказал Женя, холодея и надеясь одновременно.
- Оставьте ваши координаты, с вами свяжутся.
- Какие еще координаты? – выдохнул Женя. – Вы сканировали мой паспорт!
- Сервера горят, – закивал головой старик-пограничник. – Что ни день горят. Саботёры, пароль д-онёр! Давайте я лучше в книжечку запишу.
Он достал конторскую книгу, растрепанную и замусоленную, поплевал на карандаш, склонил голову набок:
- Диктуйте!
***
Вернувшись домой, Женя вспомнил, что так и не увидел живую Москву, хотя бы из окна поезда. Когда подъезжал к пропускному пункту, и когда отъезжал – тоже. Там были сплошные мосты и стены, стены и мосты, а домов совсем не видать.
Тем более что туман.
«А может, Москвы и вовсе нет, кроме как в телевизоре?» – подумал он и стал доставать из чемодана брюки, майки и прочее свое небогатое добришко.
Оригинал и комментарии
от prilepin
Очень хорошо. Надо заколебать всех поскорее. И так справляетесь, но с гимном побыстрее пойдёт.
Оригинал и комментарии
литературная учёба от clear-text
ПОЭЗИЯ И ПРАВДА
Моя знакомая в ФБ опубликовала чудесный отрывок:
Однажды Леон Бакст влюбился в очаровательную молодую француженку. И позвал ее в Версаль, надеясь, что в романтической атмосфере королевских садов она скорее отзовется на его уговоры. Пока они сидели, мечтательно созерцая оформление в стиле Ватто, он взял ее за руку, а когда придвинулся к ней, она задумчиво взглянула на него и заметила:
- Какое потрясающее место для самоубийства.
***
А вот как всё было на самом деле:
«Я позвал ее погулять в Версаль. Романтика, королевские сады, воспоминания о дамах и кавалерах Ватто. Антураж, думал я, поможет мне. Взял ее за руку, подвинулся к ней, а она тихо прошептала:
- Пятьсот франков, мсье.
- С ума сошла? – изумился я.
Она задумчиво взглянула на меня и заметила:
- Взять меньше пятисот для меня равносильно самоубийству!
- Но почему? – воскликнул я.
- Об этом все узнают, поймут, что я демпингую, и сутенеры меня зарежут.
- Но Аннет! – возразил я, крепко держась за карман с бумажником; там было ровно пятьсот франков. – Я никому не скажу! Это будет нашей тайной! Может быть, все-таки четыреста? Ну хорошо, пускай четыреста пятьдесят!
Она помолчала, и вдруг порывисто обняла меня, сильно и нежно прижалась ко мне, и я на миг ощутил ее юную упругую грудь… Но потом она по-сестрински ласково поцеловала меня в лоб, встала, еще раз отрицательно покачала головой, повернулась и пошла по аллее, созданной гением Ленотра и Лебрена.
Я сидел, окаменев, и глядел ей вслед с тоской неизбытой мужской страсти; это чувство причудливо смешалось в моем сердце с печалью бедного студента, которого отвергла дочь богатого человека. В этой печали было много личного, друг мой.
Она скрылась за стрижеными деревцами.
Я встал, одернул пиджак и почувствовал, что бумажника нет».
(из письма Леона Бакста Сержу Дягилеву)
Моя знакомая в ФБ опубликовала чудесный отрывок:
Однажды Леон Бакст влюбился в очаровательную молодую француженку. И позвал ее в Версаль, надеясь, что в романтической атмосфере королевских садов она скорее отзовется на его уговоры. Пока они сидели, мечтательно созерцая оформление в стиле Ватто, он взял ее за руку, а когда придвинулся к ней, она задумчиво взглянула на него и заметила:
- Какое потрясающее место для самоубийства.
***
А вот как всё было на самом деле:
«Я позвал ее погулять в Версаль. Романтика, королевские сады, воспоминания о дамах и кавалерах Ватто. Антураж, думал я, поможет мне. Взял ее за руку, подвинулся к ней, а она тихо прошептала:
- Пятьсот франков, мсье.
- С ума сошла? – изумился я.
Она задумчиво взглянула на меня и заметила:
- Взять меньше пятисот для меня равносильно самоубийству!
- Но почему? – воскликнул я.
- Об этом все узнают, поймут, что я демпингую, и сутенеры меня зарежут.
- Но Аннет! – возразил я, крепко держась за карман с бумажником; там было ровно пятьсот франков. – Я никому не скажу! Это будет нашей тайной! Может быть, все-таки четыреста? Ну хорошо, пускай четыреста пятьдесят!
Она помолчала, и вдруг порывисто обняла меня, сильно и нежно прижалась ко мне, и я на миг ощутил ее юную упругую грудь… Но потом она по-сестрински ласково поцеловала меня в лоб, встала, еще раз отрицательно покачала головой, повернулась и пошла по аллее, созданной гением Ленотра и Лебрена.
Я сидел, окаменев, и глядел ей вслед с тоской неизбытой мужской страсти; это чувство причудливо смешалось в моем сердце с печалью бедного студента, которого отвергла дочь богатого человека. В этой печали было много личного, друг мой.
Она скрылась за стрижеными деревцами.
Я встал, одернул пиджак и почувствовал, что бумажника нет».
(из письма Леона Бакста Сержу Дягилеву)
Оригинал и комментарии
литературная учёба от clear-text
НЕТ ХОРОШЕГО ФИЛЬМА О ЧЕХОВЕ
А ведь можно было бы.
Жизнь Чехова очень интересна, и очень кинематографична. Просто даже сериальна. Таганрог, Москва, медицинский факультет, журналистика, первая пьеса, рассказы, женщины, публичные дома, Сахалин, кругосветное путешествие, Суворин, Чайковский, Мелихово, романы – Бонье, Мизинова, неудачный роман с Авиловой, слава. Ялта, Толстой, Бунин, Горький Станиславский. Потом Книппер, и смерть в Баденвейлере.
Но взять что–то одно.
О фильме «Сюжет для небольшого рассказа» 1969 года я и не говорю. Вроде и актеры хорошие. Но зато никакого секса! Хотя Мизинову играет Марина Влади, а секса в этом треугольнике – Чехов, Мизинова, Потапенко – было очень много. Честно говоря, там только секс и был. Но зато в СССР в 1969 году секса не было – по крайней мере, в кино.
Сделать фильм, например, про случай с Авиловой. Хотя такой фильм уже, кажется, есть, называется «Поклонница», недавний, но он как-то проскользнул незаметно: вроде и хороший, но очень мягкий. Нежный, добрый и лиричный.
***
А снимать надо очень жестко. Беспощадно.
Чехов и Авилова не как великий писатель и его поклонница, тоже как бы писательница – а просто как мужчина и женщина, которых тянет друг к другу, но им так и не удается сойтись, лечь в постель. Какие-то глупые и смешные обстоятельства мешают (напр., внезапный приход гостей, когда у Авиловой уехал муж, и она уж приготовилась; поразительно трагикомическая и какая-то фрейдистская история). Кроме того, она любит Чехова, хочет Чехова, но при этом любит и мужа, и детей. В общем, дорожит своим браком.
Все у них как–то по-дурацки – и встреча в маскараде, и условная цитата в книге, и последнее свидание в больнице. Но не должно быть видно, что это великий писатель. Да, известный писатель – но которого с пошлыми насмешками расспрашивает женщина, пришедшая к Авиловой в гости: он для нее просто «автор», рассказы которого вызывают у нее вопросы и несогласия, и она это выдает безо всякого пиетета. Да и для Авиловой он тоже «известный автор», но никак не «великий писатель». Это место уже занято Львом Толстым.
***
Поэтому главное:
Нужен взгляд не из нашего времени, а оттуда, из того времени.
Потому что если смотреть «отсюда» – то режиссер говорит актеру, и актер говорит сам себе: «Ты же Чехова играешь! Ты понял, чей образ ты воплощаешь? А? Вот то-то же!». И непременно получается, что наше теперешнее знание о гениальности Чехова, о его всемирном значении как реформатора литературы, и т.д. и т.п. – будет отражаться в каждом взгляде, в каждом жесте актера. Значительность его произведений перейдет в значительность его слов и интонаций – будь то усталая грусть «Дома с мезонином», сочувствие народу из рассказа «Мужики», трагическая недосказанность «Чайки», и все такое. Из его уст будут звучать либо мудрые сентенции, выдранные из «Скучной истории», либо веселые цитаты из рассказов Антоши Чехонте, либо лирический туман «Трех сестер». А скорее всего – по очереди, в зависимости от ситуации.
И это будет (и уже сто раз было) – ужасно.
Надо совсем по-другому.
Чехов? А это кто? Ах, да! Есть такой. «Автор», «сочинитель». Популярный даже. Говорят, его сам Лев Толстой похвалил, за то, что он написал рассказ против женского равноправия. Но вот пьесы его проваливаются. Хотя на самом-то деле он неплохо пишет, уж точно не хуже Потапенко! Но – крайний пессимист, что делает его хуже Потапенко. Зато Чехов очень красивый, рослый. Говорят, жуткий бабник. Кругом сплетни, с кем он спал, кого бросил. С тем же Потапенко у них общая дама была.
Всё.
Вот и всё, что знали о Чехове при жизни. Во всяком случае, вот что о нем знала и понимала Авилова (единственная женщина, которую он, по уверениям Бунина, любил по-настоящему; возможно, потому, что так и не сумел с ней переспать).
Авилова в своих мемуарах так и пишет – жизнь Чехова пропала, потому что он не сумел ее – Авилову, то есть – сделать своей, добиться. Вот добился бы, увел бы от мужа, жил бы с ней долго и счастливо. Его жизнь состоялась бы. А так – пропала твоя жизнь, Антон Павлович (так она считает).
***
Но вот мы теперь знаем, что этот человек – Чехов.
Не просто красавец с бородкой, донжуан, сочинитель и «певец сумеречных настроений в обществе» – а Чехов, блин!
ЧЕХОВ! Поняли, козлы?! Ч–Е–Х–О–В, суки!!!
Вот тогда зритель будет офигевать.
А когда изображают, смешивая «тогда» с «теперь», путая взгляд неглупой дамочки Авиловой (или неглупой дамочки Мизиновой) с «нашим нынешним взглядом на Чехова» – получается нервный хрупкий рефлектирующий и сам себя цитирующий интеллигент, на которого смотреть противно.
А ведь можно было бы.
Жизнь Чехова очень интересна, и очень кинематографична. Просто даже сериальна. Таганрог, Москва, медицинский факультет, журналистика, первая пьеса, рассказы, женщины, публичные дома, Сахалин, кругосветное путешествие, Суворин, Чайковский, Мелихово, романы – Бонье, Мизинова, неудачный роман с Авиловой, слава. Ялта, Толстой, Бунин, Горький Станиславский. Потом Книппер, и смерть в Баденвейлере.
Но взять что–то одно.
О фильме «Сюжет для небольшого рассказа» 1969 года я и не говорю. Вроде и актеры хорошие. Но зато никакого секса! Хотя Мизинову играет Марина Влади, а секса в этом треугольнике – Чехов, Мизинова, Потапенко – было очень много. Честно говоря, там только секс и был. Но зато в СССР в 1969 году секса не было – по крайней мере, в кино.
Сделать фильм, например, про случай с Авиловой. Хотя такой фильм уже, кажется, есть, называется «Поклонница», недавний, но он как-то проскользнул незаметно: вроде и хороший, но очень мягкий. Нежный, добрый и лиричный.
***
А снимать надо очень жестко. Беспощадно.
Чехов и Авилова не как великий писатель и его поклонница, тоже как бы писательница – а просто как мужчина и женщина, которых тянет друг к другу, но им так и не удается сойтись, лечь в постель. Какие-то глупые и смешные обстоятельства мешают (напр., внезапный приход гостей, когда у Авиловой уехал муж, и она уж приготовилась; поразительно трагикомическая и какая-то фрейдистская история). Кроме того, она любит Чехова, хочет Чехова, но при этом любит и мужа, и детей. В общем, дорожит своим браком.
Все у них как–то по-дурацки – и встреча в маскараде, и условная цитата в книге, и последнее свидание в больнице. Но не должно быть видно, что это великий писатель. Да, известный писатель – но которого с пошлыми насмешками расспрашивает женщина, пришедшая к Авиловой в гости: он для нее просто «автор», рассказы которого вызывают у нее вопросы и несогласия, и она это выдает безо всякого пиетета. Да и для Авиловой он тоже «известный автор», но никак не «великий писатель». Это место уже занято Львом Толстым.
***
Поэтому главное:
Нужен взгляд не из нашего времени, а оттуда, из того времени.
