Недавние тренды рунета

Постоянный комитет Форума свободной России принял заявление в поддержку временно исполняющего обязанности президента Венесуэлы Хуана Гуайдо. Конфликт в Венесуэле не является сугубо локальным, а отражает глобальное противостояние свободного мира и авторитарных режимов, – полагает ПК ФСР.

Один из членов ПК ФСР Илья Пономарев решительно не согласился с этим документом и пояснил, что он является «безусловным сторонником Боливарианской революции, сделавшей очень много для устранения неравенства и выстраивания справедливого общества не только в Венесуэле, но в Латинской Америке в целом».

Завязалась дискуссия – с участием не только участников ФСР.
Хотя ФСР – это демократический форум, все же до этого момента не мог себе представить, что по данному вопросу среди участников ФСР и тем более членов его ПК в принципе возможна такого рода дискуссия.

Обмен мнениями с И.Пономаревым в упомянутой дискуссии.

Andrei Illarionov Про людей "подлинно демократических убеждений" и "боливарианскую революцию": Тов. Чавес находился у власти в Венесуэле с 1998 по март 2013 г. За это время Индекс политических прав и гражданских свобод Фридом Хауз (шкала от 0 до 100; 0 - абсолютный тоталитаризм; 100 - максимальный уровень свободы) для Венесуэлы упал с 75 (полностью политически свободная страна) до 39 (полностью политически несвободная страна). В 2013-2018 гг. тов. Мадуро загнал значение этого Индекса еще дальше и ниже – с 39 до 19. Теперь значение этого Индекса для Венесуэлы даже ниже уровня нынешней России. Сожалеть по поводу "демократов" Чавеса и Мадуро, восхищаться "боливарианской революцией" – это значит разделять взгляды и мровоззрение указанных бандитов и быть готовым повторить их действия и применить их методы в других странах, включая и Россию.
То есть тоталитарные методы тоталитарных мерзавцев.

Илья Пономарев я не считаю оценку Чавеса американскими фондами объективной. Про экономическую политику можно спорить, у нас тут очевидно разные взгляды, но при Чавесе выборы сохранялись свободными, он и выигрывал, и проигрывал референдумы, зато его оппоненты пытались устроить путч, который он победил. Поддержка Чавеса большинством граждан Венесуэлы была хорошо заметной и неоспоримой. А про Мадуро я согласен – только еще раз скажу, что как проблема Януковича была проблемой украинцев, проблема Путина является проблемой россиян, а проблема Мадуро является проблемой венесуэльцев и никого больше. Если к нам обратятся, каждый из нас может помочь в силу своих возможностей и убеждений, а навязывать свою точку зрения другому народу – это и есть империализм, против которого мы боремся

Andrei Illarionov Илья Пономарев Фридом Хауз дает нелицеприятные оценки состоянию демократии во всех странах мира, включая США. Показатель США в последние годы по данным ФХ резко упал – с 97 до 86. Ни один серьезный специалист (за исключением Путина, Чавеса, Мадуро, да дюжины подобных диктаторов по всему миру) никогда не ставили и не ставят под сомнение беспристрастность оценок ФХ. Но если не нравятся оценки ФХ, то можно взглянуть на оценки Гетеборгского института V-демократии. По отношению к Венесуэле их оценки гораздо жестче, чем оценки ФХ: с 1998 по 2017 г. Индекс либеральной демократии VD для Венесуэлы упал с 63 до 12.

Илья Пономарев Andrei Illarionov я безусловно согласен с падением после начала болезни Чавеса. Но попытки путчей – это же тоже снижение рейтинга, но путч-то не Чавес организовывал, а наоборот... Как раз при Уго Венесуэла последовательно демонстрировала, что социалистический режим может быть демократическим. Увы, это держалось на одном человеке, он не успел это закрепить институционально, и было утрачено с его уходом.

Andrei Illarionov Илья Пономарев За время т.н. венесуэльского кризиса режим Чавеса-Мадуро убил более 280 человек, ранил более 18 тыс.чел., бросил в тюрьмы свыше 34 тыс.чел. Оценка числа эмигрантов и беженцев – минимум 3 миллиона чел. (на страну с населением в 30 млн. это 10%). В приложении к России – это было бы 15 млн беженцев. Из страны ежедневно бегут 5 тыс.чел. Уровень убийств, составлявший до Чавеса 18 чел. на 100 тыс., сейчас перевалил за 90 на 100 тыс.чел. Это абсолютный рекорд в современном мире. Так сказать, образец "демократии", "мира", "процветания".

Andrei Illarionov Илья Пономарев <Как раз при Уго Венесуэла последовательно демонстрировала, что социалистический режим может быть демократическим.> Повторяю еще раз: при Чавесе Индекс политических прав и гражданских свобод ФХ упал с 75 (полностью политически свободная страна) до 39 (полностью политически несвободная страна), Индекс либеральной демократии VD – с 63 до 13. Тиранический "социалистический" режим превратил одну из наиболее свободных латиноамериканских стран, какой Венесуэла была в течение нескольких десятилетий, в международный синоним тоталитарной диктатуры.

Илья Пономарев Andrei Illarionov я могу сказать просто по личным наблюдениям, что при Чавесе уровень преступности в Каракасе заметно упал. При Мадуро, с началом гиперинфляции – резко вырос, разумеется. Кстати, это наглядно показывает, что никакой диктатуры там нет – Чавес был лидером-харизматиком, но совсем не диктатором, а Мадуро просто случайный человек в руководстве, цепляющийся за разваливающуюся на глазах власть, которую сейчас будут рвать как изнутри страны, так и снаружи, если только военные не введут хунту.

Andrei Illarionov Илья Пономарев <по личным наблюдениям, что при Чавесе уровень преступности в Каракасе заметно упал.> Официальные данные венесуэльского режима: уровень убийств в стране в 1997 г. – 18 на 100 тыс.чел., в 2013 г. – 82 на 100 тыс.чел. Матчасть.

Оригинал и комментарии

задаваемому ЕШ, досточтимой:
------------------
Героические коллеги, наблюдающие за госмедиа, не снимая костюма химзащиты, вопрос имею к вам. Присутствует ли в лоялистском дискурсе тема "ФСБ по указанию президента очищает страну от коррупционной скверны"? Рассказывают ли гражданам, что идет некая кампания, в рамках которой все плохие люди будут посажены, чтоб остальным неповадно стало? Или нет такой темы, и каждый новый арест подается как удивительная случайность?
-- https://www.facebook.com/Ekaterina.Schulmann/posts/10218685650283368
------------------

Поскольку кажный божий день, как ни откроешь свою почту с присущим ей Яндексом и его топом-5 -- непременно какого чиновника, или паче того silovik'а, взяли под белы руки.
Между тем, ни о какой такой "Операции "Чистые руки"" (тм) никто, вроде бы, не объявляет...

Оригинал и комментарии

До президентских выборов в Украине осталось ровно два месяца, так что хорошее время провести опрос о том, кто победит. Ну и заодно уже за кого бы проголосовали читатели моего блога. Только во втором опросе я все же хотел бы разделить жителей Украины и жителей других стран. И главное: ваш прогноз победителя вовсе не обязан совпадать с тем, за кого бы вы проголосовали :)

Для начала напомню результаты аналогичного опроса в мае прошлого года. Я так понимаю, что доминировать теперь тоже будут три кандидата: все те же Тимошенко, Порошенко, а вместе Вакарчука, который отказался баллотироваться, будет Зеленский. Посмотрим какова будет высота каждого из столбов теперь особенно после опросов, которые вышли сегодня. Я взял только тех, кандидатов, которые хоть в каких-то опросах достигают нескольких процентов, тем более, что их число ровно десять. Шевченко там Александр :)



Ближе к выборам, разумеется, будет традиционный конкурс процентных прогнозов.


Пардон за ошибку внутри второго опроса: второй опрос только для тех, кто живет не в Украине.

Оригинал и комментарии

"Как невозбранно богатеть в России: схемаъ.

Удивительно, что схема этого идеального преступления никому до сих пор не пришла в голову. Между тем, все просто.

1. Собираете десяток-полтора крепких ребят.
2. Покупаете им камуфляж (нет-нет, в военторг спешить не надо, продается в любом рыболов-спортсмене), игрушечные автоматы и рации (уоки-токи, черного цвета, три кнопки), рации раздаете бойцам, из них периодически случайным образом должен раздаваться треск и невнятные слова суровым мужским голосом.
3. Берете в банке кредит и покупаете пару гелендвагенов и один бумер, ставите на бумер мигалку (ставьте только непосредственно перед акцией, за углом, скромность украшает вора).
4. Тратите немного времени для вычисления адреса резиденции любого рауфика или клишаса, определяете время, когда оно будет на адресе. Это возможно.
5. Жестко заходите всей группой, тактически рассредотачиваетесь на территории, охрана немеет перед ксивой (изготавливается в любой микротипографии). Крепким ребятам придется потренироваться, чтобы не терять на упражнения времени, наймите их в любом спецназе.
6. После овладения территорией, неторопливо поднимаетесь на крыльцо. Желательно надеть очки в тонкой оправе, а костюм должен быть синим. Типа, прямо с работы заскочили. Вид у вас должен быть интеллигентным, но ебло - квадратным. Не ошибитесь с фасоном галстука - все величайшие преступники прокалываются на мелочах.
7. Начинаете с объектом в его кабинете негромкую, но вескую беседу. Убеждаете, что ценности и балабас лучше сдать сразу. Для всех лучше.
8. Определенно намекаете, что был Кивок, на встречные (весьма заманчивые) предложения реагируете невозмутимым "ну, вы же понимаете".
9. Пока бойцы загружают в гелики сумки с баблом, обсуждаете с объектом нюансы скрытых пружин, приведших к возникновению ситуации. Поскольку пружины скрытые, вы в своих предположениях свободны. Но не переборщите, ограничивайтесь полунамеками. Непосредственно перед операцией пробегитесь по телеграм-каналам, чтобы быть в курсе последних трендов.
10. Возьмите мобилу, бросьте в нее краткое: "хорошо".
11. Неторопливо покиньте место действия. Да! Пусть объект проводит вас до машины. Это действует очень убедительно.
12. Не ссать, он будет помалкивать, мелко дрожа.
13. У вас четыре миллиона долларов, 570 тыс. евро и три миллиарда рублей. Заранее тщательно продумайте, что вы будете с ними делать после того, как погасите кредит.

Примечание: если вздумаете зайти по этой схемеъ к Рамзану, то не стоит. Вы же честный вор, а не убийца гордых джигитов.
хе-хе
-- https://www.facebook.com/probegi/posts/2365260670160089
-----------------

На самом деле кой-какая опасность тут всё же есть: от Silovik'ов, уже нацелившихся на того же самого клиента. Могут, от обиды, навесить вам взрыв дома в Магнитонорске или (что совсем уж хана) -- одиночный пикет против коррупции.

Оригинал и комментарии

А может ли басурманин давать деньги на православный храм?
Точнее говоря -- может ли храм принимать деньги от открытого басурманина? Не зашквар ли это?
Кто в курсе -- не "из общих соображений", а по чиста-конкретным церковным законам?

Вопрос возник, естественно, отсюда:
--------------
Рауль Арашуков широко известен в нашей стране как меценат. В частности, он принимал активное участие в восстановлении, строительстве и жизни целого ряда храмов на Ставрополье. Также существенен его вклад в восстановление собора во имя Казанской иконы Божией Матери, варварски разрушенного в 30-е годы прошлого века. На территории Карачаево-Черкесии в качестве благотворительной помощи были возведены две мечети в Хабезском районе. Кроме того, в течение трех лет Рауль Арашуков организовывал сбор средств, для того чтобы малообеспеченные верующие из республики могли совершить хадж.
-- http://xn----ctbsbazhbctieai.ru-an.info/%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%B8/%D0%B1%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D0%B8%D1%82-%D0%B0%D1%80%D0%B0%D1%88%D1%83%D0%BA%D0%BE%D0%B2-%D0%B1%D1%8B%D0%BB-%D0%BD%D0%B0%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B6%D0%B4%D0%B5%D0%BD-%D0%BE%D1%80%D0%B4%D0%B5%D0%BD%D0%BE%D0%BC-%D1%80%D0%BF%D1%86-%D0%B7%D0%B0-%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D0%B3%D0%BE%D1%82%D0%B2%D0%BE%D1%80%D0%B8%D1%82%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D0%BE%D1%81%D1%82%D1%8C/
---------------

Насчет бандитов -- это понятно, не вопрос; но вот -- басурманин?..

Оригинал и комментарии

Чейнджорг- единственное, к чему ОНИ хотя бы прислушиваются. Не думаю. что это чему-то поможет, но кликнуть -- невелик труд:
https://www.change.org/p/против-изоляции-российского-интернета

Интересно, если сообщить urbi et orbi, что "Приснился мне тут давеча Сенатор Клишас, повешенный на обрезке оптоволоконного кабеля" -- безоценочно, это будет призыв к терроризму или его оправдание?
-----------

УПДАТЕ
Любопытно, что в каментах появилось некоторое количество ботов (что бывает вовсе не всегда).
А такая вроде бы безобидная тема...
Это к вопросу о том, "Что проку в том Чейнджорге" хе-хе.

Оригинал и комментарии

Пятерка новостей Яндекса:
"Росстат сообщил о рекордном за шесть лет росте ВВП
--- https://news.yandex.ru/story/Rosstat_soobshhil_o_rekordnom_za_shest_let_roste_VVP--b3a899918c43f7671fb8ade6323f62f3?lang=ru&from=main_portal&stid=moFvVeiRPt0Avj5i7d4V&t=1549295605&lr=213&msid=1549296322.45333.158462.580015&mlid=1549295605.glob_225.b3a89991

Вот, стоило только расстрэлять сменить руководство Росстата -- как вся статистика немедля получшала, а все показатели заколосились так, что только поспевай обмолачивать!

Ждем-с учетверения ВВП, догона Омерики и падения бедности с безработицей до отрицательных величин.

хе-хе-хе (с)

Оригинал и комментарии

М.Касьянов в интервью Е.Киселеву в книге «Без Путина»:
Ну, знаете ли, это слова. А на самом деле, как вы думаете, был ли Путин совершенно свободен в решении важнейших кадровых вопросов? Ведь ясно, что у него были определенные обязательства перед Ельциным и его командой?

Мне об этом тогда ничего не было известно. В тот период времени я не был с Ельциным настолько близок, чтобы обсуждать такие вещи. У нас были чисто формальные отношения министра и президента, не более того.
Но позднее Борис Николаевич во время наших дружеских встреч рассказывал (и не раз), что с самого начала пообещал не вмешиваться в дела нового президента. Он уходит — и все. Никакой критики в адрес нового президента с его стороны не будет. Ельцин свое слово держал. Даже когда ему уже совсем не нравилось то, что делал Путин, он старался все равно ни во что не вмешиваться. И уж точно Ельцин — мне он сам об этом потом говорил — никогда не давал своему преемнику никаких рекомендаций, кого следовало бы назначить премьером.
...
А тогда в январе 2000 года вы во главе российской делегации поехали в Давос на Всемирный экономический форум. Там Труди Рубин, обозреватель газеты Philadelphia Inquirer, задала вам уже ставший историческим вопрос: «Who is Mr. Putin?» Что вы в тот момент почувствовали?
Да, была такая история. После моего доклада на пленарной сессии «Россия на распутье» я, Чубайс и кто-то из наших губернаторов со сцены отвечали на вопросы зала, в котором собрались около тысячи человек. И вдруг прозвучал этот каверзный вопрос. К тому времени у меня был опыт публичных выступлений, но он касался в основном финансово-экономической сферы. И такой простой политический вопрос, признаюсь, поставил меня в тупик. Я после недолгой заминки стал как-то не очень внятно объяснять, что Путин, мол, демократ, приверженец рыночной экономики и тому подобное. Меня поддержал Чубайс, но тоже неубедительно. Участников форума наши ответы явно не удовлетворили, в зале началась спонтанная дискуссия. В общем, не смогли мы с Чубайсом должным образом презентовать Путина мировой общественности.

Итак, начало 2000 года. Как начал исполняться ваш контракт?
Путин в основном занимался проблемами Северного Кавказа и выборами, а я — текущим управлением правительством и хозяйственной деятельностью в стране. Мы с Путиным договорились, что руководить подготовкой комплексной программы реформ будем мы с Волошиным. Путин попросил назначить менеджером, управляющим группой экспертов Германа Грефа. Он как раз ушел из Минимущества, где был заместителем министра, и хотел, по словам Путина, интересной, масштабной работы. Кандидатуру поддержал и Волошин. Я не возражал, хотя не был знаком с Грефом и не знал его профессиональных качеств.
...
Я как раз хотел вас спросить о судьбе Аксененко. Против него тогда было возбуждено уголовное дело, он вынужден был уйти в отставку, очень глубоко переживал случившееся, тяжело заболел и вскоре умер. В политических кругах мало кто сомневался, что ее истинная причина опалы Аксененко в том, что он был одним из главных альтернативных кандидатов в преемники Ельцина. Ведь в день, когда было объявлено, что Примаков отправлен в отставку с поста премьер-министра и на его место Ельцин предлагает назначить Степашина, тогдашний спикер Госдумы Геннадий Селезнев очень удивился и заявил во всеуслышание — все каналы это показали: «Послушайте, у меня еще нет слуховых галлюцинаций. Мне утром позвонил президент и сказал, что сегодня внесет кандидатуру Николая Аксененко на пост премьер-министра». Потом мы узнали, что между телефонным разговором и внесением кандидатуры нового премьера к Ельцину на прием прорвался Чубайс и убедил президента изменить первоначальное решение. Аксененко был назначен первым вице- премьером, но политически оказался едва ли не более влиятельной фигурой, нежели Степашин. Путин не забыл, что в августе 1999 года Аксененко наряду с ним был также кандидатом в преемники, то есть его конкурентом. Вы согласны, что он пострадал из-за этого?
Пожалуй, да. Почему против него было возбуждено уголовное дело — тут есть много вопросов. Когда стало известно, что ему предъявлены обвинения, я публично выступил в защиту Аксененко.

Вы тогда еще заявили, что он хороший министр и что такие претензии не могут предъявляться бездоказательно.
Я попросил Генпрокуратуру представить мне пояснения. В тот момент Устинова не было в Москве, и ко мне пришел его первый зам Бирюков со справкой по делу. Я ее прочитал и выяснил, что Аксененко инкриминируется всякий вздор: превышение нормативов бюджетных средств на командировки сотрудников министерства, приобретение для них квартир за счет прибыли от хозяйственной деятельности и какие-то такие другие вещи. В этом в принципе не могло быть криминала, потому что МПС в то время было не только бюджетной организацией, но имело право одновременно заниматься хозяйственной деятельностью, как сегодня РАО «РЖД» В любом случае — даже если нарушения имели место, они никак не относились к категории уголовных преступлений. Я сказал Бирюкову, прочитав справку, что все это ерунда, что я буду разговаривать с президентом, чтобы дело прекратить. Бирюкову нечего было ответить.
Путин же заявил мне, что он хочет, чтобы Аксененко ушел. И тут президент фактически впервые меня обманул. Он попросил меня уговорить Аксененко написать заявление об уходе по собственному желанию, пообещав, что в этом случае уголовное дело против него будет закрыто. Путин сказал, что Аксененко меня послушает, как и тогда, когда я убедил его на проведение реформы. И я это сделал. Аксененко подал в отставку, но уголовное дело не было закрыто. Более того, оно стало набирать обороты.
Аксененко был в шоке. Я тоже. Думаю, что именно из-за этого он заболел и умер. На мне с тех пор лежит груз ответственности за то, что допустил такую несправедливость, пошел на эту сделку. Я хотел, чтобы с человека было снято незаслуженное обвинение, чтобы его оставили в покое, а меня цинично обманули.

Но все-таки ему дали уехать лечиться, хотя это уже не помогло…
За него заступились Татьяна Дьяченко, дочь Бориса Николаевича Ельцина, и ее муж Валентин Юмашев, бывший глава администрации, многолетний советник первого президента России. С Аксененко сняли подписку о невыезде, он уехал лечиться за границу и через некоторое время умер.
Тот обман 2002 года должен был стать для меня сигналом тревоги, но я, увы, тогда не воспринял это должным образом. Все мы, как говорится, задним умом крепки. К сожалению, значение очень многих событий, которые с тобой происходят, ты понимаешь через год, два, пять…
...
Михаил Михайлович, чтобы наш диалог не грешил, как говорится, «нечеловеческой серьезностью» сделаем паузу и попробуем улыбнуться. Можете рассказать какой-нибудь курьезный случай из жизни правительства?
Например, была такая история с Бородиным. Хотя Пал Палычу было не до смеха, когда он сначала попал в американскую, а потом в швейцарскую тюрьму.
Было дело. Бывший кремлевский управделами, при Путине назначенный секретарем Союзного государства России и Белоруссии, в январе 2001 года полетел в Америку на церемонию инаугурации нового президента США-Джорджа Буша-младшего. Судя по всему, Бородин не задумывался о том, что прокуратура швейцарского кантона Женева добивается его экстрадиции по подозрению в финансовых махинациях. Оставляю за скобками вопрос о том, возвели ли швейцарцы на Бородина напраслину, или у Пал Палыча и впрямь были нелады со швейцарским банковским законодательством, но факт остается фактом: не успел он приземлиться в нью-йоркском аэропорту, как его задержали на паспортном контроле и препроводили в тюрьму, а потом выдали швейцарцам.
Так вот, швейцарский суд принял решение выпустить Пал Палыча под залог в 5 миллионов франков. Мы узнали об этом, когда шло совещание по банковской реформе. У меня в кабинете был тогдашний председатель ЦБ Виктор Геращенко и кто-то из министров. Мы тут же приняли решение, что надо вытащить Бородина из тюрьмы, чтобы он не сидел за решеткой, пока будут разбираться в его деле.
Я немедленно по телефону попросил генконсула России в Женеве выяснить, каким образом мы сможем внести залог. Генконсул говорит, мол, надо заплатить наличными. Я засомневался: когда требуют cash payment, это вовсе не значит, что нужно принести мешок с наличными деньгами. Вероятнее всего, надо перевести на счет живые деньги, а не произвести платеж чеками или векселями. Но генконсул настаивал, что нужны именно наличные, возможно, он недопонимал и хотел перестраховаться. Поскольку на месте виднее, мы решили сделать, как он настаивал.
Но где взять пять миллионов франков наличными в конце рабочей недели, в пятницу? Виктор Владимирович вспомнил, что в Цюрихе, в четырех часах езды от Женевы, есть швейцарский филиал ВТБ, там деньги должны быть. Директор этого банка говорит: по местным законам на обналичку такой большой суммы нужно специальное разрешение у Банка Швейцарии. Мы тут же с Геращенко принимаем решение перевести пять миллионов франков из средств, находящихся в расчетах между ЦБ и правительством.
В течение часа было получено разрешение Банка Швейцарии, и инкассаторский броневик повез пять миллионов франков в Женеву. Адвокаты торопят: пятница, если до вечера не заплатим, будет человек сидеть в тюрьме до понедельника. Тут я прошу еще раз проверить: может, все-таки речь идет об обычном денежном переводе? И впрямь, вскоре генконсул выяснил, что залог можно отправить и переводом. Оставалось только грамотно его оформить, чтобы деньги были зачислены на нужный счет в тот же день. Броневик на полпути развернули обратно. Под вечер Бородин вышел на свободу и вскоре уже приземлился в Москве. До суда дело Бородина в итоге не дошло.

А деньги-то вернулись?
Разумеется.
История, конечно, курьезная и почти со счастливым концом. Но признаюсь: каждый раз, когда слышу фамилию Бородин, вспоминаю, что Пал Палыч был одним из вдохновителей разгрома НТВ. Он даже проговорился на одной пресс-конференции, когда война на уничтожение канала только начиналась: «Мы так сделаем, что никакого НТВ вообще не будет» Кто-то из журналистов, пораженный такой откровенностью, переспросил: «Как, вообще не будет?» Бородин с нажимом повторил: «Вообще!» Бородин, безусловно, транслировал определенные настроения, которые существовали в Кремле, ноу него были и личные причины не любить НТВ. В отличие от двух главных государственных каналов, НТВ очень подробно освещало тянувшийся много лет скандал с фирмами «Мабетекс» и «Мерката Трейдинг», которые вели ремонт в Кремле и подозревались в том, что платили многомиллионные «откаты» через швейцарские банки.
Ту же конкретную ситуацию с задержанием Бородина государственные каналы преподносили исключительно как возмутительную антироссийскую провокацию. НТВ едва ли не единственное излагало позицию швейцарской юстиции, которая сочла вину Бородина в нарушении банковского законодательства доказанной и постановила оштрафовать его на солидную сумму.
...
Лично я полагаю, что Россия в очередной раз упустила свой шанс в 1999 году, когда Ельцин выбрал Путина в преемники. С самого начала я не верил в то, что он поведет страну по пути развития демократии. Еще в начале 2001 года доказывал: разгром «старого» НТВ — это не обособленная история, а начало планомерного наступления власти на самое влиятельное из всех СМИ — телевидение. И цель этого наступления — поставить под контроль Кремля все основные телеканалы страны.
Сейчас это настолько очевидно, что никто даже и не возражает.
Но тогда, в начале десятилетия, и мне порой казалось, что, возможно, я ошибаюсь. Особенно к середине 2002 года, когда в воздухе стало витать что-то отдаленно напоминающее дуновение перемен. Теперь, задним числом, я понимаю, откуда возникло это ощущение. Начался экономический рост, крупнейшие бизнесмены, в значительной мере определявшие настроения элит, расправили плечи, стали обретать былую уверенность. Некоторые стали позволять себе критику в адрес Путина. От одного влиятельного банкира, считавшегося близким человеком ельцинской «Семьи», я однажды услышал откровенные сетования: эх, говорили же им, надо было другого в преемники двигать, какого президента сейчас имели бы! Речь явно шла о Касьянове.
Думаю, что и до Кремля доходили отголоски таких разговоров, что и там чувствовали колебания политической атмосферы.
...
Мне приходилось слышать от весьма серьезных людей, будто бы поначалу на роль главного врага народа был предложен алюминиевый магнат Олег Дерипаска. Аргументы были примерно такие: Дерипаска очень агрессивно ведет себя на рынке, нажил себе множество врагов; непопулярен настолько, что даже свои, к примеру, бюро РСПП, заступаться за него будут вяло и неубедительно. К тому же, говорили политтехнологи, планировавшие показательный «наезд» на Дерипаску, история борьбы разных кланов и группировок за контроль над российской алюминиевой промышленностью написана кровью. СМИ, наши и зарубежные, так подробно рассказывали об этом, что широкая общественность поверит в любые обвинения.
Но, как утверждают, Путин был непреклонен: Дерипаску не трогать. Он женат на дочери Валентина Юмашева, бывшего руководителя администрации и нынешнего зятя Ельцина, а я дал слово, что у членов семьи президента не будет проблем.
...
Первые три с половиной года моей работы на посту премьер-министра я верил, что мы, Владимир Путин и я, разделяем одни и те же демократические ценности, одинаково видим будущее России. И делаем все в основном правильно. Да и сегодня я думаю, что все было правильно, за исключением трех-четырех вещей, о которых я сожалею.
...
Затем он вызвал главу своей администрации Дмитрия Медведева, объявил ему о своем решении, поручил подготовить указ и организовать нашу совместную встречу с кабинетом министров. Вот и весь незамысловатый разговор об отставке Правительства России.
Кстати, когда я вышел из кабинета президента, произошла занятная история. В приемной находился замруководителя кремлевской администрации Игорь Сечин. Он приветливо поздоровался и, отойдя со мной в сторонку, сказал: «Спасибо, что вы научили нас управлять страной. Теперь мы верим в то, что умеем это делать сами. Не поминайте лихом».
Я улыбнулся и поехал в Белый дом готовить правительство к отставке.
...
А президент предложил вам какую-нибудь должность? Ведь практически все, кто уходил с высоких постов во времена Путина, получили новые государственные назначения. Кроме вас.
Президент настоятельно предлагал мне остаться на государственной службе и стать секретарем Совета безопасности. Три раза мы это обсуждали — в день отставки, потом через несколько дней и, наконец, практически сразу после выборов.
Когда президент в третий раз предложил мне Совбез, а я в третий раз отказался, мне стало даже как-то неловко. Он тогда с явной обидой в голосе сказал: «Послушайте, я никому еще три раза ничего не предлагал». Я объяснил ему: «Не думайте, что я какой-то странный или чудной человек. Я не капризничаю и не играю. Я в этой жизни прошел все ступени — от простого экономиста до премьера. В этой стране мною не пройдена только одна ступень, одна должность, но ее занимаете вы. Я принял решение, я не хочу оставаться на государственной службе, и не надо, пожалуйста, меня уговаривать».
Позднее, в другом разговоре с Путиным возникла еще одна идея: мэр Москвы. Я был не против. Потому что назначенный сверху чиновник и руководитель, избранный гражданами, — не одно и то же. Тем более речь шла о Москве, где 10 миллионов жителей и 6 миллионов избирателей.
Вскоре пошли слухи — не от меня, разумеется, — будто есть договоренность, что Путин поддержит мою кандидатуру на следующих выборах столичного мэра в 2007 году. И тут Юрий Михайлович Лужков неожиданно предложил мне встретиться.

И где прошла «встреча на Эльбе»?
Получилось вроде бы как экспромтом: мы вместе оказались на одном теннисном турнире. После игры Лужков и Елена Батурина позвали нас с Ириной пообедать. Мы поехали в ресторан гольф-клуба на Мосфильмовской. За обедом подробно обсуждали московские проблемы, будущее столицы. Лужков дал понять: он знает, что тема его замены прорабатывается.

Он что, хотел заранее вступить с вами в переговоры, о том, как осуществить цивилизованную передачу власти?
Впрямую ничего такого сказано не было, но это можно было предположить из тона нашего разговора и обсуждавшихся по его инициативе вопросов. Поскольку у нас всегда были ровные, уважительные отношения, то, думаю, что моя кандидатура была в той ситуации для Лужкова приемлемой.
Хотя мы в правительстве часто принимали очень болезненные для Москвы решения — например, по налоговым вопросам. Добиться, чтобы столичные власти их исполнили, порой было очень трудно, но удавалось. Были вещи, на которые я категорически не готов был закрывать глаза. Например, у Москвы до сих пор нет утвержденного Генплана, а это значит, что «точечная застройка», которая вызывает столько протестов у москвичей, просто незаконна.
Позднее идея баллотироваться на пост мэра Москвы отпала сама собой, так как в сентябре 2004 года Путин решил отменить выборы губернаторов, включая мэра Москвы.

Вопрос вашего трудоустройства больше не возникал?
Через три месяца после отставки мы с Путиным встретились в очередной раз. Президент сказал, что до выборов мэра Москвы еще далеко, а «ваш потенциал должен сегодня послужить стране». И попросил меня подумать о работе в Межгосударственном банке СНГ...

И где же этот банк?
1 сентября 2004 года случилась трагедия, общенациональное горе — Беслан...
Только тогда я понял, что разгром НТВ и ТВ-6, арест Ходорковского и Лебедева, отказ от реформирования «Газпрома» и многое другое — все это звенья одной цепи. Это не просто ошибки Владимира Путина, а преднамеренные осознанные действия.
Я мучился больше месяца, не желая признаваться самому себе в своей близорукости. И наконец принял решение, что мириться с таким поворотом в жизни страны не могу, прекращаю всякое взаимодействие с властью.
Я встретился с Владимиром Путиным в его загородной резиденции и высказал ему свое мнение по поводу этих его политических инициатив. Я сказал, что в изменившейся обстановке не хочу больше заниматься темой создания нового банка и ухожу в частный бизнес. Он в ответ поинтересовался, чем именно я буду заниматься? Я пояснил, что собираюсь организовать небольшую консалтинговую фирму.

И как на все это среагировал Путин? Что сказал на прощание?
«Если у вас будут проблемы с налоговой службой, пожалуйста, обращайтесь». И добавил: «Но только лично ко мне».

Это была ваша последняя встреча?
Нет, была еще одна...
Путин предложил снова вернуться к идее объединенного международного банка. Я сказал, что считаю эту тему полностью закрытой после нашей предыдущей встречи в ноябре и что я уже начал собственный консалтинговый бизнес. Путин не стал меня уговаривать и заявил: знайте, если начнете заниматься оппозиционной деятельностью, я все равно вас пережму. И добавил, что в 1999 году, когда я был министром финансов, по Москве ходили слухи про «Мишу — два процента».
Я отреагировал: «Вы же прекрасно знаете, что это полная чушь». На что Путин сказал: «В народе говорят, что дыма без огня не бывает. Так что имейте это в виду».
...
Когда ваши отношения с Борисом Николаевичем стали неофициальными?
В первый раз Ельцины пригласили нас с Ириной к себе в гости в Горки-9 через несколько месяцев после отставки первого президента. Борис Николаевич подлечился, сбросил вес, у него было прекрасное настроение. Потом мы стали общаться достаточно часто. Борис Николаевич все время говорил: «Давайте без формальностей, по-дружески».

А когда вы, в свою очередь, ушли в отставку, отношения не прервались?
Нет, поначалу все оставалось по-прежнему. Мы, как и прежде, несколько раз ездили с супругами на охоту. Обычно на два дня.
Но потом наши встречи прекратились. Это произошло накануне 75-летия Ельцина, которое отмечалось 1 февраля 2006 года. В начале декабря Борис Николаевич с Наиной Иосифовной были у меня на дне рождения, и мы обсуждали, как он будет праздновать свой юбилей: где лучше всего собрать друзей, какой будет программа вечера, какие приготовить гостям сюрпризы, и так далее.
Но перед самым Новым годом он позвонил и сказал: «Михаил Михайлович, вы собирались перенести свой отпуск, чтобы быть на моем дне рождения. Не надо менять планы. Отдыхайте. Путин решил все устроить в Кремле. Вы же умный человек, вы все понимаете…»
Ельцин очень тяжело переживал, что его заставили праздновать юбилей в Кремле, а не так, как он хотел: свободно, неформально. Организаторы сами решали, кого можно позвать, а кого — нельзя.
По-моему, он тогда окончательно понял, что он живет как пленник в золотой клетке. Осознание этого факта для него, безусловно, было трагедией.

Вам так и не удалось поздравить Борис Николаевича с днем рождения?
Я позвонил ему из отпуска. Он был злой. После моих слов поздравления пожаловался: «Они все телефоны слушают. Тяжело видеть, как это все вокруг происходит…»
Ведь поначалу он, когда ушел в отставку, буквально преобразился. Очень активно всем интересовался, министров к себе на дачу приглашал, расспрашивал, как идут дела, что нового.
Но однажды на совещании членов Совета безопасности Путин обратился ко мне: «Передайте членам правительства, чтобы без особой нужды не беспокоили Бориса Николаевича визитами. А то врачи сердятся, говорят, после этих встреч он волнуется, а ему нужен покой, все-таки больное сердце». По форме это была вежливая просьба, но, по сути, — приказ: больше никому к Ельцину не ездить. После этой «просьбы» к нему, кроме меня и Волошина, фактически никто уже не ездил.
Последний раз мы виделись осенью 2006 года, когда Ельцин сломал шейку бедра и лежал в больнице на Мичуринском проспекте. К нему никого не пускали, но он настоял на нашей встрече. Я постоянно прокручиваю ее в памяти. Борис Николаевич тогда настоятельно советовал, чтобы я все время менял телефоны, чтобы избежать подслушивания: «Купите их побольше, самых простых, чтоб не жалко было. Берете один, поговорили и тут же выбрасывайте, берете другой, говорите и — туда же, следующий — и снова выбрасывайте!» Разгорячился, лежа жестикулировал, изображая, как надо эти самые засвеченные телефоны прямо из окна машины выкидывать.
А в апреле он умер. На официальную церемонию похорон нас, естественно, не позвали. Впрочем, мы заранее знали, что так будет. Поэтому поехали в храм Христа Спасителя ранним утром. В тот час народу было еще мало, и мы смогли спокойно, по-человечески выразить Наине Иосифовне, Татьяне, всем родным наши соболезнования, поклониться Борису Николаевичу.

Как Ельцин отнесся к тому, что вы занялись оппозиционной деятельностью?
Когда в 2005 году я поделился с Борисом Николаевичем, что собираюсь уйти в оппозицию, он сказал, что я поступаю правильно, дал много советов. Ведь он хорошо знал, что такое — быть в оппозиции, в опале. При этом Ельцин признался: «Я сейчас не смогу вас публично поддержать. Но через год деду будет 75 лет, и мне будет позволительно откровенно сказать все, что я думаю. Тогда я это сделаю». Ведь он понимал, что все возложенное им на алтарь построения демократического общества, разрушается тем человеком, чей приход во власть он сам обеспечил. Обмануться в человеке для него было очень тяжело.
Мы с Ельциным не раз обсуждали трагедию в Беслане. Его так же, как и меня, возмущали те циничные шаги, которые после этого предпринял Путин. Отмена выборов губернаторов вызвала у него резкое негодование. Он был категорически против всего этого зажима.

Действительно, были разговоры, будто Ельцин разочарован в своем преемнике. Но сам он публично не критиковал Путина. Лишь однажды Борис Николаевич открыто выразил недовольство — по поводу решения Путина восстановить сталинский гимн. Еще один раз, осенью 2004 года, Ельцин дал понять, что считает отмену прямых всенародных выборов губернаторов противоречащей Конституции. Однако сделал это в весьма осторожных выражениях.
Чтобы понять эту осторожность, надо знать Ельцина. Он ведь был человеком слова. Он пообещал, что не будет вмешиваться в дела нового президента. К тому же, я думаю, Борис Николаевич хранил молчание, чтобы не создавать проблем своим родным и близким. Он все понимал и беспокоился за их будущее.
Но в любом случае, надо признать: первый президент России сам согласился на «несвободу». Он заплатил за это очень серьезным внутренним дискомфортом. С каждым месяцем это чувствовалось все сильнее.
Однажды он сказал: «Жаль, что так сложилось, что я тогда ушел. Я только теперь понял, как бы мы с вами, Михал Михалыч, еще поработали!»

Многие сейчас считают, что если бы Ельцин досрочно не сложил полномочия, то у страны был бы совсем другой вектор развития. А как вы вообще оцениваете роль Ельцина в нашей истории? Ему ставят в вину некомпетентность и развал страны, создание олигархата и коррупцию.
Да, было много трагических ошибок, много неправильных решений, лихих «загогулин». Но в сухом остатке истории — безусловно, плюс. Ельцин возглавил переход страны из тоталитарного коммунистического режима к демократическому обществу с рыночной экономикой. Для этого нужно было иметь большое мужество.
Вопрос свободы России, позиционирования ее как европейского государства всегда был его главной целью. При Ельцине произошла невероятная трансформация страны. Он не только не мешал истории, а даже подстегивал ее.
Благодаря своим инстинктам настоящего политика он чувствовал, что нужно делать, и, решительно действуя с присущими ему медвежьими повадками, парализовывал и проламывал чудовищное сопротивление системы, вселяя уверенность в своих сторонников. Более того, он никогда не боялся брать на себя ответственность за трудные и непопулярные решения, которые считал правильными.
Да, все тяготы и невзгоды того периода были взвалены на плечи простых российских граждан. За это он и попросил у них прощения со слезами на глазах в последний день уходящего 1999 года. Это была вовсе не слабость, а искренний поступок сильного политика, умеющего признать свою вину и свои ошибки и покаяться за них перед людьми.
Борис Николаевич никогда не страшился критики в свой адрес. Несмотря на то, что она была жестокой, оскорбительной и часто несправедливой. Внутренне он очень переживал, но все время терпел и никогда не предпринимал попыток ограничить свободу прессы, наказать кого-то или отомстить владельцам СМИ. Мелочность не была присуща первому президенту России. Что ни говори, фигур, сопоставимых с ним по масштабу личности, у нас теперь нет.

Оригинал и комментарии

"Царьград" ликует:
----------
"Свои" через "броню" С-300 прорвались: Су-34 на учениях манёвренно подобрались к Воронежу
-- https://tsargrad.tv/news/svoi-cherez-bronju-s-300-prorvalis-su-34-na-uchenijah-manevrenno-podobralis-k-voronezhu_183766
----------
Интересно, а в планах НАТО-то БомбежкаВоронежа -- есть?

Оригинал и комментарии

ВЦИОМ провел очередной опрос на Южных Курилах и спросил жителей о возможности их передачи Японии. Методика (выделено мной):

Сплошной опрос ВЦИОМ проведен в период с 11 по 17 февраля 2019 года. В опросе принимали участие жители южных островов Курильской гряды в возрасте от 18 лет. Метод опроса – интервью с объемом выборки 7695 респондентов (2/3 от общей численности населения, зарегистрированных на территории южных островов Курильской гряды старше 18 лет – 11 347 человек по данным Сахалинской избирательной комиссии на 09.09.2018 г.).


То есть обратите внимание насколько это масштабный опрос. До этого в январе был проведен телефонный опрос всего 207 человек.  А теперь они лично опросили 2/3 жителей! По сути они ВЦИОМ провел референдум на Южных Курилах! Из комментария директора ВЦИОМ:

«Важность обсуждаемого вопроса для жителей островов Курильской гряды позволила нам в краткие сроки реализовать крупномасштабный исследовательский проект практически «референдумного» типа. Люди на Курилах порой выстраивались в очереди к нашим интервьюерам, чтобы их позиция была учтена. Мы зафиксировали как высокую информированность граждан о сути проблемы, так и консолидированную позицию по ней. По результатам исследования можно авторитетно сказать: вопрос о государственной принадлежности Южных Курил для их жителей закрыт!».

Тут дело не в результатах (они-то понятны: за передачу 2%, против передачи 96%), а в том, что ВЦИОМ уже дважды опрашивает жителей Южных Курил об этом. ВЦИОМ - совершенно кремлевская контора, действующая по указаниям сверху. Они опросили в январе и этого им показалось мало, и теперь они опросили 2/3 жителей Южных Курил лично! На удаленных островах Дальнего Востока! Это же очень дорогостоящее исследование!  Зачем бы они делали (и кто бы это оплатил) такой масштабный и дорогой опрос, по сути референдум, если бы в Кремле даже не стоял вопрос о передаче Южных Курил? Вне всякого сомнения этот мини-референдум был заказан ВЦИОМу в Кремле. Этот опрос еще раз подтверждает, что как минимум возможность передачи островов там действительно обсуждалась, и было решено проверить насколько твердо против этого настроены жители Южных Курил - это тоже фактор при принятии решения. Правда, сами результаты должны скорее успокоить противников передачи: жители Южных Курил сказали руководству страны, что они однозначно и дружно против передачи островов Японии. Такой вывод содержится и в пресс-релизе и комментарии ВЦИОМ.

Оригинал и комментарии

Это лишь оценка, ведь точных данных переписи в таких же границах нет. Я бы, конечно, не делал шаг до 5%, ведь там на основной массе участков Западной Украины должно быть и менее 1%. Но как есть.




Источник

Оригинал и комментарии

Посты об Украине вызывают самый большой интерес у меня в блоге, поэтому подробно остановлюсь на свежем опросе КМИС, тем более, что в нем много интересного.



1. Он подтверждает тенденцию на продолжение роста рейтинга Зеленского (быстрый рост) и Порошенко (медленный рост). Прошлый опрос КМИС в конце января  был самым лучшим для Зеленского на то время и исключением, давшим Порошенко чуть больше, чем Тимошенко. То есть он уже тогда был скорее "выбросом" в их пользу и самым худшим для Тимошенко. Но с тех пор Зеленский прибавил еще почти 4%, а Порошенко 1,3%. Тимошенко же осталась при своих, что скорее плохо для нее, так как второй опрос, совпадающий выбросом в нижнюю сторону, сам по себе подтвержает, что может быть это не просто выброс, а больше тенденция. Плюс, это для нее плохо, потому что растут Зеленский и Порошенко, то есть ее конкуренты за выход во второй тур.

2. Два пункта потерял Гриценко (его электорат уходит к Порошенко?). Гриценко явно потерял шансы на второй тур. В начале кампании казалось, что Гриценко и Ляшко получат больше, чем на прошлых президентских выборах. Но теперь скорее дело идет к тому, что они оба получат меньше, чем на прошлых выборах.

3. У остальных заметного изменения в рейтингах нет.

4. Мураев и Вилкул не догоняют Бойко. Хотя, судя по тому, что лидирующая тройка уходит в отрыв, вероятно, у Бойко были бы совсем призрачные шансы на второй тур, даже будь он единственным "бело-голубым" кандидатом. Кстати, по этому опросу у Бойко география очень похожа на "Оппозиционный блок": сдвиг  в Центр и на Запад меньше, чем в других опросах.

5. У Порошенко рост электорального рейтинга, но при этом он остается явным лидером "антирейтинга". А Зеленский явный лидер по позитивным оценкам, хотя в этом опросе он все же фигурирует именно как кандидат в президенты, а не просто шоумен.