Потому что если смотреть «отсюда» – то режиссер говорит актеру, и актер говорит сам себе: «Ты же Чехова играешь! Ты понял, чей образ ты воплощаешь? А? Вот то-то же!». И непременно получается, что наше теперешнее знание о гениальности Чехова, о его всемирном значении как реформатора литературы, и т.д. и т.п. – будет отражаться в каждом взгляде, в каждом жесте актера. Значительность его произведений перейдет в значительность его слов и интонаций – будь то усталая грусть «Дома с мезонином», сочувствие народу из рассказа «Мужики», трагическая недосказанность «Чайки», и все такое. Из его уст будут звучать либо мудрые сентенции, выдранные из «Скучной истории», либо веселые цитаты из рассказов Антоши Чехонте, либо лирический туман «Трех сестер». А скорее всего – по очереди, в зависимости от ситуации.
И это будет (и уже сто раз было) – ужасно.
Надо совсем по-другому.
Чехов? А это кто? Ах, да! Есть такой. «Автор», «сочинитель». Популярный даже. Говорят, его сам Лев Толстой похвалил, за то, что он написал рассказ против женского равноправия. Но вот пьесы его проваливаются. Хотя на самом-то деле он неплохо пишет, уж точно не хуже Потапенко! Но – крайний пессимист, что делает его хуже Потапенко. Зато Чехов очень красивый, рослый. Говорят, жуткий бабник. Кругом сплетни, с кем он спал, кого бросил. С тем же Потапенко у них общая дама была.
Всё.
Вот и всё, что знали о Чехове при жизни. Во всяком случае, вот что о нем знала и понимала Авилова (единственная женщина, которую он, по уверениям Бунина, любил по-настоящему; возможно, потому, что так и не сумел с ней переспать).
Авилова в своих мемуарах так и пишет – жизнь Чехова пропала, потому что он не сумел ее – Авилову, то есть – сделать своей, добиться. Вот добился бы, увел бы от мужа, жил бы с ней долго и счастливо. Его жизнь состоялась бы. А так – пропала твоя жизнь, Антон Павлович (так она считает).
***
Но вот мы теперь знаем, что этот человек – Чехов.
Не просто красавец с бородкой, донжуан, сочинитель и «певец сумеречных настроений в обществе» – а Чехов, блин!
ЧЕХОВ! Поняли, козлы?! Ч–Е–Х–О–В, суки!!!
Вот тогда зритель будет офигевать.
А когда изображают, смешивая «тогда» с «теперь», путая взгляд неглупой дамочки Авиловой (или неглупой дамочки Мизиновой) с «нашим нынешним взглядом на Чехова» – получается нервный хрупкий рефлектирующий и сам себя цитирующий интеллигент, на которого смотреть противно.
Оригинал и комментарии
от prilepin
от prilepin
Очень познавательные письма. Белорусы пишут. Белорусы есть в друзьях и читателях? Согласны вы?
https://svpressa.ru/politic/article/273582/
https://svpressa.ru/politic/article/273582/
Оригинал и комментарии
заметки на коленке: books от wolfox
Любопытное дело; кто читает детективы, вы замечали?
Английские детективы: кто-то пропадает\появляется в виде хладного трупа\подвергается насилию\etc. Начинается расследование, в дело вступает полиция, нам описывают полицию, у полиции (поскольку они тоже люди) свои проблемы, семьи, заморочки, начальство, сюжет кружится, выписывает петли и узлы, в итоге приходит к финалу. Иногда в процессе появляется второй труп\исчезнувший\жертва, иногда - совсем редко - третий, это уже наикрайнейший случай, мы же не звери какие-нибудь. Мотивом могут оказаться деньги, дети, женщины, мужчины, ревность, месть, любые другие человеческие стремления по выбору. Преступником оказывается кто-то, кого мы, скорее всего, знали с самого начала, ну, может, с середины - как и положено. Полиция задумчиво курит, глядя на туманы над проливом. По Темзе проплывает намек на продолжение. Люблю английские детективы.
Скандинавские детективы (тут все знающие понимающе ухмыльнулись): появляется труп. Прямо в прологе нам со вкусом описывают свисающие с дерева кишки. Появляется второй труп, третий, четвертый; если кого-то при этом просто расчленили, затравили дикими гиенами и закопали в тухлой редиске - он дешево отделался, потому что скандинавские убийцы подходят к делу с воображением. Любой средневековый палач, познакомившись со скандинавским убийцей, заплакал бы и ушел в монастырь, поняв свою профессиональную непригодность. Появляется пятый труп. К этому моменту на сцену выходит главный герой (или героиня), далее ГГ. ГГ курит, пьет, в депрессии, периодически пытается самоубиться. Все, что может вывести ГГ из желания в очередной раз прыгнуть с крыши - это работа, то есть звонок "слушай, бро, там опять кого-то прикончили, нужен твой хэлп!", желательно - в два часа ночи. Если у ГГ есть семья, на втором предложении читатель начинает сочувствовать семье, потому что более ужасного партнера представить невозможно. Даже скандинавский убийца, по крайней мере, обычно женат только на своем кровавом хобби и не абьюзит детей и жену\мужа. Главный герой вникает в дело, ходит кругами, курит, думает о своей тяжелой жизни и тяжелом прошлом, игнорирует семью, где-то на заднем плане машут свидетельствами о вскрытии шестой и седьмой трупы. Скандинавская полиция теряет терпение, пистолеты, важные документы и бутерброды с треской. Трупе на десятом главный герой наконец раскрывает дело. Мотив убийцы: Я МАНЬЯК. Все, точка. В скандинавских детективах нет убийств из-за денег, из-за ревности, из-за желания скрыть какие-то махинации, из-за шантажа, из-за... да миллион причин. Там только маньяки, и по мелочам они не размениваются. Поэтому в финале маньяк обычно гибнет, наступив на банановую кожуру со взрывчаткой: не сажать же его в комфортабельную скандинавскую тюрьму, верно?
(Иногда мне кажется, что авторы делают это в корыстных целях уменьшить поток иммигрантов в свою страну. Так почитаешь и подумаешь, что лучше поехать в Австралию, где, как известно, из безопасных животных - "некоторые овцы". Зато, возможно, есть адекватныепреступники люди, у которых не начинает течь пена из пасти каждое полнолуние... Впрочем, не прокатывает: они палятся на очень милых мелочах. Например, цель нашего маньяка номер не-важно-какой: убить всех выпускников своего класса. Выпуск был примерно двадцать лет назад. Как бы это делалось в наших с вами окрестностях? Пришлось бы изрядно потрудиться и побегать: кто в Америке, кто в Канаде, кто в Москве, кто в Киеве, кто в Питере, кто во Владивостоке, кто в тюрьме, кто помощник депутата, кто полярник на зимовке. В исходной книге? Никто не уехал из страны, почти все живут все в том же городе и счастливы там, максимум - пара людей в летнем отпуске на юге. Елки, я не знаю. Это... так мило. Эх. Так много говорит о местной специфике почему-то. Ну какие маньяки, ребята, реально. Ну зачем вам оно. Давайте обнимемся, что ли, и муми-троллей почитаем.)
Нет, я не знаю, зачем я это дочитывала. То есть знаю. Потому что оно все равно было, а читаю я быстро. Whatever.
Положу сюда свои рекомендации хороших английских детективов, раз уж все равно речь пошла о.
Тана Френч - "Ночь длиною в жизнь", "Рассветная бухта", "Тень за спиной", "Тайное место". ("В лесной чаще" и "Мертвые возвращаются" - НЕ рекомендую, особенно вторую, конечно, дело ваше, но - warning warning.)
И Кара Хантер, цикл про инспектора Адама Фаули, четыре книги, тут без исключений.
А скандинавские... нет. Nope. This is just not my cup of... fish soup.
Английские детективы: кто-то пропадает\появляется в виде хладного трупа\подвергается насилию\etc. Начинается расследование, в дело вступает полиция, нам описывают полицию, у полиции (поскольку они тоже люди) свои проблемы, семьи, заморочки, начальство, сюжет кружится, выписывает петли и узлы, в итоге приходит к финалу. Иногда в процессе появляется второй труп\исчезнувший\жертва, иногда - совсем редко - третий, это уже наикрайнейший случай, мы же не звери какие-нибудь. Мотивом могут оказаться деньги, дети, женщины, мужчины, ревность, месть, любые другие человеческие стремления по выбору. Преступником оказывается кто-то, кого мы, скорее всего, знали с самого начала, ну, может, с середины - как и положено. Полиция задумчиво курит, глядя на туманы над проливом. По Темзе проплывает намек на продолжение. Люблю английские детективы.
Скандинавские детективы (тут все знающие понимающе ухмыльнулись): появляется труп. Прямо в прологе нам со вкусом описывают свисающие с дерева кишки. Появляется второй труп, третий, четвертый; если кого-то при этом просто расчленили, затравили дикими гиенами и закопали в тухлой редиске - он дешево отделался, потому что скандинавские убийцы подходят к делу с воображением. Любой средневековый палач, познакомившись со скандинавским убийцей, заплакал бы и ушел в монастырь, поняв свою профессиональную непригодность. Появляется пятый труп. К этому моменту на сцену выходит главный герой (или героиня), далее ГГ. ГГ курит, пьет, в депрессии, периодически пытается самоубиться. Все, что может вывести ГГ из желания в очередной раз прыгнуть с крыши - это работа, то есть звонок "слушай, бро, там опять кого-то прикончили, нужен твой хэлп!", желательно - в два часа ночи. Если у ГГ есть семья, на втором предложении читатель начинает сочувствовать семье, потому что более ужасного партнера представить невозможно. Даже скандинавский убийца, по крайней мере, обычно женат только на своем кровавом хобби и не абьюзит детей и жену\мужа. Главный герой вникает в дело, ходит кругами, курит, думает о своей тяжелой жизни и тяжелом прошлом, игнорирует семью, где-то на заднем плане машут свидетельствами о вскрытии шестой и седьмой трупы. Скандинавская полиция теряет терпение, пистолеты, важные документы и бутерброды с треской. Трупе на десятом главный герой наконец раскрывает дело. Мотив убийцы: Я МАНЬЯК. Все, точка. В скандинавских детективах нет убийств из-за денег, из-за ревности, из-за желания скрыть какие-то махинации, из-за шантажа, из-за... да миллион причин. Там только маньяки, и по мелочам они не размениваются. Поэтому в финале маньяк обычно гибнет, наступив на банановую кожуру со взрывчаткой: не сажать же его в комфортабельную скандинавскую тюрьму, верно?
(Иногда мне кажется, что авторы делают это в корыстных целях уменьшить поток иммигрантов в свою страну. Так почитаешь и подумаешь, что лучше поехать в Австралию, где, как известно, из безопасных животных - "некоторые овцы". Зато, возможно, есть адекватные
Нет, я не знаю, зачем я это дочитывала. То есть знаю. Потому что оно все равно было, а читаю я быстро. Whatever.
Положу сюда свои рекомендации хороших английских детективов, раз уж все равно речь пошла о.
Тана Френч - "Ночь длиною в жизнь", "Рассветная бухта", "Тень за спиной", "Тайное место". ("В лесной чаще" и "Мертвые возвращаются" - НЕ рекомендую, особенно вторую, конечно, дело ваше, но - warning warning.)
И Кара Хантер, цикл про инспектора Адама Фаули, четыре книги, тут без исключений.
А скандинавские... нет. Nope. This is just not my cup of... fish soup.
Оригинал и комментарии
литературная учёба от clear-text
ЯЗЫК, КОТОРЫЙ САМ
Поэт Виталий Пуханов недавно опубликовал такую притчу:
«За одного мальчика стихи писал его пиджак. Выйдет мальчик покурить, повесит пиджак на спинку стула, вернётся, а пиджак уже восьмистрочник классический выдал с глубокой жизненной мыслью. Или двенадцать строк напишет, или даже шестнадцать и двадцать строк, но реже. Мальчик пришёл с пиджаком к доброму волшебнику и спросил: что теперь делать? «Понимаешь, – тревожно начал волшебник, – с поэтами традиционной версификации иногда случается такое, что стихи начинает сочинять за них сам метод».
***
История известная.
Примерно о том же писал Шиллер аж в 1797 году:
«Друг! Ты пока не поэт, хоть порой сочиняешь удачно;
Литературный язык пишет стихи за тебя».
В подлиннике:
«Weil ein Vers dir gelingt in einer gebildeten Sprache,
Die für dich dichtet und denkt, glaubst du schon Dichter zu seyn?»
Подстрочник:
«Если у тебя получается стихотворение на выстроенном языке,
Который за тебя говорит и думает – неужели ты веришь, что ты поэт?»
***
Добавлю лишь, что такие конфузы – когда сам метод начинает сочинять за поэтов стихи – случаются не только с поэтами-традиционалистами.
С новаторами порой даже чаще.
Поэт Виталий Пуханов недавно опубликовал такую притчу:
«За одного мальчика стихи писал его пиджак. Выйдет мальчик покурить, повесит пиджак на спинку стула, вернётся, а пиджак уже восьмистрочник классический выдал с глубокой жизненной мыслью. Или двенадцать строк напишет, или даже шестнадцать и двадцать строк, но реже. Мальчик пришёл с пиджаком к доброму волшебнику и спросил: что теперь делать? «Понимаешь, – тревожно начал волшебник, – с поэтами традиционной версификации иногда случается такое, что стихи начинает сочинять за них сам метод».
***
История известная.
Примерно о том же писал Шиллер аж в 1797 году:
«Друг! Ты пока не поэт, хоть порой сочиняешь удачно;
Литературный язык пишет стихи за тебя».
В подлиннике:
«Weil ein Vers dir gelingt in einer gebildeten Sprache,
Die für dich dichtet und denkt, glaubst du schon Dichter zu seyn?»
Подстрочник:
«Если у тебя получается стихотворение на выстроенном языке,
Который за тебя говорит и думает – неужели ты веришь, что ты поэт?»
***
Добавлю лишь, что такие конфузы – когда сам метод начинает сочинять за поэтов стихи – случаются не только с поэтами-традиционалистами.
С новаторами порой даже чаще.
Оригинал и комментарии
литературная учёба от clear-text
"ТОРЖЕСТВОВАТЬ ПРИДЕТСЯ ОДНОМУ"
Когда-то давно, очень давно, еще до того, как я начал сочинять рассказы, я увидел по телевизору передачу с одним неплохим, в общем и целом, поэтом. Поэт был очень стар, но бодр, и красиво, как-то по-французски одет. Я даже сначала принял его за какого-то старого русского эмигранта, черт знает... Но нет, поэт был бесспорно советский.
***
Он рассказывал разные интересные истории о писателях, художниках, актерах, с кем он общался в течение своей жизни. От Маяковского до Пастернака, от Бабеля до Олеши, от Мейерхольда до Акимова, от Эйзенштейна до Пудовкина и так далее.
Ведущий смотрел на него так, как будто он был они все.
Я подумал - как, наверное, грустно и противно жить этому старику, потому что его принимают за целую эпоху.
А он, меж тем - просто он.
Сам, со своими собственными заслугами и провалами, нравится это кому-то или нет! А вовсе не свидетель жизни знаменитых режиссеров, актеров, поэтов.
Вот такое у него вдруг возникало выражение лица, когда неожиданно тускнел взгляд, и он смотрел вниз, на свои тощие колени, отрисованные полотняными брюками - дело было летом, на дачной веранде.
Но потом он поднимал голову, глаза его взблескивали весело и даже горделиво, губы складывались в надменную усмешку, и казалось, что ему кажется - он и есть одновременно Маяковский, Бабель, Мейерхольд...
***
Даже захотелось написать повесть или целый роман вот о таком "последнем из плеяды". О тяжком грузе то ли обидного долга перед в сто раз более великими ушедшими друзьями - то ли вынужденного, но все же приятного воспоминательства, которое чуть-чуть отдает самозванством.
Но как-то не собрался.
Когда-то давно, очень давно, еще до того, как я начал сочинять рассказы, я увидел по телевизору передачу с одним неплохим, в общем и целом, поэтом. Поэт был очень стар, но бодр, и красиво, как-то по-французски одет. Я даже сначала принял его за какого-то старого русского эмигранта, черт знает... Но нет, поэт был бесспорно советский.
***
Он рассказывал разные интересные истории о писателях, художниках, актерах, с кем он общался в течение своей жизни. От Маяковского до Пастернака, от Бабеля до Олеши, от Мейерхольда до Акимова, от Эйзенштейна до Пудовкина и так далее.
Ведущий смотрел на него так, как будто он был они все.
Я подумал - как, наверное, грустно и противно жить этому старику, потому что его принимают за целую эпоху.
А он, меж тем - просто он.
Сам, со своими собственными заслугами и провалами, нравится это кому-то или нет! А вовсе не свидетель жизни знаменитых режиссеров, актеров, поэтов.
Вот такое у него вдруг возникало выражение лица, когда неожиданно тускнел взгляд, и он смотрел вниз, на свои тощие колени, отрисованные полотняными брюками - дело было летом, на дачной веранде.
Но потом он поднимал голову, глаза его взблескивали весело и даже горделиво, губы складывались в надменную усмешку, и казалось, что ему кажется - он и есть одновременно Маяковский, Бабель, Мейерхольд...
***
Даже захотелось написать повесть или целый роман вот о таком "последнем из плеяды". О тяжком грузе то ли обидного долга перед в сто раз более великими ушедшими друзьями - то ли вынужденного, но все же приятного воспоминательства, которое чуть-чуть отдает самозванством.
Но как-то не собрался.
Оригинал и комментарии
от prilepin
Официальные лица уже сообщили, что 32 минских наших бойца (1 - гражданин РБ) возвращаются в Москву. Среди них - два моих бойца, служившие в моей личке, а кроме того являющиеся персонажами моих книжек и моими родственниками. Один из них уезжал прямо из моего дома. Всю историю до задержания группы, а так же всё происходившее после задержания, расскажу на днях во всех подробностях. Или почти во всех.
Оригинал и комментарии
заметки на коленке от wolfox
Если вдруг кому-то (theoretically speaking, разумеется) понадобится узнать, чем можно быстро и эффективно отмыть напольное покрытие на кухне от лужи йода, то подсказываю: почему-то лучше всего справляется средство для чистки плиты Cif. С экстрактом цитрусов (может, именно из-за экстракта). Гугл рекомендует еще пищевую соду и собственно лимон, но лимоны я не ем, а пищевая сода... откуда у миллениалов пищевая сода, если все, что мы печем - это блинчики на сковородке, шарлотку в мультиварке и РПГ-шные виртуальные рецепты, в которые сода не входит совершенно никогда в принципе?
Разумеется, все это - совершенно теоретически и абстрактно. Никто из нас, разумных людей, никогда не спотыкается о холодильник и не проливает целый пузырек йода на линолеум. Но мало ли, понадобится... в литературных, так сказать, описательных целях...
Вообще я собиралась сказать про другое. Про пони. Пони (которые My Little Pony) - моя давняя любовь, а тут еще Hasbro выпустили совершенно прекрасный кроссовер с Dungeons and Dragons. Да, именно!
(ссылка на сайт)
Пять поняш, каждая - с соответствующим персонажным именем и историей. Wizard, Rogue, Barbarian, Druid, Bard. Любопытно, что все - earth ponies, насколько я вижу, ни одного пегаса или единорога, впрочем, так даже интереснее. В комплекте - эксклюзивный D20 и экран ДМ-а. THIS IS SO EPIC.
Разумеется, все это - совершенно теоретически и абстрактно. Никто из нас, разумных людей, никогда не спотыкается о холодильник и не проливает целый пузырек йода на линолеум. Но мало ли, понадобится... в литературных, так сказать, описательных целях...
Вообще я собиралась сказать про другое. Про пони. Пони (которые My Little Pony) - моя давняя любовь, а тут еще Hasbro выпустили совершенно прекрасный кроссовер с Dungeons and Dragons. Да, именно!
(ссылка на сайт)
Пять поняш, каждая - с соответствующим персонажным именем и историей. Wizard, Rogue, Barbarian, Druid, Bard. Любопытно, что все - earth ponies, насколько я вижу, ни одного пегаса или единорога, впрочем, так даже интереснее. В комплекте - эксклюзивный D20 и экран ДМ-а. THIS IS SO EPIC.
Оригинал и комментарии
литературная учёба от clear-text
МОСКОВСКАЯ ДРАМАТУРГИЯ
Знаменитый советский сценарист Евгений Габрилович (1899 – 1993) рассказывал.
В какой-то очень круглый день своего рождения, возвращаясь из ресторана, он дал пять рублей молодому лифтеру (лифтерами тогда называли консьержей), который дежурил в подъезде. Целых пять рублей. Синенькую! Вот просто так!
- Ну что вы, Евгений Иосифович, зачем это? – спросил тот.
- В честь моего юбилея! – сказал тороватый Габрилович.
- Ах, ах, минуточку! – сказал лифтер.
Он сунулся в свою комнатку около лифта и достал какую-то книжечку.
Надписал и преподнёс Габриловичу сборник своих стихов, недавно изданный в Париже.
Как рассказывал Габрилович – «я прямо ахнул!»
***
Это, как утверждают мои друзья, а также соседи Габриловича по дому и подъезду – был поэт Александр Васютков. Он был из бывших СМОГистов. СМОГ (расшифровывается «Смелость мысли, образная глубина») – было такое неофициальное литературное движение, просуществовавшее четырнадцать месяцев – с февраля 1965 по апрель 1966 года, жестоко раздавленное властями: обыски, увольнения, высылки, психушки. Поэта Васюткова избили какие-то якобы «простые московские парни», когда он шел с плакатиком, на котором была строчка Хлебникова: «Русь! Ты вся – поцелуй на морозе».
***
В рассказе Габриловича одна неточность: сборник был все же не в Париже изданный, а в Москве, то ли в 1985, то ли в 1989 году.
Наверное, про Париж великий сценарист Габрилович придумал для красоты.
***
Вот такой очень сценарный эпизод.
Однако ничего особо замечательного в литературной судьбе поэта Васюткова не было. Этот эпизод ничего не переломил в его жизни. Как и в жизни Габриловича.
Габрилович так и продолжал – вернее, уже заканчивал – блестящую жизнь знаменитого сценариста, обласканного и зрителями, и правительством. А Васютков так и остался безвестным поэтом. Кажется, он жив (1946 года рождения) и даже получил медаль «Ветеран труда».
Но все равно очень сценарно.
Хотя и не закончено.
Но никуда не денешься - московская драматургия, она вся такая.
На сплошных недосказанностях. Очевидно, Чехов повлиял.
Знаменитый советский сценарист Евгений Габрилович (1899 – 1993) рассказывал.
В какой-то очень круглый день своего рождения, возвращаясь из ресторана, он дал пять рублей молодому лифтеру (лифтерами тогда называли консьержей), который дежурил в подъезде. Целых пять рублей. Синенькую! Вот просто так!
- Ну что вы, Евгений Иосифович, зачем это? – спросил тот.
- В честь моего юбилея! – сказал тороватый Габрилович.
- Ах, ах, минуточку! – сказал лифтер.
Он сунулся в свою комнатку около лифта и достал какую-то книжечку.
Надписал и преподнёс Габриловичу сборник своих стихов, недавно изданный в Париже.
Как рассказывал Габрилович – «я прямо ахнул!»
***
Это, как утверждают мои друзья, а также соседи Габриловича по дому и подъезду – был поэт Александр Васютков. Он был из бывших СМОГистов. СМОГ (расшифровывается «Смелость мысли, образная глубина») – было такое неофициальное литературное движение, просуществовавшее четырнадцать месяцев – с февраля 1965 по апрель 1966 года, жестоко раздавленное властями: обыски, увольнения, высылки, психушки. Поэта Васюткова избили какие-то якобы «простые московские парни», когда он шел с плакатиком, на котором была строчка Хлебникова: «Русь! Ты вся – поцелуй на морозе».
***
В рассказе Габриловича одна неточность: сборник был все же не в Париже изданный, а в Москве, то ли в 1985, то ли в 1989 году.
Наверное, про Париж великий сценарист Габрилович придумал для красоты.
***
Вот такой очень сценарный эпизод.
Однако ничего особо замечательного в литературной судьбе поэта Васюткова не было. Этот эпизод ничего не переломил в его жизни. Как и в жизни Габриловича.
Габрилович так и продолжал – вернее, уже заканчивал – блестящую жизнь знаменитого сценариста, обласканного и зрителями, и правительством. А Васютков так и остался безвестным поэтом. Кажется, он жив (1946 года рождения) и даже получил медаль «Ветеран труда».
Но все равно очень сценарно.
Хотя и не закончено.
Но никуда не денешься - московская драматургия, она вся такая.
На сплошных недосказанностях. Очевидно, Чехов повлиял.
Оригинал и комментарии
от prilepin
Из раздела "Мои любимые новости".
К Лукашенко и к его борзым ребятам, у меня теперь свои небольшие счёты, но, вот, тем не менее, смешная новость.
"Деятели культуры России подписали открытое письмо с осуждением действий белорусских властей.
Борис Гребенщиков, Noize MC, Oxxxymiron, Монеточка, Макаревич, Никонов, Юрий Шевчук, Саша Васильев ("Сплин") и многие другие".
Я что хочу сказать.
Я сам работал в ОМОНе очень долго, и даже митинги разгонял. Но я знаю, как можно работать, и как не надо работать. Вот они там, в Минске, работают как не надо.