6. Такое впечатление, что Порошенко в своем электоральном рейтинге находится ближе всего к "потолку" по трем причинам. Первая: у него самая маленькая разница между позитивными оценками и электоральным рейтингом. Вторая: он мало для кого "второй" выбор. Третья: он отвратительно выступает во втором туре.




7. Ну и о втором туре. В нем Порошенко сильно уступает Тимошенко, и совсем разгромно Зеленскому. То есть я еще раз обращу внимание, почему я считаю шансы Порошенко на победу (а не на выход во второй тур) переоцененными: до сих пор нет ни одного опроса, по которому Порошенко бы побеждал во втором туре. Но, что еще хуже: опрос за опросом показывают, что во втором туре Порошенко получает меньшую прибавку по сравнению с первым, чем Тимошенко и особенно Зеленский. И даже меньшую прибавку, чем Бойко! Это уже совсем дурной знак. Хотя я уверен, что в таком гипотетическом втором туре Порошенко опередил бы Бойко куда с большим отрывом: КМИС обычно даже переоценивал юго-восточных кандидатов, плюс, там сомневающаяся часть явно должна быть более "оранжевой".  Я еще могу представить, что Зеленский наберет меньше, чем дают опросы, потому что у него самый молодой и аполитичный электорат, и что его может постичь судьба УДАРа Кличко на выборах 2012 г., но опросы чаще всего недооценивали Тимошенко! Нет никаких причин считать, что если она опереждает Порошенко 27% на 19%, то вдруг ее электорат на выборы не придет, или что опросы ее переоценивают. Скорее дело обстоит с точностью до наоборот. Как я уже писал, я не считаю шансы Порошенко нулевыми, и даже в комментах набрасывал "сценарий" его победы, но исходя из этих цифр, я считаю его шансы переоцененными и в моем опросе и денежных ставках (хотя на bwin Зеленский уже вышел на второе место, потеснив Тимошенко, но все равно явный лидер Порошенко). И даже в этом опросе КМИС несколько больше людей считают, что победит Порошенко, чем Тимошенко, а Зеленский на третьем месте (правда эти люди еще не знают результаты этого опроса, но до них должны были дойти новости об опросах, по которым Зеленский на первом месте в опросах, либо на втором).  Для более реальных шансов Порошенко надо не только продолжать наращивать электоральный рейтинг в первом туре, но и быстро сокращать отрыв во втором и уменьшать антирейтинг. И, конечно, я перестану считать его шансы переоцененными, когда увижу хотя бы один опрос, по которому Порошенко побеждает во втором туре или хотя бы близок к Тимошенко или Зеленскому.



8. 12-м кандидатом с рейтином выше 1% уже не в первом опросе появляется Смешко. Украинцы, объясните: кто его "электорат"?

9. География вторых туров. У Тимошенко vs Порошенко явно видна разница между Юго-Востоком и Западом. Тимошенко просто громит Порошенко на Юго-Востоке, немножко опережает в Центре (я так догадываюсь, равенство или даже лидерство Порошенко в Киеве и Винницкой области, но уверенное лидерство Тимошенко в остальных областях Центральной Украины) и у них равенство на Западе (опять же догадываюсь, преимущество Тимошенко на Волыни, преимущество Порошенко в Галичине и примерное равенство в остальных областях?). Тут у Порошенко есть хоть какая-то зацепка: в случае второго тура между ними явка на Юго-Востоке будет гораздо ниже, чем на Западе, может быть раза в два ниже, а то и больше.  Похожая география у Зеленского vs Порошенко: но Зеленский опережает Порошенко и на Западе. А явка на Юго-Востоке в этом случае будет не такой низкой: в этом случае у Зеленского немалый процент сторонников от всех опрошенных. При этом от голосующих Зеленский явно претендует на более 80% в ключевых юго-восточных областях.  Есть и разница между Юго-Востоком и Западом и Центром и в случае второго тура между Зеленским и Тимошенко, но уже меньше, чем в случае с Порошенко.




10. Ну и последнее: это уже не первый опрос по которому у Зеленского самые выское показатели не на Востоке (куда и по этому опросу входит его родная Днепетровская область), ни на Донбассе, а на Юге. Может быть в "столице юмора" Одессе Зеленский получит больше всего, а не в Днепропетровской области? Одесская область и особенно Одесса для него хорошо подходят: это не родная область ни для Бойко, но для Вилкула, ни для Мураева, а раньше тут был силен Тигипко, то есть умеренные "бело-голубые", которым сейчас должен быть близок Зеленский. Но с другой стороны, тут и твердые "оранжевые" слабы. То есть у Зеленского тут значительное "пространство".

Оригинал и комментарии

Сегодня вышел свежий опрос Центра Разумкова - то есть компания с огромной "кредитной историей", и опросы которой явно не заказуха. Исходя из его результатов я бы хотел остановиться на двух моментах: Игоре Смешко и "узкой дорожке" Порошенко к победе.

Уже не первый опрос стал показывать, что Игорь Смешко стал появляться среди тех, у кого более 1%. Более того, он уже получил более 2% в двух опросах, в том числе и в этом Центра Разумкова, и оттеснил по каким-то из них не только Кошулинского, но и Мураева, Вилкула или Шевченко. chubukin, у которого хорошие связи с социологами Запорожской области, и он не раз делился их опросами, дал свежие цифры по области (опрос проведен в эти выходные): Зеленский - 24%; Тимошенко - 16%; Бойко - 10%; Порошенко - 7,5%; Вилкул- 5,3%; Ляшко - 4,2; Садовый и Смешко - 3,2%. И тут виден рост Смешко, при том, что я подозреваю, что Запорожская область для него может быть и не самая лучшая.

timbes5 мне рассказал, что его активно "раскручивает" Гордон как самого квалифицированного кандидата на пост президента. Недавно Гордон в интервью Дудю еще раз расхвалил Смешко (с 17-й минуты). Причем, так убедительно расхваливал, что я подумал: а почему Гордон сам в президенты не баллотировался? :)

В опросе Центра Разумкова есть разбивка по регионам, но по ней сложно понять кто же электорат Смешко: у него больше в центре и на Востоке и мало на Юге и на Западе. Я так подозреваю, что у него городской оранжевый электорат. Будет наиболее силен в Киеве? В родной Черкасской области? Посмотрим, что дальше скажут рейтинги. Но вообще, для победы Смешкно раскручивать уже слишком поздно: это надо было делать заранее и с привлечением более серьезных сил. Но "выстрелить" на выборах с прицелом на парламентские - вполне.



В опросе Центра Разумкова есть "отдушина" для Порошенко: 19% у Зеленского, 16,8% у Порошенко и 13,8% у Тимошенко. Там, правда, еше 15% неопределившихся. При этом, у Зеленского среди всех опрошенных отрыв больше, но среди голосующих ему сняли проценты, то, есть считая его электорат менее склонным к выборам, то есть обратите внимание на этот момент: у Зеленского тут небольшое преимущество, но уже после учета склонности к голосованию. Но главное, что Порошенко по этому опросу не сильно проигрывает Тимошенко во втором туре 22% на 20%. То есть "зацепка" есть. Правда, все же проигрывает и по этому же опросу он выходит во второй тур не с Тимошенко, а с Зеленским, где он проигрывает ему уже сильно 32% на 19% и это уже после учета готовности прийти на выборы! То есть да, у Порошенко явно видна "дорога" к победе, но эта дорожка на самом деле узкая. Для его победы должна хорошо лечь "карта", Необходимо что бы сбылись все условия: и Зеленский набирает гораздо меньше, чем дают опросы, а Тимошенко наоборот больше, что бы именно с ней вышел во второй тур Порошенко (в случае второго тура с Зеленским у Порошенко пока ситуация совсем беспросветная). Но при этом Тимошенко не должна получить настолько больше, чем дают опросы, что бы это сильно повлияло на расклад во втором туре: ведь если ее опросы недооценивают в первом туре, то они ее наверняка недооценивают и во втором, то есть тогда у Порошенко во втором туре ситуация против Тимошенко станет еще хуже, а он и так получает меньше прибавку, чем она. В этом и состоит "узость" дорожки Порошенко к победе.

Оригинал и комментарии

Б.Ельцин. Президентский марафон, 2000 г.:
Итак, решено. Вношу кандидатуру Степашина. Но мне нравится, как я завернул интригу с Аксененко. Этакая загогулина. Думцы ждут именно его, готовятся к бою. А я в этот момент дам им другую кандидатуру.

Вызываю главу администрации Александра Волошина. Он идет писать представление, а я нажимаю кнопку телефона Геннадия Селезнева, спикера Думы. Произнес длинную вводную фразу и, в конце концов "оговорившись", сказал: "Аксененко". Положил трубку и подумал: вот удивятся, когда прочитают – Степашин. Ничего, полезно будет. Кандидатура Степашина прошла с первого раза. Легко, без напряжения. В газетах на следующий день писали, что Кремль очень хитро построил игру. Все ждали неприятного Аксененко и с облегчением проголосовали за приятного Степашина.
...
Премьер между тем всем нравился. Если оставить в стороне внутренние склоки в правительстве – а широкой публике они совершенно неинтересны, – перед телекамерами Степашин просто расцветал. Много ездил, встречался с губернаторами. Активно, живо, с удовольствием проводил заседания правительства. Произвел очень хорошее впечатление на западных лидеров. Но самое главное – он создавал в обществе своим немножко наивным оптимизмом ту самую атмосферу, по которой все так соскучились, атмосферу пусть непрочной, но все-таки передышки.
...
После отставки, причины которой действительно не были очевидны для широких слоев общества, рейтинг Евгения Максимовича Примакова еще вырос – от двадцати процентов в мае до тридцати к июлю. Аналитики дружно заговорили о том, что с таким-то запасом прочности бывший премьер-министр может смело идти на думские выборы – конечно, во главе нового движения. А потом, как победитель, и на президентские.
...
...если мои прогнозы верны, и на выборах в Думу красно-розовые (коммунисты и "Отечество") возьмут твердое конституционное большинство, они сразу же получат не только колоссальное политическое преимущество, но и вполне легитимную возможность двумя третями голосов внести любые поправки в Конституцию! В частности, и отменить институт президентства в стране.
...
В июле я не раз и не два говорил с Сергеем Степашиным об этой ситуации. Спрашивал: как он считает, почему губернаторы идут к Лужкову, которого раньше порой весьма недолюбливали, как всегда недолюбливают столицу в губерниях? "Ведь это же очевидно, Сергей Вадимович. Нужно создать твердый центр власти, собрать вокруг себя политическую элиту страны. Проявите решимость, попробуйте перехватить у них инициативу".
И в какой-то момент я понял, что наш диалог не получается. Степашин всячески подчеркивал, что он член президентской команды, верный и преданный, вдохновенно рассказывал о планах. Но как только речь заходила о главной политической проблеме, немедленно сникал.
"Осенью все наладится, Борис Николаевич, я вас уверяю".
А что наладится?
Мне было ясно, что неотвратимо близится новый раунд острейшей политической борьбы.
...
Но вот к чему я не был готов совершенно – так это к удару в спину со стороны единомышленников. А удар не замедлил последовать. От умного, интеллигентного телеканала – НТВ. В передаче "Итоги" обозреватель Евгений Киселев показал "схему президентской семьи". Эти фотографии на экране чем-то напомнили мне стенд "Их разыскивает милиция". Я такие стенды в Свердловске очень часто видел: на территории заводов, на автобусных остановках, возле кинотеатров. Там красовались личности пьяниц, воров, убийц, насильников. Теперь "милиция" в лице НТВ "разыскивала" мою так называемую Семью: мою дочь, Волошина, Юмашева... Всем этим людям, включая меня, приписывалось подряд все что можно: счета в швейцарских банках, виллы и замки в Италии и Франции, взятки, коррупция... Передача по НТВ повергла меня в шок...
...В середине лета Валентин Юмашев, который, как и прежде, старался найти какой-то выход из этого конфликта, встретился с Гусинским и Малашенко. На прямой вопрос: "Что  происходит?" – был получен не  менее прямой ответ: "Уберите Волошина".
...
Лужковская модель капитализма не предполагала свободы слова, свободы в идеологии, свободы политической конкуренции. Это была модель сословного, чиновничьего, жестко-бюрократического капитализма "для своих".
...И другая модель, к которой стремились и деловая элита России, и президентская команда, – это модель демократического рынка, где нет диктата чиновника и государства.
Вот перед таким выбором стояла страна, быть может, даже не осознавая этого.
...
"ЕЛЬЦИН СОШЕЛ С УМА"
4 августа, в среду, утром я встречался с Волошиным.
Хотел посоветоваться с Александром Стальевичем, когда все-таки решать вопрос о новом премьере. В сентябре-октябре или сейчас – в августе. Осенью, вполне возможно, внешние причины для отставки найдутся. Понятные для всех. Но нужно ли ждать, пока ситуация дозреет сама? Причина-то, в сущности, одна: Степашин не может быть политическим лидером на парламентских и президентских выборах. Да, сейчас отставка будет выглядеть совершенно нелогичной. Ну так и не нужно искать для нее логичных причин: якобы не справляется с тем или с этим. Нужно назвать реальную причину отставки: Путин! Путин – тот человек, с которым я связываю свои главные надежды. Тот человек, в которого я верю и которому могу доверить страну. Август – самая отпускная пора. Назначение Путина будет как гром среди ясного неба. Все мгновенно накалится. Но несколько амортизирующих недель, когда людям так не хочется влезать в политику, выходить из благостного настроения, у нас будут.
У Путина будет время, чтобы взять разгон.
...
"На кого будем опираться на выборах?" – спросил Путин. "Не знаю, – честно ответил я. – Будем строить новую партию. Я, как человек, который намучился с парламентом больше, чем кто бы то ни было в истории, знаю, насколько вам необходима твердая опора в Думе. Но главное – это ваш собственный политический ресурс, ваш образ. Создавать его искусственно не надо. Но и забывать об этой проблеме нельзя".
Путин задумался.
"Предвыборной борьбы не люблю, – признался он. – Очень. Не умею ею заниматься и не люблю".
"А вам и не придется ею заниматься. Главное – ваша воля, уверенность. Ваши поступки. От этого все зависит. Политический авторитет либо приходит, либо нет. Вы готовы?"
"Буду работать там, куда назначите", – немногословно ответил Путин.
По-военному...
"А на самый высокий пост?"
Путин замешкался с ответом. Чувствовалось, что он впервые по-настоящему осознал, о чем идет разговор.
"Не знаю, Борис Николаевич. Не думаю, что я к этому готов". – "Подумайте. Я верю в вас".
...
Путина я приметил, когда он возглавил главное контрольное управление администрации, затем  стал первым заместителем Юмашева (по региональной работе). В Кремле он появился в марте 1997 года. Иногда Путин оставался за старшего. И тогда встречаться нам приходилось чаще. Путинские доклады были образцом  ясности. Он старательно не хотел "общаться", как другие замы, то есть излагать свои концепции, воззрения на мир и на Россию; казалось, специально убирал из наших контактов какой бы то ни было личный элемент. Но именно поэтому мне и хотелось с ним поговорить! Поразила меня и молниеносная реакция Путина. Порой мои вопросы, даже самые незамысловатые, заставляли людей краснеть и мучительно подыскивать  слова. Путин отвечал настолько спокойно и естественно, что было ощущение, будто этот молодой, по моим меркам, человек готов абсолютно ко всему в жизни, причем ответит на любой вызов ясно и четко.
...
Тогда, летом 1998-го, я задумался: кого ставить вместо Ковалева?
Ответ пришел мгновенно: Путина!
Во-первых, он немало лет проработал в органах. Во-вторых, прошел огромную управленческую школу. Но главное, чем дольше я его знал, тем больше убеждался: в этом человеке сочетаются огромная приверженность демократии, рыночным реформам и твердый государственный патриотизм...
Довольно долго мы обсуждали кадровые проблемы ФСБ. Ситуация там была сложная. Многие сильные  профессионалы ушли в частные структуры, многие готовы к увольнению в запас. Надо восстанавливать авторитет спецслужб, который был так сильно подорван в обществе после 1991 года. Надо сохранить традиции, оставшихся профессионалов и вместе с тем сделать их работу менее политизированной.
Путин очень грамотно провел реорганизацию ФСБ.
...
Путин сделал очень жесткое заявление осенью по поводу политического экстремизма, когда казалось, что антисемитская волна, поднятая Макашовым, вот-вот выплеснется на улицы. Думаю, что многих его холодный взгляд и почти военная точность формулировок удержали от хулиганства и провокаций. Путин пытался не оставлять в покое ни одну радикальную группировку в Москве. Все они стали кричать в прессе, что наступила эпоха "полицейского государства". Но самое главное – Путин занял очень твердую политическую позицию.
...
Постоянные столкновения с премьер-министром, который хотел включить ФСБ в круг своего влияния, не смущали Путина. Он не давал себя использовать в политических играх. И в этом отношении его моральный кодекс был настолько тверд, что даже я поражался, – в тогдашних хитросплетениях власти было не мудрено запутаться и более опытному человеку, но у Владимира Владимировича всегда был единственный четкий критерий – моральность того или иного поступка. Порядочность того или иного человека. Он всегда был готов расстаться со своей высокой должностью, но не сделать того, что шло вразрез с его пониманием чести. Он не торопился в большую политику. Но чувствовал опасность более чутко и остро, чем другие, всегда предупреждал меня о ней. Когда я узнал о том, как Путин переправлял Собчака за границу, у меня была сложная реакция. Путин рисковал не только собой. С другой стороны, поступок вызывал глубокое человеческое уважение.
...Понимая необходимость отставки Примакова, я постоянно и мучительно размышлял: кто меня поддержит? Кто реально стоит у меня за спиной?
И в какой-то момент понял – Путин.
...
В этот же день мне позвонил Чубайс. Очень настойчиво стал просить о встрече. Я сразу понял, о чем пойдет речь. Это ускорило решение, подстегнуло его, хотя Чубайс, напротив, хотел меня притормозить. Назначил встречу с ним на 9.15, а со Степашиным – на 8 утра.
Кстати, несколько позже я узнал, какую атаку на администрацию, и, в первую очередь, на Путина, предпринял Чубайс. Он, видимо, ни на минуту не сомневался, что я принимаю ошибочное решение, ведущее нас к катастрофическим последствиям. Прежде всего Чубайс встретился с самим Путиным. Предупредил его о том, какие страшные удары его ждут в публичной политике. Главный аргумент был таков: Путин никогда не был на виду, не знает, что это такое. И лучше отказаться сейчас самому, чем потом под влиянием обстоятельств. Путин сказал: извини, но это решение президента. Я обязан его выполнить. Ты на моем месте поступил бы точно так же. Тогда Чубайс решил действовать через администрацию. В воскресенье, пока возникла неожиданная пауза (не зря я так не любил этих пауз при принятии важного решения), он предложил собраться узким кругом: Волошин, Юмашев, Таня.
...
...в отличие от Чубайса, который просчитывал ситуацию исключительно логически, я интуитивно чувствовал мощь и силу Путина, перспективность этого шага. И еще – атмосферу, возникшую в обществе. Общество было готово воспринять новую фигуру, и фигуру достаточно жесткую, волевую. Несмотря на полный раздрай в политическом истеблишменте, люди должны были поверить Путину. Да, это был огромный риск. Действие без всякого запаса прочности.
...
9 августа я выступил с телеобращением к нации:
"Сегодня я принял решение об отставке правительства Сергея Вадимовича Степашина. В соответствии с Конституцией я обратился в Государственную Думу с просьбой утвердить Владимира Владимировича Путина в должности Председателя Правительства Российской Федерации. Убежден: работая на этом посту, он принесет большую пользу стране, и россияне будут иметь возможность оценить деловые и человеческие качества Путина. Я в нем уверен. Но хочу, чтобы в нем были также уверены все, кто в июле 2000 года придет на избирательные участки и сделает свой выбор. Думаю, у него достаточно времени себя проявить. Я знаю хорошо Владимира Владимировича, давно и внимательно наблюдал за ним, когда он работал первым вице-мэром Санкт-Петербурга. Последние годы мы работаем с ним бок о бок.
...Руководить правительством – это тяжелая ноша и серьезное испытание. Справится – в этом я уверен, – и россияне окажут ему поддержку".
...
Назначение Владимира Путина исполняющим обязанности председателя правительства происходило на фоне вторжения чеченских боевиков в Дагестан. Оно началось буквально через два дня после моего указа. [Строго наоборот – обострение ситуации в Дагестане началось 1 августа, вторжение Ш.Басаева – 7 августа, указ о назначении Путина и.о. премьера – 9 августа. – А.И.]
...
Путин обратился ко мне с просьбой предоставить ему абсолютные полномочия для руководства военной операцией, для координации действий всех силовых структур. Я не колеблясь поддержал его.
...
...в этот момент я сознательно и целенаправленно начал приучать общество к мысли, что Путин – это и есть будущий президент. Газетные обозреватели были полны недоумений, сомнений, тревог: я в полном объеме доверял Путину то, что прежде не доверял никому. Каждую субботу он проводил встречи с силовыми министрами по ситуации в Чечне. Вел Путин и расширенные заседания Совета безопасности. Представлял интересы России на международном саммите в Осло. Вручал награды, принимал послов иностранных государств, делал все больше и больше официальных политических заявлений. Мне было очень важно, чтобы люди начали привыкать к Путину. Начали воспринимать его как главу государства.
...
Путин дал людям обеспеченные государством гарантии личной безопасности...
Путин избавил Россию от страха. И Россия заплатила ему глубокой благодарностью...
...
Да, сегодня есть масса фактов, свидетельствующих о том, что во "второй  чеченской" пострадали мирные жители. Люди потеряли свои дома, имущество, многие мирные чеченцы лишились жизни, здоровья. Однако должна ли российская армия нести ответственность за эту беду?
...Может ли кто-нибудь представить себе такую ситуацию, чтобы российские солдаты прятались в домах мирных жителей, стреляли оттуда по вооруженному противнику, подставляя тем самым своих женщин и стариков под ответный огонь? Думаю, никто.
...
У любой войны есть оппоненты. И это – правильно. Это в природе человека. В конце концов, я тоже противник войны. И Владимир Путин – ее противник.
...
В тот момент звучала еще одна тема оппозиционных политических аналитиков: Чечня – это некий политический ресурс Путина. В том-то и дело, что популярность Владимира Путина на фоне чеченской войны не была предсказуемым политическим рецептом. Более того, Путин повел себя в этой ситуации как политический камикадзе, бросил в эту войну весь свой ресурс, сжигая его дотла, не желая  осторожничать. И тот, кто сегодня утверждает обратное, – просто врет.

[Путину же, сидевшему в тот момент во главе ФСБ, в смысле доверия населения блеснуть было нечем. В августе 1999 года доверяли ему (по тем же, лояльным Кремлю ФОМовским данным) всего 5% населения.
А НЕ доверяли Путину в августе 1999 года (внимание, сейчас будет фокус) целых 29% населения. Зайдя к опытному пиарщику Алексею Волину в РИА Новости, я поинтересовалась у него:
– Ну как тебе Путин? В смысле – как потенциальный клиент? Ты бы взялся его раскручивать в президенты?
– Не приставай с глупостями… Безнадежен, – отмахнулся от меня Лешка и продолжил заниматься какими-то более важными текущими проблемами…
Но я не отставала:
– Лешка, вот давай предположим такую гипотетическую ситуацию: у тебя на руках вот такой вот безнадежный клиент, с таким вот низким рейтингом и вот с такими никакими публичными данными… Давай смоделируем ситуацию: существует ли хоть что-то в мире, чем его пиар-команда могла бы резко поднять его рейтинг и сделать из него президента?
Лешка почесал репу и ответил:
– Да. Есть. Маленькая победоносная война. – Е.Трегубова. Байки кремлевского диггера, 2003.]

...
А позиция наша в Чечне простая. Мы спасаем мир от международного терроризма. Мы спасаем Россию от угрозы распада.
...
...год за годом убеждался в том, что эта Дума, вызывающая в обществе только смех, смешанный с тоской, умудряется при этом жестко и негативно влиять на положение в стране.
...
Идея "Единства" родилась, конечно, далеко не сразу. В ее разработке принимали участие многие люди. И моя предвыборная команда 96-го года, и аналитики из команды Путина.
[«Единство» придумал и начал создавать Б.Березовский – вопреки мнению А.Волошина и В.Юмашева; в «мемуарах» Б.Ельцина-В.Юмашева Б.Березовский как инициатор идеи и создатель «Единства» не упоминается ни разу. – А.И.]
...
Я не политолог, а политик.
Могу дать лишь один твердый прогноз: в России с каждым годом, с каждыми новыми выборами  будет все более работоспособный, современный, достойный парламент.
...И начался этот процесс именно в том, таком трудном для нас и драматичном 99-м году.
...
По сути дела, уже в декабре люди проголосовали за нового президента, поддержав "его" блок,  хотя он не был его лидером, просто протянул руку новому движению.
Значит, все идет правильно.
...
Мое последнее обращение как президента к гражданам России. Вот оно, передо мной.
«...Посмотрев, с какой надеждой и верой люди проголосовали на выборах в Думу за новое поколение политиков, я понял: главное дело своей жизни я сделал. Россия уже никогда не вернется в прошлое. Россия всегда теперь будет двигаться только вперед...
В соответствии с Конституцией, уходя в отставку, я подписал Указ о возложении обязанностей Президента России на Председателя Правительства Владимира Владимировича Путина. В течение трех месяцев в соответствии с Конституцией он будет главой государства. А через три месяца, также в соответствии с Конституцией России, состоятся выборы Президента.
Я всегда был уверен в удивительной мудрости россиян. Поэтому не сомневаюсь, какой выбор вы сделаете в конце марта 2000 года».
...
В первые недели и месяцы, пока Владимир Путин находился у власти, было, с моей точки зрения, одно довольно спорное решение. О нем я хочу вспомнить именно в связи с размышлениями об уходящем президенте. Я говорю о гарантиях, которые он предоставил мне. Я никогда никого не просил об этом. Всегда наотрез отказывался обсуждать эту тему. Ко мне не раз приходили переговорщики из Думы, в том числе представители компартии, просили "посоветоваться" по поводу закона о гарантиях, предоставляемых ушедшему президенту, но я всегда говорил: "Хотите принимать? Принимайте. Я здесь ни при чем"...
...и у нас в стране, и в мире о содержании указа ходит много нелепых слухов, толкований: будто бы все члены моей семьи освобождены от любой юридической ответственности перед законом. Будто бы указ о гарантиях предоставляет Ельцину какие-то немыслимые привилегии. Ну и главная нелепость: будто указ – это сделка между Ельциным и Путиным. Он мне дает неприкосновенность, а я ему за это освобождаю раньше времени Кремль. Последний тезис про сделку комментировать не буду. Из-за его полной абсурдности. Никакой указ никакой неприкосновенности обеспечить не может. Только человек глубоко наивный, ничего не понимающий в политике, может поверить, что указы или законы могут что-то гарантировать бывшему лидеру страны.
Будет общество нездоровым и озлобленным, оно обязательно найдет виновного в своих бедах, и тогда Ельцина обвинят во всех смертных грехах. И тут не то что указ – никакой закон не поможет. Если же страна будет развиваться демократически, цивилизованно, а я уверен, именно так и произойдет, само здоровое общество и будет главным гарантом неприкосновенности президента, ушедшего в отставку.
...
Было несколько встреч с новым премьер-министром Михаилом Касьяновым. Мне он нравится. Спокойный, уверенный, компетентный. Вообще сейчас в правительстве сложилась сильная команда, это приятно.
...
Ждал 26 марта в спокойном, бодром, приподнятом настроении.
И все же сам день выборов был для меня чрезвычайно волнующим. Я узнавал предварительные результаты по телефону, звонил губернаторам тех областей и краев, где выборы уже прошли: что? как? Таня пыталась меня образумить: "Папа, ну что ты волнуешься? Все равно он победит!" "Сам знаю. Хочу скорее узнать результат", – отвечал я.
Когда по экрану поползли первые открытые цифры голосования, и их стал объявлять Николай Сванидзе, я позвал всех домашних: "Несите шампанское! Быстрей!"
В доме все были тоже в приподнятом, возбужденном настроении.
Я от волнения не мог усидеть на месте.
Победа! Быть может, главная моя победа!
Господи, как долго я этого ждал!

Оригинал и комментарии

Передовые правовые инициативы провел опрос с выборкой 46227 человек, то есть с выборкой почти тысяча человек даже в самых небольших областях. Не знаю насколько достоверен этот опрос: до этого в этом электоральном цикле у них был всего один опрос осенью прошлого года. Кстати, тогда по нему у Зеленского был тоже самый высокий результат на то время, так что тем, кто боится его победы, паниковать еще рано, хотя, если такие проценты будут сохраняться еще пару-тройку недель, то уже можно будет. Так или иначе, отнесемся к этому опросу с некоторой осторожностью. Однако, я должен сказать, что сами цифры скорее подтверждают, что опрос действительно проводился и не является каким-то очевидным фейком или заказухой. Даже сами проценты по стране в принципе подтверждают тенденции других опросов: Зеленский растет, Порошенко догнал Тимошенко, Ляшко и Гриценко (да и Шевченко) "увядают", Вилкул и Мураев не имеют тенденцию к росту и никак не догоняют Бойко, ну и опять же Смешко появляется среди тех, у кого больше 1%.


Карты по первым, вторым и третьим местам мне тоже кажутся вполне правильными. Есть явные аномалии, но в таком опросе по областям их не может не быть. Я мысленно себе такую карту уже и стал представлять, если Зеленский получит столько, сколько дают ему рейтинги сейчас: Зеленский лидирует везде кроме "бастионов” по обоим "краям”: на Донбассе лидирует Бойко, в Галичине - Порошенко. В Ивано-Франковской области тут с небольшим перевесом над Порошенко лидирует Зеленский, но она чуть более умеренная, чем Львовская и Тернопольская, к тому же там еще часть националистического электората должен забрать Шевченко. Максимум же у Зеленского в его родной Днепропетровской области. Еще явно пониженный процен у Зеленского в Черниговской области: но, если я не ошибаюсь, она самая пожилая (а среди пожилых у Зеленского резко пониженный процент), к тому же тут еще некоторый процент у него должен забрать Ляшко.



Карта вторых мест: тоже чаще логично. Порошенко чаще на втором месте на Западе, в Киеве, аномальны высокой поддержкой президента Запорожская и Кировоградская области. Силен Порошенко и в своей Винницкой области - почти четверть голосов. У Тимошенко самый высокий процент (как и на прошлых выборах) в Черниговской области, правда, там ей должен мешать и Ляшко, хотя он даже не дошел до третьего места, но все же у него там должно быть более 10%.



Ну и карта третьих мест еще лучше помогает "дорисовать" электоральную картину. Бойко появляется на третьем месте в Днепропетровской области со слабыми 10% (по сравнению с 24% за ОБ на выборах в Раду): тут у него явно часть голосов забирает Вилкул, хотя для Вилкула совсем плохо, что он не опережает Бойко даже в Днепропетровской области (а Мураев не опережает его в Харьковской), и вероятно даже отбирает Зеленский со своими почти 40%. Запорожская по-прежнему аномальна "оранжевая". У Тимошенко в Киеве средний результат, ниже чем у Порошенко и особенно Зеленского.



Там есть и результаты для вторых туров, и там близко к тому, что показал КМИС ранее, что скорее говорит в пользу этого опроса.

Оригинал и комментарии

Не только на украинских президентских выборах рекордное количество кандидатов, но нас явно вероятно ждект рекорд на президентских праймериз в США. Количество кандидатов на пост президента от Демократической партии так быстро растет, что вероятно будет побит рекорд и демократических и республиканских праймериз. Я как-то писал, что это не особенное преувеличение: половина фракции демократов в Сенате серьезно обдумывало баллотироваться в президинты.

Правда, тут есть одно "но": теперь в гонку вступают раньше, что бы лучше организовать кампанию, быстрее переманить на свою сторону работников кампании, доноров и т.д. Так что сейчас ранний рост идет  быстрее, чем раньше.






Источник

Оригинал и комментарии

Перепись 2010 г. дает и очень хорошее представление о фертильности. Я вот до этого не видел карту фертильности России по районам. Но в переписи можно вычислить процент тех, у кого трое и более детей (от тех, у кого есть дети). По России это 16,5%. Тут уже начинается интересное. Я вот не знал, что и на Юге России среди русских фертильность ниже, а вот на севере у нее как раз начинается рост. Да и то, что среди русских в Сибири она выше тоже не знал.


А вот карта по районам. Тут еще лучше видно, что мало детей прежде всего у русских. Но даже у русских очень большая разница не только межу городом и селом, но и междe Европейской и Азиатской частями:самые низкие показатели в западной части страны, причем и на Юге России, особенно в Краснодарском крае и Ростовской области. Это даже удивительно: вроде бы самые социально консервативные места, даже с родственниками чаще живут, а детей мало. Среди русских районов тут даже наверняка будет отрицательная корреляция с религиозностью, хотя будет и много исключений, скажем, на самом малорелигиозном Дальнем Востоке снова идет снижение. А вот на Севере уже идет повышение, причем, скорее к северо-востоку. Обратите внимание на рост именно в восточной части Вологодской области, а западная уже ближе по показателям к Ленингадской. В Восточной Сибири проценты среди русских несравнимо выше, чем в Европейской России и иногда даже близки к республикам. Хотя республики тоже неоднороды. В Мордовии процент невысок, хотя и выше, чем среи русских. Но у остальных неславянских нац. меньшинств почти всегда больше детей - см. таблицу под катом.




Разница между городом и селом везде очень большая, поэтому имело смысл отдельно сделать для села и по субъектам федерации и по районам.



Тут даже еще лучше видно, что на селе в Кранодарском крае и Ростовской области фертильность не выше, чем в Центральной России. И ниже, чем на Северо-Западе!  На Северо-Западе уже начинются даже районы с более 40%. Еще мне понравилось, что на Юге России есть явное увеличение фертильности в запада на восток. Обратите внимание, на разницу в Ростовской области (даже Мясниковский район с его армянами тут не выделяется), юго-восток Краснодарского края. Ну и самый красивый тут Ставропольской край. Такую разницу даже нац. состав не объяснит полностью, хотя частично объясняет. Еще примечателей Алтайский край. Он по многим показателям напоминает Юг России. И тут в сельских районах пониженная фертильность относительно Сибири. Еще понравилась густо-синяя полоска по линии Москва-СпБ в Новгородской области.



Некоторые рекорды. Самые низкие проценты многодетных семей в подмосковных наукоградах и военных городах, что совершенно объяснимо, а самый минимум во Власихе (4.74%), но Власиха очень маленькая, это уже влияет. Если не считать наукоградов и военных городков, то минимум в Туле -5.07%. Максимум в Назрановском р-не Ингушетии с очень сексуальным процентом 69,69%.

Ну и таблица по национальностям (более тысячи человек) под катом.  Правда, тут надо помнить, что русские еще и очень городские относительно большинства других неславянских национальностей. Другое наблюдение: у кавказских народов, которые проживают в своих республиках, рождаемость выше, чем у тех, кто живет в других регионах России. Скажем, даже по таблице видно, что народов Дагестана этот процент ниже, чем в самом Дагестане. Аналогично у чеченцев и ингушей, хотя они один из лидеров. А на первом месте турки-месхетинцы. Цыгане лишь на пятом. На последних местах, много азиатов - вьетнамцы на последнем месте (я брал только тех, кого более тысячи), и в хвосте так же китайцы, монголы и корейцы. Примечательно, что очень низкий процент у "россиян", метисов или тех, кто не указал национальность. Пониженный процент относительно Дагестана и у "дагестанцев", то есть у "смесей" рождаемость ниже? Это мне кажется объснимым: такие люди чаще наверное менее социально консервативны, раз ищут пару не среди своей национальности, ну или более мобильны. Больше всех удивили абхазы, но тоже не надо забывать, что это абхазы, которые не проживают в Абхазии, а которые проживают в России.

Оригинал и комментарии

Оказывается, это исследование еще 2016 г.  но на реддитое оно произвело фурор. По специальному алогритму автор вычислил самую круглую страну мира. Ей оказалось Сьерра-Леоне. На реддите, правда, отметили, что настоящая форма Ватикана все же другая, а отмель Скарборо на страну уж тем более никак не тянет- это всего лишь спорная территория.

Оригинал и комментарии

Поступила информация, что Роскомнадзор подал жалобу на адрес нашего хостера с требованием закрыть сайт Форум свободной России. Эта активность означает, что в ближайшее время, судя по всему, сайт forumfreerussia.org будет заблокирован на территории РФ.

Сайт ФСР: https://www.forumfreerussia.org/

П.С.
Сайт ФСР уже заблокирован.

П.П.С.
Возможная причина блокировки – участие колонны ФСР в завтрашнем (сегодняшнем) Марше Немцова.

Оригинал и комментарии

У меня в комментах множество жарких споров о том, кто победит или выйдет во второй тур президентских выборов в Украине. Высказываются совершенно противоположные точки зрения, люди убеждены и видят совсем разное. И это нормально: это самые непредсказуемые президентские выборы в украинской истории. Это на российских президентких выборах победитель с 2000 г. всегда точно известен заранее, а эти в той или иной степени удивят большинство (так как даже Порошенко, который лидирует в ставках, не набирает 50% в моем опросе и тем более в опросах украинцев, когда им надо угадать победителя, скажем, по последнему опросу Социса победу Порошенко прогнозируют 23,9%, Тимошенко - 16,3% и Зеленского 12,5%).

И среди всех этих споров, я подумал, что самое предсказуемое место на этих выборах - четвертое, что очень необычно, ведь чаще всего чем ниже идешь по местам среди многочисленных кандидатов, тем сложнее их предсказать. Подумайте, если у вас 44 человека участвуют в марафоне, у них разный послужной список, разная подготовка, но явные фавориты известны - прекрасно подготовленные профессионалы, лидеры прошлых марафонов. Есть неплохо подготовленные "середнячки", но они уже любители, победа в таком марафоне им "не по зубам", но на длинные дистанции они бегать умеют.  И есть большая группа обычных людей, большинство из которых даже никогда не бегало на такие дистанции, они как правило пришли ради "спортивного интереса", повышения самооценки, других причин, а вовсе не для победы. Некоторые из них вообще полные и с одышкой - им бы до финиша хоть как дотянуть. Хорошо зная уровень и подготовку каждого из участников марафона легче угадать кто же займет первое место, а не кто будет на четвертом или на шестом месте, а уж места ниже десятого - гадание на кофейной гуще.

А вот в случае украинских выборов, наоборот, мне четвертое место предсказать легче, чем первое, второе или третье. И, разумеется, легче, чем предсказать места ниже четвертого. Конечно, на 100% это сказать нельзя, но процентов на 80 я бы назвал четвертым Бойко. У него самый стабильный рейтинг среди всех основных кандидатов. Уже несколько месяцев он держит одну планку в районе 10%. Это вобщем-то объяснимо: у него свой определенный идеологический и географический электорат. Мураев и Вилкул отнимают у него часть голосов, но эта часть остается пока относительно стабильной. Конечно, есть вероятность, что кто-то спустится до четвертого места сверху, но это маловероятно. Больше вероятность, что кто-то "выстрелит" до четвертого места снизу, но пока тоже не видно кто: Гриценко и Ляшко имеют тенденцию к снижению рейтинга и скорее тут тенденция на удаление от четвертого места, особенно у Ляшко. Но все может быть. К тому же рост в рейтингах Смешко (он по последнему опросу СОЦИСа имеет уже 3.1%) - это скорее плохо для Гриценко. Они же очень похожи! Оба опытные немолодые мужчины, бывшие силовики и оба из Черкасской области! Вообще, если Смешкно будет расти такими темпами 1% в неделю, то к выборам он уже близок к Бойко будет :) То есть, если бы мне за такое время до выборов предложили угадать первое, второе, третье или четвертое место на этих выборах, я бы выбрал угадать четвертое: остальные места ИМХО вероятность угадать ниже. Может быть ближе к выборам, конечно, будет иначе.

Интересно, есть те, кто не согласен, что Бойко займет четвертое место? Или хотя бы по этому одному вопросу хотя бы на данный момент есть консенсус?

Оригинал и комментарии

Интересно -- Университет в Питере тоже Навальный обрушил?
Специально, чтоб досадить Беглову?

----------------------
УПДАТЕ
Не смог не:
---------
Беглов круче Золотова, без разбега прошел сквозь две кирпичных стены, заплевал пожар, вынес из руин женщину, покормил ее грудью младенца и разминировал Янтарную комнату, а вы блять недовольны, а гордиться надо, что у вас губернатор будет Гастелло Маресьевно Матросов, выбегалло под камеры и решалло любых городских проблем
-- https://www.facebook.com/permalink.php?story_fbid=10214894126885697&id=1203219905
----------

Оригинал и комментарии

Понравилась эта картинка из опроса трех компаний, которая еще раз показывает огромную разницу в поддержке Зеленского между молодыми и пожилыми. Зеленский в разы опережает всех среди молодых. Это 31% от 65%, которые идут на выборы и определись с выбором. То есть почти половина голосов! Среди пожилых у него 5% от всех и он на шестом месте. Судя по быстрому уменьшению его поддержки по мере увеличения возраста, среди 70 лет+ у него, видимо, процента два. Среди мужчин у Зеленского 16% от всех, среди женщин 14%, но, это, видимо, лишь следствие разницы в возрасте. В каждой отдельной возрастой группе, похоже, у него нет особой разницы в поддержке между мужчинами и женщинами.

Интересно, что даже у Ляшко по этим данным небольшой рост поддержке по мере увеличения возраста. Несколько необычно для протестного кандидата: похоже, среди молодых его Зеленский сильно вытеснил: на прошлых президентских выборах у Ляшко был самый молодой электорат среди основных кандидатов (Яроша с его 0,7% и 11-м местом я в основые кандидаты не включао: таковым он был разве что в российских СМИ).

Оригинал и комментарии

Продолжаем публикацию материалов по делу Операция «Преемник» «Почему и как они придумали Путина?» Часть 14, свидетельские показания А.Коха.

А.Кох о семье Б.Ельцина в интервью А.Гентелеву, отрывок из фильма «Олигархи», 2004 г.:


А.Кох в ответах на вопросы после лекции в ГУ-ВШЭ, 30 сентября 2010 г.:
Мое впечатление от всех этих  телодвижений следующее. Для того, чтобы справиться с коммунистами, мы не располагали достаточными средствами и организационными возможностями. Мы должны были действовать с олигархами.
– В сращивании власти и бизнеса что первично: сильный бизнес или власть?
– Я не могу говорить, что мы имеем сейчас в сфере сращивания бизнеса и власти. Но в той ситуации, в которой я был в 90-е годы, я в сращивании бизнеса и власти не видел фатального значения...
– Залоговые аукционы – вещь интересная. С одной стороны, олигархи, дав нам деньги взаймы, получили те активы, которые были на заводах, переданных под залог, но они могли получить их в собственность только после выборов президента. Было написано, что продажа активов произойдет не раньше осени 1996 года. Они стояли перед дилеммой: если на выборах побеждают коммунисты, то мало того, что кредитов не вернут, так еще и эти активы отберут.
Единственный способ получить эти активы – сделать так, чтобы победил Ельцин. Такая мотивация работала для значительной части олигархов.