Нехорошо работают, бессовестно.
Но, друзья мои.
То, что творилось все эти годы на Украине - вообще не поддаётся описанию. Там не просто разгоняли людей, там их жгли и убивали.
И никто из вышеперечисленных подобных писем не писал категорически. Вот не писал, и всё.
Только, как заговорённые, повторяли: "Это чужая страна, сами разберутся".
Вы тоже сами уже разберитесь. Вы лезете в дела чужих стран, или нет?
Я вот лезу. А вы - здесь лезете, там нет, а вон тут у вас котлета завёрнута.
Давайте хоть какую-то последовательность проявлять.
А то получится опять как на Украине.
Напомнить, как там получилось?
Там сначала вы кричали "Нельзя бить свой народ". Кричали, кричали, кричали. И потом - сменилась власть. И новая власть вдруг тоже начала бить свой народ. Но тут вы уже замолчали.
Я к тому, что если в Минске сменится власть, и новая власть вдруг начнёт бить свой народ, только уже другую его часть - вы ведь опять такое же письмо напишите?
Ну ведь правда?
Вы же не скажете: ой, это другая страна, мы не в курсе, сами разберутся?..
К Лукашенко и к его борзым ребятам, у меня теперь свои небольшие счёты, но, вот, тем не менее, смешная новость.
"Деятели культуры России подписали открытое письмо с осуждением действий белорусских властей.
Борис Гребенщиков, Noize MC, Oxxxymiron, Монеточка, Макаревич, Никонов, Юрий Шевчук, Саша Васильев ("Сплин") и многие другие".
Я что хочу сказать.
Я сам работал в ОМОНе очень долго, и даже митинги разгонял. Но я знаю, как можно работать, и как не надо работать. Вот они там, в Минске, работают как не надо.
Нехорошо работают, бессовестно.
Но, друзья мои.
То, что творилось все эти годы на Украине - вообще не поддаётся описанию. Там не просто разгоняли людей, там их жгли и убивали.
И никто из вышеперечисленных подобных писем не писал категорически. Вот не писал, и всё.
Только, как заговорённые, повторяли: "Это чужая страна, сами разберутся".
Вы тоже сами уже разберитесь. Вы лезете в дела чужих стран, или нет?
Я вот лезу. А вы - здесь лезете, там нет, а вон тут у вас котлета завёрнута.
Давайте хоть какую-то последовательность проявлять.
А то получится опять как на Украине.
Напомнить, как там получилось?
Там сначала вы кричали "Нельзя бить свой народ". Кричали, кричали, кричали. И потом - сменилась власть. И новая власть вдруг тоже начала бить свой народ. Но тут вы уже замолчали.
Я к тому, что если в Минске сменится власть, и новая власть вдруг начнёт бить свой народ, только уже другую его часть - вы ведь опять такое же письмо напишите?
Ну ведь правда?
Вы же не скажете: ой, это другая страна, мы не в курсе, сами разберутся?..
Оригинал и комментарии
от prilepin
Евгений Фатеев:
"Советская история – это опыт реализации по-настоящему гуманистического проекта. Советская история - это самая настоящая мистерия человеколюбия. Я это пишу без малейшей иронии, хотя осознаю, что для многих, кто пребывает в плену перестроечной архаики, мои утверждения звучат как вызов. СССР – это вообще исключительно про людей. Мы осознали тепличность советского существования, настоящий гуманизм Красного Проекта только после того, как он схлопнулся. Именно после катастрофы падения Советской империи мы осознали, насколько глубоко, эшелонированно и до мельчайших деталей было пронизано любовью к человеку, человекосбережением советское государство. По мере выдыхания перестроечного, либерального антисоветского морока, мы обнаруживаем какую-то странную страну, в которой бесплатно давали квартиры, выстроили невероятную систему здравоохранения Семашко, победили множество страшных болезней и безработицу, создали какую-то железобетонную уверенность людей в завтрашнем дне, обеспечили абсолютную и всеобщую грамотность. Родилась самая читающая страна без социального неравенства. В СССР даже автомобили улыбались как-то по-доброму. Вообще советская вещность по своей физиогномике была очень доброй, позитивной, даже невинной. Приметы советского народолюбия можно перечислять очень долго. И память о них живет до сих пор. И горечь утраты чувствуют многие из тех, кого окунули в жуткий зверинец социального дарвинизма. У советского государства многое и не получалось, но сложно усомниться в чистоте его намерений. Проявлением этого советского гуманизма были и советские визуальные искусства, в которых царит человек. Советское искусство вообще было о человеке. Так и таким человека еще не показывали. Человека в истории, человека в повседневности, человека в социуме. Советское искусство буквально поражено возрожденческим, ренессансным драйвом. И этот драйв буквально чувствуется, ощущается в истории советской портретной живописи".
https://zavtra.ru/blogs/o_velikoj_sovetskoj_portretnoj_perepisi_naseleniya
"Советская история – это опыт реализации по-настоящему гуманистического проекта. Советская история - это самая настоящая мистерия человеколюбия. Я это пишу без малейшей иронии, хотя осознаю, что для многих, кто пребывает в плену перестроечной архаики, мои утверждения звучат как вызов. СССР – это вообще исключительно про людей. Мы осознали тепличность советского существования, настоящий гуманизм Красного Проекта только после того, как он схлопнулся. Именно после катастрофы падения Советской империи мы осознали, насколько глубоко, эшелонированно и до мельчайших деталей было пронизано любовью к человеку, человекосбережением советское государство. По мере выдыхания перестроечного, либерального антисоветского морока, мы обнаруживаем какую-то странную страну, в которой бесплатно давали квартиры, выстроили невероятную систему здравоохранения Семашко, победили множество страшных болезней и безработицу, создали какую-то железобетонную уверенность людей в завтрашнем дне, обеспечили абсолютную и всеобщую грамотность. Родилась самая читающая страна без социального неравенства. В СССР даже автомобили улыбались как-то по-доброму. Вообще советская вещность по своей физиогномике была очень доброй, позитивной, даже невинной. Приметы советского народолюбия можно перечислять очень долго. И память о них живет до сих пор. И горечь утраты чувствуют многие из тех, кого окунули в жуткий зверинец социального дарвинизма. У советского государства многое и не получалось, но сложно усомниться в чистоте его намерений. Проявлением этого советского гуманизма были и советские визуальные искусства, в которых царит человек. Советское искусство вообще было о человеке. Так и таким человека еще не показывали. Человека в истории, человека в повседневности, человека в социуме. Советское искусство буквально поражено возрожденческим, ренессансным драйвом. И этот драйв буквально чувствуется, ощущается в истории советской портретной живописи".
https://zavtra.ru/blogs/o_velikoj_sovetskoj_portretnoj_perepisi_naseleniya
Оригинал и комментарии
Таль, маленький подснежник - интерлюдия от dreamer-m
...В детстве Таль звали прекрасным нежным орочьим именем Бишыхан-Ургы - означавшим, между прочим, «маленький подснежник». Это уже потом тирцы сначала не могли его произнести и долго смеялись, а орочке дали прозвище «Таль». Странный народ.
Полностью тут: https://www.patreon.com/posts/39701232. Видно Героям, Хранителям и Великанам.
P.S. Вылезаю из молчания, всем хочу сказать следующее. Никогда не подозревайте у себя депрессию или неврозы, не сделав анализ крови. А то можете оказаться как я и закончить витиеватый путь всё равно у гематолога, но предварительно задолбавшись. This entry was originally posted at https://yutaku.dreamwidth.org/470349.html. Please comment there using OpenID.
Полностью тут: https://www.patreon.com/posts/39701232
P.S. Вылезаю из молчания, всем хочу сказать следующее. Никогда не подозревайте у себя депрессию или неврозы, не сделав анализ крови. А то можете оказаться как я и закончить витиеватый путь всё равно у гематолога, но предварительно задолбавшись. This entry was originally posted at https://yutaku.dreamwidth.org/470349.html. Please comment there using OpenID.
Оригинал и комментарии
- - - - от vinah
Состояние лимба (оно же - пребывание в вечной лиминальности, сверкающей пограничности) для меня последние пять лет норма жизни - и я бы сказала, что оно для меня максимально комфортное: ни в каком периоде устроенной стабильности я не чувствовала себя настолько живой. Тем не менее, сейчас я провалилась на некий еще более глубинный уровень лимба - оказывается, в предбаннике реальности есть многочисленные круги, как в аду. Только эта лестница спускается вниз практически бесконечно, поэтому уровни лимба не подсчитываются, цифры не работают. Последние пять лет я ощущаю себя игроком в космическое казино - свое время и внимание я постоянно вымениваю на сверкающие фишки, которые в итоге конвертирую в самую дорогую, бриллиантовую фишку - и, когда в этой мельтешащей рандомности возникает мнимый момент свободной воли (поставить ее на красное или на черное? на 42 или на 16?), я понимаю, что сопровождающее этот жест волнение - своего рода плата за беззаботную жизнь в лобби этого казино. Тянешь, тянешь, пока не доводишь все до точки, когда можно либо по-крупному выиграть, либо проиграть вообще все (вовремя, кстати, я пересмотрела в карантине "Беги Лола Беги" - все, что уместилось в унылые 8 часов сериала Devs, там в режиме видеоклипа четко и красиво демонстрируют за полтора часа!).
Зато эти состояния очень чувствуют звери и птицы. Не далее, чем неделю назад, меня покусал воробей в промзоне около Дамбо (это я пыталась унести слетка с проезжей части, куда он пропрыгал и довольный сел в ожидании скутера), а вчера на пустынном и пасмурном Рокавей Бич со мной решил поплавать тюлень. Тюлень, Карл! Природа настолько очистилась, что на городской пляж приплыл тюлень!
Считаю тюленя предвестником выигрыша, конечно же. Пока же во сне мне отовсюду приходят отказы и я часами бегаю по чисто вымытым минским улицам от ОМОНовцев с ярко-розовыми автозаками, похожими на taco trucks.
Зато эти состояния очень чувствуют звери и птицы. Не далее, чем неделю назад, меня покусал воробей в промзоне около Дамбо (это я пыталась унести слетка с проезжей части, куда он пропрыгал и довольный сел в ожидании скутера), а вчера на пустынном и пасмурном Рокавей Бич со мной решил поплавать тюлень. Тюлень, Карл! Природа настолько очистилась, что на городской пляж приплыл тюлень!
Считаю тюленя предвестником выигрыша, конечно же. Пока же во сне мне отовсюду приходят отказы и я часами бегаю по чисто вымытым минским улицам от ОМОНовцев с ярко-розовыми автозаками, похожими на taco trucks.
Оригинал и комментарии
Сандра В. сдала ЕГЭ от nikab
И отгуляла выпускной бал. Умница, красавица и молодец :)
Оригинал и комментарии
Рутинёр от paul-kornev
"Рутинёр" за неделю продаж на Литрес вышел на 3 место в рейтинге. С учётом того, что на этапе подписки книга показала вполне себе достойный результат, пока что всё складывается очень даже неплохо.
Из ближайших планов: 30/07 откроется подписка на 07'92
Оригинал и комментарии
от prilepin
Да!
МХАТ им. М. Горького
·
У нас отличная новость - МХАТ им. М. Горького начал продажу билетов на спектакли осени 2020!
Открытие сезона состоится 17 сентября премьерой музыкальной комедии «Красный Моцарт», приуроченной к 120-летию со дня рождения и 65-летию со дня смерти самого популярного советского композитора Исаака Осиповича Дунаевского.
25 сентября мы покажем спектакль «Три сестры» – уникальную реконструкцию знаменитой постановки В. Немировича-Данченко 1940 года в исторических декорациях.
В новом сезоне зрителей также ждет:
- премьера спектакля «Лавр» - сценическое воплощение романа Евгения Водолазкина, режиссёром которого стал Эдуард Бояков;
- документально-музыкальный спектакль «Некурортный роман», в основу которого легли реальные истории разных женщин о подлинном, вечном и мимолетном, рассказанные Ириной Линдт, Алисой Гребенщиковой, Аликой Смеховой, Лидией Кузнецовой, Ларисой Некипеловой, Анной Галиновой и Елизаветой Базыкиной;
- полюбившийся всем спектакль «Сцены из супружеской жизни», в котором партнером Юлии Высоцкой стал Гоша Куценко;
- и многое другое.
Приобрести билеты и подробнее узнать о нашей афише, репертуаре, спектаклях и премьерах нового сезона вы можете узнать на сайте:
http://www.mxat-teatr.ru/
МХАТ им. М. Горького
·
У нас отличная новость - МХАТ им. М. Горького начал продажу билетов на спектакли осени 2020!
Открытие сезона состоится 17 сентября премьерой музыкальной комедии «Красный Моцарт», приуроченной к 120-летию со дня рождения и 65-летию со дня смерти самого популярного советского композитора Исаака Осиповича Дунаевского.
25 сентября мы покажем спектакль «Три сестры» – уникальную реконструкцию знаменитой постановки В. Немировича-Данченко 1940 года в исторических декорациях.
В новом сезоне зрителей также ждет:
- премьера спектакля «Лавр» - сценическое воплощение романа Евгения Водолазкина, режиссёром которого стал Эдуард Бояков;
- документально-музыкальный спектакль «Некурортный роман», в основу которого легли реальные истории разных женщин о подлинном, вечном и мимолетном, рассказанные Ириной Линдт, Алисой Гребенщиковой, Аликой Смеховой, Лидией Кузнецовой, Ларисой Некипеловой, Анной Галиновой и Елизаветой Базыкиной;
- полюбившийся всем спектакль «Сцены из супружеской жизни», в котором партнером Юлии Высоцкой стал Гоша Куценко;
- и многое другое.
Приобрести билеты и подробнее узнать о нашей афише, репертуаре, спектаклях и премьерах нового сезона вы можете узнать на сайте:
http://www.mxat-teatr.ru/
Оригинал и комментарии
от prilepin
У нас.
Оригинал и комментарии
от prilepin
Очень уважал этого человека.
Смотрел все его режиссёрские работы.
Не просто смотрел, а собрал все диски на отдельную полочку: "Пришёл солдат с фронта", "Если хочешь быть счастливым", "Подранки", "Из жизни отдыхающих", "И жизнь, и слёзы, и любовь", "Запретная зона".
Кроме Губенко, у меня только четыре русских режиссёра собраны целиком, со всеми фильмами.
Он был несгибаемый, удивительный, честный.
Настоящий советский человек.
Терпеть не могу, когда всякий раз об ушедшем говорят: "...ушла эпоха", - но в данном случае, и правда, таких как он - наперечёт, на пальцах одной руки.
Пока остальные меняли масть, гуляли из партии в партию, каялись, снимали дурацкие фильмы, противоречащие всему тому, что эти же самые граждане говорили и делали до 1987 года - он стоял на месте, уверенный, собранный, всегда моложавый, отлично выглядевший.
Губенко был, как данность. Никогда не мог поверить, что этот человек, выглядевший лет 30 подряд на твёрдые 60, может даже насморк подхватить.
Я всегда его немного побаивался. Мы созванивались, может, раз в полгода, и я всякий раз несколько секунд смотрел на экран, когда видел его имя, и волновался: "...а вдруг наругает?"
"Подранки" меня потрясли, когда я был совсем ребёнком. Я помню этот фильм покадрово.
"Из жизни отдыхающих" - такое чеховски-советское кино, удивительный, на самом деле, жанр.
"Запретная зона" - провидческий фильм: оно про нас, какими мы будем ещё очень долго.
Его роли в фильмах "Мне двадцать лет" (совсем недавно приобрёл, чтоб диск всегда был дома, чтоб можно было пересматривать) и "Они сражались за Родину" - великие роли.
Он был едва ли не самым цельным человеческим воплощением Советской эпохи в последние годы.
И для того, чтоб понять ничтожество оспаривающих ту эпоху, просто возьмите и разместите две фотокарточки рядом: Губенко и - ну, вот любого из этой компании, любого.
И сразу всё станет ясно.
Смотрел все его режиссёрские работы.
Не просто смотрел, а собрал все диски на отдельную полочку: "Пришёл солдат с фронта", "Если хочешь быть счастливым", "Подранки", "Из жизни отдыхающих", "И жизнь, и слёзы, и любовь", "Запретная зона".
Кроме Губенко, у меня только четыре русских режиссёра собраны целиком, со всеми фильмами.
Он был несгибаемый, удивительный, честный.
Настоящий советский человек.
Терпеть не могу, когда всякий раз об ушедшем говорят: "...ушла эпоха", - но в данном случае, и правда, таких как он - наперечёт, на пальцах одной руки.
Пока остальные меняли масть, гуляли из партии в партию, каялись, снимали дурацкие фильмы, противоречащие всему тому, что эти же самые граждане говорили и делали до 1987 года - он стоял на месте, уверенный, собранный, всегда моложавый, отлично выглядевший.
Губенко был, как данность. Никогда не мог поверить, что этот человек, выглядевший лет 30 подряд на твёрдые 60, может даже насморк подхватить.
Я всегда его немного побаивался. Мы созванивались, может, раз в полгода, и я всякий раз несколько секунд смотрел на экран, когда видел его имя, и волновался: "...а вдруг наругает?"
"Подранки" меня потрясли, когда я был совсем ребёнком. Я помню этот фильм покадрово.
"Из жизни отдыхающих" - такое чеховски-советское кино, удивительный, на самом деле, жанр.
"Запретная зона" - провидческий фильм: оно про нас, какими мы будем ещё очень долго.
Его роли в фильмах "Мне двадцать лет" (совсем недавно приобрёл, чтоб диск всегда был дома, чтоб можно было пересматривать) и "Они сражались за Родину" - великие роли.
Он был едва ли не самым цельным человеческим воплощением Советской эпохи в последние годы.
И для того, чтоб понять ничтожество оспаривающих ту эпоху, просто возьмите и разместите две фотокарточки рядом: Губенко и - ну, вот любого из этой компании, любого.
И сразу всё станет ясно.
Оригинал и комментарии
Песнь властелинов мира от nikab
Питербюргер ходит в Летний сад.
Моня Кац вербуется в Моссад.
Ванечка сегодня призывник -
Целый полк девчонок скис и сник.
Дождик мочит хмурые кусты,
Развелись по городу мосты
Хтонь и хрень, бардак и суета…
Положи чего-нибудь в кота!
Кот голодный это стыд и срам
Треф, каюк и кажется харам.
Бьет по нервам очень громкий хор,
В голосах читается укор:
Полюбуйся - в мире беспредел
Пух опух и шарик улетел,
Пандемия, кризис, крипота –
Страшный сон голодного кота.
Как ты мог, хозяин, как ты смел?
Сам небось все паучи и съел,
Сушками хрустел, кефир лакал,
Вискас в виски кажется макал.
Ты, хозяин, с нами не шути –
Вдруг проснешься толстый и в шерсти,
На душе тоска и пустота…
Положи чего-нибудь в кота!
Опадали яблони и гру
Шины прошуршали по ковру
Желтых листьев хрупкой красоты –
Это все наделали коты.
Если в мире мир и благодать,
Ни песца в подъезде не видать,
Значит кто-то мудрый, господа,
Положил чего-нибудь в кота!
Рыбки, котлетки, филе на салфетке, птичку на ветке, мур можно без ветки, паучей пачку, сосиску, шпикачку, пару оливок, немножечко сливок, розу из вазы… за что же так сразу? Я не у дел… Ну прости, не хотел!
Плюнь на суету престранных стран!
Есть камин, какао и диван,
Теплый бок, мурлык и милота.
Положи чего-нибудь в кота!
Моня Кац вербуется в Моссад.
Ванечка сегодня призывник -
Целый полк девчонок скис и сник.
Дождик мочит хмурые кусты,
Развелись по городу мосты
Хтонь и хрень, бардак и суета…
Положи чего-нибудь в кота!
Кот голодный это стыд и срам
Треф, каюк и кажется харам.
Бьет по нервам очень громкий хор,
В голосах читается укор:
Полюбуйся - в мире беспредел
Пух опух и шарик улетел,
Пандемия, кризис, крипота –
Страшный сон голодного кота.
Как ты мог, хозяин, как ты смел?
Сам небось все паучи и съел,
Сушками хрустел, кефир лакал,
Вискас в виски кажется макал.
Ты, хозяин, с нами не шути –
Вдруг проснешься толстый и в шерсти,
На душе тоска и пустота…
Положи чего-нибудь в кота!
Опадали яблони и гру
Шины прошуршали по ковру
Желтых листьев хрупкой красоты –
Это все наделали коты.
Если в мире мир и благодать,
Ни песца в подъезде не видать,
Значит кто-то мудрый, господа,
Положил чего-нибудь в кота!
Рыбки, котлетки, филе на салфетке, птичку на ветке, мур можно без ветки, паучей пачку, сосиску, шпикачку, пару оливок, немножечко сливок, розу из вазы… за что же так сразу? Я не у дел… Ну прости, не хотел!
Плюнь на суету престранных стран!
Есть камин, какао и диван,
Теплый бок, мурлык и милота.
Положи чего-нибудь в кота!
Оригинал и комментарии
Просмотрено (без "прочитано"), выпуск 281 от nostradamvs
Дублинские убийства, 1 сезон (Dublin Murders, Великобритания, 2019). Очень посредственная попытка автора идеи и группы сценаристов слить в один сериал два совершенно разных романа Тани Френч с разными сюжетами, фабулами и посылами. В результате всё выглядит крайне неуклюже (особенно глупы попытки связи в духе “а может в обоих убийствах замешан один человек?”, хотя слепоглухонемому понятно, что нет). Помимо того, получилось ужасно нудное смотрилово с, пожалуй, ровно двумя яркими персонажами, правда, второстепенными — руководителями отделов, убойного и работы под прикрытием. Центральные же герои безлики и следить за ними неинтересно. Кроме того, в сериале много оборванных из-за неуклюжести сценария линий. Можно не смотреть. 4/10.
Защищая Джейкоба, 1 сезон (Defending Jacob, США, 2020). Ну чёт так себе. История в принципе не о Джейкобе, а его папе, которого играет Крис Эванс и который вот только что имел крепкую семью и чудесную карьеру, а вот уже и всё, потому что сын-подросток немножко вышел из-под контроля. И на самом деле совершенно неважно, Джейкоб убийца или нет. Это в принципе не детектив, а скорее, драма, трагедия нескольких семей и целого города впридачу. Но… скучно. Почти без поворотов, линейная история на 8 серий кажется слишком длинной. 5/10.
Бессмертная гвардия (The Old Guard, США, 2020). Совершенно посредственное кино. Ну я понимаю, что по комиксу, но вы же фильм, то есть некое законченное произведение снимаете, так может, как-то получше отрывочные куски сценари связать стоит. Нигде не играющий и не имеющий смысла эпизод про девушку на дне моря, мочащая всех после ранения в живот смертная Андромаха, ещё какие-то моменты просто подбешивают. Ну и суммарно всё скучно, напоминает по динамике Сарика Андреасяна, я прямо даже подумал, что он и снимал, но не он. А Терон надо бы завязывать с участием в плохих боевиках, хотя “Форсаж 9” уже заявлен.3/10.
Грейхаунд (Greyhound, США, 2020). Том Хэнкс — прекрасный актёр, но в 64 года пытаться освоить загадочную профессию сценариста всё-таки не стоит. Сценарий "Грейхаунда" - это такое лютое говно, что ни красивые съёмки, ни прекрасный саундтрек, ни эффектные взрывы спасти это чудо, лишённое завязки, кульминации и развязки, не смогли. На протяжении 1,5 часа не меняется вообще ничего. Такое ощущение, что сняли одну 5-минутную сцену боя с невнятным диалогом, а потом повторили её копипастом ещё 15 раз. 2/10.
Мой создатель (Archive, Великобритания-Венгрия-США, 2020). Ужасно скучный артхаусно-фантастический фильм, явно пытающийся догнать “Из машины” Алекса Гарленда, но до Гарленда не хватило ни бюджета, ни таланта. Потерявший жену робоинженер в уединённых горах создаёт робота за роботом, чтобы подселить в них разум жены. Причём первая и вторая модели роботов — железные коробки, а третья внезапно сверхбионическое совершенство, позже превращающееся прямо-таки в человека. В самом конце фильма эту странность на удивление логично объясняют, как и прочий бред, творящийся в сценарии (там реально много нестыковок), но проблема в том, что высидеть 1 час 40 минут мути до этого объяснения очень трудно. 4/10.
Воля (Volition, Канада, 2019). Очень путаный фильм о парне, который может предвидеть будущее и даже путешествовать по времени благодаря своим биологическим сверхспособностям. Бесит то, что эти сверхспособности он использует исключительно чтобы торговать наркотой, тупить на диване, драться с придурками и нищебродствовать. Ну то есть прямо обидно, что способности достались идиоту. Можно мне такие? 3/10.
Тьма, 3 сезон (Dark, Германия-США, 2020). Третий сезон перезапутали страшно. В первых двух аккуратно ввели всего два слоя различия персонажей — “кто этот персонаж” и “из какого времени эта версия данного персонажа”. Но в третьем сезоне буквально за 3 первых серии появляются дополнительно “из какого мира этот персонаж” и “из какой версии данного мира этот персонаж”, в итоге возникает необходимость различать до 60 персонажей, причём некоторые выглядят одинаково и отличаются лишь уровнем грязи на лице. Но если внимательно смотреть в справочник героев, то в целом Янтье Фризе достойно выпутался из той паутины, которую сам и накрутил. “Тьму” смотреть однозначно стоит, это хороший сериал. 7/10.