А.Кох в лекции о приватизации, ГУ-ВШЭ, 4 октября 2010 г.:
— Когда в 1996 году мы оказались там, где оказались — Ельцин победил, — то часть лиц, которые участвовали в этой победе и по психологическому типу были склонны к преувеличенному значению собственного «я», считали, что победа произошла благодаря им. Отчасти это было справедливо, но всего лишь отчасти. Если говорить коротко, то у двух наших медиаолигархов — Березовского и Гусинского — возникло ощущение, что Ельцин выиграл выборы 1996 года благодаря и исключительно поддержке их двух каналов. Поэтому Ельцин, а также вся команда, которая ассоциирует себя с Ельциным, обязана им. И более того, что это нормально, так оно и должно быть, это и есть нормальное развитие страны. Березовский даже выдвинул тезис о том, что правительство должно подчиняться крупному капиталу и выполнять его волю. Потому что воля крупного капитала — и есть, собственно, воля страны. Сразу вспоминается американская поговорка: если ты украл 10 долларов, то тебя сажают в тюрьму, а если ты украл железную дорогу — то тебя сажают в Конгресс.
Было создано ОРТ, 51% достался государству, 49% отдали олигархам, за которыми легко просматривался Борис Абрамович, остальные были для декорации. После того, как он в 1996 году помог Ельцину победить на выборах, он потихоньку начал шантажировать его этим инструментом. Но до этого он на самом деле активно участвовал в избирательной кампании 1996 года.
Примерно аналогичная ситуация была с господином Гусинским и компанией НТВ. Тоже получив частоту на 4-й кнопке бесплатно (а как понимаете, она стоила миллиарды долларов), он вообразил себя крупным медиаолигархом и тоже поддерживал Ельцина небескорыстно, постоянно ставил всевозможные условия.
К 1996 году, после победы Ельцина, расклад был примерно следующий. Эти два гаврика спелись, они заявили о том, что правительство должно выполнять их волю. А Гусинский пошел еще дальше и сказал, что теперь правительство нам еще и должно ни много ни мало «Связьинвест».
Когда я говорю «правительство», то в том раскладе, который тогда был в правительстве, имелся в виду я. Я им должен был продать «Связьинвест». Я, прекрасно понимая, что эти ребята могут организовать любую кампанию травли вокруг меня и моих товарищей, поначалу пытался отшучиваться. Они давали понять, что так дело не оставят. Гусинский мне прямо говорил, что если он не получит «Связьинвест», то посадит меня. Думаю, что и сейчас, если его передо мной поставить, он не откажется от этих слов. Когда мы столкнулись с ним в 2000 году, он говорил мне: «да-да, я это говорил, но я же тебя не посадил».
«Связьинвест» мы провели на удивление прозрачно, несмотря на давление. Победил тот, кто предложил больше денег. Это вызвало дикую ненависть у Гусинского и Березовского. Забегу вперед — через год они уже воевали друг с другом. Кстати говоря, отголоски этой войны мы видели на днях. Потому что на выборы 1999–2000 гг. они пошли двумя колоннами: Путин, поддерживаемый Березовским (сейчас об этом не любят говорить), вторая колонна — Лужков, поддерживаемый Гусинским. У итальянской мафии есть пословица: месть — это блюдо, которое надо кушать холодным. Блюдо, которое скушали (отставка Лужкова — Slon.ru), было приготовлено еще в 1999 году.
http://u-f.ru/ru/Archive/2010/9/36/Article/ID_26034

А.Кох в интервью Э.Муртазаеву, 17 ноября 2011 г.:
— В ходе суда Березовский неоднократно заявлял, что он редко встречался с Ельциным, буквально два-три раза…
— А это, в общем-то, и не нужно. Крестному отцу, главе семьи не надо встречаться с крупным политиком, чтобы не дискредитировать его. Помните эпизод в книге Марио Пьюзо, когда на свадьбе дочери Том Хаген сообщает дону Корлеоне, что сенатор не смог прийти по понятным причинам, но он передает поздравления? На что тот отвечает: «Да, я понимаю». Березовскому не было необходимости дискредитировать Ельцина своим общением с ним; было достаточно общаться с его окружением. Например, с генералом Коржаковым, или с главой Администрации президента Валентином Юмашевым, или с дочерью президента… Березовскому хватало ума понять, что прямое общение стоит ограничивать, а те задачи, которые он перед собой ставит, можно решить не напрямую, — он все-таки доктор математических наук, член-корреспондент Академии наук.
— Но ведь сам Березовский неоднократно заявлял, что эти силы направлял на общественное благо, возглавив союз олигархов и спасая, например, в 1996 году Россию от коммунистов…
— Это не первая подобная историческая коллизия: Лаки Лучиано и главы нескольких итальянских семей в Нью-Йорке тоже помогали строить демократию, потому что, когда Муссолини полностью уничтожил мафию на Сицилии, именно сицилийские кланы, связанные с Америкой, всячески способствовали приходу американцев. Вели разведку, проводили незаметными тропами американские войска, договаривались с итальянскими офицерами и т. д. Американцы почти бескровно завоевали Сицилию. Спасая себя, мафиози спасали и Италию. По этой логике установление демократии в Италии тоже можно приписать мафиози. Когда в 1996 году Березовский помогал Ельцину, он не Ельцину помогал. Он собственную задницу спасал. Потому что, придя к власти, коммунисты однозначно сразу же бы снесли все эти конструкции Березовского. Никакого контроля над СМИ никто бы не допустил. Коммунисты сами бы рулили всей пропагандистской машиной страны. Это очевидно. Так же как и то, что были бы национализированы все нефтяные компании.
— А какое отношение аналогия с «Крестным отцом» имеет к предмету разбирательства — был или нет Березовский акционером «Сибнефти» и «Русала»?
— Самое прямое. Все эти булочники, похоронных дел мастера, все эти продюсеры, банкиры, девелоперы и владельцы других бизнесов, подконтрольных клану Корлеоне, — все они платили дань дону Корлеоне за то, что он им помогал развивать бизнес, за защиту и протекцию, за все то, что сейчас в лондонском суде называется «крыша». Все они приходили на праздники дона Корлеоне, целовали ему ручки, говорили ему, что они по гроб жизни ему обязаны, никогда не забудут его услуги и в любой момент готовы ему хоть весь этот бизнес целиком отдать. И считают честью иметь такого партнера и патрона, как великий дон. И платили деньги. Через банки, векселями, наличными.
А теперь вспомним то, что случилось в реальности: мафиозные семьи в Нью-Йорке были разгромлены. Многие боссы мафии сели. Лаки Лучиано не оказался за решеткой только благодаря тем услугам, которые он оказал американцам во время оккупации Сицилии. Ему разрешили уехать на Сицилию. И вот представьте: живущий на Сицилии Лаки Лучиано обращается в Высокий суд Лондона с просьбой признать его партнером и акционером всех компаний, которые платили ему деньги. В качестве доказательства своего тезиса он предоставляет магнитофонные записи переговоров, платежки, по которым ему платили…
...
— Одним из ключевых эпизодов, на котором защита Березовского строит свою стратегию, является залоговый аукцион по продаже «Сибнефти». Это был последний залоговый аукцион, к тому моменту аукционы по «Норникелю», ЮКОСу, другим крупным госактивам уже прошли. В показаниях Абрамовича и Березовского есть интересный эпизод, когда Березовский ночью приехал к вам пролоббировать указ об аукционе по «Сибнефти». И, по словам Абрамовича, добился успеха. Действительно приезжал?
— Все так и было, абсолютно точно. Он приехал ко мне домой глубокой ночью. Звонок, открываю — на пороге стоят Костя Кагаловский, мой старый знакомый, первый зампред правления «Менатепа», и Борис Абрамович собственной персоной. «Здрасте — здрасте…» «Извините, что потревожили, но что делать — мы вот все-таки созрели, хотели бы пойти на залоговый аукцион по «Сибнефти», а времени уже осталось мало…»
— Как близко вы тогда знали Березовского?
— Да шапочно. Виделись во властных коридорах два-три раза, раскланивались, не больше. Кагаловского — да, я знал давно и хорошо, мы познакомились, когда еще были молодыми учеными и о походе во власть не думали. Собственно, Кагаловский и привел Березовского ко мне на квартиру.
— Предложение Березовского не вызвало у вас никаких протестов?
— А почему я должен был протестовать? Мне, то есть Госкомимуществу в моем лице, как раз нужны были деньги. Нам надо было деньги в бюджет набирать, бюджетный план выполнять. Мы же перед залоговыми аукционами четко говорили: делайте с этими компаниями все что хотите, только платите налоги. «Красные директора» налогов тогда вообще же не платили. Только рассказывали: вот у нас социалка большая, вот коллективы без денег сидят — и воровали что есть силы. Валютное законодательство тогда было так слабо отрегулировано, что выручку можно было фактически вообще не возвращать. Это же тогда повсеместно было — и в Норильске, и в Нижневартовске, да везде…
Возвращаясь к визиту Березовского: он стучался в открытую дверь. Я был в курсе, что они никак не могут решиться — идти на аукцион или не идти. И когда они решились, мы взглянули на часы и поняли, что времени практически не осталось. Это был, если не ошибаюсь, конец ноября, а если не объявить конкурс до 1 декабря, то он в том же году просто бы не состоялся. И тогда мы вылетаем в 1996 год, а проводить его можно только в 1995-м, во время действия указа президента. Я ему сказал: Боря, хорошенькое дельце, я тебе проект указа напишу, внесу в администрацию, но ты за два дня указ-то подпишешь? Он сказал: «Это мои проблемы». Мы сели в машину, поехали ко мне в кабинет, я написал проект указа, завизировал и отдал. Минфин потом указ тоже быстро завизировал, тогда залоговые аукционы курировал замминистра Андрей Казьмин, он позже Сбербанк возглавил. Березовский взял бумагу и пошел в Кремль. И протолкнул.
Все были за, никто не был против. Бабки давай, у нас армия не кормлена, бабушки, милиция, шахтеры денег требуют…
...
— А c Абрамовичем в тот момент вы уже были знакомы?
— Ну конечно, я его знал. Я с ним познакомился в августе 1995-го. Вот он на суде не может вспомнить, кто нас познакомил, и предположил, что это был Березовский. А я помню: познакомил нас мой тогдашний советник, ныне глава Федерального фонда содействия жилищному строительству Александр Браверман. В тот момент «Сибнефть» как раз выделялась из состава государственной «Роснефти». И я должен был подписывать все бумаги по этому поводу.
Но более тесное знакомство с Абрамовичем произошло значительно позже, в 2000 году. После этого мы с ним достаточно часто встречались и встречаемся. Но, что характерно, никакого совместного бизнеса у нас с ним не было и нет. Мы общаемся с ним в основном по благотворительным проектам. Например, мы вместе финансировали съемки фильма Андрея Смирнова «Жила-была одна баба» или вместе финансировали создание фонда Егора Гайдара…
...
По большому счету приватизацию ОРТ вообще можно было признать незаконной в суде. Я был последним, кто завизировал этот указ президента в 1995 году. Я был против этого указа и хорошо помню, как на меня тогда давили.
— А кто звонил? Из Администрации президента?
— Анатолий Чубайс, первый вице-премьер правительства, мой тогдашний непосредственный начальник. Я спросил: «У меня есть ресурс для сопротивления?» Он сказал: «Никакого. Прямое указание Ельцина. Все, что можно, я уже «отсопротивлял». Хочешь вылететь с работы, не подписывай, тогда подпишу я. И, значит, твой демарш с отставкой будет бессмысленен».
...
— На суде Абрамович заявил, что Березовский и его партнеры были «политической корпорацией, на которую работали все крупные предприниматели». Что, и правда, все?
— Значительная часть. А те, кто не работал, оказывались в проигрыше. Я могу привести простой пример: покуда Потанин был с Березовским в нейтральных либо в хороших отношениях, дела у него шли хорошо. У него развивался банк, его корпорации, он стал первым вице-премьером. Но как только Потанин дал понять, что его компании пойдут на аукцион по «Связьинвесту», а это стало ясно в январе-феврале 1997 года, он уже в марте как пробка вылетел из правительства. Березовский не скрывал, что это он уволил Потанина, и Потанин это хорошо знает.
— И Ходорковский?
— Насколько мне известно, да. Деньги он давал Березовскому немереные. Как и Гусинскому, кстати. И Смоленский из «СБС-Агро». Это были платежи за «ненаезд» по телевизору.

А.Кох, Ящик водки, бутылка одиннадцатая, 13 февраля 2013 г.:
Дочка родилась 1 сентября, в 8 часов утра (довольно забавно: родилась и в школу). С этой датой связана одна история, которую я уже где-то описывал. Летом этого года вышел знаменитый Указ Ельцина про ваучеры. Так вот в нем было написано, что приватизационные чеки (в простонародье – ваучеры) выдаются всем гражданам России, которые родились по 31 августа 1992 года включительно. Соответственно Ольге ваучер был не положен. Ну я и думать про него забыл.
Ну, родилась, то се, сидим с Маневичем, Сержем Беляевым, с другими ребятами – выпиваем. Телефон звонит, поздравления идут, все нормально. Позвонил и Чубайс из Москвы, тоже поздравил. А назавтра, в рассылке, приходит Указ Президента – внести изменения… пункт такой-то, раздел такой-то, вместо слов "31 августа" – читать слова "1 сентября"! Так я до сих пор не знаю – специально это было, или совпадение. Чубайс молчит как скала, хихикает. На прямой вопрос говорит: "Да ты что? Точно что ли? А я – не помню!" Вот такая история.

А.Кох о выборе В.Путина в качестве преемника в ответах на вопросы читателей «Открытой России», 13 ноября 2014 г.:
Почему это было сделано – мне неизвестно. На этот вопрос лучше ответят те, кто в то время был рядом с Ельциным... Это человек, который ничем себя не запачкал и ничем себя не зарекомендовал. Казалось, что такая темная лошадка должна вытянуть страну вперед. Ну вот она и вытянула, куда вытянула. Я считаю, что этот выбор полностью на совести Ельцина и его окружения.

А.Кох в интервью Михиалу Соколову, 17 марта 2015 г.:
Михаил Соколов: Вы же застали тот момент, когда был взлет карьеры Немцова, когда казалось, что Борис может претендовать на самые высшие посты в государстве. На ваш взгляд, почему это не получилось тогда, что помешало?
Альфред Кох: Гусинский с Березовским решили, что это не их кандидат, начали пиар-кампанию против него, и рейтинг пошел вниз.
Михаил Соколов: Только и всего, два человека?
Альфред Кох: Конечно. Да, Ельцин существенным образом зависел от них, как и все его окружение ближайшее.
Михаил Соколов: Вообще интересная страна Россия, где два человека могут убить рейтинг, репутацию, все, что угодно, или могли, по крайней мере.
Альфред Кох: Такова структура СМИ была в то время. Эту структуру создал лично Ельцин, минуя правительство. Она почему-то его устраивала. Почему – теперь уже никто не ответит. Она не устраивала никого, кроме Ельцина и, соответственно, тех людей, которые эту структуру создавали. Они никогда его особо не мочили, мочили правительство, тех самых "молодых реформаторов".
...
Михаил Соколов: Но это была фраза прямой поддержки Владимира Путина, как и все другие.
Альфред Кох: И что? И я за него голосовал. Я в 1999 году считал, что это хороший кандидат.
Михаил Соколов: Почему вы считали, что это хороший кандидат?
Альфред Кох: Потому что я был знаком с ним, я с ним вместе работал в Санкт-Петербурге. Мне он казался прогрессивным, молодым, энергичным учеником Собчака, и именно таковым он и представлялся мне всегда. Другой разговор, что потом пертурбацию претерпел, поначалу никаких вопросов не было.
И первое, что он начал – это Березовского с Гусинским строить, что абсолютно совпадало с моими представлениями о том, что нужно делать. Мы только что с вами говорили о том, что это была абсолютно неправильная система, он эту систему менять начал. Другой разговор, на какую он ее поменял. Но ту, которую Ельцин построил, нужно было менять. Это потом стало ясно, что он из нее построил, но на момент, когда он ее менял, это было неясно. Замена Березовского на Константина Эрнста выглядела совершенно прогрессивно и нормально.

А.Кох в своем фейсбуке, 17 сентября 2015 г.:
Ельцин, конечно же враг демократии и ненавидел и рынок и права человека. Он их принимал лишь в той мере, в какой не мог от них избавится в тот момент. Как только такая возможность у него появилась – он именно это и проделал. И преступление Межрегиональной депутатской групппы (в том числе – новопреставленного Афанасьева) в том и состояло, что они (профессора и доктора наук) не смогли выдвинуть лидера из своей среды, а пригласили варяга-партаппаратчика. И в борьбе с Горбачевым (который ментально был им, конечно же, ближе, чем Ельцин) оперлись на этого довольно невежественного, но хитрого и коварного интригана. И да, конечно: Путин и все что мы сейчас видим, это был желаемый для Ельцина исход. Намного более желаемый, чем вся гайдаровская либерализация. Он именно этого и хотел. Иначе он бы хоть как-то выступил против. Возможности для этого у него были. Единственный раз он выразил свое неудовольствие – это по поводу гимна. И то, только потому, что это была отмена его решения. Это задело его лично. Не более того.

А.Кох в интервью Д.Гордону, январь 2016 г.:
— Слушайте, вот что такое олигархия? Это смычка власти и денег, так вот, деньги у этих людей были, а власти не было, и Путин это очень хорошо показал. В том смысле, в каком мы слово «олигарх» понимать привыкли, олигархами только двое являлись — Березовский и Гусинский, причем и сила, и власть их отнюдь не количеством денег определялись...
— ...а телеканалами...
— ...конечно. Березовский условно богатый человек был, потому что неформально (он никогда это не оформлял) партнером Абрамовича являлся, и пока Абрамович ему обязанным себя чувствовал, Березовского можно было богатым считать, но сила-то его не в количестве денег заключалась, которые Борис Абрамыч контролировал, а в той власти, которую он имел, первой кнопкой владея. То же самое и про Гусинского можно сказать: таким уж богатым он не был — крупным банком «Мост-Банк» никогда не являлся, а никаких других бизнесов у него не было...
— ...да еще и в кредитах был, да?
— Ну, не был его банк крупным, не то что очень ус­пешным. «Альфа-Банк» был крупнее всегда, а сила Гусинского его контролем над «НТВ» определялась.
— То есть эти двое поумнее ос­тальных оказались?
— Они самыми главными олигархами были, и когда Гусинский говорил: «Мне от приватизации ничего не досталось», я возмущался: «Але! А метровая частота в стране, где 140 миллионов жителей, бес­платно — это как?», и он сразу отступал, правда, с оговоркой: «Ну, это не вполне, я же в аукционах не участвовал...» Я: «Тем более! Как же ты можешь говорить, что от государства тебе ничего не досталось, если без всякого конкурса эту частоту получил? Пускай они плохие, поддельные или еще какие, эти аукционы, но даже в них ты не участвовал, ты бесплатно метровой частотой завладел, которая миллиарды долларов стоит».
— Конечно...
— И еще плачешься, что ничего тебе не досталось.
— Выходит, остальные ребята только деньги имели — власти у них не было?
— Безусловно. Все в фарватере этих двух красавцев шли, и когда они вместе были, очень серьезно властью манипулировали, а когда разделялись, у власти свобода маневра появлялась — можно было между ними лавировать, и я считаю, что появление этих вот двух красавцев, которые все информационное пространство страны монополизировали и, так сказать, репутации делали, — одна из главных ошибок Ельцина наряду с чеченской войной.
— Кто же за этими двумя красавцами стоял, ведь сами по себе возникнуть и действовать они не могли?
— За Гусинским Лужков стоял, за Березовским — Юмашев.
— Юмашев такой самостоятельной фигурой был?
— Очень влиятельным был и до самой смерти Ельцина им оставался. Путин — это в значительной степени тоже Юмашева проект, конечно.
— Талантливый журналист, который сначала в «Комсомольской правде» руб­рику «Алый парус» вел — мы это помним, затем отдел писем у Виталия Алек­сеевича Коротича в журнале «Огонек» воз­главлял, с Ельциным позднее три книги написал — он благодаря этому таким влиятельным стал или что-то еще бы­ло? Что его влияние предопределило?
— Ну, слушайте, в анатомию власти или историю появления того или иного персонажа я не сильно вникаю, но эмпирически было ясно, что да, Юмашев серьезнейшее влияние на процессы оказывает. Может, зарождающийся роман с Татьяной, дочерью Бориса Николаевича, частью той силы был, которая эту мощь обрести ему позволила, — Татьяна ведь на отца очень влияла.

Продолжение интервью Д.Гордону:
— Егор Тимурович Гайдар, которого большинство российских пенсионеров до сих пор проклинает, который в начале 90-х, в общем-то, главным реформатором в России являлся, который внешне очень неприятное впечатление производил, но, по отзывам тех, кто знал его близко, совершенно уникальным был человеком. Ваши впечатления от общения с ним какие?
— Егор моим товарищем был, и я до сих пор в связи с его смертью скорблю. Он был очень обаятельным, поэтому не представляю, на кого мог неприятное впечатление произвести. Я любил с ним общаться, выпивать...
— ...а он мог?
— Очень даже мог — это был один из главных его талантов, и, думаю, это одна из причин, по которой Ельцину он понравился (смеется).
— Теперь ясно...
...
— Ельцин боялся, что Черномырдин президентом может стать, правда?
— Причем я не очень понимаю, почему, и ничего плохого в этом бы не было, если бы в 2000 году Виктор Степаныч им стал.
...
— С Ельциным вы много общались?
— Мало, очень мало: можно сказать, почти не общался и никогда с ним тет-а-тет не встречался — только на каких-то совещаниях.
— Какое впечатление он на вас производил?
— Глубоко больного человека, который от всего устал и эту лямку только по инерции тянет.
...
— Путин единственным выбором Ельцина был, как считаете?
— Смотря с какой точки зрения смотреть. Если с точки зрения Бориса Николаича, то да.
— Не Немцов?
— Поймите, тот информационный ресурс, который у Березовского и Гусинского был... Часто ситуацию таким образом подают: летом 1997 года аукцион по «Связьинвесту» случился, прошел он не так, как Гусинский с Березовским хотели, они правительство преследовать начали, и произошло то, что произошло. К марту 1998 года правительство было в отставку отправлено, Кириенко пришел...
— ...потом дефолт наступил...
— ...да, и так далее, но ведь не так все было. Аукцион по «Связьинвесту» той соломинкой стал, которая хребет верблюду переломила, понимаете? Атака на правительство со стороны Гусинского и Березовского фактически сразу началась, как только это вот правительство молодых реформаторов-2 появилось, то есть в феврале-марте 1997 года, когда Немцов в правительство пришел, они тут же его прессовать начали.
— Потому что преемник...
— Да, Немцова они как преемника боялись, в их планы это не входило. Преемником они манипулировать хотели, а для этого должны были сами его выбрать, под белы рученьки к Ельцину подвести, уже какими-то обязательствами сковав, и так далее, а тут получается, что человек из Нижнего Новгорода приехал, никаких обязательств на себя не брал...
— ...молодой, дерзкий, красивый...
— ...и может так статься, что он возьмет их и вышвырнет. Поэтому они его травить стали, а наша-то команда, чего греха таить, конечно же, ставку на Борю делала. Мы под него выстраивались, к следующему президентскому циклу готовились...
— ...да и Ельцин его преемником называл...
— Да, но его и, соответственно, всю нашу команду уже весной 1997 года травить начали. Помните эту историю про Борины белые штаны не по протоколу и так далее?
— Конечно...
— Совершенно на пустом месте раздули — Лавров сейчас в Монголию вообще в джинсах прилетел, и ничего. Гусинский мне откровенно говорил: «Как преемник Боря нас не устраивает, мы сопротивляться будем...» — и так далее.
— И компромисс найти нельзя было?
— Добродеев, который тогда «НТВ» руководил, публично потом подтвердил: да, действительно команда травить Немцова поступила — какой уж тут компромисс? Дальше уже строка в строку, где «А», там и «Б», причем «Связьинвест» в этой полемике аргументом не был, причиной конфликта было...
— ...само появление...
— ...не только Немцова, а вообще некоей команды.
— Кто же в нее входил? — давайте перечислим. Чубайс, вы...
— Ну, каких-то жестких рамок у команды не было, в каком-то смысле и Черномырдин там оказался. Это были люди, которые олигархам подчиняться не собирались и себя как некое продолжение Ельцина после Ельцина видели, а олигархи, под которыми я только двух человек понимаю...
— ...красавцы...
— ...они самые, появления команды, которая, так сказать, стремясь к власти, никаких обязательств перед ними не взяла бы, не хотели...
...
— Что же в этой ситуации Ельцин предпринял?
— А что Ельцин? Указание олигархов выполнил: сначала Коха уволил, а потом Чубайса с Черномырдиным, предварительно Чубайса с поста министра финансов убрав, — все понятно.
— Кроме Путина, на месте Путина никто оказаться не мог?
— Еще раз спрашиваю: когда? Когда все было зачищено, что ли?
— Ну да, Степашин и Кириенко остались...
— Ну и Аксененко еще.
— Березовский мне признался, что в случае с Путиным трагическую ошибку допустил, что в людях вообще плохо разбирается...
— Я это его интервью смотрел. Коротко прокомментировать?
— Пожалуйста...
— Березовский сказал: «Я дурак, свалял дурака. Простите меня, пожалуйста!»
— А Россия в заложниках, и весь мир теперь страдает...
— (Разводит руками). Ну, слушайте, доктор технических наук, о котором говорили, что он, как компьютер, все просчитывает, на поверку банальным самонадеянным идиотом оказался — ну и?
— Он так и сказал: «Все мои близкие мне говорят: «Боря, ты идиот!»...
— (Кивает) ...А когда у него все получалось, он думал, что это они от зависти так говорят. Я Березовского достаточно хорошо знал: не то чтобы мы друзьями были — мы ими не были, и мое мнение о Березовском такое: он, безусловно, очень храбрым был человеком...
— ...храбрым?
— Да, очень смелым, с дикой харизмой, но при этом очень глупым и чудовищно невежественным — до уровня третьеклас­сника, элементарных вещей не знал. Как Шерлок Холмс, который, узнав, что Земля вокруг Солнца вращается, сказал: «Может быть. Но мне в моем деле это не пригодится» — помните, да? (Смеется). Доктор Ватсон спросил: мол, как можно таких элементарных вещей не знать? — и тот ему объяснил, что голова пус­тому чердаку подобна, куда дурак нужное и ненужное тащит, и, наконец, момент наступает, когда самую необходимую вещь туда уже не запихнешь. Так же и Березовский — для достижения целей, которые он перед собой ставил, он огромное количество вещей не­нужными считал, и очень много места в его голове его комбинации занимали, при этом какие-то базовые вещи отсутствовали: что Земля вокруг Солнца вращается, что в обществе мораль существует... Все это он отметал, а потом именно это с ним злую шутку сыграло, и как раз на этом фу-фу его и провели — тот же Путин, например, которого он должен был знать.
— А вот Путин все эти вещи хорошо понимает...
— Очень хорошо, и даже если бы плохо понимал, в Высшей школе КГБ ему это — все эти струнки человеческие — объяснили прекрасно.
— Ельцин осознал, что с Путиным ошибся, как думаете?
— Откуда я знаю? И какое это теперь имеет значение?
— Но для него трагедией стало, когда наяву полное отступление от того, что он делал, увидел?
— А что он делал? И что сделал?
— Ну, хоть какая-то свобода в России была...
— Эту свободу нам Горбачев дал — не Ельцин.
— Горбачев, безусловно, дал, но Ельцин не угробил, на нет не свел — спасибо ему за это!
— Ну, видимо, чувствовал, что в тот момент народ был бы против.
— Свобода слова, волеизъявления — сейчас ельцинская эпоха благом кажется...
— Я вам простой пример приведу. Когда осенью 97-го года так называемое «дело писателей» началось (скандал, разгоревшийся из-за того, что пятеро ведущих реформаторов из правительства России Анатолий Чубайс, Максим Бойко, Александр Казаков, Альфред Кох и Петр Мостовой за еще не написанную книгу «История российской приватизации» авансом от издательской фирмы по 90 тысяч долларов каждый получили. — Д. Г.) и Березовский с Гусинским в нас с двух каналов, не говоря уж о радиостанциях и газетах, по-македонски стреляли, грязью поливали и всячески изгалялись, я Мише Лесину позвонил — моему товарищу (царствие ему небесное!), который тогда ВГТРК (Все­рос­сий­ской го­су­дар­ствен­ной те­ле­ра­дио­ком­па­нией. — Д. Г.) командовал...
— Вот... Я, короче, сказал: «Миша, ну «ОРТ» — это же государственный канал, а на правительство наезжает, ну дай нам эфир-то! Мы выйдем, расскажем, как все на самом деле-то было, надо объяснить, что все это вранье». Он ответил: «Алик, я не могу — вы как-то там без меня выкручивайтесь» — вот такая при Ельцине свобода слова была.

Интервью А.Коха М.Миронову, 2018 г. (с 8-й минуты):

Кох: Я сделал для страны, так сказать, большое дело, а меня, так сказать, с говном мешают, и никакой Борис Николаевич Ельцин меня не защищает. Как будто я... (неразб) его задницу целовал, а не свою. Зачем я буду работать с человеком, которого я глубоко презираю. Я вам же не рассказываю, как я там за несколько месяцев до того, как он... уйти в отставку, я с ним встречался в Шуйской Чупе, и как он напился до зеленых соплей и валялся. Ну что там мне с ним работать.
Миронов: И вы решили в отставку уйти, да?
Кох: Да.
Миронов: Хорошо. Последний вопрос, который...
Кох: Я понимал прекрасно, что правительство во главе с Черномырдиным все равно не переплю... не перепрыгнет через администрацию президента. Администрация президента контролирует процесс кадровых назначений, регулирование отношений с правоохранительными органами и так далее. А руководитель администрации президента Валентин Борисович Юмашев в кармане у Березовского. Просто в кармане и просто является его марионеткой.
Миронов: Понятно. То есть...
Кох: А с помощью Валентина Борисовича Юмашева из-под Ельцина можно было вынуть любую бумагу. Потому что Ельцин пил беспробудно и подписывал не глядя любые бумажки, которые он ему приносил.

Оригинал и комментарии

Продолжаем публикацию материалов по делу Операция «Преемник» «Почему и как они придумали Путина?» Часть 18, выдержки из книги Анатолия Куликова «Тяжелые звезды», 2002 г.

А.Куликов, Тяжелые звезды, 2002 г.:
Ельцин уже не вникал в детали, а время аудиенции обычно ограничивалось 20 минутами. За это время ничего толкового рассказать просто невозможно, но ему и такие короткие свидания становились в тягость. Достаточно было перебрать во время разговора минуту-другую, как я начинал физически ощущать: Ельцин раздражается. Это был новый человек, разительно отличавшийся от прежнего Ельцина...
В последующем, особенно после операции, я видел, что такая работа дается ему с трудом. На некоторых бумагах он адресовал резолюции уже не тем людям, которым они предназначались. И мои аккуратные и деликатные попытки поправить президента не находили понимания. Он смотрел на меня и продолжал писать… Бумага, например, предназначалась генеральному прокурору, а он ее адресовал, скажем, главе своей администрации Анатолию Чубайсу или вице-премьеру правительства Борису Немцову.
Что еще хуже: Ельцин начинал потихоньку путать людей. Однажды меня разыскали и передали требование Ельцина срочно прибыть в Кремль. Я приехал. Очень деликатное поручение, которое дал мне президент, на первый взгляд, не имело ко мне никакого отношения и напрямую касалось министра обороны генерала армии, впоследствии маршала Российской Федерации Игоря Сергеева. Вернее — одного из управлений Минобороны, занимавшегося внешнеполитическими проблемами.
...
Ельцин, как я это уже рассказывал, со мной соглашался. Но мои бумаги на этот счет, которые я привозил президенту в Барвиху в 1996 году, просто исчезали в недрах его администрации, которой в то время руководил Анатолий Борисович Чубайс.
Второй раз эта тема обсуждалась мной и президентом в январе 1997 года, но примерно с тем же результатом: предложение было тихо торпедировано новым главой администрации президента Валентином Юмашевым, который, так же как и Чубайс, видел в нем только одно — потерю собственных позиций и влияния при дворе. Он его не поддержал. Болезнь Ельцина, негативно сказывающаяся на делах государства, вполне устраивала многих людей из его ближайшего окружения. Ведь они могли действовать от его имени. Цену этого имени в стране, где идет приватизация, а административный ресурс по-прежнему имеет решающее значение — можно себе только вообразить…
...
Надо понять нравы и психологию этого окружения, попав в которое довольно приличные люди уже вскоре начинали демонстрировать свойственное плохим лакеям пренебрежение к хозяину. Отсюда эти многозначительные пощелкивания пальцем Хасбулатова по горлу, отсюда слова Александра Руцкого: «Управлять так, как управляет Ельцин, и я смогу». Все потому, что методика принятия Ельциным государственных решений, по-царски капризная и по-обкомовски закостенелая, допускала к управлению страной людей корыстных, бессовестных и коварных.
Вот в чем, мне кажется, и заключается вина президента перед российским обществом. Для меня, человека законопослушного, совершенно головокружительными, например, казались скорости, на которых вращался в верхах небезызвестный коммерсант от политики Борис Березовский. Он всюду был вхож. Он бравировал близостью к власти. На одно из его предложений — сейчас даже и не помню, в чем оно заключалось — я развел руками в стороны: «Борис Абрамович, это невозможно сделать. Нужно, чтобы было решение президента». Уже уходя из моего кабинета восвояси, Березовский вдруг остановился и, показывая пальцем на портрет президента, заговорщически мне улыбнулся: «А.С., вы поймите — ему на это наср…ть. Как мы с вами решим, так и будет!»
Я думаю, что эти его слова очень точно характеризовали настроения, царившие в Кремле во время болезни Ельцина.
...
Ельцин, конечно, не был наемным рабочим своего народа. Наоборот, в полном соответствии с нашими историческими традициями, он президентствовал по-царски, а передача власти своему преемнику представлялась ему как прощание с шапкой Мономаха.
...
Так называемое «дело Собчака» в интерпретации Б.Н. Ельцина, как говорится, меня не красит: я выгляжу участником группы людей, фабрикующих уголовное дело на видного демократа и «политического учителя» нынешнего президента России В.В. Путина. С такой рекомендацией впору самому улететь куда-нибудь чартерным рейсом… Но твердо знаю: в наше прагматичное время уж точно никто не поможет мнимому «гонителю» Анатолия Александровича…
На самом деле о существовании «дела Собчака» я узнал, как только стал федеральным министром, в 1995 году. Во время моего знакомства с руководителями главков МВД мне доложили: расследование ведет Генеральная прокуратура. Суть дела якобы состоит в злоупотреблениях Собчака, приобретшего за счет города квартиру одной из своих родственниц. Я принял это к сведению, потому что ничего другого мне просто не оставалось. Следователь прокуратуры, во-первых, как любой следователь — лицо процессуально независимое. Даже его непосредственные начальники лишены права влиять на его решения. Тем более — начальники чужие, милицейские. Во-вторых, я считаю, что в правовом государстве не может быть людей неприкасаемых. Если ведется следствие, оно должно иметь закономерный исход. Нет преступления — извините! Есть преступление — отвечайте по закону! А как иначе мы, слуги закона, можем смотреть в глаза колхознику, которого сажаем в камеру за мешок украденного торфа?
Насколько я помню, «дело Собчака» находилось в активной стадии до весны 1996 года. Милиция в нем играла вспомогательную роль: по требованию прокуратуры осуществляла оперативное сопровождение.
В начале апреля 1996 года мне позвонил руководитель ФСБ генерал Михаил Барсуков и предложил: «А.С., подъезжай ко мне. Надо посоветоваться по делу Собчака. Будет Илюшин — помощник президента».
Я отправился на Лубянку.
В кабинете Барсукова, кроме приехавшего Виктора Илюшина, уже находились Александр Коржаков и Юрий Скуратов.
Обращаясь ко всем нам, Илюшин сказал буквально следующее: «Мужики, сейчас выборы президента… Собчак — доверенное лицо Ельцина. Просьба президента: сейчас прекратить расследование по делу Собчака. По крайней мере до выборов Бориса Николаевича. После выборов делайте с ним, что хотите!..»
Поскольку это дело прокуратуры, я сказал Виктору Васильевичу: «Вот вам генеральный прокурор. Он его ведет. Он за него отвечает. Мы только сопровождаем. Какое решение он примет, так и будет!»
Хотя Юрий Ильич Скуратов не вставал и не обещал прилюдно: «Я прекращаю уголовное дело!» — вскоре стало ясно, что команда спустить дело на тормозах везде прошла своевременно. А имя Анатолия Александровича Собчака не всплывало вплоть до конца лета 1997 года, когда снова по инициативе Генеральной прокуратуры оно было реанимировано. Но роль МВД опять оставалась неизменной...
Впрочем, замещение одних действующих фигур другими в воспоминаниях Ельцина мне не кажется случайным, если внимательно присмотреться к дате, когда, по версии Ельцина, Собчак «слег в больницу»: «Осенью 98-го, после очередного допроса…»
На самом деле это был 1997 год.
Совсем не Юмашев, а Чубайс отчего-то принялся хлопотать в МВД об Анатолии Александровиче. Потребовал: «Отзовите группу!» Мне пришлось возразить: «Я этого делать не могу. Как вы это себе представляете: я что, должен позвонить и приказать: «Отзываю!» Этим занимается прокуратура. Мне просто никто не позволит так поступить».
Возможно, маневры Чубайса вокруг меня были продиктованы не только участием в делах А.А.Собчака, но и другими расчетами: между нами росла напряженность.
Вылилось это следующим образом… Руководитель информационного агентства ИТАР-ТАСС Виталий Игнатенко время от времени проводит неформальные встречи руководителей российских средств массовой информации. Это и деловой, и одновременно дружеский обед, на который обычно приглашаются политики и крупные государственные чиновники. Идет взаимный и взаимовыгодный обмен информацией. Вопросы следуют, как правило, серьезные: ведь это не праздное любопытство.
На одной из таких встреч меня спросили о Собчаке. Я ответил, что, по моим сведениям, дело подходит к завершению и в ближайшее время прокуратура скажет свое слово. Я имел в виду: предъявит обвинения.
Примерно в то же время случилась история с отправкой Собчака за рубеж. А еще вскоре — через неделю — при очередном докладе председателю правительства Черномырдину, Виктор Степанович очень внимательно заглянул мне в глаза и не без участия в голосе поведал: «У меня есть бумага. Она попала к президенту, и он передал ее мне. В ней написано, что Куликов мешает проводить экономические реформы. Что нужно освободить Куликова от занимаемой должности».
Как оказалось, что это было письмо Чубайса, адресованное президенту. Со ссылками на встречу в ИТАР-ТАСС там утверждалось, что Куликов критиковал на этой встрече политику президента, угрожал расправой демократам, в том числе арестом — Собчаку.
Черномырдин считывал мои реакции… У нас с ним были хорошие рабочие отношения, но и обвинения в нелояльности к президенту, приведенные в письме, в его глазах, были серьезным проступком — почти изменой. Если бы они подтвердились, премьер-министр мгновенно бы начал процедуру моего «отрешения» от власти. Он ждал, чтобы я объяснился.
Но хорошо, что все происходило в ИТАР-ТАСС. Я попросил: «Пожалуйста, пригласите Игнатенко — он скажет, как было дело. Слова мои были произнесены в присутствии многих руководителей российских СМИ. Может, кто из них и донес на меня Чубайсу в выгодном для него свете?»
Виктор Степанович счел дело настолько серьезным, что вскоре вызвал Игнатенко. Виталий Никитич подтвердил: ничего антипрезидентского, антиправительственного и антиконституционного Куликов не говорил. Но позднее я у Черномырдина все-таки поинтересовался, какие выводы он сделал. Премьер отрезал: «На этом ставим точку. Никакой вины я не вижу. Я доложу об этом президенту».
...
Приход в правительство Анатолия Чубайса, Бориса Немцова и Альфреда Коха ознаменовался тем, что еженедельные заседания в кабинете премьер-министра, которые проводились Черномырдиным по понедельникам в половине десятого утра, стали начинаться на четверть часа позже обычного.
Такого раньше никто себе не позволял. Заседание обычно начиналось минута в минуту. Но эта молодая команда просто опаздывала к началу и появлялась, как правило, одновременно, демонстрируя остальным членам правительства свою независимость.
Думаю, что эти нарочитые опоздания и улыбки должны были символизировать особую степень свободы, которую давал Чубайсу, Немцову и Коху карт-бланш президента действовать в правительстве по своему усмотрению, и то, что они считают Черномырдина отыгранной картой.
Ребята они были неглупые и хорошо понимали, что политическая смерть Черномырдина, которого они держали, видимо, за сказочного Кащея, таится вовсе не в игле, а в праве распределять трансферты — денежные суммы, отправляемые в регионы для покрытия многочисленных расходов.
В стране, где большинство регионов в силу экономической несостоятельности дотируются из государственной казны — настоящим председателем правительства является тот, кто наделен правом подписи этих финансовых документов.
Только к нему выстраивается очередь из республиканских президентов и губернаторов. Только он обладает подлинным влиянием и властными рычагами. От его решения зависит — дать или не дать денег большим и малым регионам, которые полностью зависят от трансфертов. Их, по заведенному правилу, ежемесячно, 26 числа, лично распределял председатель правительства В.С. Черномырдин.
Схема, придуманная командой А. Чубайса, была по-своему остроумна и в то же время незамысловата.
Накануне заседания правительства, поздним вечером, часов в десять, из Министерства финансов приходил проект постановления, который, в силу своего позднего появления, автоматически ставился в самом конце будущей повестки дня и заявлялся в ней как дополнительный.
Документ, внешне совершенно безобидный, тем не менее, содержал 2–3 ударных строки или пункт, которые на самом деле и должны были изменить существующий порядок вещей.
Расчет делался на то, что к обеду измотанные обсуждением нескольких «основных» вопросов повестки дня члены правительства проголосуют за что угодно, даже не вникая в суть документа.
У кого-то дела, у кого-то обед… Никто и глазом не успеет моргнуть, как решение, принятое мимоходом, обретет силу решения правительства РФ со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Документ, который должен был пройти на следующий день именно по этой схеме, наделял А.Б. Чубайса, министра финансов и первого вице-премьера, правом распределять трансферты без участия Черномырдина.
В секретариате вице-премьера работали очень добросовестные сотрудники. Установившаяся практика позволяла к началу рабочего дня подготовить для меня экспертную оценку любого документа, даже если он поступил глубокой ночью. Так было и на этот раз.
Всесторонняя экспертная оценка свидетельствовала, что я оказался прав.
Поэтому на следующий день, во время десятиминутного перерыва в заседании правительства, когда Черномырдин вызвал меня по какому-то стороннему делу, я прежде всего спросил, читал ли он проект постановления, который будет обсуждаться в самом конце заседания. «Нет, не читал, — признался Виктор Степанович. — А что там такое?» «А вы почитайте, — ответил я и протянул ему лист бумаги. — Вот здесь написано, что министр финансов распределяет 26 числа каждого месяца деньги по каждому субъекту Федерации. В нашей ситуации это означает, что это не вы, а Чубайс берет управление страной в свои руки, так как трансферты — это донорская кровь, без которой многим регионам просто не выжить».
На Черномырдина это известие произвело должное впечатление. «Хорошо, — согласился он, — я обязательно скажу, что распределение трансфертов остается за мной».
Когда же очередь дошла до этого злополучного документа, а я высказал свое мнение, Анатолий Борисович Чубайс просто побагровел.
Знаю, что, вернувшись к себе, он даже затеял расследование и сетовал на то, что в его окружении появился предатель, питающий Куликова важной информацией. Но в этом не было и доли правды. Главным во всей этой истории для меня оставалось то, что рычаги управления страной оставались все-таки в руках Черномырдина.
...
Ельцин частично прав, когда пишет, что я выступал с резкой критикой. Вот только врагом экономических реформ и противником приватизации я никогда не был. Ничего лучше рынка человечество не придумало. Экономика командного типа провалилась везде, и невозможно отыскать на глобусе — в прошлом и в настоящем — ни одной страны, где бы социализм оказался результативнее капитализма. Но это не означает, что я безмолвствовал по поводу методов, с помощью которых осуществлялись наши экономические реформы. Меня не могло не беспокоить, как проводилась приватизация самых важных отраслей российской промышленности. Нефтяной. Газовой. Металлургической. Ими только и жива сегодняшняя Россия.
Проекты президентских указов о приватизации готовили Чубайс и его команда. Размашистая подпись Ельцина делала этот листок бумаги всесильным и решала судьбу гигантских денежных сумм. Ушлые и расторопные люди в одночасье становились миллиардерами, получая в руки то, что создавалось целыми поколениями россиян.
Политической целесообразностью объяснял Чубайс этот странный процесс приватизации, в результате которого «чужой» предприниматель даже за дорого не мог приобрести того, что «своему» продавали буквально за ломаные гроши.
Мне были отчетливо видны изъяны этих скоропалительных решений, и я попытался поговорить с Чубайсом откровенно. «Анатолий Борисович, — сказал я ему, — подобные методы создают идеальные условия для роста экономических преступлений. Сил правоохранительных органов не хватит, чтобы их перелопатить». Еще упрекнул Чубайса в том, что проданные за бесценок предприятия, которые могли бы отлично работать, при новых хозяевах не дают в государственную казну ни копейки.
Чубайс улыбнулся: «Вы не понимаете, это как раз не главная цель. Главная цель — политическая! Нужно было как можно быстрее перевести экономику страны на другие рельсы». И неожиданно добавил: «Без этого мы бы не смогли обеспечить избрание Ельцина на второй срок…»
Позиция Анатолия Борисовича стала мне понятна и, не скрою, удивила своим откровенным цинизмом.
Что касается «экономической идеологии», которую я сам исповедую, то она вовсе не так консервативна, как это представляется Б.Н. Ельцину. Да, я был противником олигархического капитализма, но сама жизнь подтвердила мою правоту. Я был сторонником щадящих реформ: постепенных, последовательных, человеколюбивых. До сих пор вся страна скособочена: несколько десятков тысяч соотечественников живут хорошо, в то время как десятки миллионов просто выброшены за черту бедности. Все это: олигархи и бесстыдная коррупция, нищенство стариков и детская беспризорность, безработица и переполненные следственные изоляторы — тоже следствие легковесных государственных решений. Будучи человеком осведомленным, я ежедневно наблюдал, как растет количество преступлений, совершаемых только ради куска хлеба.
В этом смысле я и Анатолий Борисович были и вправду антагонистами.
Попытки же отставить меня от власти предпринимались неоднократно. Первый раз — еще весной 1997 года, когда, став вице-премьером, я закрыл таможенные льготы некоторым олигархам. Один из них, не моргнув глазом, тут же заявил, что «Куликов «поломал» бизнес на несколько сот миллионов долларов и будет освобожден от занимаемой должности».
Не знаю, по этой ли причине или по какой другой 13 мая 1997 года в журнале «Итоги» появился блок из нескольких публикаций под общим названием «Как быть с Чечней? И что делать с генералом Куликовым?» Проблемы Чечни в данном случае служили только информационным поводом, а все угрозы, что называется, вертелись на кончике языка: «Куликов фактически остается в одиночестве против довольно большой команды чиновников из Кремля, со Старой площади и из Белого дома. И, похоже, возглавить поход на министра предстоит Борису Березовскому, который не будет, как Лебедь, собирать пресс-конференции и делать грозные обличительные заявления. Он катапультирует Куликова из кресла тихо и незаметно для самого Куликова…»
Первый заход олигархов, предпринятый для того, чтобы сместить меня с должности за отмену таможенных льгот, не принес никаких результатов. Эта просьба или требование даже не дошла до президента.
Вообще-то, фамилия Бориса Березовского была произнесена совершенно не напрасно. О моем увольнении хлопотал именно он, когда в августе 1997 года предпринял новую атаку на мои позиции. Насколько мне известно, с требованием к президенту освободить меня с поста министра Березовский отправился вместе с Чубайсом и Юмашевым. Ельцин только озлился: «И слышать об этом не хочу! С этим ко мне больше не обращайтесь!»
...
Сразу после того, как мной от занимаемой должности был освобожден генерал-майор милиции Владимир Рушайло, Березовский и Гусинский появились у меня с просьбой отменить приказ и восстановить Рушайло в должности начальника Московского Регионального управления по борьбе с организованной преступностью.
Исход подобного ходатайства был настолько важен для них обоих, что разговор пошел совершенно открытый. «А.С., — сказал мне Гусинский, — мы даже не скрываем, что Володя Рушайло — наш друг…»
Я ответил не менее откровенно: «Ну и что? Все останется, как есть! За всю свою службу я ни одного своего приказа не отменил!»
В общем, в какой-то момент я дал Борису Березовскому и Владимиру Гусинскому от ворот поворот.
Чем чаще они бывали у меня, тем больше, помимо собственной воли, я был вынужден втягиваться в их дела. Я в этом никакой нужды не испытывал. В то же время их интерес ко мне, как я понимал, объяснялся желанием обернуть наше знакомство на пользу собственном делам. И не более того.
Поэтому я их просто от себя отодвинул и стал для них недосягаем. Звонит помощник: «К вам Березовский. Хочет встретиться…» Я отвечаю: «Передайте ему, что я не могу. У меня нет времени».
Такой министр их устраивать перестал. Именно тогда была предпринята очередная попытка олигархов склонить президента на свою сторону. Как я уже говорил — Ельцин просто шуганул визитеров. Причем Гусинский тотчас во всем мне признался: «А.С., вы не думайте — сам я не прилагал никаких сил для этого. Я только согласился». Голос Владимира Гусинского звучал почти покаянно: «Только однажды я подтвердил, что не буду против, если им удастся добиться вашей отставки…»
...
Один из эпизодов российской политической жизни, позднее названный «делом писателей», не забылся и по прошествии лет. Его отголоски время от времени слышатся в обществе, потому что это было по-своему примечательное и даже знаковое событие, открывшее россиянам глаза на правила, по которым живет и играет самое ближайшее окружение президента Ельцина. Указывая на мощную Кремлевскую стену, среднестатистический гражданин страны, чей прожиточный минимум позволял ему балансировать лишь между голодом и недоеданием, только и мог сделать, что воскликнуть: «Ну, там и воруют!..» Нормальные люди не делают особых различий между коррупцией и казнокрадством. Понятно: наверху всегда дают взятку, чтобы украсть. И воруют, чтобы давать взятки...
Рабочий стол министра внутренних дел, на который, по словам Ельцина, якобы легла «информация о не написанной еще книге «Приватизация в России»» [Приватизация по-российски. — А.И.] — по всем правилам беллетристики изображен как зловещее место, где сходятся концы закулисных интриг и приводятся в исполнение политические приговоры. Но то, о чем так тревожно и так драматично пишет Ельцин, представляло собой обыкновенную газетную публикацию, кажется, из «Новой газеты».
К тому времени этот материал уже успела прочитать вся страна.
На него обратили внимание мои помощники. Ведь министр обязан быть в курсе событий: в любой момент его мнением может поинтересоваться президент или премьер-министр. Особенно если в связи со скандалом упоминаются имена очень важных персон из правительства и из администрации президента.
Реакция правоохранительных органов на подобное сообщение была правомерной: заявления СМИ по закону являются основанием для проверки и возбуждения уголовного дела. Тут не в именах дело, а в сути: высокопоставленные государственные чиновники получили большие гонорары за несуществующую книгу. Я не исключал, что эта информация могла оказаться и ложной. Политическая борьба, столкновение экономических интересов часто становятся причиной слива в СМИ информационных фекалий. Признаюсь, не самое приятное дело — заниматься их разгребанием, но это тоже часть милицейской работы. В МВД «книжным скандалом» занимались Главное управление по борьбе с экономическими преступлениями и Следственный комитет.
Вскоре выяснилось: информация подтверждается. Мнение оперативных работников было таково: это скрытая форма взятки. Подкуп должностных лиц. Обыкновенная мзда за политическое лоббирование, за обеспечение шкурных интересов одной их коммерческих структур.
Среди соавторов книги «Приватизация в России» самой заметной была, естественно, фигура Анатолия Чубайса. Его участие в разделе многотысячного гонорара Ельцин справедливо называет «тяжелейшим ударом». Невозможно вообразить, чтобы государственный чиновник такого уровня впутался в дело, которое даже студент юридического факультета мог бы смело квалифицировать как получение взятки.
Положение не спасло даже издание книги «Приватизация в России», состоявшееся много месяцев спустя [два с половиной годой спустя. – А.И.]. То, как это происходило, вызвало в обществе очень сильные подозрения: скомпрометированным чиновникам просто бросили спасательный круг… Вот именно: осталось ощущение, что дело нечисто. Недаром отголоски «книжного скандала» и сегодня слышатся в средствах массовой информации, когда в их поле зрения попадает кто-нибудь из бывших соавторов. Некоторые имена на слуху. Их обладатели по-прежнему занимают видные посты.
В государстве, где к подобным вещам относятся щепетильно, даже речи не могло идти о политической реанимации фигур, на которых тяжелым грузом лежат обоснованные обвинения в коррупции. Продажный чиновник не заслуживает доверия. Продажный чиновник должен нести наказание.
Ельцин так выстраивает логическую цепочку своих размышлений о Чубайсе… Сначала — «обидно и нелепо», потом — «Чубайса не отдам», еще дальше, с вызовом — «это будет МОЕ решение». Главный вывод: «Чубайс пострадал только за свои принципы».
Приходят на память слова Григория Явлинского, очень точно характеризующие методы государственного управления, применявшиеся Ельциным в пору его президентства: «Это не демократия. Это Византия!»
Я же был и остаюсь принципиальным сторонником борьбы с коррупцией, какие бы формы она ни принимала. Считаю, что это зло буквально разрушает наше общество. Не подам руки даже другу, если буду уверен, что он — мздоимец.
Поэтому я не стал взирать на лица и в данном случае. В присутствии Черномырдина как-то сказал Владимиру Бабичеву (Не путать с генералом Иваном Бабичевым. — Авт.), заместителю главы администрации президента: «В этом деле есть все признаки состава преступления. Как только Чубайс будет освобожден от должности вице-премьера, против него будет возбуждено уголовное дело».
Эти мои слова Чубайсу передали, и он отнесся к ним со всей серьезностью. Во всяком случае, когда в марте 1998 года Ельциным было принято решение об отставке и Черномырдина, и Чубайса, Анатолий Борисович потребовал от Валентина Юмашева, главы президентской администрации, прибавить к списку увольняемых и мою фамилию: «Если уходить, то только вместе с Куликовым. Иначе он меня посадит!..»
Причиной моей отставки в марте 1998 года стало категоричное требование Чубайса: «Куликов тоже должен уйти!» Об этом мне рассказывал сам Юмашев, не скрывая, что до разговора с Анатолием Борисовичем ни он, ни Ельцин не собирались даже поднимать вопрос о замене министра внутренних дел.
...
23 марта 1998 года, как обычно в 8.00, я был уже на рабочем месте в здании министерстве на улице Житной и, по заведенному у нас правилу, принимал ежедневный доклад главнокомандующего внутренними войсками (С 1996 года так стали именоваться командующие ВВ МВД России. — Авт.) и знакомился с теми материалами, которые должны были лечь в основу моего собственного — а это был понедельник — доклада президенту России об обстановке в стране.
Обычно я звонил Ельцину в 10.00.
На этот раз кремлевский коммутатор ожил на полчаса раньше. Позвонил руководитель администрации президента Валентин Юмашев и бесстрастно сообщил: «А.С., президент подписал указ об отставке правительства Черномырдина. До формирования нового кабинета министров прежний состав правительства остается на своих местах, кроме Черномырдина, Чубайса и Куликова. Они освобождаются от должности немедленно в связи с переходом на другую работу…»…
Выслушав Юмашева, попытался уточнить причину столь неожиданной отставки. Валентин Борисович замялся и ответил лишь, что таково решение президента. Правда, тут же попросил не вешать трубку. Со мной хотел переговорить находившийся в тот момент в администрации президента теперь уже бывший премьер-министр Черномырдин...
На этом наш разговор завершился, и какое-то время, собираясь с мыслями, я еще оставался сидеть в кресле за своим рабочим столом. Нет, я не был расстроен или подавлен. Скорее, ошеломлен, и несколько минут тишины были нужны мне, чтобы еще раз проанализировать только что услышанное от Юмашева.
Причины отставки мне были неизвестны. Было в общем-то понятно, почему глава уволенного в отставку правительства сразу же после указа утрачивал все свои полномочия. Но почему именно Чубайс и Куликов отстранялись от работы «немедленно», а, скажем, не в процессе планомерной замены министров, как это обычно бывает в период отставки кабинета?... Значит, по поводу Чубайса и Куликова существовало какое-то особое решение, о чем мне не стал рассказывать уклончивый Валентин Юмашев.
Ответ на эти вопросы могло дать только время, а потому, поручив начальнику приемной министра собрать и отправить на дачу мои личные вещи, я отправился в Белый дом на прощальное заседание отставленного правительства Черномырдина. Оно не заняло и сорока минут. Вначале Виктор Степанович поздравил с днем рождения Олега Сысуева, а потом начал подводить итоги работы кабинета министров. Именно в этот момент вошедший в зал заседаний дежурный передал Черномырдину записку.
Как оказалось, в ней шла речь обо мне.
Виктор Степанович пробежал глазами короткий текст на листе бумаги и объявил: «А.С., вас срочно вызывает к себе президент!...»
Я поднялся и, недоумевая, направился через приемную к лифту. У самых дверей меня догнал тот же дежурный и сообщил: только что из администрации президента получено разъяснение, что Куликову в Кремль ехать не надо…
Вернулся в зал заседания, когда Виктор Степанович, завершая заседание, благодарил министров за совместную работу.
Я бы так и остался в неведении по поводу неожиданного вызова к президенту, если бы позднее мне не рассказали о том, что стало его причиной. Оказывается, к 11.00 Ельцин забыл о том, что накануне подписал указ о моей отставке и вызвал «министра внутренних дел А.С. Куликова» для решения каких-то рабочих вопросов. Помощники президента едва успели предотвратить конфуз, так как мое появление в Кремле в этих обстоятельствах могло показаться двусмысленным. Технология кремлевской работы еще со времен Сталина исключала подобную забывчивость.