Бесшумный (The Silencing, Канада-США, 2019). Ну как бы вроде и неплохо, и первые 50 минут держит в напряжении. Таинственный убийца девочек, гуляющий по лесу в одежде-шкуре, алкаш-лесник, у которого погибла дочь и который жаждет отмщения, шериф, которая прикрывает своего придурка-брата, нормально. Но сценарные дырочки постепенно накапливаются — например, самый интересный ход, в котором шериф прикрывает маньяка, думая, что это её брат, разрешается совершенно топорно путём 10-секундного последующего диалога, хотя на этом можно было построить всю вторую половину фильма. Есть и режиссёрские огрехи — финальную сцену сняли в такой тёмной ночи, что можно было бы и не снимать, всё равно никакой динамики в темноте не сделаешь. В общем, 5/10.
Защищая Джейкоба, 1 сезон (Defending Jacob, США, 2020). Ну чёт так себе. История в принципе не о Джейкобе, а его папе, которого играет Крис Эванс и который вот только что имел крепкую семью и чудесную карьеру, а вот уже и всё, потому что сын-подросток немножко вышел из-под контроля. И на самом деле совершенно неважно, Джейкоб убийца или нет. Это в принципе не детектив, а скорее, драма, трагедия нескольких семей и целого города впридачу. Но… скучно. Почти без поворотов, линейная история на 8 серий кажется слишком длинной. 5/10.
Бессмертная гвардия (The Old Guard, США, 2020). Совершенно посредственное кино. Ну я понимаю, что по комиксу, но вы же фильм, то есть некое законченное произведение снимаете, так может, как-то получше отрывочные куски сценари связать стоит. Нигде не играющий и не имеющий смысла эпизод про девушку на дне моря, мочащая всех после ранения в живот смертная Андромаха, ещё какие-то моменты просто подбешивают. Ну и суммарно всё скучно, напоминает по динамике Сарика Андреасяна, я прямо даже подумал, что он и снимал, но не он. А Терон надо бы завязывать с участием в плохих боевиках, хотя “Форсаж 9” уже заявлен.3/10.
Грейхаунд (Greyhound, США, 2020). Том Хэнкс — прекрасный актёр, но в 64 года пытаться освоить загадочную профессию сценариста всё-таки не стоит. Сценарий "Грейхаунда" - это такое лютое говно, что ни красивые съёмки, ни прекрасный саундтрек, ни эффектные взрывы спасти это чудо, лишённое завязки, кульминации и развязки, не смогли. На протяжении 1,5 часа не меняется вообще ничего. Такое ощущение, что сняли одну 5-минутную сцену боя с невнятным диалогом, а потом повторили её копипастом ещё 15 раз. 2/10.
Мой создатель (Archive, Великобритания-Венгрия-США, 2020). Ужасно скучный артхаусно-фантастический фильм, явно пытающийся догнать “Из машины” Алекса Гарленда, но до Гарленда не хватило ни бюджета, ни таланта. Потерявший жену робоинженер в уединённых горах создаёт робота за роботом, чтобы подселить в них разум жены. Причём первая и вторая модели роботов — железные коробки, а третья внезапно сверхбионическое совершенство, позже превращающееся прямо-таки в человека. В самом конце фильма эту странность на удивление логично объясняют, как и прочий бред, творящийся в сценарии (там реально много нестыковок), но проблема в том, что высидеть 1 час 40 минут мути до этого объяснения очень трудно. 4/10.
Воля (Volition, Канада, 2019). Очень путаный фильм о парне, который может предвидеть будущее и даже путешествовать по времени благодаря своим биологическим сверхспособностям. Бесит то, что эти сверхспособности он использует исключительно чтобы торговать наркотой, тупить на диване, драться с придурками и нищебродствовать. Ну то есть прямо обидно, что способности достались идиоту. Можно мне такие? 3/10.
Тьма, 3 сезон (Dark, Германия-США, 2020). Третий сезон перезапутали страшно. В первых двух аккуратно ввели всего два слоя различия персонажей — “кто этот персонаж” и “из какого времени эта версия данного персонажа”. Но в третьем сезоне буквально за 3 первых серии появляются дополнительно “из какого мира этот персонаж” и “из какой версии данного мира этот персонаж”, в итоге возникает необходимость различать до 60 персонажей, причём некоторые выглядят одинаково и отличаются лишь уровнем грязи на лице. Но если внимательно смотреть в справочник героев, то в целом Янтье Фризе достойно выпутался из той паутины, которую сам и накрутил. “Тьму” смотреть однозначно стоит, это хороший сериал. 7/10.
Бесшумный (The Silencing, Канада-США, 2019). Ну как бы вроде и неплохо, и первые 50 минут держит в напряжении. Таинственный убийца девочек, гуляющий по лесу в одежде-шкуре, алкаш-лесник, у которого погибла дочь и который жаждет отмщения, шериф, которая прикрывает своего придурка-брата, нормально. Но сценарные дырочки постепенно накапливаются — например, самый интересный ход, в котором шериф прикрывает маньяка, думая, что это её брат, разрешается совершенно топорно путём 10-секундного последующего диалога, хотя на этом можно было построить всю вторую половину фильма. Есть и режиссёрские огрехи — финальную сцену сняли в такой тёмной ночи, что можно было бы и не снимать, всё равно никакой динамики в темноте не сделаешь. В общем, 5/10.
Оригинал и комментарии
от prilepin
Были многочисленные вопросы про Лукашенко и парней из ЧВК, задержанных в Минске. Вот дал подробное интервью по всем событиям последнего месяца. Семён Пегов и Александр Бородай тоже высказались.
Один из сыновей Лукашенко извинился перед бойцами, в том числе, моими. Ну, я пока не знаю, принимать извинения или нет. Как пацаны скажут. Жду их дома.
https://svpressa.ru/politic/article/273579/
Один из сыновей Лукашенко извинился перед бойцами, в том числе, моими. Ну, я пока не знаю, принимать извинения или нет. Как пацаны скажут. Жду их дома.
https://svpressa.ru/politic/article/273579/
Оригинал и комментарии
в порядке безудержной саморекламы от clear-text
СЕГОДНЯ В 15.00 НА "ЭХЕ МОСКВЫ"
в передаче "Книжное казино" я буду
представлять свой новый роман "Богач и его актер".
Будет время - включите радио!
в передаче "Книжное казино" я буду
представлять свой новый роман "Богач и его актер".
Будет время - включите радио!
Оригинал и комментарии
*** от nikab
Век неправильный вектор вывел прямо на провода
Позабыть человека, словно и не было никогда,
Верно? Или изменчиво – вычеркнуть и стереть.
Скучно стареть, печалиться, где-то еще печататься, в целом плевать на частности.
Переводить часы. Сесть и дразнить сыча. Чай, мой мрачный, уймет печаль.
Черный, как очи, чернее чары, чакра Кентавра, тавро Тавриды,
Глупая карма чужой корриды. Невский сад.
Мы с тобой – яблоко об асфальт. Треснули раньше, чем откусили.
Не существует силы, чтобы скрепить мякоть и кожуру.
Семечки прорастут. Яблоки будут падать.
Девушки – плакать, прятаться на мосту.
Намасте, сердце!
Стук отвечает в такт.
Были – забыли. Первое время так.
Нету ни ника ни голоса ни лица.
Мы изменяемся ежедневно, не отрицай.
Кончилось время серых. Часы частят.
Мыльная мелодрама в пяти частях.
Карта квартиры. Курилка на этаже.
…Ева сожжет сюжет!
Позабыть человека, словно и не было никогда,
Верно? Или изменчиво – вычеркнуть и стереть.
Скучно стареть, печалиться, где-то еще печататься, в целом плевать на частности.
Переводить часы. Сесть и дразнить сыча. Чай, мой мрачный, уймет печаль.
Черный, как очи, чернее чары, чакра Кентавра, тавро Тавриды,
Глупая карма чужой корриды. Невский сад.
Мы с тобой – яблоко об асфальт. Треснули раньше, чем откусили.
Не существует силы, чтобы скрепить мякоть и кожуру.
Семечки прорастут. Яблоки будут падать.
Девушки – плакать, прятаться на мосту.
Намасте, сердце!
Стук отвечает в такт.
Были – забыли. Первое время так.
Нету ни ника ни голоса ни лица.
Мы изменяемся ежедневно, не отрицай.
Кончилось время серых. Часы частят.
Мыльная мелодрама в пяти частях.
Карта квартиры. Курилка на этаже.
…Ева сожжет сюжет!
Оригинал и комментарии
от prilepin
Новый проект «Свободной Прессы». Рейтинги политиков, музыкантов, писателей, губернаторов и оппозиционеров на основе активности в Социальных Сетях.
https://svpressa.ru/politic/article/273112/
https://svpressa.ru/politic/article/273112/
Оригинал и комментарии
от prilepin
Рутинёр от paul-kornev
"Рутинёр" (финал Небесного эфира), который уже доступен в электронном виде, выйдет на бумаге в сентябре и уже появились не только обложка, но и рисунки для форзаца и фронтисписа.
Небесный эфир пронизывает всё сущее, но даже ему не под силу вытравить мрак из души, если того не пожелает сам человек. И оттого люди лгут, убивают и взывают к проклятым князьям запределья в надежде обрести могущество и реализовать свои потаённые желания. Магистру-расследующему Филиппу Олеандру вон Черену не впервой выявлять чернокнижников из числа учёного люда, да только нынешнее дело несравненно сложнее, нежели всё, с чем ему приходилось сталкиваться до сих пор. Слишком могущественные силы вступили в противостояние - и речь отнюдь не о тайных обществах и ложах…
Оригинал и комментарии
07'92 от paul-kornev
Открылась подписка на 07'92 (продолжение 06'92)
Как следует из названия действие сместилось в июль, но в декорациях как и прежде главенствует суровый реализм. Трупов на тысячу символов существенно убавится, а бытовухи прибавится, да и сам экшн станет преимущественно бытовым. Но не везде и не всегда )
АТ: https://author.today/work/82432
Литрес: https://www.litres.ru/pavel-kornev/07-92/?lfrom=2359015
Возрастной рейтинг по-прежнему 18+
Секса станет больше, но он не самоцель, целиком и полностью завязан на сюжетную линию/
Без наркотиков тоже не обойдётся и опять же исключительно по сюжетной необходимости.
Ну и отечественная эстрада тех лет неокрепшим умам тоже психологическую травму нанести может, а без неё вообще никуда и никак.
О музыке подробней расскажу завтра, сейчас только отмечу, что если в первой книги основным лейтмотивом была композиция "В Багдаде всё спокойно" поп-дуэта "Кар-мэн", то здесь это однозначно "Капитан Каталкин" Александра Буйнова.
07'92
Год девяносто второй. Июль.
На голове подживает свежий рубец, в карманах гуляет ветер.
Есть друзья и работа, а ещё – проблемы. Да и как иначе, ведь пацан сказал – пацан сделал, а вход рубль, выход – два? Если уж хватило ума связаться не с теми людьми, придётся из кожи вон вылезти, лишь бы только не угодить за решётку или того хуже – в пластиковые пакеты. По частям.
А ведь просто собирался немного подзаработать…
Оригинал и комментарии
Песня дня, артикль :) от nikab
На кахоль-ве-лаван равняйсь! Смирно, товарищи казаки!
https://vestikavkaza.ru/news/Filial-kubanskogo-kazachego-voyska-otkryt-v-Izraile.html
https://vestikavkaza.ru/news/Filial-kubanskogo-kazachego-voyska-otkryt-v-Izraile.html
Оригинал и комментарии
от prilepin
Новая проза. Уже верстается. Скоро.
Редакция Елены Шубиной
·
В сентябре в «Редакции Елены Шубиной» выходит новая книга прозы Захара Прилепина — «Ополченский романс». Это сборник художественных рассказов о жизни Донбасса после 2014 года: истории людей, не захотевших бросать свои дома и пытающихся научиться жить в новых условиях, об ополченцах — как местных, так и тех, кто сорвался с насиженных мест и приехал сюда воевать за «русский мир», об отношениях между народами — не тех, что устанавливают политики, а тех, что формируются «на земле», а еще — о любви, которая, оказывается, возможна и даже необходима в этом чистилище. У каждого из героев — своя история, своя дорога и своя мотивация. Прилепин рассказывает о них — просто, без пафоса и патетики, и точно, без рассуждений и лишних слов.