Оригинал и комментарии

Лиза Пескова (страждущая в гейропейском Париже) опамятовалась после своих давешних жОлтожилетных беспутств и возернулась на путь истинный:
------
Дочь Пескова стала стажером депутата Европарламента от Франции
-- https://www.rbc.ru/rbcfreenews/5c7443da9a7947253af90128
-------

А мне тут вот что любопытно.
Папаша означенной Дочурки прославлен многими пассажами, но один из них, Отлитый-в-граните, высится эдаким навсегдашным Форосским маяком:
ЗА ОДНОГО РАНЕНОГО ОМОНОВЦА НАДО БЫЛО РАЗМАЗАТЬ ПО АСФАЛЬТУ ПЕЧЕНЬ ВСЕХ ДЕМОНСТРАНТОВ
(это -- по поводу Болотной и тамошнего какбэ-"СколаЭмали"(тм), ага...)

Так вот. По ходу нынешних Парижских Желтожилетных волнений (где Лизонька делала эффектные селфи, которые потом заебалась удалять из сетей Администрация Президента, не-французского -- хихи) было серьезно ранено множество ихних, французских, омоновцев (и там не "сколы эмали", нихера).

Вот мне и любопытно. А если бы Лизонькину печень -- в точном соответствии с рекомендациями ее Папаши! -- размазали по асфальту под Триумфальной Аркой: как тот Папаша комментировал бы сие событие?
Клеймил бы французских "сатрапов-и-опричников", или -- как истинный римлянинЪ -- декламировал бы нащот "дура лекс сед лекс"?

Как полагаете?

Оригинал и комментарии

Пятерка новостей Яндекса:
Путин предложил ужесточить наказание для лидеров ОПГ
-- https://news.yandex.ru/story/Putin_predlozhil_uzhestochit_nakazanie_dlya_liderov_OPG--13e37ce9e20bf5862804ca808d274de4?lang=ru&from=main_portal&stid=37BNrhjr7Cko4ARhNfCm&t=1550153903&lr=213&msid=1550155002.14508.140370.4398&mlid=1550153903.glob_225.13e37ce9

Это про Совет Федерации, штоле?
Или -- про Генпрокуратуру c СКР?

---------------------
УПДАТЕ
Искаментов:
----
-- «За создание и руководство ОПГ предлагается наказывать лишением свободы на срок от 12 до 20 лет»
Срок президентства продлевает же.
-- Двенадцать лет на галерах? Это же с ума можно сойти! Почти цитата, если кто помнит.

Оригинал и комментарии

Некоторые подбробности опроса СОЦИС о президентских выбрах в Украине. Если Зеленский, Тимошенко и Порошенко сохранят хотя бы сопоставимые рейтинги, то карта первых мест по областям (и по районам) обещает быть красивейшей. Порошенко лидирует в Галичине и имеет одинаковый процент с Тимошенко на Западе (проигрывает ей на Волыни, но опережает в Закарпатье и Черновицкой области?). Тимошенко лидирует в Центре и на Севере - то есть в Центральной Украине, за иключением Киева, где она уступает и Зеленскому и Порошенко, у которых одинаковые проценты. Зеленский лидирует на Юге, хотя сюда не входит его родная Днепропетровская область (это Николаевская, Одесская и Херсонская области) и на Востоке (Днепропетровская, Запорожская и Харьковская). Лишь на Донбассе его догоняет Бойко, что слабый дня него результат. Уже не первый опрос показывает, что Бойко прибавляет относительно Оппозиционного Блока в Центре и на Западе, но теряет на Юго-Востоке. У Мураева же самый "восточный" электорат - 8% на Донбассе и это без не голосующих и неопределившихся. Видимо, более 10% он получит в своей Харьковской области и на Донбассе. Кстати, Зеленскому может еще помочь неучастие в выборах Вакарчука. Я бы подумал, у Вакарчука геграфически электорат ближе к Порошенко, но по этому же опросу Зеленский лидирует среди "второго выбора" избирателей Вакарчука.



Этот опрос показывыает и идеологический портрет избирателей Зеленского. Он где-то центритский по меркам "оранжевой" Украины. Его можно назвать наименее "оранжевым" из "оранжевых" кандиддатов. Вот, скажем, по языковому вопросу: после Зеленского провал и далее идет уже "бело-голубая" тройка: Вилвкл, Бойко и Мураев. Причем, Мураев тут самый "бело-голубой".



Это же даже еще лучше видно в вопросе о вступлении в НАТО: Зеленский и Ляшко последние, у кого в электорате хотя бы относительное большинство за вступление в НАТО, а дальше резко начинается тройка кандидатов, подавляющее большинство электората которых против НАТО.


Поэтому в случаев второго тура между Тимошенко и Зеленским, впервые второй тур не будет иметь сильной идеологической окраски, хотя вероятно электорат Тимошенко будет чуть более оранжевым. Но все же это будет больше соревнование личностей и подходов.

Оригинал и комментарии

Придумалось вот:
Эротическая комедия "Девять с половиной яиц" с Путиным в роли Медведева
и
Суровая мужчинская песня "Девять с половиной тонн" в исполнении Марии Захаровой.

Возможна также жоская тюремная драма "Девять с половиной лет", но тут на кастинге так глаза разбегнутся, что - - -

---------------------
УПДАТЕ
Искаменов:

-- жоская тюремная драма "Девять с половиной лет"
А чё сразу жоская? Вон у нас позапрошлому губеру в 2013 г. 9,5 строгого дали, дык уже на свободе...
-- «Возвращение Губернатора» чем не жоская драма? Голливуду такая жоскость и не снилось.

Оригинал и комментарии

Продолжаем публикацию серии свидетельских показаний «Почему и как они придумали Путина?» по делу Операция «Преемник». Часть 10, показания В.Путина (окончание).

Н.Геворкян, Н.Тимакова, А.Колесников. От первого лица – Разговоры с Владимиром Путиным, март 2000 г.:
- Как только начался путч, я сразу решил, с кем я. Я точно знал, что по приказу путчистов никуда не пойду и на их стороне никогда не буду. Да, прекрасно понимал, что такое поведение расценили бы минимум как служебное преступление. Поэтому 20 августа во второй раз написал заявление об увольнении из органов.
- А вдруг ему также не дали бы ход, как вашему первому заявлению?
- Я сразу предупредил о такой возможности Собчака: "Анатолий Александрович, я писал уже однажды рапорт, он где-то "умер". Сейчас я вынужден сделать это повторно". Собчак тут же позвонил Крючкову, а потом и начальнику моего управления. И на следующий день мне сообщили, что рапорт подписан. Начальник управления у нас был убежденный коммунист, считавший: все, что делается путчистами, – правильно. Однако он был очень порядочный человек, к которому я до сих пор отношусь с большим уважением.
- Вы переживали?
- Страшно. В самом деле, такая ломка жизни, с хрустом. Ведь до этого момента я не мог оценить всей глубины процессов, происходящих в стране. После возвращения из ГДР мне было ясно, что в России что-то происходит, но только в дни путча все те идеалы, те цели, которые были у меня, когда я шел работать в КГБ, рухнули...
- Вы сделали невероятно быструю карьеру в Москве. Практически каждый год повышение. 1997-й – начальник Главного контрольного управления, 1998-й – первый замглавы администрации президента, курирующий регионы, 1998-й директор ФСБ, а позднее еще и секретарь Совета Безопасности. В августе 1999-го – премьер-министр и с 31 декабря – и.о. президента. И что, вам вот всем этим было одинаково интересно заниматься?
- Совсем нет. Собственно, был момент, когда я собирался уходить из администрации президента.
- Когда же?
- А вот когда работал в Контрольном управлении. Работа такая... несозидательная сама по себе. Важная, нужная, я все понимаю, но неинтересно мне было. Не знаю, чем бы я занялся, если бы все же ушел. Наверное, создал бы какую-то юридическую фирму. Трудно сказать, можно ли на это жить, но это действительно интересно. Многие из моих друзей занимаются этим, и у них все получается.
...
- Что же вы тогда через полгода бросили это интересное дело и пошли директором ФСБ? Потянуло обратно в органы?
- Не потянуло. Меня не то что не спросили: хотите – не хотите, а даже не намекнули, что может быть такое назначение. Просто президент подписал указ...
- Главой администрации тогда ведь был Валентин Юмашев?
- Да. Сижу в кабинете, раздается звонок: "Можешь подъехать в аэропорт, встретить Кириенко?" Он тогда был премьер-министром и возвращался от президента, который отдыхал в Карелии. Я говорю: "Могу". "Что это вдруг?" – думаю. Я уже заподозрил что-то неладное. Приезжаю в аэропорт – выходит Кириенко: "Володя, привет! Я тебя поздравляю!" Я говорю: "С чем?" А он: "Указ подписан. Ты назначен директором ФСБ". Ну спасибо, ребята... Не могу сказать, что обрадовался. У меня не было желания второй раз входить в одну и ту же воду. Понимаете, все-таки в военизированных организациях очень тяжелая служба. Я помню: подходишь к зданию КГБ, где работал, и тебя как будто к току подключают. Не знаю, может быть, только у меня так, но думаю, что и у подавляющего большинства. Человек живет там в постоянном внутреннем напряжении. Бумажки все секретные, то нельзя, это нельзя. Да в ресторан нельзя было сходить! Считалось, что в рестораны ходят только проститутки да фарцовщики. Что приличному сотруднику органов безопасности делать в такой компании?
Потом, если ты сотрудник разведки, то всегда являешься объектом потенциальной проверки. Что-то там выясняют про тебя. Может быть, и не так часто это происходит, но приятного все равно мало. А совещания каждую неделю! А план работы на день! Зря смеетесь. Там тетрадка есть с грифом "Секретно". В пятницу пришел, открываешь, пишешь план работы на неделю прямо по дням. Причем каждый день расписываешь по часам.
Вы скажете: а в Кремле что, лучше? Но у меня здесь положение другое. Сейчас меня никто не контролирует. Я сам всех контролирую. А тогда были начальник отделения, начальник отдела. Открывают план: что сделано за неделю? И начинаешь отчитываться, почему что-то не сделано. Объясняешь: это крупномасштабное дело, его так сразу не сделаешь. Зачем же, говорят, тогда пишешь в план, пиши то, что можешь сделать. Я это рассказываю, чтобы объяснить, что такое служба. Конечно, все это подавляет.
И потом, я так интересно, и разнообразно жил после увольнения из КГБ. И вот вхожу в кабинет директора ФСБ, меня встречает Николай Ковалев, мой предшественник в этой должности. Открывает сейф и говорит: "Здесь у меня секретная тетрадь. Здесь – патроны". А я с тоской смотрю на все это.
...
- Правда ли, что, будучи директором ФСБ, вы встречались с Владимиром Крючковым?
- Правда.
- Случайно?
- Нет, не случайно. Я довольно активно работал с ветеранами.
- Снова начали поговаривать о возможном слиянии ФСБ с МВД. Вы как?
- Отрицательно. Сообщество спецслужб уже сложилось, и что-то снова ломать – плохо. И потом, с точки зрения интересов ведомств, это может быть и нормально, но с точки зрения политических интересов, невыгодно – лучше получать информацию из двух источников, чем из одного.
...
- Любопытно, что вас дважды назначали на пост, который до вас занимал тоже петербуржец Сергей Степашин. И в ФСБ, тогда еще ФСК, и премьер-министром. О Степашине в ФСБ вспоминали без симпатии?
- Наоборот, хорошо вспоминали. Он ведь в ФСК повел себя неожиданно по-взрослому, чем вызвал уважение многих, в том числе и мое.
Собчак очень поддерживал назначение Степашина на пост начальника ленинградского управления ФСК. Я тогда уже работал в администрации города. Помню, Собчак сообщил мне после путча, что у нас ФСК возглавит демократ.
Мне это совсем не понравилось. Хотя к самому Собчаку я относился с симпатией. Но тут... Милиционер какой-то... У нас в ЧК всегда милиционеров недолюбливали. К тому же человек, никогда не имевший отношения к органам безопасности. Нет, конечно, если честно, меня не коробило то, что он представитель демократической волны. Я сам уже был из этой среды. Но тревожно стало. Помните, в какой ситуации оказались тогда органы безопасности? На этой волне хотелось крушить, ломать, раздирать, предлагали открыть списки агентуры, рассекретить дела. А Степашин повел себя совершенно неожиданно. Фактически он своим демократическим авторитетом прикрыл спецслужбы Ленинграда. Он с самого начала твердо сказал:
"Если вы мне доверяете, то доверяйте. Что можно будет, опубликуем, но ничего, что идет во вред государству, делать не будем". Надо отдать ему должное, он смог наладить деловые отношения с оперативным и руководящим составом. Ему поверили, это правда.
Мы встречались потом со Степашиным и в Москве, хотя у нас не было близких, приятельских отношений. [«Со Степашиным дружим» – Интервью В.Путина С.Слюсаренко 30 июля 1998 г.]. Но помните, после отставки из ФСК он работал в аппарате правительства? Я тогда уже был в администрации президента. И когда решался вопрос о том, кто станет министром юстиции, я предложил Степашина. Перед этим заехал к нему и спросил: "Сергей, ты хочешь? Не знаю, что получится, но я готов тебя поддержать". Он ответил, что хочет, потому что надоело бумажки носить.
...
- Вас обрадовало, когда Степашина назначили премьер-министром?
- Да.
- А вы знали, что тогда же обсуждалась и ваша кандидатура в качестве претендента на этот пост?
- Когда его назначали премьером? Нет. Мне даже в голову не приходило.
- Он пробыл премьером считанные месяцы. Не мог скрыть, сколь болезненной была для него отставка. Вы говорили с ним с глазу на глаз?
- Да, он знает, что я не имею отношения к его увольнению. Но все равно было ужасно неловко, когда накануне увольнения Степашина мне позвонили и попросили утром приехать к Ельцину в Горки. Мы сидели вчетвером – Борис Николаевич, Степашин, Аксененко и я. Сергею президент объявил о его отставке. Представляете мое состояние! Я же его товарищ. Оправдываться мне вроде перед ним не в чем. Ну что сказать: "Сергей, все равно тебя уволят". Ну, это невозможно произнести вслух. Язык не поворачивается. Конечно, было очень неприятно.
- А когда вышли от Ельцина, не поговорили?
- Попрощались, и все.
- И никогда больше при встречах не возвращались к тому утру?
- Возвращались. Думаю, в нем жила обида. Не ко мне, но обида была. Время пройдет, забудется. Внешне он не сделал ничего такого, за что можно было бы уволить. Но президент посчитал иначе. Он исходил, наверное, не только из тех двух-трех месяцев, что Сергей был премьером...
Борис Николаевич пригласил меня к себе и сказал, что у него есть идея предложить мне пост премьер-министра, только он должен еще переговорить со Степашиным. Я не особенно удивился. Уже было понятно, что все к тому идет. Я имею в виду не мое назначение, а снятие Степашина. Ельцин не спрашивал, согласен ли я стать премьером или нет. Он лишь сказал, что относительно Степашина уже принял решение.
Кстати, в разговоре со мной он не произносил слова "преемник". Ельцин говорил о "премьере с перспективой", что если все пойдет нормально, то он считал бы это возможным.
А потом, уже в эфире, президент сказал обо мне как о будущем возможном президенте. Он произнес это вслух на всю страну. И когда меня сразу после этого забросали вопросами, я ответил: "Раз президент сказал, то я так и сделаю".
Возможно, это прозвучало не очень уверенно, но по-другому ответить не мог.
Вспомните, в каком состоянии в это время находилась страна? До выборов оставалось ничтожно мало времени. Борису Николаевичу надо было принимать решение. Ведь те же губернаторы прекрасно чувствовали, что все зависло, а им надо было определяться. Почему тогда же было создано ОВР, если честно? Потому что для губернаторов не было другой альтернативы. А альтернатива должна быть.
- Например, "Единство"?
- Да.
...
МАРИНА ЕНТАЛЬЦЕВА, секретарь Путина в 1991-1996 годах:
Путин стал премьером, а через несколько дней у него скончался отец
...
- Но вот когда Ельцин на всю страну объявил вас преемником, ничего не дрогнуло внутри?
- Нет.
- Вы так уверены в своих силах?
- Нет, не в этом дело. Помните, Селезнев тогда сказал: "Зачем же они с вами это сделали? Они же на вас крест поставили". Все сочли, что это конец. Но ведь и я, собственно, этого не исключал. Правда, по другой причине.
Я попытаюсь объяснить. Все это происходило на фоне только что начавшейся агрессии в Дагестане. Я как бы внутренне для себя решил, что все, карьера на этом, скорее всего, закончится, но моя миссия, историческая миссия – звучит высокопарно, но это правда – будет заключаться в том, чтобы разрешить эту ситуацию на Северном Кавказе. Тогда совсем непонятно было, чем все закончится, но мне, и не только мне, наверное, было ясно, что на Северном Кавказе "башку себе этот паренек сломает". Я к этому так относился. Сказал себе: Бог с ним, у меня есть какое-то время – два, три, четыре месяца [период между назначением и.о. премьера 9 августа до выборов в Госдуму 19 декабря – четыре с небольщим месяца. – А.И.], – чтобы разбабахать этих бандитов. А там уж пусть снимают.
...
Я посчитал: несколько месяцев у меня есть, чтобы консолидировать вооруженные силы, МВД и ФСБ, чтобы найти поддержку в обществе. Хватит ли времени – вот только об этом и думал.
- Но вы же не могли самостоятельно принять решение о начале кампании в Дагестане, а потом в Чечне. Президентом был Ельцин, а на нем лежал груз первой неудачной чеченской операции. Кстати, и на Степашине тоже.
- Ну, Степашин уже не был премьер-министром. Что касается Ельцина, то он полностью поддержал меня. Доверил мне, и все. Я ему докладывал по факту проделанных мероприятий.
- То есть он вообще не вмешивался?
- Еще раз повторяю. Он мне полностью доверял. При каждой встрече мы обсуждали ситуацию в Чечне.
- Значит, вся ответственность лежит на вас.
- В значительной степени это так. С первыми лицами Минобороны, Генштаба, МВД мы собирались почти ежедневно, а то и два раза в день утром и вечером. И вот так, почти на ручном управлении, силовики консолидировались. Первое, что я обязан был сделать, – это преодолеть ведомственную разобщенность: когда армия не понимает, что делает МВД, а ФСБ критикует всех, но сама ни за что ответственности не несет. Мы – одна команда, единый организм. Только тогда будет успех.
...
...я ни на секунду не сомневался, да и для элементарно политически грамотных людей давно было понятно, что Чечня не ограничится только независимостью самой Чечни. Она будет использована как плацдарм для дальнейшего нападения на Россию. Ведь началась же агрессия. Они накопили там силы и напали на сопредельную территорию. Для чего? Для того, чтобы защитить независимость Чечни? Конечно, нет. Для того, чтобы отторгнуть дополнительные территории.
...
Летом прошлого года мы начали борьбу не против самостоятельности Чечни, а против агрессивных устремлений, которые начали нарождаться на этой территории. Мы не нападаем. Мы защищаемся. И мы их выбили из Дагестана. А они опять пришли. Мы опять выбили, а они пришли. И в третий раз выбили. А когда дали им серьезно по зубам, они взорвали дома в Москве, в Буйнакске, в Волгодонске.
- Решение продолжить операцию в Чечне вы принимали до взрывов домов или после?
- После.
- Вы знаете, что есть версия о том, что дома взрывались не случайно, а чтобы оправдать начало военных действий в Чечне? То есть это якобы сделали российские спецслужбы?
- Что?! Взрывали свои собственные дома? Ну знаете... Чушь! Бред собачий. Нет в российских спецслужбах людей, которые были бы способны на такое преступление против своего народа. Даже предположение об этом аморально и по сути своей нечто иное, как элемент информационной войны против России.
...
- Так надо вносить поправки, например, в главу о полномочиях президента? Ограничить их, скажем? Правда, сейчас предлагают и иного рода поправки – увеличения срока полномочий президента до семи лет.
- Не знаю, может, и четырех лет достаточно, чтобы что-то реально сделать. Все должно быть естественно, хотя четыре года – маленький срок. Технологи, с которыми мы работаем, выстраивают программу действий по годам. Первый – формирование целей, команды, второй и половина третьего поэтапное достижение конкретных результатов, конец третьего – начало четвертого – предъявление этих результатов и вхождение в следующую избирательную кампанию. И если этот цикл сорван, тогда все идет насмарку, просто уже ничего не сделаешь и не впишешься в цикл подготовки к следующим выборам.
- А как с полномочиями президента?
- Я не исключаю, что возможны поправки. Надо только внимательно посмотреть, насколько то, что там сформулировано сейчас, отвечает интересам государства, всего общества. Если записаны чрезмерные права в главе о полномочиях президента, то можно подумать об их пересмотре. Я считаю, что это должно быть предметом широкого обсуждения. А вообще Россия с самого начала создавалась как суперцентрализованное государство. Это заложено в ее генетическом коде, в традициях, в менталитете людей.
...
- То есть общение с крупными бизнесменами не исключено?
- Конечно. Я считаю, что государство должно прислушиваться как к рабочим – а их выразителями являются профсоюзы, так и к представителям крупного бизнеса, ассоциациям предпринимателей. От того, как они строят политику своих фирм, своих крупных компаний, многое зависит. Зачем же делать вид, что мне это безразлично? Это неправильно. Государство не должно командовать бизнесом. Это правда.
- Кстати, о фаворитах. Борис Березовский сказал в одном из интервью, что встречается с вами раз в месяц. Это так?
- Наверное, реже.
- По чьей инициативе?
- По его. У него такой живой ум и много предложений. Все они связаны главным образом с Кавказом - Чечней, Карачаево-Черкесией. Он же был все-таки замсекретаря Совета Безопасности, занимался этим. Кстати, на мой взгляд, его предложения по Чечне были нереальны и неэффективны, поэтому, собственно говоря, ничего из того, что он предлагал, не осуществляется. Но я время от времени встречаюсь не только с Березовским, но и с другими бизнесменами, например, Авеном, Потаниным, Алекперовым...
...
- А вот самый знаменитый петербуржец – Анатолий Чубайс. У вас с ним близкие отношения? Вы ведь с ним знакомы еще по Питеру?
- Когда я пришел работать к Собчаку, Чубайс был зампредом исполкома Ленсовета.
Непосредственно с Чубайсом у меня никогда дел не было. Я с ним близко не общался...
Когда где-то за год до приватизации я с Василием Леонтьевым, лауреатом Нобелевской премии, разговаривал на эту тему, он мне сказал: "Да раздайте вы кому угодно эту собственность, все равно через два-три года вся она окажется в нужных руках. Хоть бесплатно раздайте". Вот Чубайс и раздал. Я думаю, что у него именно такой подход был, хотя, конечно, надо об этом его самого спросить.
- Через два-три года, значит. Вы считаете, что это неминуемо?
- Я не знаю, минуемо это или нет. Важно, чтобы она оказалась у эффективного собственника.
- Так ведь она оказалась у разного собственника.
- В том-то и дело.
- Вы не обиделись, что когда он пришел работать в администрацию президента, первым делом ликвидировал должность, которую обещали вам?
- Нет, не обиделся. Я знаю его технократический подход к решению проблем. Он решил, что такая структура не соответствует задачам, которые стоят перед администрацией.
- Ничего личного?
- Это не из области интриг. Он человек, который руководствуется не сантиментами. Я не могу, конечно, сказать, что очень обрадовался тогда этому, но у меня не было никаких подозрений в его адрес и даже, если честно сказать, обиды не было особой.
- А когда ваше общение с Чубайсом стало более-менее регулярным?
- А никогда.
- Но на дачу он к вам может приехать?
- Может, иногда приезжает.
- Вас удивило, что Чубайс поддержал операцию в Чечне?
- Да.
- Почему?
- Я думал, что он в большей степени живет в мире иллюзий. Оказалось, что он все-таки прагматик и способен воспринять реалии жизни, а не руководствоваться какими-то эфемерными идеями.
- А когда он сказал, что поддержит вашу кандидатуру на президентских выборах?
- Нет, это не удивило, потому что он прекрасно знает, что я не диктатор и не собираюсь возвращать страну к директивной административной экономике. Чубайс, между прочим, очень хороший администратор. Я смотрел, как он руководит Комиссией по оперативным вопросам, как работает на заседаниях правительства. Он умеет схватить главное и, как говорил Владимир Ильич Ленин, потом вытащить всю цепь. Но, конечно, он упертый, такой большевик... да, это правильное определение в его адрес. К сожалению, у него плохая кредитная история. Я имею в виду кредит доверия у населения.
...
- Кто из политических лидеров вам интересен?
- Наполеон Бонапарт. (Смеется)
- А если серьезно?
- Де Голль, наверное. И еще мне нравится Эрхард.
...
- Но пока вы еще были "выездным" премьер-министром, успели встретиться с Клинтоном в Новой Зеландии.
- Да. Он мне понравился.
- Чем?
- А он обаятельный человек. Я имею в виду в разговоре.
- У вас, видимо, взаимная симпатия. Он тоже вас тут недавно поддержал в Интернете.
- Он и при той, первой встрече проявил внимание. Когда мы были в Новой Зеландии - не помню, за обедом или за ужином, уже ближе к концу, – он специально ко мне подошел. А мы сидели за разными столами. Поговорили о чем-то, а потом он сказал: "Ну что, пойдем?" Все выстроились коридором – лидеры других государств, гости, – и мы с ним вдвоем демонстративно шли сквозь этот коридор. Мы выходили из зала под аплодисменты. Я расценил это как знак особого внимания. Может, поэтому он и произвел на меня впечатление.
...
- Вот вы пришли в Кремль, с которым постоянно в последнее время связаны какие-то скандалы: Бородин и "Мабетекс", деньги "семьи"... Вы молчите, и это объясняют тем, что "семья" вас привела, и вы теперь в благодарность все эти страсти потушите.
- У меня никогда не было никаких особых отношений с теми людьми, которые близко работали с президентом. А доверять такое ответственное дело, как "тушить" что-то, малознакомому человеку очень рискованно.
- Не так уж, видимо, рискованно, если вы назначили Бородина на пост госсекретаря Белоруссии и России.
- Не я назначил. Я предложил. И его избрали.
- При том что за ним тянется хвост всяких скандальных обвинений? Вы не считаете, что с этим нужно было сначала разобраться, а потом уже предлагать Бородина на какой-то пост?
- Я считаю так, как это написано в законе. Есть золотое правило, основополагающий принцип любой демократической системы, и называется он "презумпция невиновности".
...
- Но ведь и в случае со Скуратовым ничего не было доказано судом, что не помешало лишить его работы.
- Скуратов отстранен от работы в полном соответствии с законом, в котором написано, что на период расследования возбужденного против генерального прокурора дела он должен быть отстранен. Что и было сделано.
- Вы допускаете, что если расследование завершится ничем, он вернется?
- Теоретически да. Но есть ведь не только уголовно-правовая сторона, есть и моральная. Для меня лично с этой моральной стороной все ясно. Я точно знаю.
...
- А что же будет со старой-то гвардией в Кремле, с камарильей? Все говорят: подождите, вот Путин выиграет выборы и от них освободится. В лучшем случае уволит.
- Вы знаете, такая логика характерна для людей как раз с тоталитарным мышлением. Потому что так, по идее, должен был бы поступить человек, который хочет остаться на этом месте на всю жизнь. А я не хочу.
- Но есть какие-то фигуры, которые воспринимаются как общественные аллергены. Мы говорили о Павле Бородине. Вот еще глава администрации президента Александр Волошин. Нелюбим общественностью.
- Волошин нелюбим не столько общественностью, сколько частью истэблишмента. Есть негатив, возникший на уровне группировок и кланов, которые боролись между собой. Досталось и Волошину. Боролись, между прочим, негодными средствами. Я не считаю, что это – основание увольнять кого-то. На сегодняшний день он меня более чем устраивает. Работа, которой занимается Волошин, довольно тонкая.
...
- Но есть все-таки смысл ответить на те упреки, которые общество предъявляло власти в Кремле, окружению бывшего президента.
- Я сам тоже давно на государство работаю. В окружении я или нет? Это виртуальные вещи.
...
- Вы предполагали, что можете поплатиться за войну карьерой, а стали исполняющим обязанности президента.
- Наверное, помогло то, что я не хотел быть никаким президентом.
- А когда Ельцин сказал, что хочет уйти досрочно, вы не сказали: "Да что вы, Борис Николаевич?!"
- Нет, я не стал его отговаривать, но не стал и восторгаться, благодарить и уверять, что оправдаю доверие. Первая реакция была такая – я не готов... Когда назначили премьером, было интересно, почетно. Думал, ну поработаю год, и то хорошо. Если помогу спасти Россию от развала, то этим можно будет гордиться. Это целый этап в жизни. А дальше... Недели за две-три до Нового года Борис Николаевич пригласил меня в свой кабинет и сказал, что принял решение уходить. Таким образом, я должен буду стать исполняющим обязанности президента. Он смотрел на меня, ждал, что я скажу. Я сидел и молчал. Он стал более подробно рассказывать – что хочет объявить о своей отставке еще в этом году... Когда он закончил говорить, я сказал: "Знаете, Борис Николаевич, если честно, то не знаю, готов ли я к этому, хочу ли я, потому что это довольно тяжелая судьба". Я не был уверен, что хочу такой судьбы... А он мне тогда ответил: "Я когда сюда приехал, у меня тоже были другие планы. Так жизнь сложилась. Я тоже к этому не стремился, но получилось так, что должен был даже бороться за пост президента в силу многих обстоятельств. Вот и у вас, думаю, так судьба складывается, что нужно принимать решение. И страна у нас какая огромная. У вас получится".
Он задумался. Было понятно, что ему нелегко. Вообще это был грустный разговор. Я не очень серьезно относился к назначению себя преемником, а уж когда Борис Николаевич мне сообщил о своем решении, я точно не совсем был к этому готов.
Но надо было что-то отвечать. Вопрос же был поставлен: да или нет? Мы ушли в разговоре куда-то в сторону, и я думал, что забудется. Но Борис Николаевич, глядя мне в глаза, сказал: "Вы мне не ответили".
С одной стороны, есть свои, внутренние аргументы. Но есть и другая логика. Судьба складывается так, что можно поработать на самом высоком уровне в стране и для страны. И глупо говорить: нет, я буду семечками торговать, или нет, я займусь частной юридической практикой. Ну, потом можно заняться, в конце концов. Сначала здесь поработать, потом там.
...
- Так вам хочется быть президентом или не хочется?
- Когда я уже начал работать как исполняющий обязанности президента, то почувствовал... удовлетворение... может быть, это не самое удачное слово... от того, что самостоятельно принимаешь решения, от сознания, что – последняя инстанция, а значит, от тебя многое зависит. И ответственность тоже на тебе. Да. Это приятное чувство ответственности. У меня есть некоторые собственные правила. Одно из них – никогда ни о чем не жалеть. Постепенно я пришел к выводу, что это очень верно. Как только начинаешь жалеть, возвращаться назад, начинаешь раскисать. Думать нужно всегда о будущем, смотреть всегда вперед. Надо анализировать, конечно, ведь где-то в прошлом могли быть ошибки. Но анализировать нужно только для того, чтобы скорректировать тот курс, которым ты идешь по жизни.
- Вам нравится такая жизнь?
- Надо получать удовольствие от процесса. Мы живем каждую секунду, и эту секунду никогда не вернуть.

Оригинал и комментарии

В свое время sevabashirov делал карту Индекса национальной гомогенности (ну или пестроты) по субъектам федерации. Грубо говоря, это вероятность того, что у двух наугад выбранных людей будет одна национальность. Для России этот показатель составляет 65.7. sevabashirov помог мне расчитать этот индекс и для районов, а я уже сделал карту.



Тут очень много общего с картой домохозяйств, где есть члены домохозяйства, принадлежащие к разным национальностям, так как причины все те же: где очень сильно доминирует одна национальность, то там и межнациональных браков меньше. Хотя есть и свои особенности.  Скажем, в Дагестане межнациональных браков совсем мало за пределами городов, но этническая пестрота там бывает очено сильная. Но она там прежде всегов  северной равнинной части, а в в горной районы как раз гомогенные. В Дагестане вообще самые большие перепады по этому показателю. Ну или в Туве межнациональных браков мало везде, но все же этнической пестроты в паре районов там много из-за немалого процента руских.

Некоторые рекорды. Самыми этнически пестрыми районами/городами в России являются Каспийск - 15.2 и Махачкала -16.9, оба в Дагестане и единственные, где этот показатель ниже 20. Далее идет Федоровский район Башкоростана с 22.1.(в Башкортостане зато больше всего районов с индексом гомогенности ниже 30). Этнический состав в Федеровском р-не действительно пестрый: татары 32%, русские 23%, башкиры 20%, чуваши 12%, мордва 10%, ну и немножко других. А самым гомогенным является Шамильский район Чечни - 99.94. Северный Кавказ среди самых гомогенных и доминирует. В русских областях этот показатель нигде не превышает 99. А лидер Никольский район Вологодской области - 98.7.

Оригинал и комментарии

sevabashirov сделал карту места рождений кандидатов на пост президента Украины. Еще два родились в России. Некоторые моменты, которые мы там уже обсудили в комментах.