Настроением «Ополченский романс» близок прилепинской «Обители»: то же спокойное, без нагнетания, описание хаоса, расползающегося кругом, и то же хрупкое вначале, но постепенно крепнущее ощущение надежды — на толику везения, сочувствие, поддержку, на победу доброты в человеке и в мире.
«Название ''Ополченский романс'' отвечает сути текста: в каждом третьем рассказе есть обязательный любовный, или романсовый, сюжетный мотив: одна война — три судьбы»,
— рассказал о новой книге Захар Прилепин (Zakhar Prilepin).
Публикуем цитаты из книги:
***
Они считали себя носителями правды объёмной и важной настолько, что их конкретная жизнь на этом фоне становилась почти невесомой.
***
На крыше их машины сидел ангел, легко постукивая босыми пятками о лобовуху. Его потные, кудрявые волосы развевались на ветру. Вид у него был, как у ополченцев: слегка придурковатый. Иногда он разбрасывал — словно для объятия — руки, и наслаждался тем, как воздух проносится сквозь его тело.
***
Мужчина порой проживает огромную жизнь, порой — куцую, но этот вдохновенный, щекотный, удивительный комок в груди ощущает считанные разы. Когда идёт к любимой женщине. Когда уходит от нелюбимой женщины. И несколько раз посередине.
***
Он становился всё очерченней — все иные спутались и постепенно исчезли.
Донбасская война нарисовала его.
Появились морщины, линии рук, отпечатки шагов. Он обветрился, обтрепался.
Теперь точно знал звук своего голоса.
Посреди лица распустились степной пылью тронутые глаза.
Когда Вострицкий этими глазами спустя четыре донецких года случайно увидел свои прежние фотографии — его почти замутило: словно он везде там был голый, белый и застигнутый врасплох.
Редакция Елены Шубиной
·
В сентябре в «Редакции Елены Шубиной» выходит новая книга прозы Захара Прилепина — «Ополченский романс». Это сборник художественных рассказов о жизни Донбасса после 2014 года: истории людей, не захотевших бросать свои дома и пытающихся научиться жить в новых условиях, об ополченцах — как местных, так и тех, кто сорвался с насиженных мест и приехал сюда воевать за «русский мир», об отношениях между народами — не тех, что устанавливают политики, а тех, что формируются «на земле», а еще — о любви, которая, оказывается, возможна и даже необходима в этом чистилище. У каждого из героев — своя история, своя дорога и своя мотивация. Прилепин рассказывает о них — просто, без пафоса и патетики, и точно, без рассуждений и лишних слов.
Настроением «Ополченский романс» близок прилепинской «Обители»: то же спокойное, без нагнетания, описание хаоса, расползающегося кругом, и то же хрупкое вначале, но постепенно крепнущее ощущение надежды — на толику везения, сочувствие, поддержку, на победу доброты в человеке и в мире.
«Название ''Ополченский романс'' отвечает сути текста: в каждом третьем рассказе есть обязательный любовный, или романсовый, сюжетный мотив: одна война — три судьбы»,
— рассказал о новой книге Захар Прилепин (Zakhar Prilepin).
Публикуем цитаты из книги:
***
Они считали себя носителями правды объёмной и важной настолько, что их конкретная жизнь на этом фоне становилась почти невесомой.
***
На крыше их машины сидел ангел, легко постукивая босыми пятками о лобовуху. Его потные, кудрявые волосы развевались на ветру. Вид у него был, как у ополченцев: слегка придурковатый. Иногда он разбрасывал — словно для объятия — руки, и наслаждался тем, как воздух проносится сквозь его тело.
***
Мужчина порой проживает огромную жизнь, порой — куцую, но этот вдохновенный, щекотный, удивительный комок в груди ощущает считанные разы. Когда идёт к любимой женщине. Когда уходит от нелюбимой женщины. И несколько раз посередине.
***
Он становился всё очерченней — все иные спутались и постепенно исчезли.
Донбасская война нарисовала его.
Появились морщины, линии рук, отпечатки шагов. Он обветрился, обтрепался.
Теперь точно знал звук своего голоса.
Посреди лица распустились степной пылью тронутые глаза.
Когда Вострицкий этими глазами спустя четыре донецких года случайно увидел свои прежние фотографии — его почти замутило: словно он везде там был голый, белый и застигнутый врасплох.
Оригинал и комментарии
Песня дня от nikab
Оригинал и комментарии
от prilepin
Умер Алан Паркер.
Странный английский джентльмен, снявший такие разные, непохожие друг на друга фильмы, поразившие меня когда-то: "Полуночный экспресс", "Птаха", "Сердце Ангела" с гениальным тогда ещё Рурком, "Стену" - анимацию великого альбома "Пинк Флойд".
Хотя он давно ничего не снимал, я как-то привык, что он есть, и будет всегда, пока есть я. Ведь его фильмы это тоже я, какая-то часть кожи, сердца, кости и чего-то там ещё. В том числе потому, что я давно уже ни в какие фильмы не влюбляюсь, и теперь всё вокруг уже, в том числе кино, не на целую жизнь, а на какой-то её отрезок. А то кино было - на всю.
И сворованная мной в крымском кинотеатре в 1991 году афиша "Сердца Ангела" хранится в моём доме уже 29 лет. Хотя ничего больше с той поры у меня, пожалуй, и не осталось.
А он взял и умер. Сегодня.
Странный английский джентльмен, снявший такие разные, непохожие друг на друга фильмы, поразившие меня когда-то: "Полуночный экспресс", "Птаха", "Сердце Ангела" с гениальным тогда ещё Рурком, "Стену" - анимацию великого альбома "Пинк Флойд".
Хотя он давно ничего не снимал, я как-то привык, что он есть, и будет всегда, пока есть я. Ведь его фильмы это тоже я, какая-то часть кожи, сердца, кости и чего-то там ещё. В том числе потому, что я давно уже ни в какие фильмы не влюбляюсь, и теперь всё вокруг уже, в том числе кино, не на целую жизнь, а на какой-то её отрезок. А то кино было - на всю.
И сворованная мной в крымском кинотеатре в 1991 году афиша "Сердца Ангела" хранится в моём доме уже 29 лет. Хотя ничего больше с той поры у меня, пожалуй, и не осталось.
А он взял и умер. Сегодня.
Оригинал и комментарии
от prilepin
Написали про генерала сведущие: «Генерал Михайлов - шоумен своего рода, его и в конторе не слишком уважают, фигура комическая. А причина наезда понятна - он сам сочинитель, книжки пишет. Плохие».
Ну, так уже понятнее.
Ну, так уже понятнее.
Оригинал и комментарии
от prilepin
Ваша помощь. Наша работа. Донбасс многострадальный и бесконечный. Перемирия опять не случилось. Очередной отчёт.
http://захарфонд.рус/f30.html
http://захарфонд.рус/f30.html
Оригинал и комментарии
от prilepin
Попробуем ещё разок.
https://eanews.ru/news/yekaterinburzhtsy-so-vtoroy-popytki-organizuyut-skver-imeni-borisa-ryzhego_15-08-2020
https://eanews.ru/news/yekaterinburzhtsy-so-vtoroy-popytki-organizuyut-skver-imeni-borisa-ryzhego_15-08-2020
Оригинал и комментарии
«Черный ход» Г. Л. Олди: Кто-то хочет крови от ru-oldie
Тихо, ползи, стрелок,
По черному ходу,
До самых адских глубин!
В сегодняшней главе:
Кто-то хочет крови. – Опасная женщина. – Сапоги разъездного агента. – К аду нельзя привыкнуть. – Из искры возгорится пламя. – Есть сердце, есть!
«Черный ход» Г. Л. Олди на Author.Today: https://author.today/work/78360
Вы никогда не бывали в Элмер-Крик, сэр? А вы, мэм? Где это, спрашиваете? На Диком Западе, на краю территории Осмака, у самого фронтира. О, вам там будет интересно! Нравы Дикого Запада, суровые люди, что всегда носят оружие – что скажете, мэм? А вы, сэр? Салуны и оружейные лавки, виски и жареная кукуруза, нефтепромысел и прерия, фермы и ранчо, индейская территория и китайский квартал, прозванный Шанхаем. И, конечно же, вольные стрелкѝ: некоторые из них зовутся шансфайтерами. Их револьверы стреляют не только свинцом, но и проклятиями вперемежку с несчастьями. И, конечно, доблестные слуги закона, один из которых имеет незримого ангела-хранителя.
Впрочем, один ли он?
Да, сэр, вы правы, мэм – в Элмер-Крик вам скучно не будет! Только держите глаза открытыми, ушки на макушке, порох сухим, а револьвер заряженным. Здесь вам не цивилизованный Восток – здесь Дикий Запад, мэм, сэр! Здесь сначала стреляют, и только потом задают вопросы – если остаётся, кому их задать. Здесь зреет, готов открыться, таинственный чёрный ход, ведущий...
Простите, мэм, простите, сэр, но большего я вам сказать не могу: это не моя тайна. Но если вы всё-таки заглянете в Элмер-Крик, вы возможно, сами всё узнаете. Только будьте осторожны: здесь встречаются призраки. И не одни лишь призраки...
И как водится, цитаты:
Рут Шиммер по прозвищу Шеф
«– ...Кто-то угрожает тебе? Найми охрану. Я имею в виду обычную охрану. Вроде того стрелка, что стоит на лестнице.
– Красавчик Дэйв? Его я уже нанял. Теперь очередь за тобой.
– Я шансфайтер.
– Да ну? Ты просто открыла мне глаза.
– Ты знаешь, за кем я охочусь. И кого охраняю, тоже знаешь. Только не ври мне, что снова обул сапоги разъездного агента! Ты уже давно не дилер, ты заправляешь в конторе.
Пирс садится в кресло, которое еще недавно предлагал Рут. Берет со стола жестянку «Chesterfield» с фабричными самокрутками, достает одну. Прикуривает, пускает клуб дыма. Жестом предлагает Рут угоститься; пожимает плечами, когда та отказывается.
У Рут возникает странное ощущение. Ей кажется, что Пирс курит не табак, а время. Говорят, умелый мастер сворачивает четыре таких самокрутки за минуту. Пятнадцать секунд сгорают в пламени, в опасной близости от рта Бенджамена Пирса.
– Я заправляю в конторе. Но сейчас я обул сапоги разъездного агента. Я выехал за искрами, девочка. Светит крупный куш, я хочу, чтобы ты охраняла меня.»
* * *
Джошуа Редман по прозвищу Малыш
«...Сказать по правде, адом он называл это место просто за неимением другого слова. Котлы с кипящей смолой? Раскаленные сковородки? Корчи вопящих грешников? Хохот рогатых чертей? Ничего этого здесь не было. Были обитатели, но Джош все не мог решить, кем их считать: чертями или грешниками? Теми и другими сразу?
Ни теми, ни другими?
О том, что это родина тахтона, догадался бы и ребенок. Да и тахтон не стал отрицать, когда Джош спросил его в лоб.
Адское пламя? Вот что да, то да.
Пламя было нестрашное, скорее забавное. Представьте себе воздух, сэр, густой и плотный. Он пронизан едва различимыми нитями: голубыми, оранжевыми, сиреневыми. В нем плавают охристые и багровые сгустки. Одни с шипением гаснут, плюясь каплями искр. Другие разгораются, обрастают слепящей бахромой. Самые шаловливые опускаются на выпуклые крыши пятиугольных строений, прикидываются газовыми фонарями. Иные мячиками катаются по земле, фырчат будто коты.
Представили, сэр? У вас живое воображение.
Сегодня каждый третий огонь приобрел нездоровый пунцовый цвет. Их била мелкая дрожь, словно бедняги подхватили лихорадку.»
Узнай, куда ведет «Черный ход»: https://author.today/work/78360
На обложке использовано лицензионное изображение с сайта Vecteezy из раздела Cowboy Vectors by Vecteezy: https://www.vecteezy.com/free-vector/cowboy
По черному ходу,
До самых адских глубин!
В сегодняшней главе:
Кто-то хочет крови. – Опасная женщина. – Сапоги разъездного агента. – К аду нельзя привыкнуть. – Из искры возгорится пламя. – Есть сердце, есть!
«Черный ход» Г. Л. Олди на Author.Today: https://author.today/work/78360
Вы никогда не бывали в Элмер-Крик, сэр? А вы, мэм? Где это, спрашиваете? На Диком Западе, на краю территории Осмака, у самого фронтира. О, вам там будет интересно! Нравы Дикого Запада, суровые люди, что всегда носят оружие – что скажете, мэм? А вы, сэр? Салуны и оружейные лавки, виски и жареная кукуруза, нефтепромысел и прерия, фермы и ранчо, индейская территория и китайский квартал, прозванный Шанхаем. И, конечно же, вольные стрелкѝ: некоторые из них зовутся шансфайтерами. Их револьверы стреляют не только свинцом, но и проклятиями вперемежку с несчастьями. И, конечно, доблестные слуги закона, один из которых имеет незримого ангела-хранителя.