- Очень большая концентрация в исторически центральной Украине - по Днепру. Особенно в Днепропетровской области.
- Неожиданно много пар земляков. Для случайного выбора 42 человек из 42 миллионов не должно быть столько.
- Относительно слабо представлено село - четверть кадидидатов родились на селе, хотя в 1970 г. (снедний год рождения кандидатов) на селе жило 45% жителей Украины. Хотя, как справедливо заметил sevabashirov некоторые из села могли ехать рожать в город. Но все же село даже с учетом этого представлено слабее, что просто является следствием того, что рождение в городе дает больше примуществ в дальнейшей карьере, плюс на успех в жизни влияет и успех в жизни родителей, а такие люди тоже чаще жили в городах. Наверняка, если посмотреть места рождений депутатов Рады или российский Госдумы, там города тоже будут представлены больше, чем их доля в населении на момент рождения среднего депутата.

Оригинал и комментарии

Продолжаем публикацию материалов по делу Операция «Преемник» «Почему и как они придумали Путина?» Часть 19. Размещенные ниже выдержки из трех интервью директора ФСБ В.Путина: одно – корреспонденту газеты «Коммерсант» С.Слюсаренко 30 июля 1998 г. и два –корреспонденту газеты «Известия» Е.Трегубовой 19 декабря и в конце декабря 1998 г. – напоминают о том, кем именно В.Путин был приглашен на пост директора ФСБ, какие взгляды он тогда имел, какую программу действий на этом посту он начал осуществлять.

Владимир Путин: у меня большой опыт работы в КГБ СССР. Интервью С.Слюсаренко, Коммерсант, 30 июля 1998 г.:
Вас наверняка кто-то рекомендовал президенту, ведь подобные решения просто так не принимаются. С вами кто-то встречался, вел предварительные переговоры?
Я знаю, причем точно, что это решение президента. Свое мнение, видимо, высказал руководитель администрации президента [В.Юмашев. – А.И.], по предложению которого незадолго до этого меня назначили его первым заместителем, а также премьер [С.Кириенко. – А.И.]. Я был знаком с Кириенко еще до того, как он стал министром, а затем и премьер-министром. У нас сложились хорошие деловые и личные отношения...
ФСБ сейчас находится на стадии реформ. Вы будете продолжать то, что начал Ковалев, или у вас есть свои новаторские идеи?
Для меня эта структура не новая. У меня большой опыт работы в КГБ СССР... Одно могу сказать точно: массовых увольнений в ФСБ не будет... можно ведь пойти и по другому пути — не набирать новых сотрудников на места тех, кто увольняется в силу возраста, здоровья или чего-то еще. Здесь главное — не навредить, сохранить важные, нужные подразделения. Часть подразделений можно перелить в те структуры, которые требуют усиления. На вольные хлеба мы не будем никого отправлять...
И что это за направления?
Борьба с экономическими преступлениями...
Борьба с экстремизмом, в том числе и с политическим,— тоже приоритетное направление...
Важное направление — противодействие иностранным спецслужбам...
Взять тот же "Интернет". В его сетях циркулирует огромное количество информации... Поэтому отдел, связанный с компьютерными разработками внутри ФСБ, также будет усилен...
Будет усилено и направление борьбы с терроризмом...
Спецподразделения не будут сокращать, их будут усиливать...
У ФСБ и МВД разный стиль работы. Милицейские подразделения всегда были на переднем крае борьбы с преступностью. А бороться с преступностью нельзя, не проникая в среду. А это всегда процесс сложный — среда влияет. И поэтому когда говорят, что, вот, в ФСБ обстановка более здоровая, это не потому, что в МВД люди хуже, а потому, что чекисты на этом переднем плане не работали никогда. Они шпионов ловили, контрабандистов, работали среди диссидентов. Интеллигентная публика, понимаете. Это требовало соответствующих кадров в органах КГБ. Эти люди должны были со своими визави говорить на одном языке. Поэтому и брали их в институтах, чтобы они могли работать и с творческой интеллигенцией, и со специалистами научно-технического профиля. Поэтому и разница в кадрах такая...
Стукачи будут
...важно не только сохранить, но и наладить приток свежих кадров — и это уже наша работа. Нужны деньги, четкие задачи, усиление дисциплины, идеологическая поддержка и соответствующая политика в СМИ.
Откуда хотите черпать кадры?
Из народа, откуда же еще?
То есть как раньше — ваши ребята будут подходить к способным студентам четвертого-пятого курсов и предлагать поработать на "контору"?
Примерно так. Впрочем, это было всегда. Для начала студента изучали и лишь потом делали предложение. Кстати, именно так и меня на работу в КГБ пригласили. В одной из аудиторий юридического факультета Ленинградского университета состоялась беседа, я был тогда в начале пятого курса. Мне предложили работать в госбезопасности. Я сразу согласился...
Телефон доверия, заведенный Ковалевым,— он так уж необходим? У вас ведь и так много источников информации, зачем еще и стукачи?
Сотрудники органов безопасности всегда относились к людям, с которыми работали, к источникам информации как к коллегам...
...в 1991 году вы ушли из органов. Почему и с какой формулировкой?
Написал рапорт по собственному желанию... Хотя уволиться было сложно, и я был удивлен тем, как легко меня отпустили. А я был преуспевающим офицером и делал неплохую карьеру по линии внешней разведки...
Будут ли у вас в ближайшее время встречи с президентом и премьером?
ФСБ прежде всего президентская структура, и как президент скажет мне, в каком режиме работать, так я и буду. Пока президент отдыхает, и никаких установок я от него не получал. Вот он приедет из отпуска, вызовет меня, тогда все и прояснится.
https://www.kommersant.ru/doc/202599

Владимир ПУТИН: Верните "железного Феликса" на площадь – только потом не пищите! Интервью Е.Трегубовой, Известия, 19 декабря 1998 г.:
- В последнее время во властных коридорах ходили слухи о вашей отставке. Как вы думаете, к чему бы это?
- Если кто-то такое говорит, то здесь может быть несколько целей: уменьшить влияние директора ФСБ, посеять чувство неуверенности в руководящем и оперативном составе службы. Уменьшить управляемость. А в основе лежит страх. Страх перед органами безопасности.
- Чей страх?
- Тех, кто распространяет эти слухи.
- Вы можете назвать первоисточник этих слухов?
- Я не знаю, мне об этом никто не говорит. Я вот недавно с президентом встречался, он, конечно, меня, как обычно, "выдрал" за некоторые вопросы. Ну, он начальник – так и должно быть. Но в целом президент говорил очень доброжелательно, и у меня есть чувство полной поддержки со стороны президента...
А что касается моей отставки, то сам факт ясен: президент четко заявил, что он не собирается баллотироваться на третий срок. Значит, мы с вами понимаем, что будущий президент, конечно, на этом месте захочет иметь квалифицированного, но преданного ему человека. Ясно, что мне придется уйти. Борис Николаевич знает, что я к этому отношусь совершенно спокойно. Для меня это интересная и почетная страница в жизни, которая когда-то будет перевернута. Поэтому, когда я слышу, что меня планируют уволить, мне это абсолютно безразлично. Что для России необычайно важно: ФСБ должна сохраниться как единая, мощная, исключительно федеральная и вертикально образуемая система. Таких структур сейчас немного...
- Как часто вы общаетесь с президентом?
- Примерно раз в месяц. И по телефону он иногда звонит по конкретным вопросам. Он – Верховный главнокомандующий, у нас военная организация – он приказал, я пришел доложил.
- В какой мере вы сейчас напрямую подчиняетесь Примакову? Действительно ли президентские функции оперативного управления силовиками переданы главе правительства?
- У нас никаких сложностей здесь нет. Мы замыкаемся напрямую на президента. Это никак не мешает главе правительства работать с нами в оперативном режиме. С ним я общаюсь довольно часто.
- Чаще, чем с президентом?
- Да, чаще. В неделю раза четыре, бывает. Иногда чуть пореже – раз в неделю. А бывает, через день.
- То есть все текущие оперативные вопросы вы решаете с ним?
- Да, текущих оперативных вопросов там много бывает – и по линии МИДа и по линии Министерства экономики, и по линии Министерства обороны (как вы знаете, одна из составляющих нашей работы – это военная контрразведка), и по линии внешнеэкономических связей. Поэтому Евгений Максимович звонит мне и на работу, и домой, а если у меня есть необходимость, то я тоже всегда ему звоню...
- Как недавно выяснилось, прокуратура на самом деле не возбудила против Макашова уголовное дело за его антисемитские заявления, а ограничилась обвинениями совсем по другой, труднодоказуемой статье – призывы к насильственному свержению строя. В президентской администрации уже поговаривают о прямом саботаже со стороны определенной части Генпрокуратуры, которая сознательно противодействует доведению подобных дел до конца. Как вы оцениваете эту ситуацию?
- Я не думаю, что в позиции Генпрокуратуры как государственного института есть хотя бы намек на то, чтобы противодействовать расследованию по конкретным уголовным делам. Но все правоохранительные органы – и МВД, и прокуратура, и ФСБ – там же люди конкретные работают. И у этих людей тоже есть какая-то позиция...
- "Какая-то позиция" – это антисемитская?
- Нет-нет, я сказал: какая-то. Но, повторяю, у прокуратуры как у государственного института я таких тенденций не наблюдаю. Прокуратура отреагировала на высказывания Макашова, дело возбудила. Но поскольку это дело по подследственности должно расследоваться ФСБ, они его нам и передали. И направили нам инструктивное письмо, как надо расследовать это дело.
- И как же?
- Там обязательно проведение комплексной лингвистической, психологической, другой экспертизы. Без проведения этой комплексной экспертизы мы никак не можем это дело продвинуть вперед. Ни подготовить для передачи в суд, ни закрыть. Потому что иначе Генпрокуратура в качестве надзирающего органа посчитает, что это дело расследовано некачественно. У нас закон просто сформулирован так, что очень трудно доказать состав преступления. Там нужен умысел, который невозможно доказать. Там требуются совершенно парадоксальные вещи: например, требуется доказать, как воспринимала аудитория то, что вещал этот оратор.
- То есть, если даже человек перед камерой произносит "бей жидов", а аудитория вам скажет, что она все поняла наоборот, то вы его не сможете осудить?
-Да, то есть аудитория это не восприняла как разжигание межнациональной розни. А как мы можем определить, как воспринимала это аудитория? Только допросив свидетелей из этой аудитории...
- Но общество-то как раз прореагировало отрицательно. Это вы, власть, не реагируете никак. Значит – положительно.
- Что вы хотите – чтобы мы действовали вне рамок закона?! Тогда верните "железного Феликса" на площадь! Только не пищите тогда потом! И давайте тогда вернемся к 37-му году.
https://dlib.eastview.com/browse/doc/3170935
https://dlib.eastview.com/browse/doc/3170945

П.С.
Разговор во время ужина В.Путина и Е.Трегубовой, ресторан «Изуми», конец декабря 1998 г., из книги «Байки кремлевского диггера», 2003 г.:
– Я вот все пыталась у вас спросить во время интервью, но вы все время уходили от ответа… Понимаю, что вы считаете некорректным в официальном интервью ругать Генпрокуратуру, но сейчас, не для печати, вы можете мне объяснить, что происходит? Они, по нашей информации, готовят какое-то уголовное дело против института Гайдара и против остальных людей, проводивших приватизацию…
– Егор Тимурович – наш друг. Мы его очень уважаем. И ценим его заслуги. Так что я считаю вообще недопустимым такие вещи… – начал вдруг Путин выспренно говорить от лица какого-то сообщества мы.
Я решила ставить вопросы максимально примитивно, чтобы заставить его все-таки дать четкий ответ.
– Хорошо. Но если Гайдар – ваш друг, а Генпрокуратура собирается возбуждать против него и его соратников уголовные дела, получается, что в Генпрокуратуре засели ваши враги?
– Получается, что так, – спокойно ответил Путин.
– И что вы будете с этим делать?
– Работать, – с особым нажимом проговорил он.
...
– Не обижайтесь, но я опять о своем, о девичьем. Меня мучит одна загадка, которую только вы как директор ФСБ можете разгадать. Но только – если захотите ответить откровенно. Обещаю – это не для газеты. После августовского кризиса, сразу после того как Примакова назначили премьером, у меня был разговор с Валей Юмашевым, который поклялся мне, что он вынужден был уволить правительство реформаторов только потому, что у него якобы были какие-то данные от спецслужб, что иначе в стране начнутся массовые беспорядки, бунты и чуть ли не революция. ФСБ действительно давала президенту такие сведения?
– Да ничего подобного! Никаких таких сведений у нас не было! Наоборот, были данные, что ситуация абсолютно контролируемая и довольно спокойная. А те несколько инцидентов, когда людей выводили на рельсы с политическими лозунгами, – мы ведь точно знали, кто это организовывал и кто проплачивал. Вы же сами видели: им, наоборот, приходилось людей сначала долго разогревать, в том числе и с помощью телевизора, чтобы подбить хоть на какие-то акции…
– А могло быть так, что у Юмашева, и соответственно у президента, были на этот счет какие-то другие секретные сведения, поступавшие не от вас? Или, скажем, втайне от вас?
– Абсолютно исключено! Ручаюсь вам. Вся подобная информация замкнута на меня, и я лично докладывал ее президенту!
Путин пристально посмотрел на меня, прочитал на моем лице следующий вопрос и, не дожидаясь, пока я его произнесу, ответил:
– Я в политику не лезу, поэтому уж не знаю, кто там и для чего вам такое сказал. Но – делайте выводы сами… Я сейчас вам дал абсолютно честную информацию.
Этой информации действительно было более чем достаточно, чтобы понять, что Валя попросту мне наврал. Чтобы оправдать свою очередную провалившуюся комбинацию.
https://royallib.com/read/tregubova_elena/bayki_kremlevskogo_diggera.html#0

Оригинал и комментарии

Продолжаем публикацию материалов по делу Операция «Преемник» «Почему и как они придумали Путина?» Часть 13, выдержки из книги-интервью М.Касьянов. Без Путина. Политические диалоги с Евгением Киселевым, 2009.

М.Касьянов в интервью Е.Киселеву в книге «Без Путина»:
Совершенно секретная миссия
С какого момента началось восхождение замминистра финансов Михаила Касьянова на самую вершину власти? По законам российской политики 90-х, чтобы сделать головокружительную политическую карьеру, нужно было попасть на заметку президенту Ельцину.
Борис Николаевич привечал людей по-разному. В кого-то влюблялся по-отечески, как в Валентина Юмашева или Бориса Немцова. Кого-то, как Анатолия Чубайса, ценил за редкую способность (если не сказать — смелость) спорить, возражать, переубеждать. Все, кто работал с Ельциным, сходятся на том, что он ценил высокообразованных профессионалов, приближал к себе, продвигал по служебной лестнице.
Но способен был купиться и на «преданность без лести» по-аракчеевски, когда кто-нибудь «с солдатской прямотой» говорил президенту: «Великий вы человек!»
Кому-то Ельцин помнил добро, оказанную услугу, как Алексею Казаннику, который уступил ему, опальному, место депутата Верховного Совета CCCР За это Казанник спустя много лет, уже в другую эпоху, был возведен, правда ненадолго, в Генеральные прокуроры РФ. Мало кто знает, что и Михаил Касьянов однажды, задолго до своего возвышения, сильно помог Ельцину в одном чрезвычайно конфиденциальном и весьма важном деле. Настолько важном, что Борис Николаевич едва ли мог потом об этом забыть. Эту историю Касьянов рассказал впервые.
Когда вы познакомились с Ельциным?
Это было в начале 1996 года — года президентских выборов, когда деньги начинают приобретать электоральный вес. Я тогда уже был заместителем министра финансов и отвечал за все вопросы, связанные с урегулированием внешних долгов России и привлечением иностранных кредитов.
Начиналась президентская предвыборная кампания, а между тем политическая и финансовая ситуация в стране была критической. Казалось, что возврат в прошлое неминуем.
Коммунисты тогда были на гребне успеха. На выборах в Госдуму в декабре 1995 года они получили больше всего депутатских мест, им чуть-чуть не хватило до «контрольного пакета» Зюганов ощущал себя без пяти минут президентом. В январе 1996 года я был на Всемирном экономическом форуме в Давосе и видел, как лидера КПРФ уже начинали обхаживать крупнейшие западные политики и бизнесмены. У многих было ощущение, что возвращение коммунистов к власти неизбежно.
Ситуация осложнялась тем, что цены на нефть были в районе исторического минимума. Нынешних многомиллиардных поступлений в казну от экспорта нефти не было и в помине. Нарастал кризис неплатежей бюджетникам, военнослужащим, учащимся, пенсионерам. Людям месяцами не платили зарплат, пенсий, пособий, стипендий. Без погашения всех этих долгов Ельцину нечего было рассчитывать на переизбрание. Поэтому он пообещал, что все долги будут погашены в мае, то есть за месяц до выборов.
Но где взять деньги? Ельцин лично обратился за помощью к двум западным лидерам, с которыми у него сложились самые доверительные отношения: президенту Франции Жаку Шираку и канцлеру ФРГ Гельмуту Колю. Он позвонил им и попросил срочно предоставить России внеплановые займы и кредиты, дабы решить обострившиеся социальные проблемы и не допустить возвращения коммунистов к власти.
Они согласились помочь. Иными словами, политическое решение было принято. Вести дальнейшие переговоры было поручено двум людям. В качестве личного представителя Ельцина в Бонн и Париж был направлен один из самых близких и доверенных людей Бориса Ельцина — глава Управления делами президента Павел Бородин. Мне поручили согласовывать все финансово-технические детали.
Сначала меня пригласил к себе Пал Палыч Бородин, а потом была короткая встреча с президентом. Он со мной прежде никогда не встречался. Борис Николаевич рассказал о своих телефонных переговорах с Колем и Шираком. Мне было сказано, что моя миссия будет совершенно секретной. О ней действительно ничего не было известно ни у нас, ни на Западе.
Даже мой тогдашний непосредственный начальник, министр финансов Владимир Пансков, ничего об этом не знал. Ему просто сообщили, что Касьянов уехал в командировку по заданию администрации президента. Он спросил: «Куда?» Ему сказали: «Не спрашивай». И все, точка. Такой был уровень секретности этих переговоров.

Кто были ваши визави?
Заместители министров финансов Франции и Германии. Министры там — политические назначенцы, которые меняются при смене правительств, а вот их заместители — профессиональные финансисты, но одновременно они выступали как доверенные лица лидеров этих государств.

Когда начались переговоры?
В марте. Практически в тот самый момент, когда по-настоящему стартовала кампания за переизбрание Ельцина на второй срок. Борис Николаевич наконец осознал всю катастрофичность ситуации его рейтинг — 2 процента, а проблем — до небес. И президент, образно говоря, «проснулся» и засучив рукава взялся за дело.

Какую роль играл в переговорах Павел Бородин?
Он непосредственно не участвовал в специализированных переговорах. Бородин вел политические встречи от имени Ельцина. Встретился с Колем и Шираком, разъяснил ситуацию в России, представил им меня как переговорщика по всем финансово-техническим вопросам, а они, в свою очередь, представили своих переговорщиков. Мы сели и стали работать.
Интересно, что это были те же самые люди, с которыми я только накануне вел переговоры по реструктуризации наших долгов, приводил им аргументы, что молодая Россия не может оплачивать советские долги, что нам нужна отсрочка…

Буквально вчера вы их уговаривали перенести, растянуть сроки платежей, а сегодня вдруг приходите и просите еще денег?
В том-то и дело. Для них такой поворот был неожиданностью, но отказать они не могли, потому что на то была политическая воля лидеров их стран. Это было сложно сделать еще и потому, что речь шла не о переносе платежей по старым советским кредитам, а о выделении из текущего бюджета «свежих», новых денег.

Так в чем же тогда была сложность, если вы знали изначально, что они все равно деньги дадут?
Проблема была в том, чтобы договориться о приемлемых финансовых параметрах. Политики же этим не занимаются. А финансисты могут обставить выделение займов и кредитов такими условиями, что заемщику придется туго.

Поясните, пожалуйста.
Ну, скажем, процентная ставка. Политики ведь ее не обговаривали. Даже точная сумма не была названа. Договорились только, что это будет примерно 3–5 миллиардов долларов.

Да, высоко оценили опасность победы коммунистов!
Я уже не назову точные цифры, по-моему, миллиарда три с половиной дала Германия и миллиарда полтора — Франция. Точно не помню, все-таки прошло тринадцать лет.
Иными словами, Ширак сказал: «Деньги дам», Коль сказал: «Деньги дам» но потом их доверенные финансисты уточнили: «Ладно, мы деньги даем, конечно, но меньше, чем вы просите, притом под очень высокие проценты и с очень жесткими условиями погашения»
Примерно так. Проблемы были и по сумме, и по процентной ставке, и по периоду погашения, и по другим условиям.
К примеру, когда начинаем гасить сам долг? С завтрашнего дня? Или получаем отсрочку на два года, а до этого платим только проценты?

Трудные были переговоры?
Очень. Срок был жестко ограничен — полтора месяца, а объем работы — огромный. Работать же мне пришлось в полном одиночестве. Все переговоры на английском языке, и все документы тоже. Иногда нужно было за ночь перевести страниц сто английского текста. Правда, там был профессиональный текст, стандартные выражения, их просто надо знать, так что работа в значительной степени механическая, но все же… Во время этих полутора месяцев, что шли переговоры, мне даже не разрешали возвращаться в Москву.

Тогда понятно, что никаких переводчиков быть не могло.
Все-таки под самый конец я добился того, что мне дали в помощь одного сотрудника из Минфина и одного юриста из Внешэкономбанка, чтобы свежим глазом просмотреть весь текст соглашений. Мы втроем проработали последнюю ночь в Париже и последнюю ночь в Германии — во Франкфурте, все еще раз перепроверили.

Ну и чем все кончилось?
Соглашения были подписаны, деньги поступили на наши счета к 1 мая, как Борис Ельцин и обещал народу. И сразу началось погашение долгов гражданам.

Михаил Михайлович, выходит, мы оба ковали победу Ельцина в 1996 году. Я боролся на информационном фронте, вы добывали деньги. Пожертвовали демократическими процедурами ради демократии. И кончилось это все тем, что от свободы прессы и независимых средств массовой информации, в первую очередь телеканалов, остались рожки да ножки. Вся эта тайная финансовая дипломатия, оформление чрезвычайных кредитов, позволивших Борису Ельцину и его правительству выполнить иначе не выполнимые обязательства перед гражданами страны, тоже привели к тому, что власть в дальнейшем стала применять какие угодно трюки, манипулировать общественным сознанием, не останавливаясь ни перед чем. Что вы на это скажете?
Очень деликатную и чувствительную тему вы затронули. Я сам время от времени задумываюсь над этим. Мы все, конечно, тогда работали на победу Ельцина, это правда. Но я нахожу этому если не оправдание, то по крайней мере объяснение. Вспомним, где находилась страна, в какой точке своего развития? Ситуация была, прямо скажем, зыбкой. В декабре 1995 года прошли выборы в Госдуму, коммунисты получили самую большую фракцию. Рейтинг Зюганова был высок. На предстоящие президентские выборы 1996 года коммунисты шли с широкой улыбкой, мощным клином. У всех было ощущение: коммунистический реванш, возвращение советских порядков — вполне реальные вещи.

Мне тоже тогда казалось, что возврат коммунистической партии к власти — это все, конец. Это плохо для страны, для журналистики, для судьбы моего канала, для меня лично. Крах всех надежд. Только-только мы зажили нормальной жизнью, как вдруг «они» возвращаются. Но не были ли наши ощущения ложными? Может, все было бы и не так страшно?
Если оглянуться на новейшую историю других стран бывшего социалистического лагеря, то очевидно, что возврат левых к власти — это действительно не так уж страшно. Все страны Восточной Европы, причем некоторые по нескольку раз, прошли через это: Венгрия, Словакия, Чехия, Польша. И у них вроде бы все в порядке. Потому что они сделали главное — закрепили институт свободных выборов. И теперь у граждан всегда есть инструмент смены власти, если они ею недовольны. Это именно то, чего мы хотим добиться сегодня в нашей стране.
Но коммунисты в Восточной Европе возвращались во власть уже как социал-демократы и не только на базе лозунгов социальной справедливости, но и отторжения КГБ как машины подавления инакомыслия и ограничения личной свободы. А наши коммунисты — это непосредственные создатели ВЧК-КГБ, и они жаждали реванша, расплаты.
Конечно, тогда, в 1996 году, мы совместными усилиями хотели будущий результат выборов чуть-чуть скорректировать. В результате сегодня Россией управляет группа людей, которые узурпировали власть, без всяких стеснений и «чуть-чуть» Не скажу, что это произошло моментально, но с 2003 года, и особенно после трагедии в Беслане, в стране стали стремительно происходить перемены, именно те, которые в свое время хотел насадить ГКЧП. И президент Путин стал фактически лидером нового ГКЧП.
Но в 1996 году я абсолютно искренне верил в то, что поступаю правильно. Я работал вполне осознанно. Мне, как и вам, казалось, что возврат коммунистов — это ужасно.

После ГКЧП тогда прошло всего пять лет. Это ровно столько же, сколько сегодня прошло после Беслана. Воспоминания о том, как мы жили при коммунистах, были совершенно свежи. Казалось, все это было только что, и очень не хотелось обратно — в советское прошлое. Я думаю, нас оправдывает то, что мы были искренни и что нами двигало чувство гражданского долга. Когда меня начинают упрекать задним числом: «А вот вы в 1996 году…» Отвечаю: «Послушайте, классические нормы журналистики не применимы к стране, в которой, по сути дела, еще продолжается гражданская война».
Полностью согласен. В 1993 году мы уже были на пороге гражданской войны. Поэтому в 1996 году так важно было сохранить демократическую Россию...

И еще один очень важный момент, о котором хотел бы сказать. Что бы мы ни делали в 1996 году для победы Ельцина, на тех выборах он победил сам. Никакие средства массовой информации не помогли бы ему, если бы он не встряхнулся, не вступил бы в борьбу по-на- стоящему, не стал бы с больным сердцем мотаться по стране. Сопровождавшие его в предвыборных поездках молодые корреспонденты НТВ, с ног валившиеся от усталости, только дивились: «Во дед дает! И откуда у него силы берутся отплясывать в жару на предвыборных митингах?!»
Ельцин переиграл Зюганова, потому что каким-то звериным чутьем настоящего политика чувствовал, что надо делать, чтобы практически каждый день главные новости были о нем. Настоящие новости, а не притянутые за уши. Но, хотя симпатии журналистов НТВ были на стороне Ельцина, мы никогда не замалчивали предвыборную кампанию других кандидатов. Более того, в наших передачах выступали и Зюганов, и Лебедь, и Явлинский, и даже ненавистный Ельцину Горбачев — единственный человек, внимание к которому со стороны прессы вызывало в Кремле открытое недовольство. Как мы тогда освещали президентские выборы, сегодня просто немыслимо. Так что мне за 1996 год не стыдно.
Мне нечего к этому добавить.
...
Вам не удалось узнать, почему было упущено драгоценное время?
Оказывается, как я гораздо позднее понял, Дубинин, который хорошо понимал всю тяжесть ситуации, отчаянно боялся реакции Ельцина. Ведь он объявил жесткий валютный коридор и обещал президенту удержать рубль. Дубинин думал, что, если скажет президенту правду, тот сразу его «растопчет» и уволит, как это когда-то случилось с Геращенко после «черного вторника». Поэтому он молчал и не знал, что ему предпринять, хотя поддерживать здоровье национальной валюты — его прямая профессиональная и конституционная обязанность. Это главное, за что отвечает Центробанк.

Можно было тогда еще что-то сделать?
Наверняка, но нужно было принимать срочные и решительные меры. Этого сделано не было.

И тогда Анатолий Чубайс, чтобы не стать козлом отпущения отпросился в РАО «ЕЭС России»?
Мне казалось, что Анатолий Борисович просто устал и потому ушел в госмонополию.
...
Но откуда он мог взять деньги?
Он мог не достать деньги, а помочь организовать работу. В то время я, конечно, не имел прямого выхода на Бориса Николаевича. Поэтому попросил главу президентской администрации Валентина Юмашева уговорить президента вернуть Чубайса в правительство, а Бориса Немцова — переговорить с самим Чубайсом. Сработало быстро: через два дня Анатолий Чубайс был назначен специальным представителем президента по связям с международными финансовыми организациями в ранге вице-премьера.
...
Но вскоре грянула очередная отставка правительства. Весной 1999 года полномочия Примакова урезаются. Во главе администрации становится Волошин. Вскоре меня вместе с тогдашним гендиректором НТВ Олегом Добродеевым пригласили в Кремль на смотрины. Волошин прямо с порога спросил: «Как вы думаете, Сергей Степашин может стать президентом? Ну, через назначение премьером предварительно?»
Тогда это показалось настолько неожиданным и экстравагантным решением, что его трудно было воспринять всерьез. Но прошло несколько недель, и Степашин действительно сменил Примакова на посту премьер-министра. А вы поднялись на еще одну ступень вверх — стали министром финансов. Хотя сам Степашин, как известно, очень этому сопротивлялся.
Это правда. В те дни я был на очередных переговорах в Лондоне, а Сергей Вадимович звонит мне по телефону и говорит: «Откажитесь, пожалуйста. Будьте мужчиной, откажитесь». Вот это странное сочетание «будьте мужчиной, откажитесь» очень меня удивило и задело. При личной встрече премьер опять: «Борис Николаевич хочет, чтобы вы были министром, а у меня другая кандидатура. Будьте мужчиной, откажитесь». Я говорю: «Нет, я не буду отказываться. Раз Борис Николаевич считает, что это необходимо, значит, так и будет».

Известно, что Степашин хотел оставить на посту министра финансов вашего предшественника Михаила Задорнова. Также не секрет, что вокруг практически всех ключевых назначений в правительстве Степашина шла острая борьба между несколькими политическими и финансово-промышленными кланами. На кону были и власть, и деньги, и человеческие судьбы, и нечто большее — вопрос о том, каким путем будет развиваться Россия в ближайшие восемь лет. Большинство назначений были сделаны через голову Степашина, фактически ему не позволили самостоятельно принять ни одного важного кадрового решения. Отчасти это был экзамен для самого Степашина: проявит ли он себя сильным политиком, станет ли бороться, сумеет ли отстоять хотя бы часть своих позиций? Экзамена новый премьер не выдержал. В Кремле быстро разочаровались в идее сделать из него преемника Ельцина и продолжили кастинг. Через три месяца Степашина заменили Владимиром Путиным.

Кстати, о Степашине и о вашем любимом детище — НТВ. В тот короткий двухмесячный период своего премьерства Сергей Вадимович пытался помочь акционерам НТВ.

Да, назначение Степашина на пост премьер-министра в «Медиа-Мосте» было встречено радостно, потому что у акционеров были давние дружеские отношения с Сергеем Вадимовичем. Его жена даже работала одно время в питерском отделении Мост-банка…
В июле «Медиа-Мосту» предстояло заплатить первую сумму по госкредиту, предоставленному на создание системы «НТВ-плюс» В сравнении с размером кредита (150 миллионов долларов) первый платеж был небольшим — 15 миллионов долларов. Так вот, дней за десять до даты платежа ко мне на встречу в Минфин попросился владелец НТВ Владимир Гусинский. В разговоре со мной он был очень напорист: по этому кредиту ни первого, ни второго, ни десятого платежа внесено не будет. На мои возражения, что платить, безусловно, придется, поскольку существующий договор четко обозначает даты и суммы, Гусинский отвечал очень просто: «Вы новоиспеченный министр финансов и ничего не знаете о важных политических договоренностях». И далее пояснил, что, мол, мы — группа «Мост» — на выборах 1996 года власть поддерживали, и тогда было понимание, что за это все долги списываются.
Я продолжал настаивать, что существуют прямые безусловные обязательства, вытекающие из кредитного договора, и их необходимо исполнять. Гусинский не выдержал и говорит: «Сейчас вам позвонит премьер». И прямо из моего кабинета по мобильному набирает Степашина. Тот моментально перезванивает мне по прямой правительственной линии и начинает уговаривать: «Уладьте вопрос, придумайте что-нибудь, нам не нужны скандалы».
Отвечаю: «Если считаете это правильным, издайте распоряжение правительства на сей счет, ничего другого придумать не могу». В общем, этот разговор с премьером окончился ничем. Тогда возмущенный акционер прямо заявляет, что так просто мне это не пройдет, что я об этом еще пожалею.
Сегодня мне думается, что больше всего потом пришлось пожалеть Степашину. Эта попытка помочь Гусинскому и «Медиа-Мосту» обошлась ему гораздо дороже, чем многим тогда казалось. К тому моменту в администрации президента — не без участия Бориса Березовского, который тогда был в фаворе, а с Гусинским в очередной раз рассорился, — уже созрело, насколько мне известно, политическое решение: отобрать у Гусинского НТВ и другие медиаактивы, а его самого оттеснить на обочину политической и деловой жизни. Любые действия Степашина, не вписывавшиеся в генеральную линию, воспринимались едва ли ни как предательство. Потом мне рассказывали, что будто бы после того случая Александр Волошин заявил в узком кругу, где принимались важнейшие политические решения, в том числе и по преемнику: Степашин на эту роль не годится — хотя бы потому, что не сможет «разобраться с Гусем». Но тогда далеко не все понимали реальный расклад сил. Многие наивно полагали: вот еще чуть-чуть надавим — и все будет по-нашему.
На следующий день в газете «Сегодня» (главным редактором был Михаил Бергер), входившей в холдинг Гусинского, появилась подметная статья. В ней рассказывалось о том, что по Москве ходят слухи, мол, новый министр финансов якобы берет «откаты» — за это его прозвали «Миша — два процента» Тут же «Эхо Москвы» подхватило эту информацию. А еще через день телеканал НТВ, как всегда красочно, с цветными схемами, показал и рассказал нечто подобное. И так по кругу несколько раз.
Через месяц вся эта ложь из прессы исчезла. Вновь она всплыла на поверхность через 6 лет, в июле 2005 года. Но это уже совсем другая история…
...
«Премьерская чехарда» — всегда верный признак затяжного политического кризиса. В 1998–1999 годах главной причиной этого кризиса стала проблема предстоявшей в 2000 году передачи власти.
Кто придет на смену Ельцину? Об этом мучительно думал он сам, еще мучительнее — его ближайшее окружение, так называемая Семья. Считалось, что ее членами являлись Валентин Юмашев, Татьяна Дьяченко, Александр Волошин, Роман Абрамович, Борис Березовский, неуемной активностью которого, впрочем, кремлевские обитатели стали вскоре тяготиться. А также… Анатолий Чубайс. Конечно, Анатолий Борисович непосредственно в «семейных» интригах участвовал не всегда, но о многом знал. Иногда он вмешивался в ход событий, поскольку, пользуясь статусом бывшего главы администрации и де-факто руководителя ельцинского предвыборного штаба в 1996 году, имел доступ к президенту и пользовался его доверием. Например, именно Чубайс весной 1999 года в последний момент убедил Ельцина выдвинуть в премьеры Степашина, хотя президент вроде бы уже остановил свой выбор на другой кандидатуре.
Главная идея «Семьи» состояла в том, чтобы найти преемника и назначить его премьер-министром, вооружив тем самым колоссальным стартовым преимуществом. Ведь премьеру не надо вести специальную предвыборную кампанию — достаточно активно работать: встречаться с людьми, выступать, ездить по стране, и внимание СМИ, в особенности государственных, уже гарантировано. А уж если пару-тройку популистских решений принять — вообще успех почти в кармане.
В принципе нет ничего плохого в том, что президент страны задумывается о преемственности. Это, в конце концов, его право как политика. Другое плохо — когда вся мощь государства, его информационно-пропагандистские и репрессивные возможности ставятся на службу кандидату в преемники, а против всех остальных начинается война на уничтожение.
Еще хуже, когда процесс принятия важнейших политических решений становится совершенно непрозрачным для общества, когда вместо государственных институтов решающую роль начинают играть неформальные связи.
Как это было в начале 90-х, когда едва ли не самым влиятельным человеком в окружении президента Ельцина стал начальник его личной охраны генерал Коржаков. Как это повторилось во время второго президентского срока Ельцина, когда огромную власть и влияние сосредоточила в своих руках та самая «семейная» группировка. Поговаривают, что некоторых кандидатов на посты в правительстве Степашина заводили в один из кремлевских кабинетов, где с ними «проводил собеседование» застенчивый молодой человек с модной двухдневной небритостью. Это был еще никому не известный Роман Абрамович.
При Путине — Медведеве система неформальных политических связей и теневых кланов сохранилась и даже усилилась. Кремль превратился в «черный ящик», политика перестала быть публичной, граждане страны практически ничего не знают о том, как принимаются решения, в том числе кадровые.
...
Когда вы впервые познакомились с Владимиром Владимировичем Путиным? Вы знали его до того, как он стал премьер-министром?
Конечно, знал, но поначалу пересекались очень редко. Первый раз я встретился с ним где-то в конце 1995 года, когда он еще был заместителем главы питерской администрации. Это было незадолго до того, как они с Собчаком проиграли выборы губернатора. Я был замминистра финансов, отвечал за внешние долги и займы, а он приехал в командировку в Москву: питерская администрация накануне выборов просила выделить кредитные средства для городских больниц. Мы сидели в моем кабинете в Минфине, обсуждали эту заявку. Это был обычный деловой разговор, мне тогда часто приходилось вести подобные переговоры с различными руководителями регионов. По таким же поводам мы встречались еще раза два.
Чаще общаться мы стали, когда президент Ельцин назначил меня министром финансов, а Путин уже к тому времени был директором ФСБ, фактически членом правительства. Тогда мы уже ощущали себя, как мне, во всяком случае, казалось, членами одной команды.

Когда вы получили от Путина предложение стать премьером?
В самом начале января 2000 года, сразу после того, как Владимир Путин стал исполняющим обязанности президента.

Кстати, а вы знали заранее, что 31 декабря 1999 года Ельцин преподнесет сенсацию: выступит по телевидению и объявит, что покидает пост президента досрочно?
Нет. В тот день я в Минфине вел заседание коллегии, но утром мне позвонил один знакомый, который знал гораздо больше меня, что происходит в ближайшем окружении Ельцина, и сказал только: смотри в полдень телевизор. Так что я догадывался, что произойдет нечто важное.
А потом, спустя несколько дней, вдруг звонит Путин, приглашает встретиться. Я приехал к нему, и он с ходу предложил работать в паре: он идет на президентские выборы, при этом оставаясь премьер-министром. Я становлюсь его первым заместителем, причем единственным, и руковожу работой правительства.
После избрания и вступления Путина в должность президента я назначаюсь премьер-министром. Так и договорились.
Первые четыре месяца 2000 года я фактически исполнял обязанности главы правительства. Путин же работал в Кремле, правда, ему приходилось каждый день подписывать целый ворох бумаг, которые должны выходить за подписью премьер-министра, ведь формально он им оставался.

Рассказывают, что ваша кандидатура была навязана Путину окружением Ельцина, что вы никогда не были членом его команды. Например, главный редактор «Независимой газеты» Константин Ремчуков, человек весьма осведомленный, полагает, что кандидатом «Семьи» на пост премьера на самом деле был Михаил Зурабов. Однако Путин выбрал Касьянова и отстоял свой выбор. Поэтому, кстати, считает Ремчуков, Путин потом не простил вам перехода в оппозицию: мол, я его сделал премьером, а он чем мне отплатил?! Как все было на самом деле?
Предложение было для меня неожиданностью. Путин подчеркнул, что оно исходит от него лично.

Оригинал и комментарии

Here Is the Future of Car Sharing, and Carmakers Should Be Terrified
Moscow’s sharing boom shows how quickly consumers can abandon the traditional car.

The venture—set up last year by a local Internet company—flooded the Russian capital with more than 7,000 cars to rent for as little as 5 rubles (8 cents) per minute, including fuel, maintenance and parking. That compares to 41 cents a minute for Daimler AG’s Car2Go in New York and is an offer too good to pass up for a growing number of Muscovites.

Almost out of nowhere, car-sharing in Moscow boomed, with the number of vehicles more than tripling last year. The city now has the biggest shared fleet in Europe and the second-largest in the world. The rapid shift spells trouble for automakers by providing a blueprint for how a deep-pocketed technology player can move quickly to woo consumers with alternatives to traditional car ownership.

“We’re approaching a point that could flip the entire car market on its head,” said Shwetha Surender, a London-based analyst with consultancy Frost & Sullivan. “Carmakers risk becoming mere suppliers to shared mobility services and losing direct relations with customers. That’s an unattractive proposition.”

Согласно Блумбергу, Москва сейчас занимает второе место в мире по числу машин в совместном пользовании после Токио (в основном яндекс.драйв но есть и другие компании). В общем, здоровая тенденция. Молиться на "крутую тачку" в гараже или за окном - одно из уродств современной цивилизации.

Оригинал и комментарии

БОМБА ДЛЯ ИЗОБРЕТАТЕЛЯ. КТО ВЗОРВАЛ СОВЕТСКОГО АВИАКОНСТРУКТОРА БЕРЕЖНОГО?
Заказные убийства для СССР были в диковинку. Тем не менее в десятках версий гибели в 1981 году авиаконструктора секретного бюро Игоря Бережного присутствует один общий вывод — его убили по заказу. Правда, кто это сделал, так никому выяснить и не удалось.
Об этом загадочном убийстве написано немало статей. Многие специалисты делились своими версиями на тему «кто» и «почему» убил Бережного.
(...)
4 февраля 1981 года, находясь в Москве, Бережной выполнил просьбу — последнее, что удалось установить, это то, что конструктору кто-то передал коробку с «лекарствами», он сел с ней в автомобиль и, видимо, любопытства ради открыл. Тут же произошел взрыв, который разнес машину вдребезги.
-- http://mir-znaniy.com/bomba-dlya-izobretatelya-kto-vzorval-sovetskogo-aviakonstruktora-berezhnogo/?utm_referrer=https%3A%2F%2Fzen.yandex.com
-------------------

Мне об этой истории тогда, сразу, рассказывал отец -- изнутри профессионального сообщества (не подкладчиков бомб, естественно). Каковое сообщество пребывало в легко понятном шоке (для НонешнегоПоколения(тм) -- вряд ли понятном).

Да, и насчет "коробки с лекарствами" -- очевидное вранье. Версия, изложенная отцом (из вторых рук, понятно): после совещания, когда народ разъезжался и конструктор садился в машину, его догналИ и вручилИ срочный ПакетЪ, с требованием "немедля ознакомиться"; "бомба-бандероль" -- классика для Ливана или Мозамбика. но не для СССР-81). Дальше -- как в заметке: "похороны в закрытом гробу", все дела.

Что-нибудь в этом деле прояснилось? (Спрашиваю из вполне академического интереса).

Оригинал и комментарии

Смотрим видео, как ФСБ похищает Дурицкую с места убийства Немцова, которое затем Яшин попытается дезавуировать лжесвидетельством в суде. Часть 2.

Итак напомню, в первой части представления моего иска о защите чести и достоинства к НТВ я довольно недвусмысленно намекнул, кто такая Дурицкая, какой потенциально-убийственной информацией (в прямом и переносном смысле) она обладает, и что будет, если только она заговорит. И чтобы вы более наглядно понимали, какая она на самом деле потенциальная бомба для Кремля, – я готов пояснить это на простом примере. В интервью немецкой газете «Франкфуртер Альгемайне» великий немой Анна Дурицкая вдруг заговорила. Не прошло и 4 года, как она припомнила некие детали... так, пустячок, безделицу о том, что случилось с нею на мосту 27.02.2015:

"После убийства двое сотрудников спецслужб в штатском отвезли её прямо с места происшествия в полицейский участок. «Я должна была подписать обязательство, что ничего не расскажу о том, что там произошло»".

И разумеется никто в мире этих откровений не заметил, тогда как для меня это был настоящий эмоциональный шок. То, что Дурицкую с БММ увезли в ближайшее отделение полиции "Китай-город" не полицейские, а два ФСБэшника в штатском, я знал ещё полтора года назад, но никак не решался об этом написать, потому как в материалах дела вокруг Дурицкой умышленно набросана куча всевозможной дезы, сбивающей с толку. Тогда как теперь, когда она сама подтвердила данный факт, сомнений не осталось, и я готов представить общественности этот бомбический сюжет.

И, разумеется, у этого сюжета есть предыстория. Ровно два года тому назад, на вторую годовщину убийства Бориса Немцова, Андрей Илларионов выступил с публикацией "Кто автор этой лживой версии" и чуть позже с письмом, в которых прямым текстом обвинил Илью Яшина (и косвенно адвоката Дурицкой Вадима Прохорова) в клевете, лжесвидетельстве, предательстве в деле убийства их товарища. И, если вкратце, то суть его обвинений сводилась к мысли, что Яшин сознательно лгал как в интервью Дождю, так и позднее в суде (а последнее, между прочим, является тяжким уголовным преступлением), тогда, как по мысли Илларионова, истинной целью его вранья, был банальный перевод стрелок в организации убийства Немцова с Кремля на "кадыровцев".

И, если по-честному, то мне тогда показалось, что Андрей Николаевич явно погорячился с публикацией, ибо, чтобы выдвигать такого рода серьезные обвинения без последствий для себя (чтобы самого потом в суд не потащили), ему, как минимум, не доставало трех ключевых документов: показаний Яшина на следствии, показаний Яшина в суде, а также не было того самого видео, по которому слова Яшина можно было тупо перепроверить с фактурой. Т.е. Илларионов мог лишь высказать свое суждение, тогда как реальными доказательствами он не располагал.

У меня же на тот момент указанных документов тоже не было. Частично они появились в марте, а полностью – лишь к середине лета 2017-го. И понятно, что уже тогда, летом, я бы мог расставить все точки над "i", но.... к сожалению, актуальность темы к тому моменту прошла, а писать в пустоту было неинтересно.

Но зато сейчас, в связи с приведенным выше заявлением Дурицкой и моим иском к НТВ, тема стала просто архи-актуальной, самое время поговорить о ней вновь. Посему напоминаю, что говорил Яшин до появления в сети видео ТВЦ.

Яшин на Дожде:
"Я говорил с ней (с Дурицкой) до допроса. Я приехал одним из первых на место событий, потому что я с ней созвонился, она сообщила мне о том, что случилось. Я успел приехать на мост до того, как ее увезли сотрудники полиции. Мы обменялись с ней несколькими фразами, после чего ее увезли на допрос и допрашивали до 5 утра."

Он же:
"ФСОшники, сотрудники полиции, которые оказались там буквально сразу после убийства, я приехал через 20 минут – там уже было несколько машин полиции, Следственный комитет, скорая помощь и т.д. "

Он же:
"Дурицкая же была в шоке и ничего мне по сути сказать не успела за те несколько секунд, что я видел ее на мосту. Успел лишь обнять ее, после чего полицейские увели Аню обратно в машину."

На следствии Яшин вообще ни словом не обмолвится, что в тот день был на мосту и что-то видел, либо что-то слышал. Тогда как в суде он фактически полностью меняет свои показания, вот что он отвечает на вопросы Прохорова согласно стенограммы суда:



Одновременно Стенограмма "Открытой России" дополняет слова Яшина некоторыми нюансами:
Чуть раньше полуночи я был там.... были несколько сотрудников полиции и полицейская машина, из нее выбежала Дурицкая и повисла у меня на плечах в истерике. Мы успели перекинуться только парой слов, после этого ее почти сразу увезли в отделение.

Или, иными словами, в противовес тому, что он говорил ранее, у нас получается следующая картина:
- Ему позвонила Ольга Шорина (не Дурицкая),
- он прибыл на мост до полуночи,
- была всего одна полицейская машина и только пара сотрудников,
- в ней находилась Дурицкая,
- назад ее увели сотрудники в штатском (а не полицейские),
- и они же (не полицейские) увезли ее в отделение, при этом ни о каком допросе Дурицкой до 5-и утра Яшин в суде не говорит.

После чего, согласитесь, данные показания кардинально всё облегчают: одно дело – отследить отъезд Дурицкой, когда там было несколько машин и куча полиции в светоотражающих жилетах, что под лампами светятся белым светом не хуже, чем её шуба, а другое дело – когда машина была всего одна, и при ней только два полицейских. Ибо первая полицейская машина, в которой действительно было только двое полицейских, прибыла в 23:42, вторая машина с 4-мя полицейскими подтянулась через 5 минут в 23:47, и ещё следом приехала скорая в 23:51, а в 23:52 машин на месте убийства стояло уже пять.

Таким образом, из показаний Яшина однозначно вытекает, что отъезд Дурицкой в "отделение" в сопровождении "людей в штатском" мог состояться лишь в период времени между 23:42 и 23:47.

Посему смотрим внимательно это эксклюзивное видео (которое никто пока ещё не видел) и разбираем пошагово: что на самом деле скрывается за словами Яшина "и сотрудники в штатском быстро увезли Дурицкую с места преступления", откуда и когда они ("сотрудники в штатском") прибыли, чем занимались, а также на каком автомобиле и куда они увезли Дурицкую.


https://www.youtube.com/watch?v=LNMZ2_A79Dg

И, как мы видим, начинается всё довольно странно: "двое в штатском" как будто бы выходят из стены Храма ВБ в 23:33:15 и медленно начинают движение в сторону БММ. При этом странность здесь ровно в том, что, если вы покрутите видеозапись ползунком вперед-назад до начала нападения на Немцова, то заметите, что эти двое, в эту точку, за столб, ниоткуда не пришли, а скорее всего находились там уже некоторое время и наблюдали происходящее на мосту. И, кстати, вывод этот – что в момент убийства Немцова там могли находиться люди – я сделал еще 2-го марта 2015 года, когда приехал из Питера в Москву и стоял точно в этом месте на горочке у ХВБ, уж больно оно было подходящим для наблюдения и корректировки. Где даже без всякой оптики, отсюда видно всё как на ладони: подходы, отходы, лестница.



При этом также обратите внимание на то, что время выхода этих двоих из-за столба 23:33:15 совпадает по времени, когда "свидетель" Молодых отойдет от лежащего Немцова в сторону мусороуборочной машины. По моей версии, именно в этот момент он должен был сообщить руководству по внутренней связи, что Немцов не убит, а только ранен, и с этим срочно нужно что-то делать прежде, чем сюда нагрянет полиция, что полагаю и стало командой для появления из-за столба этих двоих. Единственная разница здесь только в том, что "свидетель" Молодых вышел из-за остановки, чтобы разбираться с Немцовым, а "двое в штатском" вышли из-за столба, чтобы разбираться с Дурицкой, которая сейчас стала ненужным свидетелем (откуда понятно, если Немцов с Дурицкой были бы убиты первым стрелком, то в последующем появлении "свидетеля" и "двоих в штатском" не было бы никакой необходимости, они бы исчезли из своих мест ожиданий также незаметно, как там и появились).

А потому на видеозаписи "двое в штатском" никуда не спешат, а скорее терпеливо ждут, когда Молодых закончит свою работу, после чего они смогут пообщаться с Дурицкой тет-а-тет. Наконец, в 23:37 они доходят до того места, где лежит тело Немцова, над которым стоят Дурицкая и "свидетель".

Полагаю, что в этот момент (а точнее: в промежутке времени 23:37:05 – 23:37:17) "двое в штатском" представились Дурицкой, предъявив ей свои служебные удостоверения.

В 23:37:17 к этой группе задним ходом сдаёт белый автомобиль. Скорее всего из него этим "двоим" жестами указали, что не следует тут торчать на виду у всех перед проезжающими регистраторами. После чего они мгновенно реагируют, хватают Дурицкую под руки и утаскивают на лестницу.

И то, что им из машины никто не угрожал, свидетельствует тот факт, что далеко они не ушли, а просто притормозили вместе с Дурицкой на лестничной площадке.

В 23:42:30 подъезжает полицейская машина, из нее выходят двое полицейских. Тут же, навстречу им с лестницы выдвигаются "штатские" и с ними Дурицкая. После недолгой беседы, в 23:43:18, полицейские теряют всякий интерес к этим троим и идут заниматься своими делами. И полагаю, это было вызвано исключительно тем, что мгновением раньше "штатские" показали им ФСБэшные корочки, так как никакого другого логического объяснения там просто быть не могло, в противном случае все трое сидели бы уже в полицейской машине.

В 23:43:49 "штатские" и вместе с ними Дурицкая, зачем-то возвращаются на лестничную площадку. Скорей всего они вернулись туда, чтобы длинный смог забрать свою сумку, оставленную там перед тем, как они вышли пообщаться с полицейскими. В 23:44:00 они же возвращаются с лестницы назад, после чего один из "штатских" в 23:44:07 стаскивает Дурицкую через бордюр на проезжую часть (видно, что бордюр высокий, и ей приходится с него спрыгивать). Далее первый проводит ее перед бампером полицейского автомобиля, второй двигается вслед за ними. В 23:44:15 они по очереди перекрывают своими телами сначала правую фару, затем в 23:44:19 – левую. Проходят вдоль борта авто и останавливаются в таком порядке: спереди скорей всего маленький, посередине Дурицкая и замыкает процессию длинный с сумкой.

При этом, обращаем внимание, что обоих полицейских сие странные перемещения троицы (по коим очевидно, что все трое собираются куда-то валить) – никак не интересует и не напрягает. Полицмейстеры преспокойно снуют туда-сюда, что означает, что их полицейские бляхи просто мусор в сравнении с корочками ФСБ, что предъявили им эти "двое в штатском".

При этом из местоположения, где сейчас столпились эти трое, также понятно, что, если они ожидают здесь машину, то она сможет встать только во втором ряду, что "двоих в штатском" похоже никак не смущает.

И вправду, через 16 секунд, в 23:44:35 к полицейскому авто подчаливает черная машина с включенной мигалкой над водительским креслом, которая, если приглядеться на заднем плане, в момент выезда с Варварки на мост, летела что-нибудь под сотку. Несмотря на включенную мигалку водитель авто не стал понтоваться и парковаться во втором ряду, а аккуратно пристыковался вслед за машиной полиции.

После чего трое – в том же порядке, как стояли, – продвигаются к задней правой двери и грузятся в черное авто в течение 15 секунд. В 23:44:53 проблесковый маячок на машине гаснет, она чуть сдает назад и выезжает на дорогу. Через 60 м машина в нарушение всех ПДД, разворачивается на мосту и едет в обратную сторону, пересекает Варварку, выезжает на Ильинку, и далее мы ее видим в камере ГУМа. А еще через 50 метров эта машина должна будет повернуть налево, во двор отделения полиции Китай-город по адресу ул. Ильинка 3/8.

А то, что Дурицкую привезут именно сюда, во-первых, помимо ее самой, подтверждает Яшин показаниями в суде:
"Мы успели перекинуться только парой слов, после этого ее почти сразу увезли в отделение".

Во-вторых, об этом же говорит биллинг телефона Дурицкой. Согласно детализации, свой первый звонок об убийстве Немцова и все последующие, она сделает начиная с 23:49:24 и, как мы видим, несмотря на то, что Дурицкой на мосту уже нет, передающие станции остаются всё теми же – Варварка 14 и Ильинка 4, которые покрывают как территорию БММ, так и отделение полиции Китай-город.

Кроме того, то, что мы с Яшиным оказались правы, и отъезд Дурицкой в сопровождении "людей в штатском" состоялся именно в момент, когда на мосту была всего одна полицейская машина и двое полицейских, доказывает и то самое легендарное интервью Дурицкой Дождю, где 02.03.2015-го она расскажет , что с ней было, после того как с моста уехала мусорка:
— Что произошло, когда приехала полиция и через сколько она кстати приехала?
— Приблизительно через 10 минут приехала.                  
— Что произошло — вы сразу сказали, что убит Немцов? Как все происходило после приезда полиции?
— Я не помню, что было дальше.

И где понятно, что всё, что она говорит, – чистая правда. Полиция приехала через 10 минут, а дальше она не помнит – ровно потому, что для нее никакого "дальше" просто не было, её сразу же увезли, причем не полицейские, а сотрудники "в штатском", и с полицией она вообще не общалась, это делали за нее "штатские".
— Вас забрали на допрос сразу же или вы оставались еще на месте преступления?
— Сразу же.

Хотя на вопрос: "куда увезли" – выясняется, что несмотря на многократный повтор ведущего Дурицкая, в отличие от Яшина, этого момента не помнит (а вспомнила лишь сейчас, через 4 года):
— Вас сразу же увезли? Куда вас увезли и долго ли вас допрашивали?
— Меня допрашивали до утра.
— А где, Анна?
— Я не помню.
— Это был полицейский участок, ОВД, или вас увезли в один из следственных департаментов ФСБ, Следственного комитета?
— Я не помню.

То же самое происходит и в интервью Эхо Москвы. Всё, что Дурицкая помнила, касалось только до приезда полицейской машины:
И.Воробьева: И, соответственно, потом приехала полиция, но она приехала через какое-то длительное время или достаточно быстро?
А.Дурицкая: Достаточно быстро.
И.Воробьева: Скорая помощь прибыла тоже на место, я правильно понимаю?
А.Дурицкая: Я не помню, я потом села в автомобиль полиции и ничего после этого не видела и не помню.

И понятно, почему не видела и не помнит. Ведь, как я уже говорил выше, скорая приехала в 23:51, а Дурицкую увезли в 23:45, и потому на все однотипные вопросы, что было после, Дурицкая отвечает, как учили, что она не помнит, хотя правильнее было сказать, что она не знает.

Отсюда особенно смешно в этом плане выглядят потуги следствия надавить на свидетелей, чтобы те, кто приехал позже, хотя бы подтвердили, что Дурицкая сидела в полицейском авто. В частности, из 4-х человек экипажа скорой, только один врач скажет, что видел Дурицкую, которая якобы ходила из полицейской машины туда и обратно. Тогда как все остальные либо просто не упомянут девушки, либо скажут так, как один из фельдшеров:



И где ясно, что так не бывает, чтобы в метре от вас ходила некая приметная девушка, но из 4-х человек видел бы ее только один.

При этом из последующего общения Дурицкой с ведущим Дождя:
— Что делали прохожие после того, как все случилось?
— Я не хочу отвечать на эти вопросы по поводу ситуации, которая произошла на мосту. Я не хочу говорить об этом.
— Вам запрещено это следствием?
— Мне не запрещено. У меня очень тяжелое психологическое состояние. И я не могу сейчас больше говорить об этом, мне плохо.
— Это сотрудники Следственного комитета, или представители МВД или ФСБ? Вы видели их удостоверения?
— Я не видела их удостоверения, нет.

После ее последнего сенсационного заявления однозначно вытекает, что мало того, что она видела на мосту фсбэшные корочки этих "двух в штатском". Но и обязательство молчать в отделении полиции, куда ее привезли прессовать, она давала вовсе не следствию и не полиции, а всё тем же "сотрудникам спецслужб в штатском".

Итого, что мы имеем по факту?
Является ли Яшин лжесвидетелем, клеветником, предателем?
Безусловно да, представленные выше протокол судебного заседания с показаниями Яшина, а также видео, однозначно доказывают, что Яшин – лжесвидетель!

Он не мог присутствовать на БММ в период времени с 23:42 по 23:47, когда на нем были только один полицейский автомобиль и двое сотрудников полиции.
Он не мог видеть там Дурицкую, сидящую в автомобиле.
Он не мог видеть Немцова лежащего с открытыми глазами (тело Немцова перевернут значительно позже, когда туда приедет следствие).
Он не мог видеть "сотрудников в штатском", уводящих Дурицкую в полицейский автомобиль.
И он тем более не мог знать, что Дурицкую повезут в "отделение" (о последнем событии вообще никто не мог знать до тех пор, пока 19 января 2019 года об этом здесь вдруг не заявит сама Дурицкая).

Но вот только сейчас, когда мы воочию можем наблюдать эту видеозапись, получается, что масштаб его вранья превосходит все ожидания. Оказывается приоритетом лжесвидетельствования Яшина на Дожде и в суде было вычленить любое упоминание ФСБ на мосту, мол, и духа их там не было... Какая-такая ФСБ? Не было никого. Она в полицейской машине сидела, и я, Яшин, кто первым туда добежал, – видел это собственными глазами!

Тогда как сейчас, после того, как Дурицкая проговорилась, что на мосту ее прессовала именно ФСБ, и один из моих вопросов (№48), что я ранее задавал здесь, отпал сам собой,получается, что всё рушится: вольно или не вольно, но Дурицкая своими откровениями может утащить в тартарары не только какого-то Яшина, но и куда более крупную рыбу, кто всё это время скрывал истинных виновников убийства Немцова.
https://sakralnaya-azhertva.blogspot.com/2019/02/2.html
http://www.kasparov.ru/material.php?id=5C73EAAB6B2BB

Оригинал и комментарии

Я почти никогда не реагирую на всякие флэшмобы и "челленджи", но в этот раз решил ради праздного любопытства глянуть что я писал в ЖЖ 10 лет назад, в январе 2009. Писал я, надо сказать, намного больше чем сейчас, почти каждый день а то и по нескольку раз, по важным поводам и всяким безделицам.

Но одна запись, ровно 10 лет назад, в последний день января, показалась любопытной с точки зрения последующих событий, даже зловещей. Этот пост Revolution, Facebook-Style ссылалась на статью с тем же названием в NYTimes Magazine, где подробно рассказывалось о политическом активизме через Фейсбук в Египте, как об одном из очень немногих существующих каналов для протеста при диктатуре Мубарака.

Дело было ещё за два года до начала "арабской весны" и массовых протестов, скинувших режим Мубарака в феврале 2011, и которые в значительной мере координировались через Фейсбук. Аналогичные протесты привели к полному коллапсу государства в Ливии, гуманитарной катастрофе в Йемене и почти разрушили Сирию. В Египте после череды революций, выборов и переворотов ситуация вернулась к военной диктатуре более жесткой чем при Мубараке.

Но интересно так же как изменился за эти десять лет сам Фейсбук. Тогда он был ещё относительно маленьким, а российский сегмент в несколько раз уступал ЖЖ. Сейчас почти дико читать дифирамбы Фейсбуку свободной площадке практически без цензуры, где помимо котиков, пьяных селфи со вчерашней вечеринки, и сплетен про знаменитостей, начинали процветать политические течения. Трудно тогда было разглядеть сегодняшнего жирного монстра с тотальной цензурой, где за одно общеупотребительное, но не кристально политкорректное, слово пользователь может быть забанен надолго, а то и насовсем. Можно поражаться насколько более свободным остался ЖЖ, за это время много потерявший в численности.

Пока через Фейсбук разрушались какие-то далекие страны (в том числе с большим процентом контента приходившим в эти страны извне), американские медиа прославляли светочь свободы слова. Ещё ничего не предвещало чудовищного поросячьего визга который Охуевшая Мразь, этот же американский мейнстрим, подняли когда Фейсбук мог быть фактором в "неправильном" голосовании избирателей на выборах 2016, с крошечным присутствием "российских троллей" след которых нужно было искать с микроскопом. На сам Фейсбук был сделан абсолютно хамский, грязный наезд чтобы вычистить любые следы неподобанющего контента, например, любые положительные материалы о России. Фейсбук, впрочем, и сам рад стараться под козырек, запрещая любую крамолу. Вот такая эволюция.

Оригинал и комментарии

Результаты оказазались вполне приличными для право-центристов: я не знаю еще результаты по одномандатным округам, но по партийным списокам Демократическая партия и  избирательный блок "Сейчас" получают абсолютное большинство мандатов, хотя я думал две пророссийские партии Партия Социалистов и Шор (это который миллионер и муж певицы Жасмин) и тут получат большинство. Причем хорошо выступили как  Демократическая партия, которую лично на выборы повел олигарх Плахотнюк и потратил на это много денег, насколько я знаю, так и блок "Сейчас", видимо, к концу посчета у них будет по 25%.

Демократическая партия взяла национально-ориентированный электорат на селе, а блок "Сейчас" Санду и Нэстасе - твердо проевропейский, взял более идеологический электорат в Кишиневе и опередил социалистов 38% на 35%, что вообще почти сенсация. Да и в округе Кишинева они победили. Социалисты больше всего набрали как на самом севере, где много славян, так и на юге, особенно в Гагаузии и Тараклии, во многом похоже на прошлые электоральные карты, на которых правые побеждают в центре, а левые на севере и юге. Шор набрал абсолютное большинство голосов в Оргееве, где он примар. В Кишиневе же как Демократическая партия, так и Шор имели пониженные проценты: тут чаще голосовали либо за самую пророссийскую партию - Социалистов, либо за самую антироссийскую - "Сейчас".

Я сделал карту по результатам обработки 82% участков. В паре мест победитель еще может измениться, в том числе в Единецком районе на севере, который выбивается первым местом Демократической партии. Тогда я еще переделаю карту.

Update: обновил карту по результатам обработки 94% участков и Единецкий район уже перестал быть аномальным. Но в паре районов все равно первые места не определились. А по одномандатным округам у проевропейских партий даже еще лучше результаты: в сумме Демократическая партия и "Сейчас" набирают 57 мандатов, Социалисты и Шор в сумме 40 мандатов и в оставшихся трех округах лидируют независимые.

Оригинал и комментарии

Гуляли в выходные по Бостону, нам вручили газету местных социалистов. Ещё несколько лет назад встретить на улице распространителей такой газеты было значительно менее вероятней.


Тем временем Берни обьявил что снова будет баллотироваться в президенты, а AOC, хоть и дурочка, замечательно взбалтывает вонючее болото американского Конгресса.

Оригинал и комментарии

Продолжаем публикацию серии свидетельских показаний «Почему и как они придумали Путина?» по делу Операция «Преемник». Часть 10, показания В.Путина (начало).

В.Путин в интервью С.Слюсаренко, 30 июля 1998 г.:
Когда вы узнали о своем назначении и кто вам сообщил эту новость?
Узнал несколько дней назад, в своем кабинете на Старой площади. Вначале позвонил руководитель администрации Валентин Юмашев, а потом премьер Сергей Кириенко. Поздравляли.
Для вас это было неожиданностью?
Я знаю, что какие-то слухи были, но они есть всегда, и я им не доверяю.
И все же трудно поверить, что звонки Юмашева и Кириенко застали вас врасплох.
Мне бы не хотелось обсуждать механизм принятия решения. Тем более что в данном случае он мне действительно неизвестен.
Правда ли, что незадолго до назначения в ФСБ вам предлагали возглавить Таможенный комитет?
Еще раз повторяю: официальных предложений мне не поступало.
Но вас наверняка кто-то рекомендовал президенту, ведь подобные решения просто так не принимаются. С вами кто-то встречался, вел предварительные переговоры?
Я знаю, причем точно, что это решение президента. Свое мнение, видимо, высказал руководитель администрации президента, по предложению которого незадолго до этого меня назначили его первым заместителем, а также премьер. Я был знаком с Кириенко еще до того, как он стал министром, а затем и премьер-министром. У нас сложились хорошие деловые и личные отношения.
...
В последнее время пошел слух, что возможно объединение ФСБ и МВД. Идейным вдохновителем называют Сергея Степашина. Как вам такая идея?
...У ФСБ и МВД разный стиль работы. Милицейские подразделения всегда были на переднем крае борьбы с преступностью. А бороться с преступностью нельзя, не проникая в среду. А это всегда процесс сложный — среда влияет. И поэтому когда говорят, что, вот, в ФСБ обстановка более здоровая, это не потому, что в МВД люди хуже, а потому, что чекисты на этом переднем плане не работали никогда. Они шпионов ловили, контрабандистов, работали среди диссидентов. Интеллигентная публика, понимаете. Это требовало соответствующих кадров в органах КГБ. Эти люди должны были со своими визави говорить на одном языке. Поэтому и брали их в институтах, чтобы они могли работать и с творческой интеллигенцией, и со специалистами научно-технического профиля. Поэтому и разница в кадрах такая. Даже трудно представить, что начнется, если их завтра отправят работать в милицию.
А какие у вас личные отношения с "силовиками"?
Со Степашиным дружим. Думаю, что и он мог высказаться в поддержку моего назначения. В этом смысле он, может быть, и имел в виду объединение, но лишь усилий. В этом смысле оно уже состоялось. С Юрием Скуратовым хорошие деловые товарищеские отношения. Очень добрые с Игорем Сергеевым и Сергеем Алмазовым. С Борисом Федоровым знаком давно — отношения приятельские независимо от того, какие должности занимаем.
...
За два года Ковалев так и не сумел пробить надбавки к зарплатам своих сотрудников, чего, кстати, добились МВД и прокуратура. Вы собираетесь продолжать начатое?
Я не собираюсь пробивать надбавки, я намерен доказать руководству страны и убедить его в том, что спецслужба, если она нужна государству, может быть полезной только в том случае, если мы четко и ясно выстроим задачи и поймем, сколько стоит решение этих задач. И потом будет соответствующее финансирование исполнения этих задач. Понимаете, не конкретного опера или начальника, а в комплексе — всего ФСБ. Если не будет хватать денег, и требования к чекистам должны быть иные. И задачи, и их исполнение. Ну а в какие конкретно надбавки это выльется — тут много всяких идей...
Стукачи будут
Откуда хотите черпать кадры?
Из народа, откуда же еще?
То есть как раньше — ваши ребята будут подходить к способным студентам четвертого-пятого курсов и предлагать поработать на "контору"?
Примерно так. Впрочем, это было всегда. Для начала студента изучали и лишь потом делали предложение. Кстати, именно так и меня на работу в КГБ пригласили. В одной из аудиторий юридического факультета Ленинградского университета состоялась беседа, я был тогда в начале пятого курса. Мне предложили работать в госбезопасности. Я сразу согласился.
Вы не могли бы назвать самые значимые, на ваш взгляд, успехи ФСБ за последний год руководства Ковалева?... Телефон доверия, заведенный Ковалевым,— он так уж необходим? У вас ведь и так много источников информации, зачем еще и стукачи?
Сотрудники органов безопасности всегда относились к людям, с которыми работали, к источникам информации как к коллегам. Мы со стукачами не работаем. Если есть дополнительный источник информации, почему бы им не воспользоваться? Тем более что Ковалев говорил, что результат есть. Ну если хоть одного человека спасли благодаря этому телефону, значит, он нужен. Однозначно.
С Собчаком поддерживаете отношения?
Последние несколько месяцев нет. Был у него, когда он лежал в больнице в Петербурге.
Как вы оцениваете ход его дела? Не пора ли экс-мэру на родину?
На родину ему ничто не мешает вернуться.
Может, с вашим приходом ему станет спокойнее?
Вы знаете, я никогда не занимался такими делами. Я знаю, конечно, что там происходит, но только в общих чертах. Любое дело должно быть как-то завершено, но оно уже длится несколько лет. Не знаю, в какие процессуальные рамки это можно запихнуть. Если есть претензии, их надо предъявить, а нет — так дело надо закрыть.
...
Но в 1991 году вы ушли из органов. Почему и с какой формулировкой?
Написал рапорт по собственному желанию. Все было в условиях противостояния между российскими и федеральными властями, и я понял, что до меня никому не было никакого дела. Препятствий чинить мне не стали. Хотя уволиться было сложно, и я был удивлен тем, как легко меня отпустили. А я был преуспевающим офицером и делал неплохую карьеру по линии внешней разведки. [Эти слова означают, что по состоянию на 20 августа 1991 г., когда В.Путин был замом А.Собчака и председателем Комитета по ВЭС Санкт-Петербурга, он был, по его собственным словам, преуспевающим офицером и делал неплохую карьеру по линии внешней разведки. – А.И.].
...
Вас называют человеком Чубайса. Каковы на самом деле ваши отношения?
Анатолия Чубайса в Питере я почти не знал. Когда я пришел в Смольный, он уже перебирался в Москву. [В.Путин и А.Чубайс работали в мэрии Санкт-Петербурга одновременно в период с 12 июня по 10 ноября 1991 г. – А.И.]. В 1996 году, после поражения Собчака на выборах, я пришел в управление делами — меня пригласил Павел Бородин. Я искренне считаю (я наблюдал со стороны, как Чубайс работает в правительстве), что он, без всякого сомнения, один из самых сильных администраторов в стране. Он проблему понимает и может выстроить свои действия и выстроить действия других людей для достижения этой цели. И это не миф, это сущая правда.
Ваши личные отношения с первым заместителем министра финансов Алексеем Кудриным помогут вам выбивать дополнительные деньги из Минфина?
Нет, вряд ли. Алексей Кудрин превратился в последнее время в очень жесткого финансиста, у которого снега зимой не выпросишь. Хотя глупо было бы говорить, что личные отношения не помогают.

В.Путин в интервью Е.Трегубовой «Верните "железного Феликса" на площадь – только потом не пищите!», 19 декабря 1998 г.:
В последнее время во властных коридорах ходили слухи о вашей отставке. Как вы думаете, к чему бы это?
Если кто-то такое говорит, то здесь может быть несколько целей: уменьшить влияние директора ФСБ, посеять чувство неуверенности в руководящем и оперативном составе службы. Уменьшить управляемость. А в основе лежит страх. Страх перед органами безопасности.
Чей страх?
Тех, кто распространяет эти слухи.
Вы можете назвать первоисточник этих слухов?
Я не знаю, мне об этом никто не говорит. Я вот недавно с президентом встречался, он, конечно, меня, как обычно, "выдрал" за некоторые вопросы. Ну, он начальник – так и должно быть. Но в целом президент говорил очень доброжелательно, и у меня есть чувство полной поддержки со стороны президента.
То есть президент положительно оценил вашу работу?
Да.
А за что "выдрал"?
Так я вам сейчас все и расскажу! Не все же у нас получается. Но самое главное, что я действительно чувствую президентскую поддержку. Нам, например, повысили заработную плату. Президент подписал указ: всем сотрудникам ФСБ, с нового года, на 25%. Ну, это, конечно, если Минфин исполнит. Но я, конечно, не только в этом чувствую президентскую поддержку, а и в мелочах, которые связаны с исполнением моих функций. Он же мой непосредственный руководитель. От его настроения очень многое зависит, идет у нас работа или не идет. А что касается моей отставки, то сам факт ясен: президент четко заявил, что он не собирается баллотироваться на третий срок. Значит, мы с вами понимаем, что будущий президент, конечно, на этом месте захочет иметь квалифицированного, но преданного ему человека. Ясно, что мне придется уйти. Борис Николаевич знает, что я к этому отношусь совершенно спокойно. Для меня это интересная и почетная страница в жизни, которая когда-то будет перевернута. Поэтому, когда я слышу, что меня планируют уволить, мне это абсолютно безразлично...
Как часто вы общаетесь с президентом?
Примерно раз в месяц. И по телефону он иногда звонит по конкретным вопросам. Он – Верховный главнокомандующий, у нас военная организация – он приказал, я пришел доложил.
В какой мере вы сейчас напрямую подчиняетесь Примакову? Действительно ли президентские функции оперативного управления силовиками переданы главе правительства?
У нас никаких сложностей здесь нет. Мы замыкаемся напрямую на президента. Это никак не мешает главе правительства работать с нами в оперативном режиме. С ним я общаюсь довольно часто.
Чаще, чем с президентом?
Да, чаще. В неделю раза четыре, бывает. Иногда чуть пореже – раз в неделю. А бывает, через день.
То есть все текущие оперативные вопросы вы решаете с ним?
Да, текущих оперативных вопросов там много бывает – и по линии МИДа и по линии Министерства экономики, и по линии Министерства обороны (как вы знаете, одна из составляющих нашей работы – это военная контрразведка), и по линии внешнеэкономических связей. Поэтому Евгений Максимович звонит мне и на работу, и домой, а если у меня есть необходимость, то я тоже всегда ему звоню.
Как недавно выяснилось, прокуратура на самом деле не возбудила против Макашова уголовное дело за его антисемитские заявления, а ограничилась обвинениями совсем по другой, труднодоказуемой статье – призывы к насильственному свержению строя. В президентской администрации уже поговаривают о прямом саботаже со стороны определенной части Генпрокуратуры, которая сознательно противодействует доведению подобных дел до конца. Как вы оцениваете эту ситуацию?
Я не думаю, что в позиции Генпрокуратуры как государственного института есть хотя бы намек на то, чтобы противодействовать расследованию по конкретным уголовным делам. Но все правоохранительные органы – и МВД, и прокуратура, и ФСБ – там же люди конкретные работают. И у этих людей тоже есть какая-то позиция...
"Какая-то позиция" – это антисемитская?
Нет-нет, я сказал: какая-то. Но, повторяю, у прокуратуры как у государственного института я таких тенденций не наблюдаю...
То есть, если даже человек перед камерой произносит "бей жидов", а аудитория вам скажет, что она все поняла наоборот, то вы его не сможете осудить?
Да, то есть аудитория это не восприняла как разжигание межнациональной розни. А как мы можем определить, как воспринимала это аудитория? Только допросив свидетелей из этой аудитории...
Но общество-то как раз прореагировало отрицательно. Это вы, власть, не реагируете никак. Значит – положительно.
Что вы хотите – чтобы мы действовали вне рамок закона?! Тогда верните "железного Феликса" на площадь! Только не пищите тогда потом! И давайте тогда вернемся к 37-му году.
Когда президент ждет от вас завершения дела Макашова?
Я ему обещал, что мы закончим это дело в начале следующего года – в январе-феврале.
У вас уже, по-моему, на подходе дело Илюхина, который заявляет, что вокруг президента одни евреи.
Так то же самое говорил и Макашов. Я уже сказал: я считаю, что это абсолютно недопустимо. Если прокуратура по своим соображениям увидит там состав преступления, то возбудит дело. Если мы увидим состав преступления, то мы возбудим. Если никто не увидит состава преступления, значит, дело не будет возбуждено.
https://dlib.eastview.com/browse/doc/3170935
https://dlib.eastview.com/browse/doc/3170945

В.Путин в интервью С.Сорокиной, 9 августа 1999 г.:
Светлана: Ну, в этом смысле — да, председатель правительства — тоже, в общем, чиновник. Но сегодня президент сказал, что видит вас своим преемником… желательным преемником даже на президентском посту, а это уже означает большую политику. Вы к этому готовы?
Путин: Мне уже задавали этот вопрос. Было бы совершенно нелепо ответить, что не готов, если президент так сказал. Значит… ну, вы знаете, самая главная проблема — повторяю, я уже об этом говорил — которая у нас есть, это отсутствие политической стабильности. Почему у нас так неохотно вкладывают даже наши собственные граждане, предприниматели — деньги в экономику? Почему даже слабообеспеченные слои населения предпочитают хранить свои сбережения в иностранной валюте? Почему нам так сложно получить иностранные кредиты? Именно в силу отсутствия политической стабильности. И если люди, которые облачены властью… облечены властью, находятся у власти, не стремятся к тому, чтобы сохранить ту линию, которой они придерживались в течение длительного периода времени — значит, они признаются, что они были неправы. И наоборот, если руководители — любого ранга, подчёркиваю — считают, что должна быть какая-то преемственность, вот это и есть элемент стабильности. В этом смысле я думаю, что президент ничего необычного не сказал.
Светлана: Но сегодня мы как раз находимся на таком новом витке нестабильности, ситуация действительно… Мы опять вошли в определённый кризис политический. Я понимаю, о чём вы говорите, вы говорите о каких-то далеко идущих целях — то, чем сегодня вы уже объясняли смену: то, что изменилась политическая… конфигурация, да?
Путин: Я думаю, что президент действовал, исходя из необходимости изменить политическую конфигурацию внутри страны в связи с предстоящими выборами в Государственную Думу и выборами президента Российской Федерации в 2000 году, и в связи с обострением ситуации на Кавказе.
Светлана: Наверное, для меня, как и очень для многих, это довольно не… неясное объяснение. Что всё-таки имеется в виду, почему правительство Степашина и сам Степашин не устраивали на данном этапе?
Путин: Ну, мне трудно сказать, потому что не я принимал это решение. Я не думаю, что правительство Степашина и сам Сергей Вадимович не устраивал чем-то. Просто существует какая-то система связей, взаимоотношений, налаженных структурных… отношений, повторяю… в связи со сменой одной из ключевых фигур в стране, в связи со сменой председателя правительства наступают какие-то изменения. Видимо, президент посчитал, что эти изменения будут к месту.
Светлана: Владимир Владимирович, как в администрации президента отнеслись к вашей кандидатуре? Слухи ходят, что вас чуть ли не отговаривали.
Путин: Меня… ну… не думаю, что это так было на самом деле. Ну, скорее наоборот, меня убеждали, что это нужно сделать.
Светлана: А для вас это было всё-таки неожиданностью? Или вы уже некоторое время как ожидали такого поворота… поворота событий?
Путин: Первый разговор состоялся в четверг [5 августа 1999 г. – А.И.], когда президент пригласил меня и Сергея Вадимовича, сообщил о своём решении… решении отправить в отставку правительство. Он сказал, что выбирает… эээ… кандидатов на это место, и я являюсь одним из кандидатов. Я ответил, что если решение по отставке уже принято, и я являюсь одним из кандидатов, если будет мне предложено, пойду работать...
Светлана: А у вас хорошие личные отношения с Сергеем Вадимовичем?
Путин: Да, очень хорошие.
Светлана: А скажите, пожалуйста, Владимир Владимирович, то, что вы говорили об изменяющейся политической конфигурации, о том, что всё в принципе сейчас ориентировано на выборы и даже, может быть, не… может быть уже не столько на парламентские, сколько уже, может быть даже, на президентские, — означает ли это, что всё-таки будет не только смена… премьера, но и всё-таки какие-то серьёзные изменения в составе кабинета?
Путин: Нет. Именно в силу того, что у нас с Сергеем Вадимовичем очень хорошие и долговременные отношения, я с уважением отношусь к его выбору, я знаю, как он подходил тщательно к отбору своей команды, уверен, что основные, ключевые назначения в правительстве были сделаны им правильно. Поэтому никаких изменений такого… глобального характера в правительстве не предвидится...
Светлана: Владимир Владимирович, то, что касается государственной думы. Ну, вы наверняка сегодня уже слышали немало отзывов от депутатов государственной думы, да и от губернаторов тех же, они высказываются, для всех это довольно такое… неожиданное событие, что бы ни говорили перед этим средства массовой информации, как бы ни предвосхищали события — неожиданное. При всём том, насколько я понимаю, уже сегодня раздаются такие голоса, что, вполне возможно, вашу кандидатуру проголосуют чуть ли не с первого раза — выборы важнее. А просчитывается ли вариант, что госдума откажет вам в доверии и придётся её распускать?
Путин: Я не просчитывал таких вариантов. Мне было сделано предложение, я с ним согласился. В мои обязанности не входило просчитывать варианты политических последствий.
Светлана: А теперь придётся.
Путин: Теперь придётся, конечно...
Светлана: Хорошо. Владимир Владимирович, возвращаясь к тому, что вас президент назвал своим желаемым… желательным преемником. Сегодня уже вас спрашивали, задавали уже этот вопрос, действительно ли вы как бы вступаете в президентскую гонку, начинаете таким… выступать игроком на этом поле, вы сказали — да, и далее было… резонное было замечание о том, что, в общем, опытные политики так скоро не заявляют… так задолго до президентских выборов, почти за год — не заявляют о… этом своём намерении. Почему вы… заявляете об этом? Просто потому, что президент вынуждает вас к этому?
Путин: Ну, во-первых, видимо, я ещё неопытный политик — я же вам говорил, что я политикой не занимался, — и во-вторых, я считаю, что те, кто прямо не говорит о том, чего он хочет, действительно, видимо, не готовы пока к этому, либо есть люди, которые готовы, но говорят одно, делают другое, а думают третье. И такие люди заслуживают… не заслуживают доверия. Я полагаю, что представители власти любого уровня, начиная с президента и кончая главой администрации какого-то района должны нести ответственность за то, что они делают. И повторяю — от намерений баллотироваться, избираться многое зависит: если человек намерен избираться или баллотироваться — значит, он понимает степень ответственности, и это является преемственностью, о которой я и говорил, это является одним из элементов стабильности общества и государства. Если сегодня мы берём на себя какую-то ответственность, ясно должно быть понятно всем — мы будем стремиться к оптимальному результату. Но когда я говорю о том, что — да, я готов, значит, избираться, баллотироваться куда угодно, вплоть до… имея в виду и пост президента Российской Федерации, конечно, нужно исходить из понимания того, что все мы, все, кто находится сегодня во власти, будем… переполучим моральное право на это только в том случае, если хоть что-нибудь сделаем для улучшения жизни народа, для повышения, прежде всего, жизненного уровня населения.
Светлана: Сегодня стал колебаться курс доллара опять, и, видимо, наши финансовые рынки переживут ещё, возможно, какие-то потрясения — очень бы не хотелось, конечно. И смена руководителей кабинета министров тому причиной. И, собственно говоря, это вам в наследство, или вам как подарок к премьерству остаётся. Вопрос мой будет таким: во-первых, есть ли у вас экономическое образование — может быть, вы просто нам скажете о своём образовании, а второе — есть ли у вас представление о том, как нужно действовать правительству в области экономики для улучшения ситуации?
Путин: Что касается образования, то базовое образование у меня юридическое, я закончил Ленинградский государственный университет, юридический факультет, и некоторое время назад защитил диссертацию — кандидатскую диссертацию в области экономики. Значит, я кандидат экономических наук. А что же касается представления о том, что делать, то оно, конечно, есть, и оно будет реализовываться. Никакой, эээ… здесь революционной новизны по сравнению с тем, что делало предыдущее правительство, не будет...
Светлана: Вопрос такой. В принципе вот ваше назначение сейчас вот некоторые уже связывают с борьбой той же администрации, борьбой Кремля, как сейчас говорится, с движением «Отечество», с его союзом со «Всей Россией». Скажите, пожалуйста, какие у вас отношения с мэром Москвы Лужковым и как вы собираетесь с ним взаимодействовать, сотрудничать, строить отношения?
Путин: Деловое отношение. За время работы моей в ФСБ России, я должен сказать, что Юрий Михайлович всегда поддерживал нашу структуру, помогал московскому управлению, очень быстро и оперативно реагировал на все наши просьбы, как мэр столицы. У меня самые добрые к нему чувства. А как мы будем строить отношения — на деловой основе, конечно. Он — мэр крупнейшего региона страны, столицы… Уверен, что это сотрудничество будет конструктивным...
Светлана: Ага… Так. В последнее время у многих сложилось впечатление, что страной руководит не кабинет министров, а администрация президента, Александр Волошин… Скажите, удастся ли вам обеспечить независимость кабинета министров, или вы уже заранее настроены на то, что придётся очень тесно взаимодействовать с администрацией?
Путин: Я заранее настроен на то, что очень тесно придётся взаимодействовать с администрацией, но это не значит, что кабинет министров не будет самостоятельным. Вот в этом я могу заверить на 100% — кабинет министров, правительство Российской Федерации, будет абсолютно самостоятельной политической величиной...
Светлана: Сергей Степашин, когда покинул пост МВД и стал премьером, он продолжал как-то вот лично курировать даже это ведомство. Вы будете продолжать курировать ФСБ?
Путин: Нет. ФСБ — это чисто президентская структура. Федеральная служба безопасности подчинена непосредственно президенту практически, и таких полномочий президент мне не передавал.
Светлана: А скорее всего, вашим преемником будет назначенный сегодня исполняющим обязанности [Н.Патрушев. – А.И.]?
Путин: Мне бы хотелось так думать, но окончательное решение — за президентом. Хотя я со своей стороны буду предлагать его кандидатуру.
Светлана: Чем он хорош?
Путин: Он опытный работник, был на самостоятельной работе [в органах] безопасности… уже долго, много лет работает в центральном аппарате ФСБ в Москве, возглавлял одно из структурных системообразующих управлений — управление, которое занимается проверкой производственной, так скажем, деятельности ФСБ, ну и потом был заместителем директора, возглавлял департамент экономической безопасности… То есть у него очень широкий спектр профессиональных знаний, опыта…
Светлана: То есть вы будете рекомендовать его?
Путин: …да...
Светлана: Скажите, пожалуйста, насколько вы хорошо знакомы с семьёй президента?
Путин: Поверхностно. Я супругу видел пару раз, всех остальных членов семьи я… практически не знаю...
Светлана: Владимир Владимирович, как вы думаете, на этапе президентских… подготовки к президентским выборам — какой компромат можно ожидать на вашу кандидатуру?
Путин: Самый разный. Посмотрим… поживём — увидим. Я считаю, что это неправильно — жить в ожидании какого-то компромата. Нужно просто последовательно, настойчиво идти вперёд. Знаете, как в сказке: оглянулся — застыл. Оглядываться и останавливаться нельзя...
Светлана: Владимир Владимирович, ну и самое последнее, просто чтобы поставить точку в разговоре — к тому, с чего начали. Всё-таки, вот подытоживая события сегодняшнего дня… Сегодня — день событий. Вот всё неожиданно, как бы то ни было. Понедельник, утро. А ваше впечатление, личное — всё-таки чем было продиктовано сегодняшнее… необходимость сегодняшних таких кардинальных изменений?
Путин: Я уже на этот вопрос ответил…
Светлана: А если очень коротко и очень понятно?
Путин: Очень коротко и очень понятно — я думаю, что не получится, потому что вопросы слишком серьёзные для того, чтобы их можно было, эээ… оттенить только чёрным или белым светом.
Светлана: И всё-таки главное — это предстоящие выборы?
Путин: Главного много. Я могу только повторить то, что сказал: на мой взгляд, президент посчитал, что смена правительства несколько изменит политическую ситуацию, конфигурацию, расстановку политических сил, и такая расстановка будет в лучшей степени соответствовать тому, чтобы… продвигаться и провести нормальные выборы и в Государственную Думу, и выборы президента страны. Всё это, повторяю, проходит на фоне обострившейся ситуации на Кавказе — по существу, там идут боевые действия. Значит, как вы знаете, я до последнего времени возглавлял совет безопасности, который координировал действия силовых структур… часть ответственности лежит на правительстве. Может быть, президент исходил из того, что я сохраню свои… значит, свои возможности в Совете безопасности и, возглавляя правительство, смогу сконцентрировать властные рычаги в своих руках для того, чтобы действия федеральных властей в этих горячих точках были более эффективными.

В.Путин в интервью журналу «Тайм», 12 декабря 2007 г.:
ВОПРОС: У меня ещё личный вопрос. Когда Вы росли, когда были разведчиком среднего уровня, Вам приходило в голову, что когда-то придётся управлять страной, особенно в такие времена перемен, неспокойные времена?
В.ПУТИН: Никогда не думал об этом – и, конечно, в голову мне это никогда не приходило.
ВОПРОС: А Вам до сих пор это кажется удивительным, что так случилось?
В.ПУТИН: Думаю, да. Я приехал в Москву из Петербурга летом 1996 года, в августе. Через три года, в августе 1999-го, я стал уже Председателем Правительства России. А ещё через полгода стал Президентом. Ведь я приехал в Москву в 1996 году, у меня не было каких-то больших связей, друзей, на которых я мог опереться, нет. Я поехал в Москву, потому что человек, с которым я работал в Петербурге, господин Собчак, проиграл выборы – у меня просто не было там возможности трудоустроиться. Меня бы там нигде не взяли на работу.
ВОПРОС: Как же это всё могло случиться в таком случае?
В.ПУТИН: Сам удивляюсь. Вы знаете, мне кажется, что это всё произошло потому, что близкие люди первого Президента России господина Ельцина осознали, что я буду абсолютно искренне и с полной отдачей сил исполнять эти обязанности, буду честен по отношению к первому Президенту и всё буду делать для того, чтобы обеспечить интересы страны. Мне думается, что это всё-таки самое главное, основной побудительный мотив и самого Президента Ельцина, и близкого его окружения, когда они сделали мне предложение.
ВОПРОС: Он увидел в Вас нечто новое, таким образом. Он увидел в Вас что-то такое, что показало ему, что Вы сможете справиться с этой работой, именно Вы?
В.ПУТИН: Думаю, да. Мы с ним разговаривали на этот счёт несколько раз. Первый раз, когда он мне предложил, я ответил отказом. Во-первых, я понимал, в каком состоянии находится страна. Во-вторых, для меня это было совершенно неожиданно. Я ему сказал, что я не знаю...
ВОПРОС: Вы, естественно, понимали, что для Вас это будет очень сложная задача. Это, наверное, останавливало?
В.ПУТИН: Ну, конечно. Это же было сразу после дефолта 1998 года. Я ему сказал, что я вообще не знаю, это очень тяжёлая судьба, я не уверен, готов я к этому или нет. Но Президент Ельцин настаивал, он сказал: «Мы вернемся ещё к этому разговору, я Вас прошу не говорить “нет”». Я говорю: «Ну, хорошо, мы поговорим ещё об этом». [Подтверждений этому разговору нет. В интервью С.Сорокиной В.Путин говорил, что Б.Ельцин заговорил на эту тему впервые год спустя после дефолта, 5 августа 1999 г. – А.И.].

Оригинал и комментарии

Продолжаем публикацию материалов по делу Операция «Преемник» «Почему и как они придумали Путина?» Часть 21. Сообщение из блога А.Гольдфарба и выдержки из книги А.Гольдфарба и М.Литвиненко «Саша, Володя, Борис... История убийства», 2010 г.

А.Гольдфарб. Березовский не станет судиться с Юмашевой. Хоть она и лукавит, 19 февраля 2010 г.:
Прочитав воспоминания Татьяны Юмашевой, в частности, раccказ о роли Березовского в возвышении Путина, я спросил Бориса Абрамовича, что он об этом думает. Разговор происходил на прошлой неделе в кулуарах лондонского суда, разбиравшего иск Березовского к ВГТРК в связи с передачей, в которой его обвинили в убийстве Литвиненко. По сравнению c продолжающейся драмой шекспировского масштаба – радиоактивным полонием в Лондоне, мучительной смертью Саши, взаимными обвинениями президента и олигарха в убийстве, дела давно минувших дней, описанные ельцинской дочерью, казались мелкими и несущественными. В ответе Бориса звучало больше сожаления, чем досады:
По фактам она в общем пишет правду: я действительно летал в Биарриц уговаривать Путина стать президентом. В нюансах – лукавит. Зачем говорить, что я поехал туда по своей инициативе, когда они сами меня делегировали? Зачем приписывать Ельцину решение начать войну в Чечне, когда это целиком был проект Путина? А Ельцин наоборот, уходя, просил у людей прощения за войну. В общем, Татьяна Борисовна пытается чуть-чуть причесать историю.

Березовский не станет судиться с Юмашевой. Он ничего не имел бы против, если бы сомнительную честь выдвижения Путина она целиком приписала себе, мужу и другу семьи Роме Абрамовичу. Но, увы, из песни слова не выкинешь. Виноват Борис Абрамыч, о чем не раз пожалел, а после убийства Саши – и покаялся. Приложил-таки руку к сотворению преемника-оборотня, который оказался совсем не тем, за кого его принимали. Впрочем, время от времени благодарит судьбу: «Какое счастье, что я вовремя разошелся с этой бандой!»
Несостоятельность Юмашевой не в том, что она пытается задним числом «отодвинуть» Березовского от возведения Путина на престол, а в том, что, по умолчанию, придает этому событию положительную окраску, ставя трагическую ошибку своего отца – передачу страны в руки чекистов – в один ряд с его величайшими заслугами – разрушением командной экономики и спасением России от коммунистов. Едва ли мы дождемся от нее рассказа о том, как воспринимал Ельцин сюрпризы, которые начал преподносить их избранник, оказавшись в Кремле: подавление прав регионов, геноцид в Чечне, возвышение питерских чекистов, разгон НТВ, возвращение сталинского гимна, расправа с Ходорковским. И какова была ее реакция, и реакция членов ее круга, когда отступник Березовский первым начал против этого протестовать, за что и угодил в изгнание? И есть ли у нее позиция по вопросу о взрывах домов? Хочется думать, что молчание Юмашевой на эти темы вызвано страхом разгневать свое создание, а не соучастием в путинских свершениях.
Борис Николаевич Ельцин в целом был великим реформатором и, вопреки Путину, таковым войдет в историю. И недолюбливал Березовского, хотя и "ценил", как сам пишет в мемуарах. Если он и перевернется в гробу в связи с откровениями дочери, то не из-за неправды про Березовского, а из-за молчания о Путине.

В целях восстановления исторической справедливости, публикую фрагменты из нашей (совместно с Мариной Литвиненко) книги о Саше, имеющие отношение к Юмашевой и роли Березовского в превращении Путина в президента. В книге эти события  пререплетены с судьбой главного героя, находившегося большую часть 1999 года в Лефортовской тюрьме.
https://alexgoldfarb.livejournal.com/6469.html

Выдержки из книги А.Гольдфарб и М.Литвиненко. Саша, Володя, Борис... История убийства, 2010 г.:
Утром 22 апреля [1999 года] Борис приехал к Путину в ФСБ. Его встретил неказистый помощник в штатском – копия самого Путина, который проводил его в новенький директорский кабинет на четвертом этаже. Ремонт в кабинете сделали в соответствии с аскетическим вкусом директора: светлая деревянная мебель, в высшей степени функциональная – вероятно, под влиянием лет, проведенных в ГДР. Прежний кабинет главы КГБ, где Берия и Андропов вершили судьбы народов, приказом нового директора был превращен в музей.
          Небольшая фигура Путина казалась еще меньше за огромным столом, на котором Борис заметил бронзовый бюст Дзержинского. Путин приложил палец к губам, призывая к молчанию, и жестом пригласил Бориса следовать за ним. Они прошли через личную столовую директора и оказались в квадратном помещении без окон напротив старой шахты лифта.
          - Это самое безопасное место для разговора, – сказал Путин.
          На повестке для Бориса стояли два вопроса: Примаков и Литвиненко.
          У российской политики есть особенность: хозяин Кремля, будь то царь, Генеральный секретарь или Президент, наделен мистическим ореолом верховной власти, некоей венценосностью – понятие, исчезнувшее на Западе после Французской революции. Оно вызывает в сердцах россиян трепет, смирение и покорность. Это общее качество кремлевской власти соединяет всех лидеров Российского государства в единую виртуальную династию, от Рюрика и Романовых до Ленина, Сталина, Хрущева, Брежнева, и наконец Горбачева и Ельцина. С практической точки зрения, как хорошо понимал Березовский, это означало, что любой, кого Ельцин назовет преемником, автоматически получит бонус в виде 20-40 процентов электората. Тот факт, что рейтинг самого Ельцина в то время был ничтожно низок, не имел никакого значения – мистическая вера в престолонаследие работала независимо от качеств личности власть предержащих.
          До выборов 2000 года оставалось одиннадцать месяцев. Очевидно было, что Примаков, семидесятилетний реликт советской эпохи, за которым стояла клика коммунистов, бывших аппаратчиков и заслуженных чекистов, был вовсе не тем лидером, в котором нуждалась страна в 21-м веке. Перед выборами он должен был сойти со сцены, как они и договорились в свое время с Ельциным. Но было ясно, что уходить он не собирается. Вопрос теперь был в том, кого “семья” сможет противопоставить Примусу в качестве ельцинского преемника с реальными шансами на победу – кто будет той пешкой, которую президент двинет в ферзи?
          Даже при наличии безусловного электорального преимущества престолонаследник должен будет выйти на выборы на фоне всеобщего недовольства. Примаков быстро набирал популярность. Стоя на лестничной площадке, переоборудованной в секретную переговорную комнату, Борис и Путин понимали всю ответственность, возложенную на них историей. Их совместное мнение наверняка возобладает в “семье”, что, в свою очередь, определит, кого Президент назовет преемником.
          Выбор был невелик. Имелось только две фигуры достаточно высокого уровня, которые минимально подходили на эту роль: министр внутренних дел Сергей Степашин и министр путей сообщения Николай Аксененко. Но у каждого из них были свои недостатки, и ни один не был безусловным фаворитом.
          - Володя, а как насчет тебя? – вдруг спросил Борис.
          - Что насчет меня? – не понял Путин.
          - Ты мог бы стать президентом?
          - Я? Нет, я не тот человек. Не того ищу в жизни.
          - Ну а чего же ты хочешь? Остаться навсегда здесь?
          - Я хочу... – замялся Путин. – Я хочу быть Березовским.
          - Не может быть, – рассмеялся Борис.
          Они сменили тему. Следующий вопрос был о Саше.
          - Послушай, – сказал Путин, – скажу тебе честно. Ты знаешь, что я думаю о Литвиненко. Он тебя использовал. Он – предатель. Но если ты просишь, я попробую помочь. Проблема в том, что я не контролирую ситуацию. Он числится за военной прокуратурой, то есть в руках Скуратова. Давай сначала избавимся от Скуратова, а потом посмотрим, как помочь Литвиненко.
          Это звучало логично. Но было что-то в выражении лица Путина, что Борису не понравилось.
          - И Боря, – продолжал Путин, – что бы ты о нем ни думал, он замазан. Он много чего нехорошего натворил.
          - Я не верю тебе, – сказал Борис. – Я его знаю.
          - Я видел улики.
          - Знаем мы, как у вас в Конторе делают улики.
          Последовала неловкая пауза. “Как странно, – думал Борис. – Путин и Литвиненко – единственные два человека в ФСБ, которые не берут взяток, и так друг друга ненавидят”.
          - Он предатель, – повторил Путин. – Но я сделаю, что смогу. – Он взялся за ручку двери. Ручка провернулась, не зацепив механизм замка.
          - Вот б...и, – выругался Путин. – Замки не могут наладить, а ты хочешь, чтобы я управлял страной. Мы застряли.
          - Эй, кто-нибудь! – закричал он, стуча в стенку, отделявшую площадку от основного коридора. – Это Путин! Нас захлопнуло.
          Они стучались минут десять, пока кто-то не услышал и не пришел на помощь...
__________

          …11 июля Ельцин с семьей отбыли в летнюю резиденцию Завидово в ста двадцати километрах к северо-западу от Москвы. А через четыре дня Юмашев вернулся в город и разыскал Березовского.
          - Бэ-эн принял решение, – объявил он. – Это Путин. Как ты думаешь, он согласится?
          Борис ответил, что он уже говорил с Путиным на эту тему, но тот не проявил интереса.
          - Ну ты, пожалуй, единственный, кто может его уговорить.
          16 июля 1999 года “Гольфстрим” Бориса приземлился во французском курортном городе Биарриц на берегу Бискайского залива. Путин с женой и дочками отдыхали здесь в недорогом прибрежном отеле. Мужчины уединились для разговора.
          - Я приехал по просьбе президента, – сообщил Борис торжественно. – Он хочет назначить тебя премьер-министром.
          Больше ничего говорить было не нужно. Это означало, что с высокой долей вероятности Путин станет следующим правителем России – продолжателем монаршей династии хозяев Кремля.
          - Не уверен, что я к этому готов, – сказал Путин. По его тону Борис понял, что тот уже думал об этом.
          - Да, я знаю, ты хотел бы стать мной.
          - Я не шучу, – прервал его Путин. – Почему бы вам, ребята, не отдать мне “Газпром”? С этим я точно справлюсь.
          К этому времени Борис уже достаточно разбирался в том, как функционирует Путин. Он офицер, часть вертикали, в которой легитимность течет сверху вниз, а вышестоящий командир всегда хозяин нижестоящему. Оказавшись на верху служебной лестницы, где он станет черпать уверенность, у кого будет искать одобрения, если сверху одна лишь пустота?
          Но Борис знал и то, что Путин это командный игрок, для него верность – высшее из достоинств. К тому же он дзюдоист, и главное для него – победить в схватке и порадовать тренера. На этой струне Борис и решил сыграть.
          - Володя, я тебя прекрасно понимаю. Кому нужна эта головная боль? Но сам посуди: ведь нам больше не на кого положиться. Примус побьет любого, кроме тебя. И мы всегда будем рядом, чтобы помочь. Ты же не можешь нас подвести?
          Они помолчали. Наконец Путин ответил с видом полной обреченности: “Да, ты прав. Но я должен услышать это от самого Бэ-эна”.
          - Конечно, конечно, – обрадовался Борис. – Для того-то он меня и прислал, чтобы прощупать твою реакцию. Президент ведь не может получать отказы – привыкай!
          Борис снова поднял тему Литвиненко, который по-прежнему сидел в Лефортово.
          - Ах, извини пожалуйста, – сказал Путин. – Руки не дошли. Вот вернусь в Москву – займусь этим…
__________

          …На три летних месяца политический метаболизм России ежегодно перемещается в зеленый дачный пояс Подмосковья. В один из теплых вечеров в самом начале июня на дачу президента “НТВ” Игоря Малашенко пожаловали гости – неразлучная кремлевская парочка Таня-Валя. Они приехали не просто так, а с важной миссией: выяснить, что думает Малашенко о Путине. Можно ли рассчитывать на поддержку “НТВ”, если он будет назван престолонаследником?
          - Я был в ужасе, – рассказывал мне Малашенко много лет спустя. – Я сказал им: ведь он же кагэбэшник. Как можно ставить кагэбэшника? Это преступная организация!
          - Но ты ведь с ним даже не знаком, – возразили Таня-Валя. – Он совсем не такой. Он демократ. И на сто процентов преданный человек. Он не сдал Собчака и не сдаст нас. Папе он очень нравится.
          Игорь согласился встретиться с Путиным, прежде чем составит о нем окончательное мнение. И вот в воскресенье, 6 июня, на даче одного из давосских олигархов, главы “Альфа-банка” Петра Авена состоялись “смотрины”. Путин прибыл с двумя дочками.
          Дом Авена, его бьющая через край роскошь, должно быть сильно подействовали на двух девочек-подростков, дочек скромного государственного служащего. Они молчали весь вечер.
          Разговор между взрослыми тоже не очень клеился. Говорили о вечной московской проблеме – отключении горячей воды на летние месяцы. Путин держался, “как партизан на допросе”. Атмосфера несколько оживилась с прибытием жены Малашенко, которая вернулась из аэропорта, где провожала дочь в Лондон – та училась в Англии в частной школе и приезжала домой на каникулы. Заговорили о достоинствах английского образования. Путин и дочки сидели словно воды в рот набравши.
          Тут раздался звонок. Звонила дочь Малашенко. В Хитроу ее не встретили: не могла бы мама позвонить в школу?
          - Детка, сейчас воскресный вечер. В школе наверняка никого нет, – сказала жена Игоря. – Ты большая девочка. Бери такси, назови шоферу адрес, и он отвезет тебя в общежитие.
          Она повесила трубку. И тут Путин заговорил.
          - По-моему, это ошибка – то, что вы сделали. Никогда нельзя быть уверенным в том, кто может оказаться за рулем под видом таксиста.
          У Малашенко отпала челюсть. Он что – шутит?
          Но Путин не шутил. Ведь Малашенко в России – не последний человек, а один из творцов общественного мнения. Он безусловно находится в сфере интересов западных спецслужб. Ему следует быть более осторожным в вопросах безопасности своих близких.
В его тоне не было и намека на шутку. Директор ФСБ был всерьез озабочен безопасностью дочки Малашенко.
          - Вот она – кагэбэшная психология! – объяснил мне Малашенко. – Как только я это услышал, все встало на свои места. Ну разве можно двигать такого человека в президенты?
          Потом между Путиным и “НТВ” произошло много всякого. Но если говорить об истоках, то этот эпизод на даче был первым звеном в цепи событий, завершившихся год спустя штурмом “НТВ” отрядом ОМОНа в масках…
__________

          ...сомнения терзали Бориса почти месяц. Правильно ли Ельцин выбрал “преемника”? Может, еще не поздно поискать другого? Основной посыл “семьи” заключался в том, что Путин “перековался” после того, как оставил службу в Конторе в 1991 году. Под патронажем легендарного Собчака он искренне перешел в лагерь демократов. Когда семь лет спустя он вернулся в ФСБ директором, то пришел туда уже как реформатор, член Ельцинской команды. Но так ли это? Бюст Дзержинского [на столе премьер-министра] все не шел из головы Бориса – зачем он его с собой таскает? Неужели по-прежнему в душе чекист?
          Борис поделился своими сомнениями с Ромой Абрамовичем и попросил его съездить в Петербург на день рождения Путина. Если Контора до сих пор властвует над душой и сердцем кандидата, то это, безусловно, должно проявиться в стилистике праздника.
Вернувшись с разведзадания, Рома его успокоил.
          – Никаких чекистов вокруг не наблюдается, – отрапортовал он. – У Володи нормальная компания, интеллигентные ребята его возраста, в джинсах, играют на гитаре. ГБ и не пахнет...
__________

          …политический проект Березовского состоял в том, чтобы перетянуть региональные кланы на сторону Путина. Он дал этому проекту кодовое название “Медведь”, по первым буквам словосочетания “Межрегиональное движение Единство”; название навеял ему зверь, явившийся во сне в больнице. В дальнейшем его детище будет переименовано в “Единство”, а затем в “Единую Россию”, которая превратится в партию власти – всероссийский профсоюз чиновников и силовиков, но медведь останется ее эмблемой. Однако в те дни Борис не строил для “Медведя” долгосрочных планов; это был разовый проект, политтехнология с целью ослабить Примакова.
          Идею создать в срочном порядке прокремлевское движение в регионах Борис изложил на стратегическом заседании в Кремле, куда приехал из больницы. Присутствовали Таня с Валей, Волошин, Путин и Рома Абрамович. Но “семья” прохладно отнеслась к проекту; сокрушить коалицию Примакова, Лужкова и губернаторов на думских выборах казалось несбыточной мечтой. Да и воможно ли создать жизнеспособную партию на пустом месте за три месяца? Полная утопия! Зачем тратить время и ресурсы на эту авантюру, вместо того чтобы сконцентрировать силы на начинавшейся сразу после новогодних праздников президентской гонке?
          Борис настаивал на своем. Он доказывал, что проиграв думские выборы, невозможно выиграть президентские. И Рома Абрамович вдруг сказал: “Послушайте, ведь он не просит никаких дополнительных денег. Говорит, что все сделает за свой счет, вот пусть этим и занимается. А мы будем готовить Володю – он кивнул в сторону Путина – в последний решительный бой против Примуса”. С этим все согласились: пусть Борис дрессирует своего медведя; как говорят, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало. Борис был рад, что Рома поддержал его, но много позже, анализируя события, он понял, что именно тогда Рома с Волошиным решили отодвинуть его от основного русла кремлевской политики, направить на заведомо проигрышный проект, а самим занять его место при Путине.
          В течение трех последних месяцев 1999 года “Медведь” был всепоглощающей заботой Бориса. Он мало виделся с Путиным, которого Таня с Валей “натаскивали” на роль президентского кандидата. Борис и сам баллотировался в Думу от Карачаево-Черкессии и часть времени проводил, выступая перед избирателями. Но основное время занимали поездки по стране; за несколько недель он и его советник Игорь Шабдурасулов облетали практически всю Россию, беседуя с недоверчивыми губернаторами и окружавшими их провинциальными олигархами. В каждой региональной столице они произносили одну и ту же речь: “Вы интригуете против Ельцина, потому что опасаетесь за свою автономию. Но не Ельцин ли дал вам права в 1993 году? Вот погодите, придет Примус, мало вам не покажется! Он приведет с собой старые советские кадры, армию аппаратчиков – ветеранов ЦК КПСС и Госплана. Вот они-то и отнимут у вас самоуправление, местные выборы, все ваши права и привилегии. Примус напустит на вас свору следователей и прокуроров – тысячи маленьких Скуратовых. Тогда Ельцинская эра покажется вам раем, но будет поздно: вы только посмотрите на Примуса – вы что, хотите обратно в СССР? Ведь именно это он и хочет вернуть!”
          Здесь заключался психологический расчет Березовского: направить недоверие губернаторов к центру против Примуса, заставить взглянуть на него как на завтрашнего хозяина Кремля, а не на сегодняшнего лидера антикремлевской оппозиции.
          - Мне всего-то и нужно было, что сменить у них в головах картинку, – объяснял Борис.
          План сработал блестяще. Губернаторы чесали затылки и соглашались; они не хотели обратно в СССР.
          22 сентября тридцать девять губернаторов объявили о создании нового антипримаковского политического движения. Будучи членами Совета Федерации, они сами не могли баллотироваться в Думу, но обещали использовать все свое влияние, чтобы поддержать избирательный список “Единства”. В течение последующих дней и другие губернаторы заявили о своей поддержке. И один за другим члены движения “Отечество – Вся Россия” стали переходить на сторону “Единства”. При поддержке глав регионов по всей стране началось выдвижение кандидатов в предвыборный список “Медведя”.
          Борис без устали носился по стране, время от времени залетая в Москву для каких-то лечебных процедур. Один из журналистов описал его в эти дни так: “Все еще с желтоватыми белками, окруженный телефонами в больничной палате, он кричал в трубку: “Образ матери! То есть Родины! Родины-матери! Нужен образ Родины в противовес “Отечеству” Примуса!”...
__________

          ...то, что Примакова удалось отодвинуть с первого на третье место, было безусловным триумфом Бориса. Теперь у Примуса не было шансов победить на президентских выборах. Победа “Единства” плюс “фактор войны” сделали Путина безусловным фаворитом: у него было теперь 45 процентов популярности против примаковских 11 процентов.
          В день, когда объявляли результаты, Путин позвал Березовского в Белый дом. Незадолго до полуночи Борис зашел в кабинет премьера; Путин выглядел торжественно. Пожалуй, впервые он действительно поверил, что будет президентом России.
          - Хочу сказать тебе, Боря, что то, что ты сделал – просто феноменально, – начал Путин своим монотонным голосом. – Никто тебе не верил, и я знаю, что ты болел и работал из больницы. И ты оказался прав, а они – нет. Я – не сентиментальный человек, и поэтому то, что я тебе скажу, не пустые слова. У меня нет брата, и у тебя тоже. Знай, что теперь у тебя есть брат. Это говорю я, поэтому это не пустые слова.
          На мгновение Борис потерял дар речи. Он никак не ожидал такого порыва от Путина, самого зажатого из известных ему людей. Те редкие проявления эмоций, которые Борис за ним замечал, были всегда негативными, всплесками агрессии. Но сейчас, когда слова благодарности шли от сердца, Путин побледнел, и голос его слегка дрожал. Их глаза встретились. На долю секунды Борис увидел волнение уязвимой, неуверенной в себе души перед лицом неожиданного, грандиозного успеха. “Страх Золушки, вдруг осознавшей, что ее ждет корона, – внутренне усмехнулся Борис. – А я, значит, фея-крестная”.
          - Спасибо, Володя, – сказал он. – Но я хочу, чтобы ты понимал: я сделал все это не для тебя, а для всех нас и, извини меня тоже за сентиментальность, – ради России. Теперь все в твоих руках. Побьешь Примуса и продолжишь то, что начал Бэ-эн. Давай-ка за это выпьем!
          Двадцать дней спустя Борис Ельцин в новогоднем выступлении по телевидению объявил, что слагает с себя президентские полномочия и передает бразды правления премьер-министру Путину вплоть до президентских выборов в марте. Он попросил у людей прощения только за одну свою ошибку – войну в Чечне...
__________

          …по горячим следам газетных статей журналист “НТВ” Николай Николаев подготовил передачу “Независимое Расследование – Рязанский Сахар” – целый час телеэфира, посвященный [поимке агентов ФСБ в момент подготовки взрыва дома] в Рязани. Среди участников дискуссии были жители уцелевшего дома, местные милиционеры, эксперты-взрывники, телефонистка Юханова, а также три представителя ФСБ. Все они, за исключением фээсбэшников, сходились на том, что бомба была настоящая.
          Показ был объявлен на вечер 24 марта [2000 года], за два дня до президентских выборов.
          Много лет спустя, в Нью-Йорке, бывший президент “НТВ” Игорь Малашенко рассказал мне, что 23 марта к Гусинскому из Кремля приехал посланец. Это был Валя, Валентин Юмашев. Он привез предупреждение от “сами знаете кого”. Если только “Рязанский сахар” выйдет в эфир, Гусь может забыть о будущем для своего телеканала. Победа Путина в любом случае гарантирована. Если передачу не снимут с эфира, то новый президент “разберется с “НТВ” по полной программе”.
          - Это был первый сигнал, что наступают новые времена, – сказал Малашенко. – Ельцин никогда бы себе такого не позволил.
          Подумав, они решили все-таки выпустить “Рязянский сахар” в эфир…
__________

          …публикация открытого письма Березовского Путину [с критикой «вертикали власти»] 30 мая 2000 года в газете “Коммерсант” была как гром среди ясного неба. Особенно озадачены были американские толкователи России, прибывшие в Москву на июньcкую встречу в верхах – первую для Путина и последнюю для Клинтона: как же так, разве Путин – не ставленник Березовского? Означает ли это, что Путин разошелся также и с Волошиным, и с другими членами “семьи”? Быть может, Путина теперь поддерживают военные? И в чем смысл атаки на Гусинского?
          “Мы, американцы, люди простые, нам необходимо знать, за кого мы болеем в любом состязании, политическом или спортивном, – написал 4 июня обозреватель “Вашингтон Пост” Дэвид Игнатиус в колонке, озаглавленной “Неразбериха в Кремле”. – Путин против Березовского – это, конечно, очень интересно, но за кого же нам тут болеть?”
          Сам Билл Клинтон не мог понять, что происходит. Перед отъездом из Москвы он нанес визит своему старому другу Ельцину, чтобы поделиться сомнениями относительно “нового парня”, с которым только что встречался в Кремле.
          Помощник Клинтона Строуб Талбот так описывает в своих мемуарах их разговор.
          Ельцин объяснил “другу Биллу,” в чем, по его мнению, состоит главное достоинство Путина – “человек он молодой и сильный”. А дочь Ельцина Татьяна добавила “торжественным голосом”: “Нам стоило таких трудов посадить Путина в это кресло – это был один из самых трудных наших проектов“.

Оригинал и комментарии

Президентские выборы в Украине уже побили рекорд по числу зарегистрированных кандидатов (37), и это еще регистрация не окончена. Среди них самый забавный персонаж - Руслан Ригованов, который согласно официальной биографии, опубликованной на сайте ЦИК, проживает на территории, подконтрольной ДНР, и при этом работает в Севастопольском морском рыбном порту.




Понятное дело, ни в Горловке он реально не живет, ни в Севастопольском порту не работает, но все равно забавно.

Оригинал и комментарии

Никогда раньше не встечал это выражение, но оно мне понравилось: "Прибалтийский светофор". Нашел его тут. Например, на этой карте, показывающий процент людей, которые говорят, что в целом людям в их стране можно доверять, в Литве самый низкий показатель, далее идет Латвия и наиболее высокий в Эстонии. И это не первый раз: нередко эти три прибалтийские страны в такой последовательности и идут на картах, которые показывают уровень социального консерватизма/либерализма или же каких-то показателей, которые демонстрируют цивилизационные различия.

А аналогичную карту я полтора года назад вешал у себя, хотя, кстати, там "Прибалтийский светофор" не получался.

Оригинал и комментарии

Продолжаем публикацию серии свидетельских показаний «Почему и как они придумали Путина?» по делу Операция «Преемник». Часть 11, показания Б.Ельцина-В.Юмашева (начало). Ниже следуют выдержки из публикации «Борис Ельцин. Президентский марафон».

Следует иметь в виду, что хотя официальным автором этой книги называется Б.Ельцин, ее непосредственно писал, естественно, не он, а В.Юмашев. Неизвестно, в какой степени опубликованный текст мемуаров является результатом расшифровки оригинальных надиктовок Ельцина. Маловероятно, что он сам редактировал текст. Возможно, он даже и не читал его. Что касается публично сказанных Ельциным слов, зафиксированных аудио- и видеодокументами, стенографическими расшифровками, то они, очевидно, аутентичны. Что же касается изложенных в мемуарах т.н. «размышлений», «мотиваций», «объяснений» Ельцина, то такой уверенности нет. Даже в ходе краткого знакомства с книгой заметно, что в ряде ее мест от имени автора предлагается совершенно нелогичная интерпретация, противоречащая либо известным фактам, либо написанному ранее, либо и тому и другому, но пригодная, удобная, комфортная прежде всего для фактического писателя мемуаров, причем в соответствии с политической ситуацией 2000-го года, когда окончательный выбор преемника был уже сделан, и когда можно было использовать мемуары бывшего президента в качестве оперативного политического инструмента. Пожалуй, это главное, что следует иметь в виду при знакомстве с размещенными ниже выдержками.

Б.Ельцин. Президентский марафон, 2000 г.:
Весной 98-го года я принял окончательное решение: во главе правительства должен стоять другой человек. С Виктором Степановичем надо расставаться. Главная сила Черномырдина – его уникальная способность к компромиссам. Может помирить всех со всеми, ни одна конфликтная ситуация для него не страшна. Но вот в чем дело: главный компромисс, на котором Черномырдин и "просидел" все эти годы – компромисс между рыночными отношениями и советским директорским корпусом, – сейчас уже невозможен. Он себя исчерпал, этот компромисс. Нужно двигаться дальше. Ну и еще одно, уже из области чистой политики. Черномырдин не сможет удержать страну после моего ухода в 2000 году. Для этого нужен человек более сильный и молодой. Вот это соображение – главное.
...
В последние месяцы 97-го особенно обострились отношения Чубайса с министром внутренних дел Анатолием Куликовым. Он... не раз выступал на заседаниях правительства не просто с критикой  экономических реформ, но и с открытыми обвинениями: мол, политика молодых реформаторов  способствует злоупотреблениям, разваливает страну, плодит нищих и преступников и так далее... Так созрела идея: отправляя в отставку правительство Черномырдина, вместе с ним отправить в отставку и обоих вице-премьеров – и Чубайса, и Куликова. Уравновесить две крайности, убрать из раствора оба химических элемента, которые грозили взорвать всю лабораторию.
...
В связи с отставкой Черномырдина я размышлял о том, кто же доведет до конца экономические реформы, начатые еще Гайдаром. Кто, наконец, добьется прорыва в сфере инвестиций, в бюджетной сфере, налоговой, земельной? Кто станет мотором молодой команды в правительстве? Кстати, я до сих пор не разочаровался в Гайдаре, до сих пор уверен в точности своего тогдашнего выбора, выбора 91-го года.
...
Отправлять в отставку умных, преданных, честных людей – тяжелейший крест президента. Но есть и другая сторона медали. Еще несколько лет назад политическая сцена новой России была пустой и голой. Давая шанс политику занять премьерское или вице-премьерское кресло, я сразу делаю его имя известным, его поступки значимыми и его фигуру – в чем-то знаковой. Забегая вперед, могу с уверенностью сказать: Гайдар, Черномырдин, Кириенко, Примаков, Степашин, Чубайс и другие вышли на политическую сцену благодаря именно тем неожиданным, порой раздражающим кадровым решениям, которые в свое время вызывали такой резонанс, столько критики и споров. Иногда я думаю даже так: а ведь другого способа ввести в политику новых людей у меня просто и не было!
Однако с Черномырдиным – особый, возможно, самый трудный для меня случай. Виктор Степанович много раз спасал, выручал меня. Но предаваться жалости сейчас... не имею морального права. Передать власть я обязан в другие руки. В чьи? Пока еще не знаю. Думаю.
...
Если бы я действительно верил в то, что Черномырдин сможет стать будущим президентом, провести болезненные и непопулярные реформы в социальной сфере, добиться экономического прорыва, я бы обязательно отдал в его руки часть президентских полномочий, изо всех сил помогал ему готовиться к выборам. Но я видел, что Черномырдин выборы не выиграет. Сказываются политический опыт вечных компромиссов, шаблоны осторожного  управления, усталость людей от привычных лиц в политике.
... К отставке Черномырдина я готовился исподволь, тщательно. Искал кандидатуру нового премьера. Под разными предлогами (как правило, обсуждение какой-то конкретной  проблемы) в течение трех месяцев встречался с теми сильными фигурами, которые могли бы придать новый импульс реформам – просто по своей человеческой энергии, менталитету.
За рамки этого процесса я заранее вывел знакомые лица известных политиков: Явлинского, Лужкова. Мне не хотелось, чтобы на место Черномырдина приходил человек с грузом долгов и обязательств перед своей партией или перед "своей" частью политической элиты. Я хотел найти премьера, свободного от групповщины, от прежней своей политической логики. Значит, премьер будет, как сейчас говорят, "техническим", или, точнее, технократическим. Чистый управленец, экономист. Кто же у меня на примете?
...
В правительстве есть два очень сильных хозяйственника.
Николай Аксененко, министр  путей сообщения...
Владимир Булгак. Его работа – связь...
Но вот какое сомнение по поводу этих фигур. Не станут ли "крепкие хозяйственники", работая на  месте председателя правительства, лоббировать лишь свою отрасль и зажимать остальные?...
Яркий круг настольной лампы. В кабинете темно. Уже довольно поздно. Все спят. А я никак не могу принять окончательное решение. Беру ручку и вычеркиваю две фамилии – Аксененко и Булгака.
Кто же из претендентов остался?
Сергей Дубинин, председатель Центробанка... сложилось впечатление, что у Дубинина во время кризисных ситуаций проявляется излишняя вспыльчивость, нет устойчивости в характере...
Андрей Николаев, бывший начальник Федеральной пограничной службы. Из породы генералов-интеллигентов. Но есть тот же грех и у Николаева – излишняя вспыльчивость в характере...
Борис Федоров. У него вроде есть все: опыт, знания, твердость, решительность. С другой стороны, все экономисты гайдаровского призыва (а Федоров еще при Гайдаре успел поработать) [Б.Федоров не был экономистом "гайдаровского призыва", он принял предложение Б.Ельцина стать министром финансов РСФСР в июле 1990 г., за 16 месяцев до появления в российском правительстве Е.Гайдара. – А.И.] слишком политизированы и амбициозны. Один из них, Чубайс, только что ушел из правительства. Нет, в этом решении не будет логики. Не будет и новизны. Опять перебор старых фигур, не хочу. Остается Сергей Кириенко. Я шел к его кандидатуре методом исключения. Но теперь ясно вижу: не зря он с самого начала казался мне наиболее перспективным. Это будет неожиданное назначение.
...
8 утра. Встреча с Черномырдиным.
Расставание было очень тяжелым. Узнав об отставке, Виктор Степанович совсем расстроился... Сказал, что двухтысячный год не за горами, что поручаю ему сосредоточиться на будущих выборах. Надо уже сейчас начинать работать. Черномырдин растерялся еще больше. Видно было, что морально не готов к отставке. Лицо отражало смесь гнева и подавленности.
Верный, порядочный, честный, умный Виктор Степанович.
Но – не президент 2000 года.
...
Я вспоминаю то психологическое состояние, в котором находился Сергей Кириенко в летние месяцы 1998 года. Он пытался выглядеть снисходительно-спокойным. Старался дистанцироваться от прежней либерально-экономической команды Чубайса, Гайдара. В любой другой ситуации эта тактика была бы, наверное, единственно правильной. Для начала премьеру нужно было избавиться от своих комплексов, обрести привычку к власти... Ему необходима была поддержка со стороны крупных банкиров, финансовой элиты. Но и с этой стороны премьер оказался как бы жестко отрезан: ему попросту не доверяли.
...
24 августа, понедельник. Утром я приехал в Кремль и записал телевизионное обращение.
Вот что в нем было сказано:
«...В этих условиях главный приоритет – не допустить отката назад. Обеспечить стабильность. Сегодня нужны те, кого принято называть "тяжеловесами". Я считаю, что необходимы опыт и "вес" Черномырдина. За этим предложением стоит еще одно важное соображение: обеспечить преемственность власти в 2000 году. Главные достоинства Виктора Черномырдина – порядочность, честность, основательность.  Думаю, эти качества будут решающим аргументом на президентских выборах. Его не испортили ни власть, ни отставка...»
...
Возвратить Черномырдина в правительство – означало признать свое моральное поражение, свой проигрыш. Ведь совсем недавно, пять месяцев назад, я отправил его в отставку. Я по-прежнему считал, что при всех неоспоримых достоинствах Виктор Степанович – совсем не тот человек, который должен возглавлять российское правительство и идти на выборы 2000 года в качестве основного демократического кандидата.
...
Я спросил Валентина, как сложился разговор с Кириенко... "Кого он предложил взамен?" – спросил я. "Строева", – немного запнувшись, ответил Юмашев. Это означало, что ревность к Черномырдину Кириенко пересилить в себе не смог. Его предложение было нереальным: Строев, человек старой закалки, бывший член Политбюро, в качестве премьера меня уж совсем не устраивал.
...
Сторонниками Лужкова быстро стали: секретарь Совета безопасности Андрей Кокошин, заместители главы администрации Сергей Ястржембский и Евгений Савостьянов. Ко мне на дачу приехали Юмашев, Ястржембский и Кокошин. Я попросил их как можно более тщательно изложить обе позиции.
"Лужков всегда был за президента. На всех этапах своего пути, при всех сложных ситуациях, – сказал Сергей Ястржембский. – Говорят, что сейчас он против вас. По-моему, это наговор. Я лично  разговаривал с Юрием Михайловичем. Он просил передать, что Ельцин для него – святое понятие. Но дело не только в этом. Лужков – реальный кандидат в президенты. Он крепкий хозяйственник, он быстро выстроит нормальную властную вертикаль. Это надежный человек, который продолжит в стране и экономические, и демократические реформы. Нельзя дать коммунистам шанс раскачать ситуацию, пользуясь кризисом".
Примерно ту же самую позицию изложил и Кокошин.
Я посмотрел на Юмашева: "Ваши аргументы, Валентин Борисович". – "Сегодня кандидат в премьеры должен быть объединяющей, примиряющей фигурой. Лужков же рвется к власти, со своим грубым напором, не брезгуя никаким скандалом. Кроме того, если Лужков станет премьером, неужели он удержится от попыток захвата власти до выборов 2000 года? Конечно, нет. Это может окончательно дестабилизировать обстановку в стране".
...
Положение продолжало оставаться критическим.
Я сделал последние шаги. Во-первых, продолжал давить на Думу изо всех сил. Ситуация еще находилась в достаточно подвешенном состоянии. Несмотря на провал с двумя первыми турами голосования, можно было надеяться на внезапный перелом, и я использовал все имеющиеся средства.
...
Тем временем я решил встретиться с Юрием Маслюковым, бывшим председателем Госплана, еще одним кандидатом от коммунистов. Его срочно привез ко мне Юмашев, буквально вытащил из отпуска... После первого голосования по Черномырдину Юмашев вновь провел несколько встреч с Примаковым... Юмашев продолжал уговаривать Примакова, не теряя времени, не теряя ни одной минуты до приезда двух других кандидатов... Юмашев понял, что это последний шанс. – "Кто будет управлять страной, кто окажется у власти? Лужков? Вы этого хотите?" – "Нет". – "Я могу сказать президенту, что вы согласны?" Примаков молчал. "Я могу?" – повторил Валентин. Примаков молчал. Юмашев влетел в мой кабинет буквально за несколько минут до того, как туда вошли все трое кандидатов в премьеры...
...
Уволенные офицеры ФСБ не только поставляли Примакову компромат, но и постоянно шли к премьер-министру жаловаться на Путина. Евгений Максимович продолжал по инерции относиться к директору ФСБ как патриарх спецслужб, как старший и более опытный товарищ, говоря просто, как начальник. Путин же относился к Примакову с почтением, не позволяя себе выходить за рамки, обозначенные возрастом и положением, но при этом держался твердо.
Недоразумения тем не менее случались.
Так, например, бывшие генералы ФСБ, отправленные в отставку Путиным, умудрились внушить Примакову, что за ним и членами его семьи... ведется слежка... Путин настаивал на формальном следствии. Евгений Максимович пошел на попятный. Но абсурдное обвинение по-прежнему считал вполне реальным...
...Такая же история была с так называемой чисткой ФСБ. Примакову, очевидно, донесли, что новый руководитель ФСБ расправляется со старыми кадрами. Он не раз и не два говорил мне, что Путин убирает опытных чекистов, привел в руководство комитета сплошь зеленых и неопытных питерцев. Наконец я потребовал разобраться с этим вопросом...
После той памятной  встречи Евгений Максимович несколько смягчил свое отношение к ФСБ...
...
Евгений Максимович, вольно или невольно, помогал мне в достижении главной политической цели – спокойно довести страну до 2000 года, до выборов. Затем, как я тогда думал, мы вместе найдем молодого сильного политика и передадим ему политическую эстафету. Дадим ему стартовую площадку, поможем раскрыть свой потенциал. И тем самым поможем выиграть выборы.
...
В среду, 4 ноября, отставной генерал Альберт Макашов на митинге возле телецентра "Останкино" пообещал "захватить с собой на тот свет десяток жидов". Это стало прологом для всех дальнейших событий. Вечером того же дня все нормальные депутаты в Думе потребовали осудить Макашова за антисемитизм. Долго судили-рядили, подготовили очень мягкое, почти нежное постановление "О недопустимости действий и высказываний, осложняющих межнациональные отношения в РФ". Но и его не приняли...
Но наша грозная Генеральная прокуратура почему-то сразу растерялась...
Депутат-коммунист Виктор Илюхин заявил, что в окружении президента слишком много "лиц еврейской национальности", и предложил подготовить по этому поводу... постановление Госдумы. В России появился целый регион – Краснодарский край, – где ругать "жидов" и "сионистов" стало просто модно, и занимались этим все подряд – от представителей правых партий до ярых коммунистов, от руководителей местных администраций до губернатора, широкую дорогу всем этим высказываниям давало и краснодарское телевидение. Секретарь Московского горкома КПРФ Куваев сказал: пусть Макашов сказал слова неправильные, "но мы с ним солидарны". Геннадий Зюганов стоял на митингах плечом к плечу с Макашовым. А тот как заведенный на всех своих встречах, во всех поездках по стране повторял и повторял: "Еврейский заговор... еврейский заговор..." И все никак не мог остановиться. Уже в конце февраля в Новочеркасске, выступая перед казаками, генерал заявил: "Все, что делается во благо народа, все законно. Народ всегда прав. Мы будем антисемитами и должны победить".
...
...официальной реакции властей, кроме моего заявления, практически на тот момент не существовало. Министерство юстиции не нашло правовой базы для запрета КПРФ как партии, чьи действия противоречат Конституции. Дело Макашова замяли в прокуратуре. Примаков передоверил выразить официальную точку зрения правительства скромному Министерству по делам национальностей. Сам же высказался против запрета компартии: "Я отношусь к этому резко отрицательно".
Той же осенью, 20 ноября, в Петербурге произошла трагедия – убийство Галины Васильевны Старовойтовой...
Призывы расправиться с окружением Ельцина звучали все более и более отчетливо. Середина декабря. Заседание думской комиссии по импичменту. На повестке дня пятый пункт: "Геноцид русского народа". Снова звучат слова о "еврейском заговоре", о предательстве интересов России, о влиянии западных спецслужб на Ельцина. Докладчик – депутат Виктор Илюхин. Генпрокуратура отказывается давать правовую оценку высказываниям Илюхина.
В последних числах ноября ко мне приехал Валентин Юмашев и спросил, как я отношусь к такой идее: "Я ухожу в отставку, Борис Николаевич, а вместо меня приходит Бордюжа, оставаясь при этом секретарем Совета безопасности".
...
Уже тогда я почувствовал, как растет в обществе потребность в каком-то новом качестве государства, в некоем стальном стержне, который укрепит всю политическую конструкцию власти. Потребность в интеллигентном, демократичном, по-новому думающем, но и по-военному твердом человеке. Через год такой человек действительно появился – я, конечно, говорю о Путине. Но это – через год. А пока... я с огромным сожалением согласился на отставку Юмашева.
...Уже примерно через месяц я вызвал Юмашева и сказал: "Валентин, а вы уверены, что нет ошибки? Что-то я не чувствую Бордюжу"...
Единственным, с кем Бордюже было комфортно, оказался Евгений Максимович Примаков. Его способ мыслить, его манеру окружать себя обстановкой сверхсекретности Николай Николаевич принял безоговорочно. И когда наши отношения с премьером осложнились, он все-таки не выдержал...
...Между тем шансы Примакова на президентское кресло стали постепенно расти. Первыми об этом заговорили думские коммунисты...
Я смотрел на тех, кто был рядом с Примаковым, кто был к нему близок. Степашин? Министр иностранных дел Иванов? Кто?
...
...в 1996 году, в момент выборов питерского губернатора, над городом были разбросаны с самолета листовки: "Анатолий Собчак проходит по двум уголовным делам". Действительно, Собчак проходил по двум делам, но только как свидетель. Конечно, не все в его окружении было чисто...
Тем, кто заступался за Собчака – Чубайсу, Юмашеву, Немцову, – я повторял одно и то же: "Если подозрение есть, нужно расследовать и доказывать, виновен человек или нет"...
Юмашев еще раз встретился в Кремле со Скуратовым, затем с министром внутренних дел Куликовым, сказал им, что в действиях милиции и прокуратуры видит политический заказ, а не желание докопаться до истины. Они по очереди отправлялись ко мне, просили оградить их от вмешательства администрации. Я вновь гарантировал им, что никакого вмешательства нет и не будет...
...прокуратура на днях выдала ордер на его арест. Все это было уже похоже на травлю.
В ситуацию с Собчаком вмешался и руководитель ФСБ.
Путин лучше чем кто бы то ни было понимал всю несправедливость происходящего в отношении своего бывшего шефа и политического учителя. Он немедленно выехал в Петербург. Встретился с бригадой врачей, в частности, с теперешним министром здравоохранения Шевченко, сказал о том, что попытается вывезти больного Собчака за границу. Благодаря ноябрьским праздникам обстановка в городе была спокойная. Используя свои связи в Петербурге, Путин договорился с частной авиакомпанией и на самолете вывез Собчака в Финляндию. И уже оттуда Анатолий Александрович перебрался в Париж...
Позже, узнав о поступке  Путина, я испытал чувство глубокого уважения и благодарности к этому человеку.
...
Всей этой истории можно было бы и не придавать никакого значения. Да и намерения Евгения Максимовича, вполне возможно, были искренними. Но случай дал мне повод задуматься совсем о другом: о том, как плавно могут быть размыты основы Конституции, какой тихой может быть реформа власти – от президентской республики к парламентской.
...
...когда я понял, что настала пора менять руководителя администрации, другой кандидатуры, кроме Волошина, у меня не было. Правда, перед подписанием указа я позвал к себе Чубайса и Юмашева. Два бывших шефа моей администрации. Прекрасно знают эту работу, чувствуют, какими качествами должен обладать человек на таком месте. Спросил, что они думают о Волошине. Оба твердо поддержали мой вариант.
...
При всей своей честности, порядочности, даже верности президенту Примаков категорически не мог быть тем премьером, который будет бороться за президентство в 2000 году. В этой роли России нужен был, по моей оценке, человек совсем другого склада ума, другого поколения, другой ментальности.
...
Однако было тогда и раздражение от накопившегося чувства неопределенности. Это чувство возникало по одной простой причине: я все еще не мог принять решение, кто будет следующим премьер-министром! Причем не мог принять до самого последнего дня... Обсуждать этот вопрос я практически ни с кем не мог, это должно  было быть и неожиданное, и, самое главное, максимально точное решение.
Главный парадокс заключался в том, что выбор-то я уже сделал. Это Владимир Путин, директор ФСБ. Но поставить его на должность премьер-министра я не мог. Еще рано, рано, рано...
Я очень рад, что теперь мы можем не обращать внимания на то, кто из нас по какую сторону политических баррикад. Теперь вместе радуемся за нового президента, переживаем за его первые шаги. ...А при желании можем и рыбу поудить...
...
И вот, в самом конце моей политической карьеры, – импичмент. Сколько лет шли к этому коммунисты? Почти восемь лет. Или шесть? Не знаю, с какого момента считать. Я эти бесконечные попытки меня устранить, вычеркнуть помню гораздо раньше 1991-го. Странно, что и они, и я прекрасно понимаем: это уже ничего не решает. Это спектакль.
...
Чубайс, Немцов, Кириенко, Хакамада, по сути дела, не стали еще настоящими лидерами. Технологи, менеджеры, специалисты. Нет у молодого поколения политиков общенациональной фигуры, способной сплотить целые социальные слои...
Явлинский долгое время казался мне хорошей, сильной фигурой, я думал, настанет тот момент, когда он сможет собрать вокруг себя мощное демократическое движение.
...
Очень многое зависело от того, какую кандидатуру премьер-министра внесет президент после голосования. Ведь с этого момента, по сути, начинался старт президентской кампании 2000 года.
Вариантов у меня было несколько. Точнее, всего три. И очень важно было правильно их взвесить, соотнести, распределить на будущее.
...Хотя на самом деле существовала и четвертая кандидатура. Но сейчас, в конце апреля – начале мая, я ее уже не рассматривал. Игорь Иванов, министр иностранных дел. К Иванову долго и внимательно присматривалась моя администрация, имея в виду то обстоятельство, что он долго проработал вместе с Примаковым. С ним провели ряд предварительных разговоров. "На президентские и парламентские выборы пойду только в тандеме с Евгением Максимовичем, – говорил Иванов. – Пусть он возглавит проправительственную партию на думских выборах. В этом случае мне будет гораздо спокойнее работать премьером"...
Итак, кто у меня в списке сейчас? Николай Аксененко, министр путей сообщения. Тоже хороший запасной игрок. Опять он в моей "премьерской картотеке". Аксененко вроде бы по всем статьям подходит. Решительный, твердый, обаятельный, знает, как с людьми говорить, прошел долгий трудовой путь, поднялся, что называется, от земли. Сильный руководитель. Однако Дума изначально относится к нему неприязненно, встретит в штыки. Это хороший вариант, чтобы заранее разозлить, раздразнить Думу. Подготовить ее к конфронтации. А потом выдать ей совсем другую кандидатуру.
Вот только какую? Степашина или Путина?
Путина или Степашина?
Министр внутренних дел и директор Федеральной службы безопасности. Оба начинали в Петербурге, оба работали с Собчаком. Оба – интеллигентные силовики. Люди нового поколения, молодые, энергичные, мыслящие. Но какая огромная разница в характерах!
Степашин слишком мягок, немножко любит позировать, любит театральные жесты. Я не уверен в том, что он будет идти до конца, если потребуется, сможет проявить ту огромную волю, огромную  решительность, которая нужна в политической борьбе. Без этих черт характера я президента  России себе не представляю.
У Путина, наоборот, воля и решительность есть. Знаю, что есть. Но интуиция подсказывает: выводить Путина на ринг политической борьбы еще преждевременно. Он должен появиться позже. Когда слишком мало времени для политического разгона – плохо. Когда слишком много – может быть еще хуже. Общество не должно за эти "ленивые" летние месяцы привыкнуть к Путину. Не должна исчезнуть его загадка, не должен пропасть фактор неожиданности, внезапности. Это так важно для выборов. Фактор ожиданий, связанных с новым сильным политиком. Чрезвычайно тяжелая ситуация. Путина ставить пока еще рано. Эту паузу нужно кем-то заполнить. Заполнить чисто технически. Что называется, для отвода глаз.
...
...после мучительных раздумий я пошел на то, чтобы растянуть этот кризис еще на несколько месяцев. То есть предложил Думе кандидатуру Степашина. Зная, что почти неминуемо буду с ним расставаться.
Идти на третье подряд политическое обострение (после отставки Примакова и голосования по импичменту) было слишком рискованно. Степашин был стопроцентно проходной кандидатурой  в Думе, во многом благодаря лояльному отношению Примакова. Да, уже внося кандидатуру Степашина, я знал, что сниму его. И это знание тяжелым грузом висело на мне.
...
Путин должен появиться неожиданно. Когда наши политические оппоненты проявятся до конца. Когда в разгаре будет настоящая предвыборная борьба. Когда его решительный характер и жесткость пригодятся в полной мере.
...Но не только этот политический анализ останавливал меня от последнего, откровенного разговора с Путиным, который продолжал руководить Советом безопасности и ФСБ, ведать не ведая о моих планах.
Мне его было и по-человечески жалко. Я собирался предложить ему не просто "повышение по службе". Я хотел передать ему шапку Мономаха. Передать ему свое политическое завещание: через победу на выборах, через нелюбимую им публичную политику во что бы то ни стало удержать в стране демократические свободы, нормальную рыночную экономику.

Оригинал и комментарии

Я уже делал карту по доле людей, проживающих в довоенных домах по переписи 2002 г. Перепись 2010 в вопросе о времени постройки дома достаточно по-дуракци определила временные промежутки и, пожалуй, единственное что тут интересное, это процент тех, кто проживают в домах, построенных после 1996 г. Достаточно большой временной промежуток, но все же он хорошо позволяет определить где больше строились новые дома. По этому показателю карта получается не то что бы очень уж красивой. А вот когда я взял только частные дома, то получилось уже красивее и именно то, что мы бы и ожидали: вымирающее село Центральной России, убыль населения на Дальнем Востоке: зачем там много строить частных домов? И рост в республиках, в Подмосковье, Ленинградской и Калининградской областях, Тюменских округах. Но выше среднего рост был и на Севере за исключением Мурманской области - тут такой отток населения как и с Дальнего Востока. По России средний показатель 15,55%. Сильная корреляция с ростом или убылью населения, хотя и есть свои особенности, скажем, в Туве, Бурятии,  Удмуртии (да и в республике Алтай, Марий Эл) такой рост не сопоставим с изменением численности населения: там достаточно небольшие дома (относительно количества людей в семье), которые легко строить?



Ну и карта по районам. Некоторые интересные моменты.

- Заметно больше стоительства частного сектора в городах и особенно в пригородных районах. Пригороды крупных городов хорошо видны пятнками на огромном синем фоне в Центральной России и на Юге. Собственно, Подмосковье - это тоже по сути пригороды, только огромного размера. Аналогично и в Ленинградской области - там именно вокруг Питера рост.
- Красив и рост в Калужской области в обращенной к Москве части. Тут растет население. Причем в Московской области больше строительства было к югу, северу и западу, но меньше к востоку от Москвы.
- Интересно, что рост в Карелии именно по финской границе.
- Ожидамео красное Черноморское побережье.
- Много строительства в Дагестане, Чечне и Ингушетии, но значительно меньше в в других республиках Сев. Кавказа  особенно в Карачаево-Черкесии. В Дагестан, Чечню и Ингушетию просто больше идет федеральных денег? Ну и в Чечне это еще и следствие послевоенного строительства. В этих трех республиках и население растет быстро, хотя оно растет и в Карачаево-Черкесии, а новых частных домов совсем мало.
-Лидеры Краснозаменск в МО, Ясный в Оренбургской области, где в частных домах, построенных после 1996 г., живет более 90% частников, но там всего 300-400 человек живет в таких домах. Это я, так понимаю, просто построили жилье для военных. А если брать места, где более 100 человек живут в таких домах, то ноль построенных после 1996 г. в Норильске, Новодвинске (Архангельская область) и Охинском р-не на Сахалине. Норильск и Новодвинск -  это понятно, монопрофильные города с убыващим населением, а Охинский район удивил - все же нефть.

Оригинал и комментарии

Продолжаем публикацию материалов по делу Операция «Преемник» «Почему и как они придумали Путина?» Часть 16.3, выдержки из книги О.Мороза «Почему он выбрал Путина?» Ответы Е.Гайдара, Б.Немцова, А.Чубайса, В.Юмашева на вопросы О.Мороза.

Е.Гайдар:
Как-то в 1996 году, незадолго до президентских выборов, бывший пресс-секретарь Ельцина Вячеслав Костиков заявил, что Ельцин никогда не был демократом. Гайдара тогда попросили прокомментировать эти слова. Он сказал, что в тот период, когда он работал с Борисом Николаевичем, у него не было оснований сомневаться, что он демократ. А как Гайдар ответил бы на тот же вопрос сегодня (в момент нашего разговора), спустя десять лет: Ельцин демократ или нет?
Мой собеседник говорит, что ответил бы точно так же. И даже усиливает свой положительный ответ: в то время, когда он, Гайдар, работал с Ельциным, у него не только не было оснований сомневаться, что Борис Николаевич убежденный демократ, но у него было твердое убеждение, что демократия для Ельцина это не игрушка, а очень серьезная ценность.
...
Тем не менее, говорит Гайдар, реагируя на мое напоминание об этой стороне ельцинской деятельности, я считаю его исторической фигурой. Причем очень необычной в мировой истории. Это человек, который начал революцию, политически пережил ее, не допустил в ходе ее полномасштабной гражданской войны, сохранил власть в процессе тяжелейшего перехода от старой экономической системы к новой, передал эту власть человеку, которого он сам выбрал и поддержал. Честно говоря, я не помню других таких примеров в истории. Кромвелю такая передача власти не удалась. Кстати, и Ленину тоже…
...
...вариант реформ, предложенный Гайдаром, Ельцин выбрал не потому, что признал этот вариант лучшим, а по той причине, что ПОВЕРИЛ ЧЕЛОВЕКУ, который его предложил.
...
Я вам скажу так, говорит Гайдар, всякий человек, который имеет дело с Россией на переломных этапах ее развития, сталкивается с рисками когда-то сделать ошибку. Повторяю, я убежден, что Борис Николаевич, в первую очередь, думал о сохранении курса. И по состоянию на конец 2002-го начало 2003 года мне казалось, что он не сделал ошибки при выборе преемника. К этому времени были проведены фундаментальные позитивные реформы. Была обеспечена частная собственность на землю. Проведена радикальная налоговая реформа, стабилизированы финансы. Было сделано очень много по модернизации трудового законодательства… В общем, казалось, что развитие событий в целом позитивное. Оно идет в том направлении, которое было задано при Ельцине. Нетрудно было убедить себя в том, что мы успешно прошли этот тяжелейший период нашей истории, вышли на путь поступательного развития страны. Это был момент, когда отношение мировых элит – интеллектуальных, политических, финансовых, экономических – к России достигло высшей степени благожелательности. То есть, по крайней мере, на три года Ельцин спрогнозировал действия своего преемника достаточно адекватно. Три года – это немало.
Я возражаю Гайдару, что сказанное им все же относится в основном к экономической сфере деятельности Путина. А вот поле демократии в России уже тогда начало скукоживаться.
Гайдар не согласен:
Я могу вам сказать за себя. О том, как я видел ситуацию, скажем, весной 2002 года. У меня не было ощущения, что демократия в России скукоживается (это не значит, что я был прав). Да, у меня не было убежденности (и я говорил об этом еще до того, как Путин стал президентом), что он верит, что демократия России нужна, по крайней мере, сегодня. Для меня здесь стоял большой вопросительный знак.

Б.Немцов:
Немцов тоже не перестает поражаться, насколько несхожи, насколько контрастны фигуры предшественника и преемника Ельцина и Путина. Назначить своим преемником собственного прямого антипода! говорит Немцов. Это надо было умудриться!... ...когда меня Клинтон доверительно спросил: «Все-таки, как ты считаешь, что за человек Борис Ельцин?» я ему ответил, что, безусловно, человек он необычный, хотя бы потому, что у него было два таких разных преемника – Путин и Немцов. И так вот однозначно ответить на этот вопрос: как такое могло быть? – думаю, никому не удастся.
...
Все-таки главный вопрос: как Борис Николаевич умудрился так ошибиться с преемником?
Это вопрос сложный, говорит Немцов, но у меня версия такая: он был в цейтноте. Он искал себе преемника с середины девяностых (во всяком случае, меня он стал называть своим преемником в 1994 году), но, в конце концов, у него не хватило времени…
Ничего себе цейтнот с середины до конца девяностых…
Я думаю, все дело в том, что в последние годы он себя очень плохо чувствовал. Собственно говоря, это началось со времени выборов 1996 года или даже раньше. Во всяком случае, когда я пришел в правительство в 1997-м, я это сразу заметил. Он постоянно был на лекарствах… Мало работал… И это его болезненное состояние не оставляло его ни в 1998-м, ни в 1999 году… Думаю, он чувствовал, что силы его покидают, энергии уже мало… И мало времени… С выбором преемника приходилось торопиться. Ясно, что он не мог довериться человеку, которого совсем не знал. Путина же он к тому моменту знал уже года полтора… Полагаю, не последнюю роль тут сыграли и олигархи, конкретно Березовский и Абрамович. Путин дружил с ними. Он даже ходил на день рождения к жене Березовского. Наведывался и к Абрамовичу. В свою очередь, одна из главных советниц Ельцина – его дочь Татьяна – находилась под очень сильным влиянием этой парочки –Абрамовича и Березовского. И прислушивалась к ним. Вот эта-то дружба Путина и близких Ельцину людей с группой олигархов, мне кажется, и сыграла важную роль в продвижении Путина на роль преемника. Сейчас, когда Путин рассказывает сказки про то, что он, мол, в ту пору боролся с олигархами, это просто дешевое вранье. Он с ними дружил. Боролись с ними мы – я и Чубайс: не допустили Березовского к управлению «Газпромом», не позволили Березовскому и Гусинскому установить контроль над телекоммуникациями над «Связьинвестом». Слава Богу, живы еще люди, которые помнят всю эту историю… Так что, я считаю, причина, почему Ельцин сделал ошибочный выбор, – его болезненное состояние, давление олигархов, давление семьи. Если называть пофамильно, кто в этом участвовал, – это, на мой взгляд, Волошин, Юмашев, Дьяченко, Абрамович, Березовский. Вот, собственно, тот круг людей, каждый из которых, по-видимому, на своем уровне, в соответствии со своими возможностями отстаивал кандидатуру Путина.
Таково мнение Немцова. Сам он в ту пору, когда Путин выдвигался на роль преемника, уже не был в кругу людей, близких к Ельцину. Так что его мнение, в общем-то, основано лишь на предположениях и на чьей-то, неизвестно насколько достоверной, информации… Что касается людей, которые в ту пору действительно были близки к президенту − Волошина, Юмашева, Дьяченко, − они категорически отрицают сколько-нибудь значительное влияние олигархов на ельцинское решение о преемнике.
Спрашиваю Немцова, какие мотивы двигали людьми, которых он, Немцов, считает путинскими лоббистами.
Я сейчас поясню их логику, говорит Немцов, хотя это только моя гипотеза – я же не был в числе тех, кто добивался путинского преемничества. Вот согласно моей гипотезе, мотивы были такие:
первое – им нужна была гарантия личной безопасности;
второе – они, конечно, хотели, чтобы курс на построение демократии в той или иной форме все-таки был продолжен (они считали, что такой курс позволит им сохранить личное благоденствие);
и третье – им требовалось, чтобы на посту президента был проверенный человек.
Почему именно Путина они посчитали достаточно проверенным и надежным?
Во-первых, он был сотрудником Собчака, человека авторитетного среди демократов (кстати, и сам Собчак всегда очень хорошо отзывался о Путине).
Во-вторых, они проверили Путина на деле Скуратова: им требовалось сместить этого деятеля с поста генпрокурора. Так вот, Путин показал себя человеком этой команды: ему дали задание, он хоть и не выполнил его сразу (Совет Федерации взял Скуратова под защиту), но ретиво принялся за дело.
Третье, работая на должностях в Кремле, а также директором ФСБ, Путин вел себя очень корпоративно. Очень корпоративно. Всегда поддерживал «генеральную линию» линию Ельцина и его окружения. Не был замечен в конфликте ни с какими олигархами, как я уже говорил, дружил с ними. Вообще был очень комфортным, удобным, абсолютно лояльным человеком.
Да, скорее всего их смущало гэбэшное прошлое Путина, но смущало не очень сильно, поскольку считалось, что он принадлежит к новой генерации чекистов; к тому же он все-таки с Собчаком работал, был за реформы и т. д. Вот у меня такая версия. Не знаю, насколько она верна, но, по-моему, выглядит она достаточно правдоподобной.
Итак, Борис Немцов разделяет довольно распространенную точку зрения, что одной из главных причин, если не главной, почему на роль преемника был выбран именно Путин, была гарантия безопасности, которую он будто бы дал Ельцину и его ближайшему окружению.
Да, я считаю, что это важнейшая версия из тех, что имеют право на существование, и, скорее всего, она исторически подтвердится, – еще более уверенно говорит Немцов. – Потому что, если мы посмотрим, как вел себя Путин по отношению к Ельцину, а также к Дьяченко и к Юмашеву, то нетрудно заметить, что вел он себя по отношению к ним очень лояльно. Он их не тронул. Никого.

А.Чубайс:
− В июне 1996 года, − рассказывает Чубайс, − Собчак, как известно, с треском проиграл выборы губернатора. Соответственно, вылетели все. Тогда ведь Путин заявил, что ставший губернатором Яковлев − Иуда. Несмотря на это Яковлев вроде бы предлагал ему вернуться в мэрию, но Путин отказался. Держался стойко… Надо было искать какие-то варианты. Для Леши Кудрина я придумал вариант − возглавить Главное контрольное управление президента. А с Путиным мы что-то долго мучились… Потом появился вариант начальника Управления по связям с общественностью в Администрации президента, на которую и должен был идти Путин Владимир Владимирович. Но как-то это все затянулось… А в это время, как я понимаю, Путину предложил должность начальник Управделами президента Бородин, возможно, при участии Алексея Алексеевича Большакова, первого вице-премьера в правительстве Черномырдина. А потом уже, когда я забрал Алексея Леонидовича Кудрина в Минфин, − это было уже весной 1997 года, − Леша предложил назначить Путина на оставляемое им место в ГКУ. Я был − за. Но это уже был не мой вопрос…
− Юмашев говорит, что назначить Путина на должность руководителя ГКУ ему предложили именно вы…
− Ну, может быть, и я предложил. Леша мне предложил, я Вале позвонил… Но это все было неформально… Формально я уже не мог никого назначать в Администрации. Я уже работал в правительстве. Так что это было решение Юмашева.
В дальнейшем, после ГКУ, продвижении Путина по карьерной лестнице, Чубайс, по его словам, тоже не участвовал.
Все же, думаю, Анатолий Борисович недооценивает свою роль в восхождении будущего президента на вершину власти. Не исключено, что, не будь его рекомендации, Путин и не занял бы место начальника ГКУ − заместителя руководителя Администрации президента, должность уже не хозяйственную, которую он занимал у Бородина, а по-настоящему весомую, политическую.
...
О том, что Ельцин остановил свой выбор на Путине, Чубайс узнал где-то в конце июля 1999-го.
− А до этого момента, спрашиваю я Чубайса, − вы никогда не думали, что Путин может стать президентом?
Скорее, нет, не думал, не очень уверенно отвечает Анатолий Борисович.
...
Я не знал, что Степашин рассматривается как временная фигура, тем более с самого начала со времени назначения его на пост премьера, – говорит Чубайс. Мне казалось, что на него смотрят не как на временную фигуру, а как на фигуру будущего президента, что именно с такой перспективой он был назначен на пост председателя правительства.
...
Моя позиция была продиктована очень простой логикой: я считал, что мы находимся в настолько драматической политической ситуации, на таком драматическом этапе нашего развития, что задача избрания самоценна. А это означало, что при оценке фигуры кандидата требования к нему как к кандидату были более важны, чем требования к нему как к будущему президенту: уж совсем раскаленная была обстановка, только что в мае чуть-чуть не получили импичмент. За год с небольшим смещался четвертый премьер, назначался пятый. Делегитимизация власти достигла наивысшей точки. Отношение людей к ней было примерно такое: «У вас там во власти какая-то полная каша! Что у вас там происходит? Что творится? Премьеров меняют одного за другим. Только что состоялся дефолт…» Ужасная обстановка. Так что было не до жиру. Не до замечательного, великолепного, идеального президента. Тут главное избрать бы не Примакова, не Зюганова! Именно в силу этого я считал, что избираемость кандидата гораздо более важный критерий, чем качества будущего президента. И с точки зрения избираемости, как мне представлялось, Степашин был выше, чем Путин. В то же время я совсем не считал тогда, что Путин хуже как президент.
В общем Чубайс активно боролся за Степашина.
Во что конкретно вылилась эта ваша борьба, ваша бурная деятельность, имевшая целью воспрепятствовать выдвижению Путина?
Ну, я переговорил со всеми ключевыми лицами, начиная с самого Путина и кончая Юмашевым…
Любопытно, что же вы сказали Путину? «Владимир Владимирович, вам не стоит идти в президенты»?
Я высказал ему свою точку зрения, сказал, что считаю неправильным, что его выдвигают кандидатом на пост президента, что это рискованно, что мы можем вообще все проиграть.
И какова была его реакция?
Он высказался не очень определенно. Смысл его позиции сводился к тому, что он не рвется в президенты, но решение принимает не он. Если оно не будет принято, значит, не будет, если будет принято, значит, будет. Примерно такая была реакция.
...
− Кто из близких Ельцину людей своими советами более всего повлиял на него, когда он принял решение остановить свой выбор на Путине? Юмашев? Татьяна Борисовна? Волошин?
Мне сама постановка вопроса кажется неправильной. Я не согласен с очень распространенной версией о том, что Ельцин находился под безраздельным влиянием некоего круга близких ему людей так называемой «семьи». Эта версия, как я знаю, была придумана Игорем Малашенко (напомню: Малашенко был генеральным директором НТВ при Гусинском. – О.М.) Надо признать, она оказалась очень эффективной как пиар-оружие, но совершенно не соответствующей действительности.
...
В то же время разговор о помощниках и советниках президента не такой уж бессмысленный. Ведь Ельцин несколько лет, начиная с 1996 года или даже с более раннего срока, обдумывал вопрос о преемнике. В одиночку он вряд ли мог его решить сколько-нибудь приемлемым образом…
Так что на вопрос, кто больше всего повлиял на него при выборе Путина, могу совершенно определенно ответить: да никто! Вопрос надо ставить по-другому: какие аргументы повлияли в наибольшей степени на этот выбор? В данном конкретном случае должен признать: что касается моих аргументов, они были неверны. Я-то выступал с той позиции, что Путин неизбираем, что мы его не изберем, а Ельцин прислушался к тем, кто говорил, что он избираем. Кто оказался прав? Я? Нет. Он!
— А кто ему говорил, что Путин избираем?
— Ну, Юмашев, наверное…
— Волошин?
— Волошин, конечно.
...
Вы сказали, что главным критерием для выбора Путина стала его избираемость. Причем вы считали, что Путин ею не обладает, а Ельцин – что обладает…
Да, и он, повторяю, оказался прав, а я не прав.
Но ведь этому критерию избираемости могли соответствовать и другие люди…
Нет. В том-то и дело, что нет. В том-то и дело, что нет. У нас были единицы, о ком можно было бы вести речь при таком подходе.
У Путина первый измеренный социологами «президентский» рейтинг – его измерили 14 августа 1999 года, через пять дней после назначения Путина и.о. премьера, – составлял… всего лишь один процент. 74 процента ответивших сказали, что прежде вообще ничего о нем не слышали… О каких предпосылках избираемости тут можно было говорить?
Да дело же не в этом! Все начинают с нуля. Только не у всех этот нуль потом превращается в десятки процентов.
Многие полагают, что весьма важную роль в продвижении Путина по карьерной лестнице в условиях молодой демократической России сыграло то обстоятельство, что переломные российские годы, с 1990-го по 1996-й, он провел рядом, плечом к плечу, с пламенным демократом первой волны, выдающимся народным трибуном Анатолием Собчаком: можно ли, дескать, найти другое, более убедительное свидетельство демократических взглядов Путина? Лично я думаю, что такое соображение слишком наивно. К тому же не до конца ясно, действительно ли Путин пришел к Собчаку по собственной воле. Наконец, у Собчака будущий российский президент в основном занимался хозяйственной деятельностью и в качестве демократа опять-таки никак себя не проявил… А вообще, если не считать «собчаковского» мотива, все, кого бы я ни спрашивал, какие качества Путина побудили остановиться на нем как на преемнике, говорили мне примерно одно и то же: он показал себя, как деловой, исполнительный, четкий, умеющий точно формулировать свою позицию, до конца отстаивать ее в дискуссиях с оппонентами… Но ведь это все качества достаточно квалифицированного чиновника, пусть даже и высокого ранга. Но это не качества ПРЕЗИДЕНТА ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ СТРАНЫ. И то, что он не продемонстрировал вот этих демократических качеств до момента своего избрания, на мой взгляд, решающим образом, сказалось после его избрания. Никто не сумел заранее рассмотреть в нем этих качеств просто потому, что У НЕГО ИХ НЕ БЫЛО.
Вы все про демократию, с некоторым раздражением, – говорит мне Чубайс, – выслушав эти мои соображения. У вас весь строй анализа такой: если демократ, то хорошо, а если не демократ, то плохо. Но жизнь чуть-чуть сложнее…
Упрек довольно неожиданный в устах «отца российской демократии», коим, без сомнения, наряду с Ельциным и Гайдаром, в девяностые годы был Анатолий Чубайс.
...
...да, я действительно считаю: президентом демократической страны должен быть человек демократических взглядов (это, по-моему, достаточно тривиальная истина). К моменту появления Путина в большой политике никто не приметил особенной его приверженности демократическим ценностям.
Я уже сказал, что это вы оцениваете все по критерию демократичности. А я не считаю, что этот критерий единственный.
Не единственный, но, по-моему, один из главных… Как я понимаю, вы все-таки не можете сказать, какие качества Путина, кроме, ну, допустим, порядочности, подвигли Бориса Николаевича на то, чтобы выбрать его преемником?
Нет, не могу, – покорно соглашается Чубайс.
...
Как сам Чубайс относится к президентству Путина?
Я не согласен, что, став президентом, Путин стал разворачивать корабль в обратную сторону. У меня другая позиция. Она состоит в том, что президентство Путина правильно делить на два этапа: первые четыре года и вторые четыре года. Я считаю, что первые четыре года были гораздо более продуктивными и в значительной степени ориентированными на продолжение курса Ельцина, курса реформ. А во вторые четыре года в значительной степени появились иные приоритеты, со многими из которых я не согласен. О чем, кстати, я не раз говорил публично.
Например?
Ну, не хочется повторять – гимн, Ходорковский, назначение губернаторов, оценка девяностых годов и т. д. и т. д.
А чем вы объясняете этот перелом на рубеже первого и второго срока?
Позицией Путина. Что тут объяснять? Все понятно.
Что понятно? Человек двигался одним курсом и внезапно изменил его. Кстати, и возвращение советского гимна, и арест Ходорковского случились еще во время первого путинского четырехлетия…
А кто вам сказал, что политическая линия должна быть задана и прямолинейна, как железнодорожные рельсы?
Это что-то непонятное… Борис Николаевич Ельцин действительно задал определенное направление движения к демократии и рыночной экономике, он и помыслить не мог, что его преемник сойдет с этих «железнодорожных рельсов».
...
По-моему, достаточно ясно, что стратегическая цель Путина в той или иной форме – восстановить Россию как империю. Ельцину, как ни крути, такая цель в страшном сне не могла присниться...
− Во-первых, для меня обвинение в стремлении восстановить империю не является обвинением. У меня более сложное, совсем не черно-белое, отношение к этой теме. Я как-то высказывался на этот счет, за что и получил от братьев-демократов… (Имеется в виду известная идея Чубайса о необходимости построения в России «либеральной империи», которую он выдвинул 29 сентября 2003 года, выступая в Инженерно-экономическом университете Санкт-Петербурга. − О.М.) Во-вторых, я абсолютно не согласен, что по части «имперскости» Путин радикально пересмотрел стратегию Ельцина.
...
Да, Бориса Николаевича волновали именно эти вопросы, говорят мне мои собеседники, сможет ли его преемник продолжить демократические реформы в общественной жизни и рыночные реформы в экономике, продолжит ли Россия интеграцию в сообщество цивилизованных стран, сможет ли она объединить вокруг себя страны СНГ и т. д. Он считал, что именно Путин – наиболее сильная фигура, кто в состоянии обеспечить продолжение пути, который он предложил России, что остальные – либо слабее (как Степашин), либо у них в мозгах не то (Лужков, Примаков), либо неизбираемы (Чубайс). Что касается словесных заверений, Борис Николаевич считал их совершенно излишними: он верил Путину.
У меня вновь и вновь возникает предположение, что Ельцин не шибко разбирался в людях: ведь аналогичные – как в случае с Путиным – «кадровые» ошибки Борис Николаевич совершал и прежде: вспомнить хотя бы таких его неудачных назначенцев, как Скоков, Лобов, Баранников, Хижа… Да те же Коржаков, Барсуков, Сосковец…
На это мне отвечают: в принципе, конечно, перебирая фамилии, можно придти к такому заключению, что Борис Николаевич недостаточно разбирался в людях; но такой вывод напрашивается в большинстве случаев, когда какому-то администратору приходится делать огромное количество назначений – в одних случаях назначение оказывается удачным, в других нет… Коржаков, Сосковец, Баранников, Лобов… все правильно, выбор был неудачным, и список можно продолжить. Добавить сюда Руцкого, например… Но есть же и другой список: Бурбулис, Чубайс, Гайдар, Черномырдин, Юмашев, Немцов, Сатаров, Дубинин, Кудрин, Лифшиц, Волошин… В последнем списке все – люди разные. Кто-то был совсем близок к Борису Николаевичу, как Чубайс или Немцов, с кем-то у него были в большей степени деловые отношения, как с Кудриным или Дубининым, но профессиональные, человеческие качества всех этих людей, их демократические убеждения не вызывают сомнений. Все эти люди – рыночники, они все – за открытое, демократическое общество, со свободными СМИ, с нормально действующим разделением властей, то есть со всеми элементами нормального, цивилизованного общества.
…Ну да, действительно, можно согласиться: вывод о том, что тот или иной администратор недостаточно хорошо разбирается в людях, можно сделать в большинстве случаев, когда этому администратору приходится делать огромное количество назначений: в одних случаях назначение оказывается удачным, в других – нет, ни один администратор не застрахован от ошибок. Вот только цена ошибки бывает разная…

В.Юмашев:
...немалое значение при подборе людей для Ельцина имела, как бы это сказать, ментальная близость, что ли: он охотнее приближал к себе человека, похожего на него самого, по жизненному опыту, по образу жизни, по психологии…
В какой-то мере это так, говорит Валентин Юмашев. Ментально, по-человечески, конечно же, Коржаков, с его простотой, любовью к выпивке, или Сосковец – классический «красный директор», жесткий тип руководителя, или Лобов – бывший первый секретарь обкома, говоривший с Борисом Николаевичем на одном языке, все они, конечно, были гораздо ближе ему, чем те, кто перечислен во втором списке. Но, обратите внимание, он, в конце концов, порвал практически со всеми из первого списка и остался в хороших отношениях с людьми из второго, более того, с кем-то из них продолжал работать до последнего дня своего пребывания в Кремле. Это при том, что говорить с Гайдаром, Чубайсом, Лифшицем, Сатаровым или со мной ему было в тысячу раз менее комфортно, чем с теми, из старой гвардии. Те всегда радостно его облизывали, а эти говорили, что думали, прежде всего, потому, что так привыкли. К тому же, большая часть из второго списка не держалась за свое место. Более того, почти каждый, за редким исключением, с удовольствием простился бы с этой неблагодарной политической, административной работой...
В общем-то, Путин, как мне представляется, особо не тяготел ни к первому, ни ко второму списку. Он, насколько я знаю, не парился и не выпивал с Ельциным в бане, но и не слыл «человеком идеи», твердым демократом-рыночником, как Гайдар или Чубайс. Было что-то третье…
Спрашиваю, что же именно это «третье», что выделило Путина среди других в глазах Ельцина. Может, все-таки все решил чей-то совет? Или чьи-то советы? Борис Немцов, например, не однажды говорил, что Путина Ельцину подсунул Березовский через Татьяну Борисовну. Юмашев категорически отвергает это утверждение:
Это полный бред, полная чушь! Борис Николаевич никогда бы не воспринял от дочери ни одного кадрового совета. Кстати, как и от Наины Иосифовны. В этом смысле он был глубоко патриархален: считал, не женское это дело, разговаривать с мужчинами о политике. Татьяна действительно хорошо относилась к Путину, и если бы Борис Николаевич ее спросил, правильно ли он сделал, что выбрал его в качестве преемника, скорее всего, сказала бы: «Папа, ты молодец! Классная идея! Правильное решение!» Но он не спросил.
С кем-то все-таки Ельцин, наверное, держал совет?
Конечно, в таких случаях Борис Николаевич советовался, с кем находил нужным. И не потому, что считал, будто сам плохо разбирается в людях, мол, есть у него такая слабость. Он так не считал. Просто советоваться в подобных случаях – это естественно для любого лидера и даже любого руководителя компании. В общем-то Борис Николаевич так поступал всегда. Когда, например, он перебирал варианты, кого назначить премьер-министром после Черномырдина, он спрашивал меня, что я думаю о каждом из кандидатов (я был главой администрации). Это не значит, что у него в этот момент не было решения, скорее всего, он просто сравнивал оценки свою и мою. Соответственно и я отвечал, не зная, совпадает позиция Ельцина с моей или нет. По-видимому, такой же разговор перед назначением Кириенко он провел с Чубайсом, с Немцовым. При этом, в отличие от меня (я в силу своих обязанностей руководителя администрации должен был готовить все документы по снятию старого и назначению нового премьера), когда Ельцин говорил с Чубайсом и Немцовым, обсуждая ту или иную кандидатуру, они даже не понимали, что он обсуждает с ними будущего кандидата на пост главы правительства.
Каков был круг людей, с которыми Ельцин говорил о Путине?
Он разговаривал со многими. Причем не только с теми, с кем он работал (с тогдашним главой администрации Волошиным, с руководителем своего секретариата Семенченко), но и с теми, кого он считал входящими в его команду – с тем же Чубайсом, с Александром Ослоном, Игорем Малашенко (тот входил в эту команду до момента, когда группа Гусинского стала агрессивно конфликтовать с Кремлем, поддерживая тандем Лужкова – Примакова)… Говорил и с другими… Можно ли сказать, что чьи-то советы решающим образом повлияли на Ельцина, побудили его остановить свой выбор на Путине? Люди, знавшие, как в действительности было дело, единодушно утверждают: ничьи советы не повлияли. Да, он со многими советовался, и среди тех, с кем он держал совет, как меня уверяют, не известен ни один, кто сказал бы что-то плохое о Путине образца 1996-1999 годов. Но если бы Борис Николаевич почувствовал в нем что-то не то, никогда бы не согласился сделать его преемником, несмотря ни на какие советы.

«Они все тогда были счастливы»
В общем, в окружении Ельцина не нашлось ни одного человека, кто бы ему сказал: «Борис Николаевич, по-моему, вы делаете ошибку». Те же Чубайс, Гайдар, Кудрин, Дубинин, как мне рассказывают, были на седьмом небе оттого, что Борис Николаевич смог сделать такой выбор. Они не просто были счастливы, для Чубайса, например, это был один из самых счастливых моментов в жизни (хотя сначала, как уже говорилось, он был против кандидатуры Путина). На инаугурации Путина в порыве чувств он обнял Юмашева со словами: «Валя, ты не представляешь, что Борис Николаевич сделал, что мы все сделали! Теперь у страны на десятилетия только движение вперед и ничто не может ее остановить!»
Кстати, напомню, именно Чубайс рекомендовал Путина Юмашеву – тогда руководителю Администрации президента – на должность начальника Главного контрольного управления (причем этот пост совмещался с должностью заместителя главы Администрации). И все годы, что он работал с Путиным, Юмашев, по его словам, был чрезвычайно благодарен за этот совет: Путин был «аккуратен, профессионален, блестяще решал поставленные перед ним задачи». По этой причине Юмашев (уже он, а не Чубайс) все время двигал его вперед. При Юмашеве Путин стал первым замом главы Администрации, потом − директором ФСБ и, через несколько месяцев, еще и секретарем Совета безопасности (это был первый случай, когда человек совмещал два таких важных поста).
Может быть, стоит напомнить и то, что именно Юмашев попросил Ельцина обратить на Путина особое внимание. Это случилось не тогда, когда он предлагал его президенту на должность своего первого зама, а позже, когда еще более утвердился во мнении, что он «очень сильный работник», несравненно более сильный, чем все остальные ведущие сотрудники администрации − Ястржембский, Приходько, Орехов… Хотя все они тоже считались достаточно сильными… Ястржембского, например, Юмашев одно время даже подумывал рекомендовать Ельцину на пост президента…
Дальнейший карьерный рост Путина – премьер-министр, президент – происходил уже при Александре Волошине.
Итак, ближайшее окружение Ельцина испытало настоящую эйфорию в связи с избранием Путина президентом. Когда она стала рассеиваться? В общем-то, эйфория сама по себе не может держаться долго, но до истории с Ходорковским ни у кого из этих людей не возникало никаких, даже малейших, тревог, что что-то может двинуться куда-то не туда…
...
Да, я считаю, это именно так, – соглашается со мной один из моих собеседников. То, что сейчас происходит, с моей точки зрения, невозможно было предвидеть. Путин сильно переменился. Не знаю, почему. Может быть, он человек, для которого очень важно, кем он окружен, человек, который очень пластичен. Если вокруг него люди демократических убеждения, он – демократ…
Вот ведь забавная вещь. «То, что сейчас происходит… невозможно было предвидеть». Может быть, в какой-то степени это, в самом деле, так. Однако сам факт, что дальнейшее его, Путина, поведение непредвидимо и непредсказуемо, что он вполне может развернуться и на 90, и на 180 градусов, это-то, наверное, не так уж трудно было заподозрить и предугадать. Почему? Да потому, что он был из клана «рыцарей плаща и кинжала». Не Штирлиц, конечно. Никаких таких подвигов за ним не числилось. Пять лет просидел в ГДР, в Дрездене, днем в основном подшивал в папку никому не нужные отчеты, а вечером пил пиво с коллегами. Но, без сомнения, ПО СВОЕЙ ПСИХОЛОГИИ к тому времени он уже был «человеком с Лубянки» (или откуда там из Ясенева?) Некоторые азбучные элементы этой психологии он выдрессировал в себе еще в отрочестве, еще только когда мечтал о карьере Джеймса Бонда. Главный элемент этой психологии – абсолютная, стопроцентная скрытность, закрытость от внешнего взора, зашторенность. «Молчи, скрывайся и таи и чувства, и мечты свои!» Так что, сколько бы Борис Николаевич (или кто-то другой из его окружения) ни изучал его, сколько бы с ним испытующе ни беседовал, по-настоящему узнать, что это за человек, у них не было ни малейшего шанса. По словам его дрезденского сослуживца, уже много раз мной упомянутого, Владимира Усольцева, Путин принадлежал к тем людям, кто «думает одно, а говорит другое». В общем, перед Ельциным и его советниками был типичный «кот в мешке». И именно это обстоятельство с самого начала должно было всех насторожить. Однако не насторожило. Ни Бориса Николаевича, ни кого-либо еще, кому следовало бы насторожиться...
Так что, в первую очередь, объясняют мне, − не только в случае Путина, − когда при Ельцине кого-то брали на работу в Администрацию президента, когда двигали по службе, то, прежде всего, старались оценить профессиональные, человеческие качества этого работника, не зацикливаясь на его биографии.
...
Это сейчас, по прошествии лет, все так и сяк судят и рядят, что, собственно говоря, произошло 31 декабря 1999 года... Однако непосредственно после той даты − 31-го − мало кто угадал, мало кто дал точную оценку. Пожалуй, точнее всех ее дала Валерия Новодворская в «Литгазете» от 19 января (еще и трех недель не прошло от рокового события):
«Он (Борис Николаевич Ельцин. − О.М.) останется в истории Иваном Сусаниным, который обещал показать стране дорогу на Запад, а в результате завел ее и сдал прямо в руки Лубянки, устроив нам конфронтацию со всем цивилизованным миром… Ельцин все свои заслуги, до одной, очень старательно, ничего не забывая, взял назад (точнее бы сказать: взял и перечеркнул. – О.М.)

Оригинал и комментарии