Впрочем, один ли он?
Да, сэр, вы правы, мэм – в Элмер-Крик вам скучно не будет! Только держите глаза открытыми, ушки на макушке, порох сухим, а револьвер заряженным. Здесь вам не цивилизованный Восток – здесь Дикий Запад, мэм, сэр! Здесь сначала стреляют, и только потом задают вопросы – если остаётся, кому их задать. Здесь зреет, готов открыться, таинственный чёрный ход, ведущий...
Простите, мэм, простите, сэр, но большего я вам сказать не могу: это не моя тайна. Но если вы всё-таки заглянете в Элмер-Крик, вы возможно, сами всё узнаете. Только будьте осторожны: здесь встречаются призраки. И не одни лишь призраки...
И как водится, цитаты:
Рут Шиммер по прозвищу Шеф
«– ...Кто-то угрожает тебе? Найми охрану. Я имею в виду обычную охрану. Вроде того стрелка, что стоит на лестнице.
– Красавчик Дэйв? Его я уже нанял. Теперь очередь за тобой.
– Я шансфайтер.
– Да ну? Ты просто открыла мне глаза.
– Ты знаешь, за кем я охочусь. И кого охраняю, тоже знаешь. Только не ври мне, что снова обул сапоги разъездного агента! Ты уже давно не дилер, ты заправляешь в конторе.
Пирс садится в кресло, которое еще недавно предлагал Рут. Берет со стола жестянку «Chesterfield» с фабричными самокрутками, достает одну. Прикуривает, пускает клуб дыма. Жестом предлагает Рут угоститься; пожимает плечами, когда та отказывается.
У Рут возникает странное ощущение. Ей кажется, что Пирс курит не табак, а время. Говорят, умелый мастер сворачивает четыре таких самокрутки за минуту. Пятнадцать секунд сгорают в пламени, в опасной близости от рта Бенджамена Пирса.
– Я заправляю в конторе. Но сейчас я обул сапоги разъездного агента. Я выехал за искрами, девочка. Светит крупный куш, я хочу, чтобы ты охраняла меня.»
* * *
Джошуа Редман по прозвищу Малыш
«...Сказать по правде, адом он называл это место просто за неимением другого слова. Котлы с кипящей смолой? Раскаленные сковородки? Корчи вопящих грешников? Хохот рогатых чертей? Ничего этого здесь не было. Были обитатели, но Джош все не мог решить, кем их считать: чертями или грешниками? Теми и другими сразу?
Ни теми, ни другими?
О том, что это родина тахтона, догадался бы и ребенок. Да и тахтон не стал отрицать, когда Джош спросил его в лоб.
Адское пламя? Вот что да, то да.
Пламя было нестрашное, скорее забавное. Представьте себе воздух, сэр, густой и плотный. Он пронизан едва различимыми нитями: голубыми, оранжевыми, сиреневыми. В нем плавают охристые и багровые сгустки. Одни с шипением гаснут, плюясь каплями искр. Другие разгораются, обрастают слепящей бахромой. Самые шаловливые опускаются на выпуклые крыши пятиугольных строений, прикидываются газовыми фонарями. Иные мячиками катаются по земле, фырчат будто коты.
Представили, сэр? У вас живое воображение.
Сегодня каждый третий огонь приобрел нездоровый пунцовый цвет. Их била мелкая дрожь, словно бедняги подхватили лихорадку.»
Узнай, куда ведет «Черный ход»: https://author.today/work/78360
На обложке использовано лицензионное изображение с сайта Vecteezy из раздела Cowboy Vectors by Vecteezy: https://www.vecteezy.com/free-vector/cowboy
Оригинал и комментарии
СОВЕТСКИЙ ВЫСОЦКИЙ от a-vituhnovskaya
Постсоветская интеллигенция преступно наивна. Она ставит в один ряд Высоцкого и Ефремова. Не понимая, что ряд этот порочен. Высоцкий, как и Ефремов, был псевдодиссидентом, дозволенным партией ради того, чтобы контролировать, нивелировать и успокаивать общественное мнение.
Человек, которому было дозволено все — от заграничных поездок, иностранной жены и внутривенного героина (в 70-х годах), жил как гламурная звезда западного кино. Именно он стал вашей честью и совестью. Видимо, с совестью что-то не так, ибо в советской среде она заменялась привилегиями и иерархиями.
Настоящих диссидентов было мало, среди них, например, Владимир Буковский, сидевший в то время в психушке. А родись тогда Миронова, он уже был бы мертв.
Алина Витухновская
Человек, которому было дозволено все — от заграничных поездок, иностранной жены и внутривенного героина (в 70-х годах), жил как гламурная звезда западного кино. Именно он стал вашей честью и совестью. Видимо, с совестью что-то не так, ибо в советской среде она заменялась привилегиями и иерархиями.
Настоящих диссидентов было мало, среди них, например, Владимир Буковский, сидевший в то время в психушке. А родись тогда Миронова, он уже был бы мертв.
Алина Витухновская
Оригинал и комментарии
Красная шкатулка от paul-kornev
На Литрес появилась фонограмма четвёртой книги Рекса Стаута "Красная шкатулка".
До этого были выложены аудиоверсии "Фер-де-ланс", "Лиги испуганных мужчин" и "Снова убивать".
С учётом того, в тексте уже доступны ещё и "Слишком много поваров" и "Где Цезарь кровью истекал" можно надеяться на появление в ближайшем будущем и этих фонограмм.
Оригинал и комментарии
В БЕЛАРУСИ МЫ НАБЛЮДАЕМ НАСТОЯЩИЙ ХОРРОР С РЕВОЛЮЦИОНЕРАМИ И ЗОМБИ от a-vituhnovskaya
О МАРКСИЗМЕ-ЛЕНИНИЗМЕ КАК О "САТАНИНСКОЙ НАУКЕ", О СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ ИДЕОЛОГИИ КАК О ФОРМЕ КОЛЛЕКТИВНОЙ СМЕРТИ, О БЕСКОНЕЧНОСТИ ЗДЕШНЕЙ ХТОНИ СОЦИАЛЬНОГО И БЫТОВОГО БЕЗУМИЯ, И О ПЕРСПЕКТИВЕ ПОЛИТИЧЕСКИХ ЗАБАСТОВОК ВО ГЛАВЕ С РЕВОЛЮЦИОННОЙ ПРИНЦЕССОЙ ТИХАНОВСКОЙ. СПЕЦИАЛЬНО ДЛЯ "НОВЫХ ИЗВЕСТИЙ"
Впечатление, что традиция здешней хтони, бытового и социального безумия передается здесь из поколения в поколение и охраняется едва ли не сильнее самой страшной военной тайны. Короткие промежутки свободы, те же ельцинские 90-е, словно бы не протрезвили людей. Нет, они просыпались, как проспавшие тысячелетия, на какие-то мгновения они приходили в себя, обретали подлинное чувство реальности, подлинную самость, политическую волю. Но вдруг, вмиг, это вновь проваливалось в кошмарную хтонь, в ту самую щель между мирами, где стоит русский колышущийся тростник, по ошибке принятый за человека.
Мы проживаем большую часть жизни в фольклорно-хохломской метафизике, даже не в виртуальной реальности, которая, в отличии от первой, имеет массу вариативностей и возможностей для маневра.
В России реальность стерта, выжжена, выедена, сжевана колорадскими жуками на выцветших азиатских коврах. Здесь невозможен даже Гамлет со своим «Быть или не быть?», потому что шекспировская Дания все же предполагала бытие, а Россия его не предполагает. Она является по сути антагонистом бытия. Но еще не небытием, хоть и переполнена тревожащим душу Ничто.
Помимо политического действа, которое сейчас разворачивается в Беларуси, в России изменения в политическом поле невозможны без изменения в культурном. Советская культура — это «кровь и почва», на которой растет древо не познания, но лжи. И растет оно не вверх, а как лишайник, стелется по низам, по ямам и углублениям массового бессознательного, впитывая в себя самые гнусные его формы, обвивая и заражая собой все.
Удивительно, что в 21-м веке мы вновь столкнулись с классическим марксизмом, верней его комической имитацией. Лукашенко на вертолете летает по предприятиям и проводит митинги. Речь его становится все истеричней:
«Никогда от меня не дождетесь, чтобы я под давлением что-то сделал. Перевыборов не будет. Не будет ни Минского завода колесных тягачей, ни БЕЛАЗа, за полгода мы уничтожим все. Пока вы меня не убьете, других выборов не будет».
Подобная драматургия и риторика абсолютно идентична «Детям чугунных богов», этому памятнику советского некрореализма, который ожил вновь в лице обезумевшего красного голема.
В перспективе нас ожидают забастовки, политический откат в 70-е, но откат скорее позитивный. Если нет никого, кто мог бы остановить белорусское безумие, пусть это будет новый пролетариат, во главе, надеюсь, с революционной принцессой Тихановской.
Читать полностью — https://newizv.ru/article/general/18-08-2020/v-belarusi-my-nablyudaem-nastoyaschiy-horror-s-revolyutsionerami-i-zombi
Алина Витухновская
Оригинал и комментарии
ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЖУРНАЛ "ПЕРИСКОП" от a-vituhnovskaya
Друзья! Я являюсь членом литературного совета нового шикарного глянцевого и очень содержательного журнала "Перископ". Ищу критиков и публицистов для рекомендации этому изданию. Как известно, авторы, даже близко знакомые, не часто обращаются напрямую для публикаций. Пишите мне в л/с в Фейсбук (https://www.facebook.com/vituhnovskaa), В Контакте (https://vk.com/vituhnovskaa), либо на почту (vituhnovskaya.alina@gmail.com), если хотите быть опубликованными в этом прекрасном издании. Рукописи не обсуждаются и не рецензируются.
Алина Витухновская
Оригинал и комментарии
ЛЕБЕДИНОЕ ЛИБИДО от a-vituhnovskaya
Видение Зигфрида
В отражении льда.
Фрейдовское либидо
Подавлено навсегда.
Если кому обидно,
Тот уж навек отстал,
Фрейдовское либидо
Покинуло пьедестал.
Функционер советский
Скажет: "Дебилы, бля!"
Это либидо, дерзко
Родину обнуля,
Мстит за слезу ребенка,
Чтоб бабы не нарожа,
Чтобы в томленье тонком
Более не дрожал
В кокаиновой карме
Скомканный человек.
Более не сакрален
Этот либидный век.
Между войной гибридной
Местных гиперборей
Бедный и нелибидный
Тамплиер трудодней.
Доллар куда-то прыгнул,
В бездну свою вглядясь.
В этом мире либидны,
Только деньги и власть.
Мы их за то любили,
Что среди постмодер
На, они лишь были,
Натянутые как нерв.
Ты ж, опять нелюбимый
К ясеню подойдешь:
— Что там у нас с харассментом?
— Да уже ничего ж!
От Хайдеггера до Ясперса
До в общем-то Шендеровича
Полный кризис харассмента,
Хоть и еще так робочко.
На поле палеонтолита
Ныне цивилизация.
Ладно, не плачь, Лолита,
Будет и компенсация.
Логократических медиумов
Слова заменяют смысл.
Вместо либидо "победа"
Скажет пропагандист.
В общем и этот метод
Ясен, как дважды два.
Ни смыслы больше не "это",
Не "это" и их слова.
Алина Витухновская
Оригинал и комментарии
НОВЫЙ СБОРНИК СОВРЕМЕННОЙ И АКТУАЛЬНОЙ ПУБЛИЦИСТИКИ ОТ АЛИНЫ ВИТУХНОВСКОЙ от a-vituhnovskaya
Друзья! Нам уже удалось собрать порядка четверти суммы для нового сборника моих публицистических материалов. А также мы нашли автора предисловия, столь крутого, что имя его будет умалчиваться вплоть до момента выхода книги.
Для спонсоров и меценатов! Вы имеете уникальную возможность войти в историю. Ваши имена будут указаны на центральном развороте книги.
Мои реквизиты:
Сбербанк 5336 6903 9543 2059
ВТБ 5368 2900 8411 7946
Western Union: Alina Aleksandrovna Vitukhnovskaya (Moscow)
Форсаж: Алина Александровна Витухновская (Москва)
------
Подписывайтесь на мой телеграм-канал: https://t.me/alinavit2024
Алина Витухновская
Оригинал и комментарии
ПУБЛИКАЦИЯ СТАТЬИ ОЛЬГИ КУЧКИНОЙ ОБ АЛИНЕ ВИТУХНОВСКОЙ В ЖУРНАЛЕ "ЖУРНАЛИСТ" 05/1996 от a-vituhnovskaya
Оставить отзыв с помощью аккаунта FaceBook: