Недавние тренды рунета

В своём аккаунте на Дзене разместил небольшой текст, посвящённый, естественно, СССР. Текст озаглавил «СССР, который мы потеряли». Вообще на Дзене такое количество совков, что просто рай для естествоиспытателей, а также для тех, кто любит бросать в них зажженные спички и смотреть, как потешно они начинают метаться во все стороны, пытаясь потушить горящую нижнюю часть своего туловища. Но в комментарии в этот пост ринулись не просто совки, а совки с искажёнными от ненависти физиономиями. Из чего следует, что тут уж я их за живое взял по настоящему. Совок – это дегенерат. Но даже дегенерат иной раз демонстрирует проблески сознания. Особенно когда подносишь к его физиономии зеркало. Поскольку на Дзене мой аккаунт многие из читателей ЖЖ не читают, я решил полностью воспроизвести здест этот еткст. Благо он совсем небольшой. Текст полностью по катом.



Главный критерий оценки любого государства – человек. Советский человек – это самый низкий тип, искусственно выведенный за всю историю человечества. Лживый, инфантильный, покорный, склонный к алкоголизму и вороватый, завистливый и продажный (причём, за копейки) – вот что такое советский человек. Иные экзальтированные граждане могут воскликнуть: «Ну как же так! Мы ведь в книжках читали, мы ведь в фильмах смотрели!» В книжках, да, читали, и в кино видели совсем другой типаж. И на плакатах тоже. Но реальный человек познаётся по плодам его деятельности. Каковы же плоды деятельности стопроцентного советского человека, то есть такого, который родился и вырос в СССР, и который был воспитан людьми, которые и сами в свою очередь родились и выросли в СССР? А плоды весьма впечатляющие.



Советский человек уничтожил СССР, а затем создал РФ. Конечно, последние лет пять стало модно вспоминать об СССР в превосходной степени и с нотками ностальгии, как о потерянном рае. Причём чаще всхлипывают по СССР как раз те, кто в конце 80-х и начале 90-х – то есть тогда, когда по идее СССР ещё можно было спасти – рвали его на куски, распродавая заводы, фабрики и совхозные земли за копейки, выстраивая «схемы» и т.д. и т.п. А сейчас они вдруг загрустили и даже считают себя – ни много, ни мало – советскими патриотами. Ну да Бог им судья.



Что до СССР, то не было в истории русского народа более ужасного периода, периода, за который всё самое лучшее в народе уничтожалось, а взамен насаждалось только самое низменное и дегенератское. Можно долго говорить о том, как бесконечно далека от идеала была Российская империя Романовых – тут вам и множество нищих, и безграмотных, и чугуна плавили меньше, чем в Англии, да и аристократия прогнила насквозь и впала в маразм. Всё это так. Никто и не спорит – во всяком случае никто из разумных людей. Но ведь на смену такого, мягко говоря, не самого лучшего строя, должно было прийти какое-то совершено чудесное государство. И оно пришло – но лишь как декларация и куплеты в песне: «Я другой такой страны не знаю, где так счастлив был бы человек».



На самом деле СССР закабалил и поработил всё население, вычленив из числа общей массы лишь «белую кость» – партийную номенклатуру и готовых ей служить специалистов. Бессмысленная жестокость и кровожадность коммунистической диктатуры, установленной на всём пространстве бывшей Российской империи, поражает воображение.



Никогда в истории в мирное время правители государства не терроризировали так свой народ, не унижали и не издевались над ним. И всё это под песню «я другой такой страны не знаю, где так счастлив был бы человек». А сумасшедшая экономическая система, которая была запущена в стране, в итоге через три поколения привела к полной деградации советской экономики, и, как результат – её окончательному коллапсу. Однако тупой советский человек не только не сделал никаких выводов, а даже не попытался проанализировать этот «эксперимент», найти, в чём же были неполадки и ошибки. Нет, советские человек сегодня продолжает мычать: «Всё было превосходно! Это было самое эффективное государство, в котором к тому же не было унижения и эксплуатации человека человеком! А всему виной – план Даллеса и происки жидомасонов, которые в сговоре с гуманитарной советской интеллигенцией развалили это самое лучше в мире и самое эффективное в мире государство». Собственно, уже на примере этих заклинаний можно понять, насколько дегенеративной системой был СССР, если сегодня славят его люди в основном с состоянием мозгов, как после тяжкого и продолжительного запоя.



Можно сказать: но ведь это односторонний взгляд. Ведь было не только это. Были космические ракеты, были научные лаборатории, были Большие театры и выигрыши сборной СССР по хоккею. Да, были. И это ведь самое печальное. Потому что показывает, что наш народ был не бесплоден, не туп, и не бесталанен. Нет, народ наш умён, талантлив, и когда ему не мешают или мешают не очень, он способен на многое. Но тем больнее, что коммунисты высасывали из лучших представителей нашего народа только то, что им было нужно для пропаганды в мире своих мракобесных шизофренических идей, а остальное предавали остракизму. В итоге СССР получился «Верхней Вольтой с атомной бомбой». На одном краю – мощные ракетоносцы с ядерными боеголовками и атомные подводные лодки, пышные пафосные съезды в Кремле и золотые звёзды на чемпионатах мира и Олимпиадах; на другой – уровень жизни ниже, чем уровень жизни получающих пособие негров в США и уверенная деградация народа в целом, его спаивание и вхождение в состояние социальной апатии.



Печальная ирония истории: люди, участвующие в событиях 1917 года, верили в то, что создают свободное и зажиточное общество. Но в реальности они оказались под коммунистическим ярмом на жидкой баланде. А лучшие представители народа были либо уничтожены, либо бежали из страны.



СССР не окончил свои дни, отчаянно сопротивляясь в пожарище, из последних сил обороняясь от наступающих со всех сторон превосходящих сил врага (скажем, как Третий Рейх). Нет, СССР медленно сгнил и развалился. А его лидеры побежали ко вчерашнему врагу – которого сами же и пугали незадолго до этого своими ядерными ракетами – за подачками. Работники коммунистических райкомов, обкомов и ЦК КПСС сдали по описи своё имущество новой власти. Впрочем, новая-то власть – это были вчерашние перекрасившиеся коммунисты. Что лишний раз подчёркивает гнилую сущность СССР и коммунистов. А сам советский народ не ударил палец о палец, чтобы спасти СССР. Почему? Да потому что тогда, в 1991 году, люди прекрасно знали, каким дегенеративным убожеством был СССР и ради его спасения рисковать не желали. Ну а то, что нынешняя РФ получилась такой кривой – так а что вы хотите, если строили-то это новое образование те же самые советские люди из СССР? А разве советские люди хоть что-то путное могут построить? Вот то-то и оно.

Оригинал и комментарии

Удивительно, но я ни разу не смотрел фильм «Подарок на Рождество» (1996) с Арнольдом Шварценеггером в главной роли. Сегодня посмотрел, поскольку хотелось чего-нибудь по теме Рождества. А тут сразу и про Рождество, да ещё с Арни в главной роли. Что сказать? Фильм конечно средненький, семейный. Арни в необычном амплуа бизнесмена. Правда в финале он таки становится крутейшим суперменом. Но странным образом мне этот американский фильм напомнил советский новогодний фильм 1982 года «Детский мир» с Донатасом Банионисом в главной роли. Основные сюжетные линии настолько схожи, что невольно подумалось, что Рэнди Корнфилд, сценарист «Подарка на Рождество», вдохновился просмотром советского фильма «Детский мир». Однако при всей схожести сюжетов, разница между фильмами просто разительная и беглое их сравнение хорошо иллюстрируют всю непохожесть США и СССР как систем обитания людей. После просмотра фильмов становится очевидным, почему США – страна, которая привлекает симпатии сильных, амбициозных, энергичных и целеустремлённых людей, а СССР – страна, которая вызывает приступы отчаянной ностальгии разве что у вялых слабаков, хлюпиков и нытиков, ничего так не жаждущих в своей жизни, как того, чтобы кто-то взвалил на свои плечи их проблемы, причём, разумеется, бесплатно.



Общая схожая сюжетная линия заключается в том, что накануне праздника – Рождества в американском фильме и Нового года в советском – два взрослых человека сталкиваются с серьёзной проблемой. Им нужно во что бы то ни стало в последние часы, которые остались до начала праздника, купить заветную игрушку, о которой давно мечтает их ребёнок. Оба мужчины – Говард Лэнгстон в исполнении Арни и Михаил Петрович Распоркин в исполнении Донатаса Баниониса – отважно бросаются навстречу превратностям судьбы, чтобы во что бы то ни стало сделать ребёнка счастливым. Однако, как выясняется, превратности ждут их на каждом шагу – именно той игрушки, которая нужна ребёнку, в магазинах нет. В этом нет ничего удивительного для советской реальности. Но, как выясняется из фильма «Подарок на Рождество», в мире западного чистогана тоже бывают случаи, когда, вопреки невидимой руке рынка, на какой-то товар возникает дефицит и за ним выстраиваются очереди.



Случается это, например тогда, когда реклама малость перестаралась и локальный спрос на конкретный товар превышает предложение «здесь и сейчас». Например, всем нам известны дикие очереди в магазинах накануне начала продаж новых смартфонов iPhone. Желающих стать обладателями новшества так много, что существуют опасение не суметь купить их в первый же день. Или, вот как недавно, когда в Канаде легализовали марихуану и накануне открытых продаж в магазины выстроились очереди. Советским людям знакомо это чувство, ибо в СССР, собственно, по другому продажи и не происходят. Причём можно не стать обладателем заветной вещи не только в первый день, но даже в первый год или даже первую пятилетку от начала выпуск. Конечно, в США очень быстро рынок насыщается и все желающие покупают то, что хотят. Но накануне Рождества заветный подарок надо купить именно накануне Рождества, а не на другой день или через неделю. Какой же подарок хочет получить сын Лэнгстона на Рождество?



Он хочет получить игрушечную копию героя детского комикса и сериала – Turbo Man. Беда только в том, что миллионы других детей тоже мечтают об этой игрушке и все правильные родители заблаговременно озаботились покупкой, чтобы было что положить под рождественскую ёлку.



Но не таков герой Шварценеггера – бизнесмен Говард Лэнгстон. Он занят только своим бизнесом и врёт своему сыну, что тот получит Турбомэна, тогда как ничего у него нет. И лишь в самый последний момент бросается по магазинам. Естественно, там именно эта игрушка отсутствует, ибо все Турбомэны раскуплены другими родителями.



Других игрушек в магазинах – море.



Но по условиям сделки Лэнгстону нужен только Турбомэн. И он ищет его, прочёсывая магазин за магазином, и попадая в такие экзотические места, как база фальшивых Санта Клаусов или радиостанция, на которой разыгрывается сертификат на получение Турбомэна на складе.

По той же схеме, но с поправкой на советские реалии развиваются события в фильме «Детский мир».



В самом начале герой, некто Распоркин, видит из окна вагона новогоднюю ёлку на какой-то мелкой станции. Затем начинает учить проводницу тому, как надо носить золотые украшения.



Из дальнейшего выясняется, что Распоркин – ювелир или, «золотых дел мастер», как он сам себя аттестует. Правда, капиталов не нажил. Это тоже, с его слов. Но вообще есть некоторая схожесть с героем Арни – Распоркин-Банионис хотя и не бизнесмен, но тоже лицо свободной профессии, что для советского фильма достаточно неожиданный типаж для главной роли.



Затем Распоркин попадает в предновогоднюю Москву и радуется, как ребёнок всяким новогодним уличным украшениям. Довольно убогим, между нами говоря. Но не будем придираться.



Затем он прибывает в квартиру некой Людмилы Яковлевны, которую играет Наталья Гундарева. У Людмилы Яковлевны есть маленький сын, Юрка, который очень ждёт приезда Распоркина. Их отношения как-то не очень объясняются. По каким-то сценам кажется, что Распоркин – муж и отец, который ездил в командировку, а теперь вернулся. В другие моменты возникает ощущение, что он – влюблён в Людмилу Яковлевну и хочет на ней жениться.



Нет, всё же – влюбленный. Ибо маленький Юра, проснувшись, бежит к нему с криком: «Дядя Миша, с приездом!» и называет его на «Вы».



Дом американского бизнесмена и советскую квартирку сравнивать не будем. Как говорится, замнём для ясности. Разница и так очевидна. Но не в ней дело.

Выясняется, что в отличие от американского бизнесмена Лэнгстона, советский ювелир Распоркин загодя заказал новогодний подарок для Юры и должен получить его в Детском мире.



Туда он и направляет свои стопы, думая, что быстренько выкупит подарок и вернётся к любимой женщине и её сыну встречать Новый год.



В Детском мире 31 декабря толпа и свалка.



Ну прямо как в американском магазине игрушек, в который накануне Рождества отправляется герой Шварценеггера.



Правда, в советском Детском мире такие толпы и давка бывали всегда. Но не будем сейчас об этом. Итак, ювелир Распоркин прибывает в секцию игрушек и напоминает продавцам, что в ноябре делал заказ на игру «Дорожные знаки», и ещё раз подтвердил заказ за пару недель до Нового года.



«Ну и что, что заказывали?» – восхитительно удивляется продавщица и отфутболивает его к завсекцией. Заведующей не оказывается на месте, но в итоге алчущего заказа ювелира всё же выслушивает заместительница.



Заместительница читает в книге заказов: «Распоркин, заказ от 25 ноября, номер 13». Но с грустью констатирует – отдыхайте, товарищ Распоркин, мы игру «Дорожные знаки» ещё не получили. И предлагает – точно также, как американские продавцы Лэнгстону – вместо одной игрушки купить другую. Но Распоркину нужны именно «Дорожные знаки», ибо именно их ожидает бедное дитя Юрочка. Которого к тому же Распоркин долго обучал ПДД, чтобы играть именно в эту игру.



Масло в огонь подливает кассирша, уведомляя, что фабрика игрушек ещё старые заказы не выполнила, так что нечего и думать о новых. Вот это уже не американская торговля, а советская во всей её красе.



«Мне-то, что теперь делать?» – вопрошает продавщицу Распоркин. «Ну что вы меня-то об этом спрашиваете?» – бросает ему советская продавщица и сваливает в подсобку, поскольку её позвали к телефону, оставляя потенциального отчима Юры в полном недоумении. Распоркин отправляется к замдиректора магазина.



У того в кабинете Распоркин наблюдает сцену, как замдиректора просит продавца оставить ему новогодние колпаки. И получает от замдиректора объяснение, что колпаки – это товар «достаточного ассортимента», а он требует «товар по заказу». В общем, Распоркин начинает совершать такие же телодвижения, что и бизнесмен Лэнгстон, то есть бегать по магазинам и разным прочим местам, в надеже получить заветную игру.



Даже на в плановый отдел попал, где выяснил, что игра уже снята с производства.



И даже оказывается на каком-то складе.



На складе есть даже какие-то импортные игры, которых нет в магазинах, но нет «Дорожных знаков». В итоге Распоркин получает искомую игру у директора фабрики игрушек. Чисто случайно.



Беготню Распорикна можно как-нибудь отдельно рассмотреть с точки зрения изучения советской торговли. Там много любопытных деталей. Но я сейчас не об этом. Я от той разнице в ощущениях при просмотре советского фильма «Детский мир» и американского «Подарок на Рождество». Разницы, которая, как я сказал, характерна для этих двух систем – США и СССР.

Ну вот начнём с героев. Лэнгстон – бизнесмен, волевой, энергичный, готовый в драку, если необходимо. Распоркин – мягкий ювелир. Вообще, кстати, непонятно, почему авторы фильма сделали его ювелиром. В развитии сюжета его профессия вообще не играет никакой роли. С таким же успехом он мог быть инженером или библиотекарем. Единственное, что хоть как-то оправдывает его специальность – он дарит своей женщине цепочку, которую «приобрёл в своей фирме». Видимо советский зритель должен был по виду цепочки определить, что она очень редкая и в простом ювелирном магазине такой не купить. Тут я не копенгаген – не разбираюсь я в советских ювелирных украшениях. На мой взгляд – ничего такого выдающегося в подаренной цепочке нет. В общем, Лэнгстон – сильный и напористый, Распоркин – вежливый до потери самоуважения. Единственное, чем они похожи – упорством в достижении цели.

Дети. Сын Лэнгстона, Джейми – каратист. Накануне Рождества ему вручают синий пояс по каратэ. Волевой и сильный мальчик.



Узнав, что папаша динамит его с подарком, довольно зло выговаривает ему за это. Любой мальчишка, который смотрел фильм, захотел бы быть таким же, как он. А Юра из советского фильма? Маленький, миленький, слабенький – от известия, что игра «Дорожные знаки» ему обломилась, начинает истерить, плакать, а потом ещё и заболевает от нервного срыва. Его очень жалко конечно. Но быть похожим на него захочет разве что какая-нибудь маленькая девочка.



Как ведут себя герои, бросаясь в пучину вод в поисках игрушечных сокровищ? Лэнгстон бьётся, словно это последний бой в его жизни. Он хватает за грудки продавцов в магазинах, он вышибает двери, он избивает целый батальон фальшивых Санта Клаусов, которые подсунули ему фальшивого Турбомэна.



Распоркин ведёт себя совершенно иначе. Он вежлив конечно. Но эта не корректная вежливость равного или высшего, как ему хотелось бы думать, а заискивающая вежливость подчинённого. Он не может повысить голос на продавцов – не то что, двинуть им в ухо. Он полностью зависим от них, а также от разных чиновников советской игрушечной промышленности. Его основная поза – лёгкий полупоклон и вежливо-заискивающая улыбка.

Ну а что игрушки, из-за которых заварился весь сыр-бор? Сын Лэнгстона хочет удивительную хайтековскукю игрушку в виде роботизированного Turbo Man, который разговаривает, летает, стреляет ракетами.



Это очень сложная и дорогая игрушка – неудивительно, что компания, её выпускающая, не смогла сразу понаклепать этих игрушек в достаточном количестве, из-за чего перед самым Рождеством купить её невозможно. Ажиотаж на эту игру объясняется ещё и тем, что она, помимо того, что очень привлекательна в глазах любого мальчишки, представляет из себя куклу киногероя из увлекательного (для детей) фантастического сериала.

Ну а советский мальчик Юра? Он мечтает об игре «Дорожные знаки» – в сущности, дешёвой настольной картонной поделке. Вся сложность её изготовления – цветная печать настольной карты на картоне. Простейшая и примитивнейшая игра. Но даже с такой игрой проблемы. Распоркин стоял в очереди под номером 13 – то есть, по сути, никакого особого ажиотажного спроса на неё нет – не то что на Турбомэна. Просто обычная типовая дешёвка. Если Юре и хочется её очень, то лишь потому, что сам «Дядя Миша» целый год учил его правилам дорожного движения и обещал, что под конец года Юра получит соответствующую игру.

Как сняты сами фильмы?



«Подарок на Рождество» – очень солнечный и динамичный фильм. Почти все сцены происходят либо на залитых солнцем улицах, либо в ярко наряженных и сверкающих помещениях. Фильм полон всяких трюков, драк, в нём присутствуют погони, взрывы, а в финале свершается красочное, массовое действо, завершающееся дух захватывающим приключением в стиле супер-мэна. Причём сам папа мальчика – Лэнгстон-Шварценнегер – становится героем, вызывающим бешеный восторг и у своего сына, и у толп зрителей. Такой вариант Супермена для детей.



«Детский мир» – это депрессивный фильм, который не может вызывать энтузиазма даже в микромизерном объёме. Мальчика Юру очень жалко. Такое ощущение, что ещё чуть-чуть – и он вообще умрёт. Маму его тоже жалко – у неё сын болеет, да ещё привязался наглый заказчик, которому она перепечатывает рукопись. Да и Распоркина жалко. Его все отфутболивают то туда, то сюда, пока наконец над ним не сжалился директор фабрики, который и находит старую запылившуюся игру где-то на выставочном стенде. Всё действие происходит либо на тёмных или пасмурных улицах, либо в квартире юриной мамы – в обычной серой советской квартире, либо в унылых помещениях разных контор. Единственное яркое пятно – пара кадров по-новогоднему наряженного Детского Мира.

Аудитория фильма «Подарок на Рождество» – дети и подростки. А также их родители. Тут всё понятно и чётко выдержано. При этом если требуются какие-то трюки, то они сделаны так, как надо делать трюки. По-взрослому.

Аудитория фильма «Детский мир» – вообще непонятна. Его никому неинтересно смотреть. Детям этот фильм неинтересен, поскольку кому нужна скучная нудь про то, как далеко не спортивного вида ювелир бегает по разным учреждениям, выклянчивая игру. А эти сцены перемежаются сценами в квартире юриной мамы, где то маленький Юра плачет, то мама страдает. Это не для детей. Но и взрослым этот фильм совершенно не в кассу. От фильма на тему Нового года любой человек ждёт чего-то радостного, весёлого, красочного и яркого. Но уж точно никто не хочет, включив фильм про Новый год, получить нравоучительную тоску про то, как плохо работает советская торговля



«Подарок на Рождество» – ярок, динамичен и радостен. Заканчивается он жизнеутверждающим посылом – жизнь есть борьба, но всё в твоих руках, а добро побеждает зло. Позитивный оптимистичный фильм. Посмотрев этот фильм – безусловно, это киносказка – хочется жить в стране, где он снят или, во всяком случае, подражать ей.



«Детский мир» – сер, вял и депрессивен. Заканчивается он неявно выраженным утверждением, что человек ничего не решает, а всё что он может – это выпрашивать подачки у всесильных продавцов и заведующих складами, причём выпрашивать даже тогда, когда вроде имеет право на своё, законное (Распоркин ведь не в конце года бросился искать игру, а заказал её более чем за месяц до Нового года). Посмотрев этот фильм хочется вздохнуть с радостью, что этой страны и этой системы больше уже нет.

Впрочем, есть и у этого свой зритель. Единственный зритель, которому «Детский мир» может понравиться – это современные нытики «ах какое тогда было тёплое милое время». Вот этим инфузориям такие фильмы в самый раз. Но они не понимают одной простой вещи – если в стране только хлюпики и нытики чувствуют себя хорошо, а сильные, волевые и амбициозные в этой стране жить не хотят, то такой стране – «кирдык». Вместе со всеми нытиками, которые любят только те локации, где рядом есть тёплая мамкина титька. Мамкина титька – это хорошо. Но только в самом раннем возрасте. А далее надо взрослеть и понимать, что жизнь – есть борьба, в которой если ты нытик и хлюпик, то тебя затопчут.

Оригинал и комментарии

Почему большинство россиян, включая врачей, уверены, что жир вреден для здоровья? Все вопросы к двум советским деятелям – Анастасу Микояну и Мануилу Певзнеру.

В эпидемии мирового ожирения принято винить Анселя Киза, американского доктора, идеи которого легли в основу пирамиды “правильного питания” FDA. Но как работы и установки Киза, который стал активно строить карьеру в 1960-е, и диетологические рекомендации американцев 1980-х дошли до Советского Союза, если Железный занавес накрыл Россию еще в 1946? Вряд ли кто-то из советских ученых сверялся с исследованиями Киза и перерисовывал “пирамиду правильного питания”. А итог примерно тот же. 

Некоторое время назад портал cilantro.ru брал у меня интервью о том, каким было питание советских людей и почему. Коллеги готовили материал, связанный с проблемой здорового питания в СССР. И вот что у них получилось:

Как и до всего прочего, до метаболических проблем в масштабе нации мы дошли своим особенным путем. Ладно, в начале 20 века Российская империя шагала вполне себе в ногу со временем. В том смысле, что индустриализация заставила людей переехать в города и существенно поменять пищевые привычки. Появилась необходимость перевозить продукты, сохранять их при транспортировке, а еще – удешевлять, чтобы прокормить стремительно растущее население.

“Начало XX века в нашей истории не самые простые времена. Экономические кризисы, русско-японская война, революция 1905 года. Положение, как это говорили при социализме, «широких народных масс» ухудшалось. А отсюда что? Многие блюда сознательно утяжеляются, делаются более насыщенные версии. Появляются суррогаты, маргарин, например, и подделки, используются самые примитивные ингредиенты. Все это приходит к апофеозу к началу Первой мировой войны”, – рассказывает историк русской кухни Павел Сюткин, автор нескольких бестселлеров о русской и советской кухне, написанных вместе с женой Ольгой.

До основанья мы разрушим, а затем…

Давайте на секунду представим, что происходит в молодом советском государстве в начале 1920-х годов, с какими вызовами сталкивается страна, и как они влияют на питание.

1. Гонимые войнами, революциями, голодом, желанием заработать в больших городах, все снимаются с насиженных мест. Перемешиваются люди, кухни. «Сибиряки и уральцы принесли в быт москвичей пельмени и шанежки, белорусы и украинцы – свиное соленое сало, ранее совершенно не принятое среди русского населения севернее линии Смоленск – Тула – Пенза – Куйбышев и тем более в наполовину мусульманском Поволжье и Заволжье”, – пишет один из главных экспертов в русской кулинарии Вильям Похлебкин.
2. Железный занавес официально опустится только в 1946 году, но совдепия окажется в изоляции гораздо раньше – у нее просто нет денег на иностранные товары. “Одна из главных проблем советской кухни заключалась в отсутствии общения со всем миром, в отсутствии понимания того, как он развивается. Не было ни современных продуктов, ни способов кулинарной обработки, ни техники соответствующей”, – объясняет Павел Сюткин.
3. Войны, голод и антисанитария серьезно подрывают здоровье нации. Возникает потребность – на государственном уровне – не только в сытном питании, но и в лечебном.
4. Постепенно исчезают лавки, частные или, как мы сейчас сказали бы, фермерские хозяйства, пропадают магазины шаговой доступности. Зато появляются большие государственные продуктовые комбинаты. То есть, к продуктам теперь предъявляются определенные требования, чтобы они в целости и сохранности могли доехать до потребителя. При этом логистика пока не налажена, а холодильников у граждан нет.
5. Сохранность – это отдельный разговор. Чем сложнее блюдо, например, в столовой и чем больше в нем ингредиентов, тем больше у несознательных советских граждан шансов что-нибудь “подрезать” для дома, для семьи. Постепенно рецепты становятся все примитивнее. “Отсюда порой доходящий до странностей подсчет калорий, углеводов, белков в каждой ложке борща в столовой. По-другому,  наверно, в те годы наладить это массовое питание было проблематично”, – резюмирует Павел Сюткин.
6. Советское государство знало, как лучше. Не важно что. Как трудиться, как заниматься сексом, рожать и воспитывать детей. И, конечно же, питаться. Причем мотивы государства заключались в том, чтобы не только сытно накормить население, но и сделать это по-советски, а не по-буржуйски – без рябчиков и ананасов. Идеологическая составляющая меню в общественных местах и продуктов в магазинах тоже имела значение.

Роль личности в истории: Мануил Певзнер

Настоящий ученый с прекрасным образованием. Стажировался в Германии. Страна, наиболее сильно пострадавшая в результате Первой мировой войны, вынужденно стала передовым краем диетологической и гастроэнтерологический науки. И именно с теми же проблемами антисанитарии и скудного питания – в большом масштабе – пришлось столкнуться Певзнеру, когда он стал формулировать принципы здорового питания в Союзе. Важный момент: наука того времени не соответствует современным стандартам проведения исследований. И Певзнер, и его немецкие учителя были учеными-практиками. А потому где-то их предположения, как пища влияет на здоровье, попадали в точку, а где-то совершенно не соответствовали тому, что мы знаем сейчас.

Певзнер прекрасно понимал, что еда должна быть лекарством. Но количество проблем, свалившихся на молодую страну, было слишком большим, чтобы разбираться с каждым пациентом. Его решением было лечить «болезнь, а не на конкретного больного, ввести групповые рационы, а не внедрять персонализированный подход.

“99% населения даже не знало слова «санитария». Внедрять стандарты здоровой пищи так, чтобы она была еще и вкусная, было сложно. Советская власть, убедившись в невозможности сделать в каждой столовой от Киева до Владивостока пищу вкусную, скатилась к концепции «наша пища должна удовлетворять потребности рабочего человека, восстанавливать его силы”, – объясняет Сюткин.

Мало того, кроме медицинских и экономических резонов, были у Певзнера и политические соображения. Жирная, пряная, жареная еда для него была атрибутом буржуазной кухни.

“М. И. Певзнер решительно выступал против применения пряностей и приправ в советской кухне как возбуждающих и вредных (чуть ли не наркотических веществ!) и рекомендовал спокойную здоровую кухню, свободную от любых вкусовых добавок, в основе которой должны лежать нейтральные по вкусу блюда: отварное мясо, макароны, рис, сырники, молочные каши, куриные бульоны как самые якобы полезные и здоровые из всех возможных продуктов питания. Все это спасет людей от желудочных заболеваний, предотвратит или не обострит уже имеющиеся гастриты и колиты — эти главные заболевания, на которых было сосредоточено внимание медиков 30-х годов. М. И. Певзнер яростно проклинал все жареные блюда и рекомендовал их приготавливать в крайнем случае на сливочном масле или маргарине, что с кулинарной точки зрения как раз и было самой грубой ошибкой, своего рода вопиющей кулинарной неграмотностью, о чем «теоретик» кулинарии, конечно, и не подозревал!», – рассказывает Вильям Похлебкин в “Кухне века” (но, кажется, гневно обличает, да?).

Ирина Глущенко в книге “Общепит. Микоян и советская кухня” пишет, что идея трехразового питания – завтрак, обед, ужин – и классического набора “первое, второе, компот” тоже принадлежала Певзнеру. Вместо питания по потребностям – еда по расписанию и в строго регламентированных количествах.

Борьба с голодом и его последствиями, унификация лечебных протоколов и “коммунистический взгляд” на питание – и вот мы получаем набор лечебных столов по Певзнеру. Постных, пареных, как правило, низкожировых. При этом часто высокоуглеводных. Тем более, что идеалы красоты – это не худосочные красавицы и красавцы. По Нонне Мордюковой, Римме Марковой, Николаю Рыбникову и Михаилу Ульянову видно, что сил у них достаточно и БАМ строить, и коммунизм. Актеры символизируют сытость и способность к тяжелому физическому труду. С сытостью, круглыми щечками ассоциируется здоровье. “Что ни день – сто грамм, что ни день – сто грамм, а то и сто пятьдесят”, – радуется директор лагеря в “Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен”. Дети в лагерь едут “на откорм” – едят манную кашу, пьют компот.

Роль личности в истории: Анастас Микоян

Этот политический деятель занимал самые разные должности, но нам, конечно, интересен как человек, который сформировал советский общепит и создал предприятия питания по всему Союзу. «Первый московский колбасный завод» в его честь стал “Микояновским мясокомбинатом”.

В книге о Микояне Ирина Глущенко вспоминает, что сам он питался скромно: “Завтрак – шпинат с яйцом или рисовая каша с тыквой, один кусок поджаренного черного хлеба и чашка кофе с молоком. Обед – овощная закуска, немного супа и мясо или рыба”. А внук Владимир рассказывает, что Анастас Иванович знал, что от картошки полнеют. “…Очень следил за весом – он считал, что не должен весить больше 60 килограммов. Клал себе на тарелку 3-4 ломтика картошки. Ел он неторопливо. Он воспитывал в себе привычку впитывать вкусовые ощущения”. Интересная деталь о человеке, который переведет весь Советский Союз на полуфабрикаты и консервы.

Еще до того как рухнул Железный занавес, Анастас Микоян успел побывать в США и привезти нам оттуда “гамбургер” – котлетку, “колу” – квас/лимонад и “апельсиновый сок” – за неимением апельсинов в банки стали разливать сок томатный. Главной же целью американской поездки в 1936 году было освоить технологии консервации и изготовления полуфабрикатов. Страна у нас большая, дороги плохие, с логистикой еще хуже, идею домашних холодильников Сталин отверг, со свежими продуктами были серьезные перебои. Внедрить консервацию и технологии заморозки в ту пору было, наверное, действительно правильным решением.

Из американской поездки Анастас Микоян привозит оборудование и рецептуры для заводов по производству консервов: мясных, овощных, рыбных, различных хлебобулочных изделий, шоколада и конфет, сгущенки, сахара из свеклы.

В книге “Так было. Размышления о минувшем” Анастас Микоян писал: “И уже к 1936 г. у нас было построено и введено в эксплуатацию (только новых!) 17 крупных мясных комбинатов, 8 беконных фабрик, 10 сахарных заводов, 41 консервный завод, 37 холодильников, 9 кондитерских фабрик, 33 молочных завода, 11 маргариновых заводов, 178 хлебозаводов, 22 чайные фабрики и ряд других промышленных предприятий. Кроме того, было произведено техническое перевооружение многих старых предприятий”.

Оуч! Сахарные, маргариновые, кондитерские заводы. Хорошо еще, нас всех не перевели на сою. Микоян приводит в книге диалог с Генри Фордом:

“— Зря вы изучаете вопросы строительства мясокомбинатов и развития мясной промышленности. Мясо есть вредно. Надо питаться овощами, соей и фруктами. Соя содержит белки и полезнее мяса. Мы в семье мяса не едим, а вместо него употребляем сою в разных видах.

Я ответил, что наш народ привык есть мясо, да и суровый климат этого требует, но ведь и американцы отнюдь не вегетарианцы”.

Отдельная история – рыбные консервы. До революции они не были так распространены, развиваться эта сфера стала в 1930 годы в рамках микояновской реформы. Ответственной за направление стала Полина Жемчужина, супруга Молотова. Она стала главой Наркомата рыбной промышленности СССР. Под ее руководством на Дальнем Востоке стали строиться рыбоперерабатывающие предприятия. Появляются консервы “печень трески”, “шпроты”, “сайра в масле”, крабы.

“Страна узнала вкус этих консервов, и ну не то, чтобы полюбила, а отнеслась с подозрением, – говорит Сюткин. – И Молотов прибег к… Сегодня это назвали бы «PR-технологией». На одном из компартийных форумов он обличал врагов народа в обычной стилистике – «вот они, враги, расхитители социалистической собственности. Они даже приспособили… Вот смотрите: консервы наши обычные приспособили для того, чтобы переправлять через границу драгоценности, представляете? Для контрабанды». И взял баночку консервов, открыл ее прямо за трибуной и достал оттуда жемчужное ожерелье. Стоит ли говорить, что на следующий день потребление этих консервов резко возросло.

Я много раз слышал эту историю от ветеранов, правда, нигде не видел документальных подтверждений”.

По словам Сюткина, применять PR-технологии пришлось и в случае с яйцами. Во время Великой Отечественной войны Америка поставляла СССР яичный порошок по ленд-лизу, американской программе помощи союзникам. Государству пришлось подключить пропаганду: газеты писали о кишечных инфекциях из-за натуральных яиц. То ли дело порошок – сбалансированная чистая еда будущего. “Уже в 1950-х яйца постепенно возвращаются в продажу, но народ естественно с подозрением к ним относится. И тут опять пришлось газете «Правда» выступать с разоблачением: с привлечением специалистов – диетологов, врачей и профессоров – писали, что яйца все-таки правильная натуральная еда, и сейчас мы их выпускаем по-новому: чистыми, здоровыми, и прочее. Фаина Раневская, услышав об этой новости, позвонила своим знакомым и сказала: «Поздравляю: яйца реабилитировали!» – пишет Сюткин.

Если полистать кулинарную библию советского человека – “Книгу о вкусной и здоровой пище”, то вместо привычных нам сейчас фотографий ингредиентов и блюд мы увидим банки консервов рядом с тарелками.

“Главная задача “Книги о вкусной и здоровой пище” состоит в том, чтобы помочь хозяйке, при наименьшей затрате труда и времени, приготовить для семьи вкусную и здоровую пищу, используя для этого в первую очередь, разнообразный и богатый ассортимент пищевых продуктов, вырабатываемых пищевой промышленностью”. В первом абзаце предисловия к “Книге о вкусной и здоровой пище” (это второе издание – 1952 года, первое вышло в 1939 году) – примерно все, что надо знать о питании в Советском союзе.

“Помочь хозяйке” (нехотя оставим в стороне феминистическую повестку) – то есть, разгрузить ее хоть немножко, потому что ей надо не только кормить семью, но и трудиться на благо общества, “используя богатый ассортимент, вырабатываемый пищевой промышленностью”. Текст кричит о том, чтобы использовать полуфабрикаты.

“Важнейшее дело – развивать у населения новые вкусы, создавать спрос на новые пищевые продукты. Нужно сделать томатный сок массовым народным напитком. Надо создать у населения привычку и вкус к полуфабрикатам, к сухим завтракам, концентратам, консервам. Эти, безупречной свежести, продукты высокопитательны и укрепляют здоровье, они не требуют большой затраты труда и времени для приготовления в домашних условиях вкусной и здоровой пищи”, – вот микояновская установка из “Книги о вкусной и здоровой пищи”.

Просто загуглите иллюстрации книги: вместо привычных нам иллюстраций с приготовленной едой – борщ в банке, голубцы – консервы, суп-пюре гороховый в коробочке, мясо – тушенка. Правда, надо признать, банки и коробки – яркие и интересные. Одна только упаковка банки сгущенки, придуманная Ираидой Фоминой, достойна дизайнерского приза Red Dot. Приемщиком айдентики советской пищевой промышленности тоже был Микоян, человек, остававшийся у власти “от Ильича до Ильича без инфаркта и паралича”, но который в значительной степени повлиял на статистику инфарктов и других заболеваний в СССР.

Куда нас привел Особый русский путь

«СССР в цифрах. Краткий статистический справочник” публиковал из года в год сколько продуктов съедают советские граждане. Но Николай Дорин и Эдвард Беллинджер в работе 2005 года Climate Dependence and Food Problems in Russia 1900–1990: The Interaction of Climate and Agricultural Policy and Their Effect on Food Problems показывают, что государство сильно преувеличивало цифры потребления.

Поэтому, возможно, более честные и информативные данные будут… в отчете ЦРУ! Он охватывает период с 1928 по 1952 год. Из него мы узнаем, что потребление мяса падает аж на 24 процента, а молока – на все 52 процента. Зато сахара едят на – внимание! – 159 процентов больше. Картошки – на 42. Овощей – на 41 (хорошо это или плохо, мы не знаем, нет уточнений, о каких именно речь). И – отличные новости – советские люди едят гораздо больше морепродуктов. В 1952 году на 111 процентов возрастает количество рыбы в рационе, по сравнению с 1928 г. В докладе говорится об увеличении производства обработанной пищи и полуфабрикатов. Наглядная иллюстрация успешности микояновских реформ.

По данным Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (ФАО), год от года растет и калорийность рациона советских граждан. Ничего удивительного. Сегодня мы знаем, что потребление высокоуглеводной пищи заставляет нас есть больше. С 1960 по 1975 год калорийность рациона возрастает с 3100 до 3400 ккал. В пределах 3300-3400 ккал он так и остается до 1993 года, когда происходит очень резкое снижение энергии, получаемой с пищей (привет, лихие 1990-е и зарплата плюшевыми игрушками!).

ИТОГО Благодаря Микояну Советский Союз так же, как и Америка, перешел от натуральных продуктов к рафинированным, стал употреблять больше сахаров, растительных масел. Певзнеровские установки задали антижировой тренд в питании, особенно лечебном. Его стараниями люди стали есть не по голоду, а по расписанию. А общее состояние сельского и животноводческого хозяйства и тяжелый период восстановления после войны привели к тому, что калорийность пищи оказалась важнее макронутриентов. Проще всего население огромной страны оказалось накормить хлебом, картошкой на кукурузном и подсолнечном масле, котлеткой из мякиша, манной кашей и киселем.

Что происходит при этом со здоровьем граждан СССР? Американский врач Ричард Купер в работе Rising death rate in Soviet Union, говорит, что с 1960 по 1977 год смертность от сердечно-сосудистых заболеваний выросла с 36 до 41 процента, а вообще смертность – на 95 процентов! Безусловно, питание тут было не единственным, даже не главным фактором. Очевидно, что война не прибавила здоровья людям. Курили примерно все мужчины (они умирали от ССЗ в 4 раза чаще женщин), а единственной формой снятия стресса был алкоголь.

Статистику по ожирению и диабету в Советском Союзе в открытом доступе мне найти не удалось. Диагноз ожирение ставится, если объем талии у мужчины больше 102 см и у женщины больше 88. Я еще застала немного трансляцию партийных съездов, где немолодые люди в костюмах утопали во вторых подбородках. Диабет был диагностирован Хрущеву и Горбачеву. От болезни сердца умер Брежнев – весьма вероятно, и этого грузного человека в орденах не обошли стороной метаболические нарушения.

В 2017 году официальный диагноз “ожирение” был поставлен почти двум миллионам россиян — 1,3 процента населения страны. Реальные цифры гораздо выше. «Существует исследование, проводимое на указанную тему каждые пять лет (речь о «Эпидемиология сердечно-сосудистых заболеваний в различных регионах России»). Так, по состоянию на 2013 год распространенность ожирения среди мужчин в возрасте от 25 до 64 лет составила 26,9%, среди женщин в возрасте от 25 до 64 лет составила 30,8%», – объясняет положение дел Минздрав. Всего избыточным весом страдает 60% взрослого населения страны.

Оригинал и комментарии

Россия снова впереди всей планеты и сама устанавливает мировые стандарты. Уже пару лет назад у нас появилась своя мера веса. А благодарное население с любовью назвало ее «путинский килограмм».

Мы все привыкли, что симпатичные пачки с гречкой, рисом и сахаром имеют стандартный вес в 1 кг. Но сегодня в другая эпоха! Как известно, в военное время синус может достигать четырех. А в окруженной кольцом врагов и русофобов России килограмм больше меньше, чем килограмм. Но зато это свой, духовный килограмм. Который как-то честнее, добрее…

И мы не остановимся на этом! Не зря деды пели: «Мы хотим всем рекордам наши русские дать имена». И вот она – новая победа. Отныне в пачке яиц будет не десять, а девять штук. Но зато каких! Импортозамещенных и твердо стоящих на защите отечественных интересов.

Действительно, после Нового года россияне обнаружили, что наряду с привычными упаковками по 10 яиц на полках магазинов появились упаковки по 9 штук.

А как сообщает Росстат, за год куриные яйца прибавили в цене на 26%. Больше них из пищевых продуктов подорожал только сахар: на 28% с декабря 2017 года по декабрь 2018-го.

"Девяток яиц, пожалуйста", - шутит автор поста на портале Pikabu.ru, в котором содержится фотография необычной упаковки. 

Представитель ритейлера "ТД Интерторг" Лирина Суслова подтвердила, что в магазинах сети действительно продаются яйца, расфасованные по 9 штук.

Корреспондент Би-би-си обнаружил подобную упаковку в одном из супермаркетов Spar в Санкт-Петербурге. Ее стоимость составляет 64,9 рубля. В качестве производителя указана удмуртская птицефабрика "Вараксино".

Кстати, на днях Русская служба Би-би-си сравнила актуальные версии сайтов производителей с их прошлыми копиями, сохраненными в сервисе Wayback Machine, и нашла несколько примеров уменьшения упаковок у отдельных российских производителей за последние годы.

• Фруктовый сок: с 0,5 литров (2013) до 0,485 литров.
• Коровье молоко: с 1 и 1,5 литров (2012) до 0,95 и 1,45 литров соответственно.
• Сметана: с 350 граммов (2013) до 330 граммов (2016) и, наконец, до 315 граммов.
• Пористый шоколад в плитках: с 90 граммов (2015) до 82 граммов.
• Майонез: с 450 граммов (2010) до 400 граммов.
• Пиво в банке: с 0,5 литров (2012) до 0,45 литров.
• Сыр (нарезка): вместо 180 граммов (2016) появились две категории - по 125 и 150 граммов.

В народе новая упаковка уже получила ласковое прозвище «Яйца Путина». Может быть, люди дали ее от гордости за выдающуюся отвагу лидера России. А может, оттого, что вспомнили детскую сказку про иголку в яйце. И простого русского Ивана, который с ее помощью поставил точку в предыдущей серии про мудрейшего и не имеющего аналогов правителя. 

Оригинал и комментарии

На Дворцовой площади, 9 января 1905 года, фото из Музея политической истории России/WiKi.

9 января 1905 года произошло одно из самых мрачных событий дореволюционной России XX века. «Кровавое воскресенье» – так этот день вошёл в позднейшие учебники истории. В тот день тысячи рабочих и членов их семей решили подать высочайшее прошению царю о том, что их положение плохо. Всё чего они хотели – это попросить царя улучшить их положения. Для этого огромной манифестацией направились к Зимнему дворцу. У дворца их встретили войска, которые сперва попытались оттеснить толпу, а потом открыли огонь. На месте погибли три десятка человек, и потом ещё несколько десятков скончалось в больницах. Этот день кровавым пятном лёг на репутацию императора Николая II. Дальнейшее известно. Но есть и ещё один аспект этого события, о котором обыкновенно не задумываются.



О чём нам говорит воспоминание о печальном дне 9 января 1905 года? Этот день нам говорит о том, что при царе-батюшке, оказывается, была такая неслыханная свобода, что рабочие могли сами сорганизоваться, устроить массовую забастовку, а потом и провести массовую, многотысячную демонстрацию, которая так напугала царских министров, что они окружили Зимний дворец войсками. Войска в испуге, что начнётся штурм Зимнего дворца, открыли огонь по мирной демонстрации. Приказ открыть огонь по мирной демонстрации нельзя квалифицировать иначе, как преступный. Но сам факт! Рабочие накануне собираются проводить массовое шествие – многотысячное! – а власть в ответ разводит руками и стягивает войска.

Можно ли себе представить, что при паразитарно-большевистском режиме году так в 1934-м, когда от голода умирали миллионы крестьян – советских крепостных – кто-то начал массовую забастовку, а потом ещё решил бы организовывать самостийное многотысячное шествие к Кремлю, чтобы передать Сталину просьбу пощадить крестьян, и не отбирать у них последние колоски; а власть, НКВД и прочие сталинские сатрапы ничего не могли сделать с этим, а лишь стянули бы войска к Кремлю и открыли огонь уже тогда, когда демонстрация приблизилась. Да всех организаторов, да и просто активных потенциальных участников ещё загодя сразу бы арестовали (ночью, как это обычно делали сталинские палачи), судом «троек» признали террористами и английскими шпионами и тут же расстреляли бы на полигоне «Коммунарка». При Сталине и за меньшее уничтожали людей фактически без суда и следствия (решения «троек» назвать судом можно только спьяну).



Прошло время, умер Сталин. Казалось, что ослабление сталинщины дало стране шанс на новую жизнь, без чрезвычаек и расстрелов. Но разве СССР мог существовать иначе? Жизнь-то людей не сильно улучшилась, поскольку коммунисты, ради «соображений престижа» тратили колоссальные средства на космические проекты, к которым СССР экономически готов не был. И делалось это исключительно за счёт качества жизни простых советских людей. Поэтому новое «Кровавое воскресение» было лишь вопросов времени. Это случилось в Новочеркасске в июне 1962 году. Там рабочие также, как и в Питере в 1905 году, самоорганизовались и пошли мирной демонстрацией «к царю» – к райкому КПСС – с покорнейшей нижайшей просьбой не морить их детей голодом.

На фото: плакат «Мясо, масло, повышение зарплаты!», который участники демонстрации в Новочеркасске разместили на одной из вышек. Новочеркасск, 1962 год.


Участники демонстрации в Новорчеркасске не выдвигали никаких политических требований, хотя по идее должны были бы. Они просто говорили о том, что из-за низких зарплат и выросших цен на мясо-молочную продукцию, не могут обеспечить свои семьи нормальным питанием.

На фото: Самодельный плакат Новочеркасских рабочих «Мясо, масло, повышение зарплаты!» (из материалов уголовного дела).


Они заявляли, что нуждаются в квартирах.

На фото: Самодельный плакат Новочеркасских рабочих «Нам нужны квартиры!» (из материалов уголовного дела).


Рабочие Новочеркасска наивно думали, что обращаются к т.н. «народной власти, власти рабочих и крестьян», не понимая, что власть коммунистических кровопийц никогда таковой не была. И рабочим Новочеркасска быстро объяснили, что к чему. Точно также, как в 1905 году, власть стянула к своему оплоту войска, которые и открыли огонь по мирной демонстрации рабочих. Точно также, как открыли огонь войска по мирной демонстрации 9 января 1905 года в Санкт-Петербурге. 24 человека в Новочеркасске погибло сразу – почти столько же, сколько в Кровавое воскресенье в 1905 году. Ещё семерых коммунисты расстреляли чуть позже. Даже при царе такого не было.

Список погибших и расстрелянных в результате Новочеркасских событий.


Поэтому всегда непонятно и неприятно, когда люди, сказав А, не хотят сказать Б. Когда вспоминают и сокрушаются по поводу жертв 9 января 1905 года – а это в самом деле очень печальное событие в нашей истории; когда называют преступлением расстрел мирной демонстрации 9 января 1905 года – а это в самом деле преступление; но не желают вспоминать многочисленные преступления большевистского людоедского режима против своего народа, преступления, которые сторицей перекрыли то, что происходило при Николае II. И пока люди не начнут воспринимать всю нашу историю без купюр, не пытаясь оправдывать ужасные страницы нашей истории тем, что лично им этот исторический период ближе, никаких позитивных изменений в нашей истории не будет.

А тот, кто сегодня – когда все факты многочисленных преступлений большевистско-коммунистической банды против народа стали известны – продолжает ругать Николая II и одновременно славить коммунистическую власть в СССР – тот либо слабоумный, либо моральный урод.

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

Кадр из фильма «Мы, нижеподписавшиеся» (реж.Татьяна Лиознова, СССР, 1981 год.)

Я уже публиковал статью, посвящённую советскому фильму 1981 года «Мы, нижеподписавшиеся». Но поскольку хороший текст не грех и повторить – тем более что впервые он был опубликован более пяти лет назад. А кроме того, я его несколько подредактировал, внеся поправки на современность. Ибо за прошедшие пять лет уж больно сильно поменялся политический и какой угодно ещё климат в РФ. Так что параллели, что называется, прямо вопиют. Итак.



В советское время был такой тип фильмов – на производственную тему. Про дела на заводах и фабриках, про уборку урожая в полях и всё такое прочее в том же духе. С критикой «отдельных недостатков» и нацеливанием масс на новые достижения в труде. Редкостной мутью обычно были эти фильмы. Но иногда попадались интересные. Сегодня об одном таком мы и поговорим, тем более, что он имеет непосредственное продолжение в дне сегодняшнем.

Фильм «Мы, нижеподписавшиеся» был снят в 1981 году Татьяной Лиозновой. Фильм, безусловно, хороший. Да и как он мог получиться плохим, если снимала его Лиознова, а в ролях там был просто букет советских кинозвёзд: Юрий Яковлев, Леонид Куравлёв, Клара Лучко, Олег Янковский, Ирина Муравьёва, Аристарх Ливанов, Николай Парфёнов. Даже Иосиф Кобзон собственной персоной мелькнул в эпизоде. И, тем не менее, не стал этот фильм каким-нибудь там «лучшим фильмом за 1981 год по версии читателей журнала Советский Экран». Не стал. И далеко не каждый вспомнит этот фильм, отвечая на вопрос: «В каких фильмах снимались вместе Юрий Яковлев и Леонид Куравлёв?». Первое что придёт в голову – конечно же «Иван Васильевич». А «Мы, нижеподписавшиеся» – нет, как-то не очень.

Действие фильма развивается в вагоне поезда, идущего от райцентра Куманёво до областного центра Елино. Сюжет для советского времени совершенно типичный. В Куманёво для приёмки построенного хлебзавода приезжает приёмная комиссия из трёх человек, которую возглавляет Юрий Николаевич Девятов (в исполнении Юрия Яковлева). Девятов человек крайне принципиальный, бывший военный юрист, член облисполкома. Хлебзавод построен СМУ «Сельхозсстрой», которую возглавляет некто Егоров. Егоров в фильме присутствует лишь как некое описание – сам он ни разу не появляется. Как и другой персонаж – директор треста, в который входит СМУ «Сельхозсстрой», Грижилюк и которому, соответственно, подчиняется Егоров.

От СМУ сдавать объект поручено начальнику производственного отдела Малисову (в исполнении Аристарха Ливанова). Сдать объект не удаётся. Комиссия насчитала 73 недоделки. Для такого принципиального человека, как Девятов, вопросов нет – с такими недоделками акт подписан не будет. В одной из сцен Девятов так мотивирует свою позицию: «Чего мы только не учитываем. А в магазин придёшь – нормальную вещь купить невозможно. В квартиру вселишься – ремонтом полгода занимаешься. Надо закон принять, если работник ОТК или член комиссии принял брак – пять лет тюрьмы. Иначе не остановить этот поток брака».

Кстати, для юных любителей советского прошлого сразу сделаем ремарку: обратите внимание, что в советском фильме 1981 года – это знойные годы кондового брежневского СССР – один из главных героев фильма, принципиальный ответственный работник, да ещё бывший офицер, утверждает, что в советских магазинах «нормальную вещь купить невозможно». А ещё он утверждает, что качество сдаваемых квартир настолько отвратно, что вселившись в такую квартиру, надо ещё полгода устранять все недоделки и недостатки. И вообще утверждает, что страну скоро затопит поток брака. Это в 1981 году! Так что когда в следующий раз престарелые бывшие партийные агитаторы, перековавшиеся в блогеров, будут врать про советское изобилие отличных товаров и что мол всё в СССР было, отвечайте им так: «не врите, дяденьки, в СССР только в журналах и на выставке ВДНХ всё было, а в магазинах нормальных вещей не было, товарищ Девятов и товарищ Лиознова не дадут соврать, а вам стыдно фотографии в пропагандистских журналах выдавать за реальность».

Ну ладно, продолжим. Итак, комиссия акт не подписала и этим же вечером уезжает назад в Елино купированным вагоном. Неподписанный акт о приёмке – это по любому нехорошо. Тут вам и срыв плана, и улетучившаяся премия, отсутствие почётных грамот и вообще грустно. Потому что если акт не подписан, то запускать объект нельзя, а это хлебзавод. Значит люди не будут получать свежий хлеб. Чтобы исправить эту ситуацию, в том же самом вагоне, в котором возвращается комиссия, оказывается главный диспетчер СМУ «Сельхозстрой» Леонид Прохорович Шиндин.



Леонидом Прохоровичем, правда, его никто не зовёт, а зовут только Лёней, но он не обижается. Вот как он сам себя характеризует: «Никакой самостоятельной ценностью я не обладаю. Я могу проявить себя только при ком-то. Как адъютант, помощник… Но у меня есть гордость – я хочу служить настоящему человеку». Лёня Шиндин считает, что у него есть такой хороший человек для служения – директор СМУ Егоров. Ему Лёня и служит как может. В данном случае он должен сделать что-то такое, чтобы пока комиссия не вернулась домой, акт был подписан. Потому что – как выясняется уже по ходу фильма – неподписанный акт это не просто потеря прогрессивки. Но самое важное и страшное – неподписанный акт развяжет руки неведомому Грижилюку и тот снимет Егорова. Это настолько страшно для Лёни, что он готов буквально на всё.

Вот что пишется про его задумку в рецензии 1979 года, подписанной неким Н.Лейкиным. Рецензия правда не на фильм, а на одноимённые спектакли в Театре Сатиры и МАХТе, но если судить по тексту, то трактовка характера Лёни в фильме не отличается от театральных постановок. Итак, на что готов Лёня?

«Ради подписания злополучного акта приемки — сиречь ради спасения Егорова — он [Лёня Шиндин] готов без оглядки поступиться собственным человеческим достоинством, бросить на карту достоинство и честь своей жены. Всё годится, все средства хороши! Нет предела его изобретательности и изворотливости. Не удалось одно — хватается за другое: лесть, обман, пьянка, грубость, страстная, искренняя исповедь, даже физическая борьба...»

Про Егорова (так же как и про Грижилюка) зритель узнаёт сперва через Лёню, то есть смотрит на Егорова и Грижилюка глазами Лёни Шиндина. А Лёня до самозабвения – буквально до готовности развестись с женой, – служит Егорову и буквально в нём души не чает. А вот Грижилюка он ненавидит, потому что Грижилюк «копает» под Егорова. Соответственно и зритель сразу же проникается доверием к Егорову и неприязнью к Грижилюку.

Вот как Лёня характеризует обоих: Грижилюк «производит хорошее впечатление. Простой искренний мужик, много говорит откровенно, дельные мысли высказывает, не боится выступать на партийном активе области с критикой в адрес обкома…», но «Грижилюку не нравится всё, что делает Егоров. У них цели разные. Да они и люди разные. Егоров – архитектор, он философ сельского строительства… и так построил всё, чтобы не стыдно было прожить всю жизнь рядом с тем, что он построил. А Грижилюку всё это до лампочки. Ему нужны показатели – первое место. Вверх, вверх – вот его девиз. А Егоров не хочет вверх, он хочет жить на земле… Когда Грижилюк был начальником нашего СМУ, наше СМУ гремело на всю область. Все знамёна стояли у Грижилюка. Его с почётом перевели управляющим треста… Правдами и неправдами Грижилюк выманил у заказчиков, колхозов деньги за незаконченные или даже ещё не начатые работы, а для того чтобы пыль пустить в глаза, построил в Куманёво огромный Дворец Культуры. Теперь он пустует – зато шик-блеск. В одном совхозе построил два девятиэтажных дома. Кому они там нужны? И ещё пять таких небоскрёбов заложил. Егоров их сейчас отказывается строить… Но Грижилюк не может допустить, чтобы миф о его достижениях рухнул… он большой специалист по строительству показателей»

А вот тут стоит сделать паузу и попробовать посмотреть и на Егорова, и на Грижилюка не глазами Лёни Шиндина, а взглянуть объективно. Итак, Егоров, судя по всему, человек талантливый, желающий как ни пафосно это звучит – служить людям. Он считает, что в деревне не нужны 9-этажные дома, а нужны коттеджи на четыре семьи. Более того, он даже придумал очень интересную и прогрессивную для СССР систему, когда деньги за строительство не колхоз выплачивает СМУ, а они переводятся на целевой счёт семей, для которых строятся коттеджи, и семьи должны сами принимать объекты и, соответственно, расплачиваться. Услышав об этом Грижилюк (со слов Лёни) ярится: «Выкинь это из головы! Если жители сами будут принимать, то мы ни один объект никогда не сдадим». Но Егоров мечтает строить какие-то необыкновенные деревни. Возможно это его даже роднит с романтиками 20-х годов, которые, стоя по колено в грязи и ледяной воде, грезят «Здесь будет город-сад».

Но почему-то в данном случае вспоминается образ русского предпринимателя конца XIX века Александра Пороховщикова, который декларировал, что «жилищный вопрос есть вопрос первостепенной государственной важности» (с чем наверняка согласился бы и Егоров) и мечтал застроить всю Россию удобными для крестьян «огнестойкими домами», но его затея оказалась пшиком. Потому что между фантазиями – особенно очень красивыми фантазиями – и реальной жизнью существует зазор. Грижилюк это прекрасно понимает. А Егоров, похоже, не очень. Про него в итоге Девятов говорит следующее: «В общем я понял, что ваш Егоров никудышный руководитель»

А разве нет? Егоров получил недостроенный хлебзавод в наследство от Грижилюка. Грижилюк перешёл руководить трестом, а его место в СМУ занял Егоров. Было это за полтора года до разворачивающихся событий. За полтора года можно было наверное достроить качественно хлебзавод – всё-таки это не Магнитка или Днепрогэс. А к моменту сдачи вышло, что «бытовки не готовы, мучной склад не доделан, водопровод проведён по временной схеме, благоустройства нет – в общем насчитали 73 недоделки». Какое же это служение людям, если даже бытовки не готовы? На дворе всё-таки не война, чтобы в таких условиях хлеб печь.



Но для Лёни это всё вторично. Для него первично, что Егоров – это хороший человек, которому может даже памятник когда-нибудь поставят. Жена Алла (Ирина Муравьёва), которая тоже оказывается в поезде, пытается открыть ему глаза: «Лёнечка, Егоров равнодушный человек – ты заблуждаешься насчёт него». Шиндин в ответ признаёт, что может и заблуждается, но повторяет, что он «чувствует», что Егоров хороший человек и добавляет: «Я не могу жить твоими чувствами. Я хочу жить своими чувствами». Жена в сердцах ему: «Да ты просто слепой». И дальше начинает ему пенять, что Лёня гоняет по поручениям Егорова туда-сюда, а у них дома даже телефона нет и требует, чтобы Лёня в случае подписания актов выбил у Егорова домашний телефон. Лёня непреклонен: «Егорова вообще ни о чём просить не буду. Нет телефона – и не надо».

И это при том, что несколько раньше он сам в порыве реального или деланного негодования восклицает: «Когда делят квартиры, про Лёню забывают. Когда давали премии, Лёне как собачонке кинули четвертак, а когда цемента не стало, то сразу Лёня дорогой езжай, выбей, одна надежда на тебя, теперь вот акты подписывай».



И что получается? Егоров, если взглянуть на него объективно, склонен к маниловщине. Возможно он хочет устроить жизнь на деревне лучше, чем она есть. Однако разбрасывается, распыляется, а плановые объекты сдавать не может как надо. Лёня конечно объясняет, что мол вся эта куча недоделок связана с тем, что Егоров перед посевной решил подремонтировать подъездные пути и элеватор, поэтому и сил на хлебзавод не осталось. Но вопрос: тебя кто-то просил ремонтировать дорогу и элеватор? Так какого же лешего вместо того, чтобы качественно доделать важный – для людей в первую очередь (хлебзавод!) – объект, ты занимаешься чем-то пусть тоже нужным, но не стоящем в графике работ. Опять же 9-этажные дома. Если их уже начали строить, то их надо доделать. И вообще, с чего Егоров решил, что колхозникам не хочется жить в 9-этажных домах «как городским»?

Ну и конечно его адъютант Лёня, готовый на всё и на любой обман и подлог, ради «хорошего человека». Как писалось в той же рецензии 1979 года:

«Это ведь тоже обман, тоже беспринципность. Вот и получается, что активность жизненной позиции Лёни Шиндина двойственна: с одной стороны, он выступает за правду, справедливость, отстаивает хорошего, полезного обществу человека, с другой же стороны, он делает это порочными, безнравственными методами. Причем поступать таким образом для Лёни не впервой. Он к подобным обманам, к подобным формулам «любой ценой» привычен»

В данном случае нельзя не согласиться с советским рецензентом. Под стать Лёне и «человек с другой стороны» – член приёмной комиссии Семёнов (в исполнении Олега Янковского). Семёнов циник, которому вообще на всё плевать кроме приказа начальства. Когда Лёня пытается объяснить Семёнову, что Егоров «толковый человек» и поэтому его могут снять, захмелевший на халявном коньяке Семёнов с ухмылкой философствует: «Я тебе так скажу, если человек толковый, то его могут и снять, так что ты не волнуйся. И между прочим, справедливо, потому что если быть хорошим честным человеком, то это, извини меня, удовольствие для души. Чё, не так что ли? Жизнь – она справедлива».



Шиндин и Семёнов – два сапога пара и стоят друг друга. Вот только зрителю предлагается поверить, что Лёня хороший, потому что мол служит хорошему Егорову, а Семёнов плохой, потому что служит зампредисполкома Ивану Ивановичу, который поддерживает плохого Грижилюка. Такая нехитрая манипуляция – сперва через призму восприятия Лёни зритель уверует, что Егоров однозначно хорош, а потом уже и сам Лёня становится положительным, поскольку служит доброму хорошему и честному Егорову. Однако Лёня оказывается тоже не так уже бескорыстен. Его жена в пылу ссоры пробалтывается: «Я слышала ваш разговор, когда вы выпивали. Егоров пойдёт наверх, а ты вместе с ним. Поэтому ты не смеешь просить его о мелочах. Не хочешь впечатление испортить. Ты очень хитрый, Лёнечка, и очень наглый. Ты вцепился в Егорова мёртвой хваткой».

Итак, что Егоров «служит людям» – это мы уже выяснили. Правда это служение у него выходит кривовато – и бытовку работникам пекарни он построить не может, и своего верного адъютанта телефоном не хочет обеспечить (словно не понимает такой потребности). Но хлебозавод с 73 недоделками – это оказывается ещё ягодки в СМУ, возглавляемом Егоровым. Как признаётся тот же Лёня – «Мы сдавали объекты в гораздо худшем состоянии». Ловко. Выходит объекты с кучей недоделок – это чуть ли не визитная карточка СМУ «Сельхозсстрой», которое возглавляет Егоров. Интересное у него служение людям получается.

Но в данном случае из всех героев больше всего интересует Грижилюк. Егоров «служит людям» (во всяком случае в своих фантазиях). А Грижилюк – кому?

Вспомним, что мы о нём знаем со слов Лёни Шиндина: «Ему нужны показатели – первое место. Вверх, вверх – вот его девиз… Когда Грижилюк был начальником нашего СМУ, наше СМУ гремело на всю область. Все знамёна стояли у Грижилюка. Его с почётом перевели управляющим треста… построил в Куманёво огромный Дворец Культуры… в одном совхозе построил два девятиэтажных дома… и ещё пять таких небоскрёбов заложил… он большой специалист по строительству показателей».

Так вот и ответ на вопрос – Грижилюк служит Системе. Он плоть от плоти коммунистической системы. «Первое место в коммунистическом соревновании», «вверх, вверх», «давай, давай», переходящее знамя, грамоты, статьи в газетах – это то, что коммунистическая система навязывала, как эталон успешного советского руководителя. При том, что все прекрасно знали, что чаще всего это была показуха. И как раздражённо постулирует тот же Девятов (такое не грех и повторить): «В магазин придёшь – нормальную вещь купить невозможно. В квартиру вселишься – ремонтом полгода занимаешься». Но при этом магазины завалены товарами – бракованными или плохого качества, но товарами и кто-то за них премию получал и грамоты, и переходящие знамёна. И дома строятся и сдаются – а то что жильцы потом всё переделывают и доделывают, вопрос десятый.

Это и было сущностью советской системы – к нужному дню преподнести радужный отчёт о свершениях, перевыполнениях и прочих достижениях. И как можно звучнее барабанный бой и звук фанфар. И Грижилюк прекрасно постиг правила этой системы и вписался в неё. Грижилюк плох? Ну это с какой точки зрения посмотреть. Если с точки зрения юного моралиста или ипохондрической девицы, то Грижилюк плох. И он в самом деле вызывает неприятное чувство. Но с точки зрения советской системы – это замечательный руководитель. Построенный в селе Дворец Культуры пустует? А какие претензии к Грижилюку? Он разве массовик-затейник? Извините. Он объекты строит и сдаёт. И вон сколько наклепал. Да, не все достроил. Зато даже недостроенные – тут уж никто не сомневается – включены в победные реляции и занесены в статистические отчёты. И четверть века спустя юные (и не очень юные) любители советских колонок цифр с восторгом потрясают этими колонками в качестве доказательства объёмов и темпов советского строительства. А где эти коттеджи Егорова? Их нет. Даже в статистических отчётах.

Так что Грижилюк не просто настоящий руководитель советского производства. Он – отличный руководитель с точки зрения коммунистической Системы. И не зря ему благоволит зампредисполкома Иван Иванович. Они в одной упряжке, на одном безостановочном конвейере бесконечных победных отчётов о перевыполнении плана и строительстве Дворцов культуры в сельской местности.

Но есть ещё одно качество Грижилюка, которое делает его таким устойчивым и которое в итоге – мы-то сейчас это хорошо знаем – поможет ему одержать окончательную победу над Маниловым-Егоровым. Вот как об этом говорит человек Грижилюка (у него везде свои люди), Малисов, который тоже оказался в том вагоне и делал всё возможное, чтобы акты подписаны не были.



Малисов обращается к Лёне, который понял, что проиграл и порвал акты:

«Ты знаешь в чём сила Грижилюка? Он очень хорошо усвоил один закон – Без преданных людей из руководящего кресла быстро выпихнут. Начальник не девушка. Начальника любят не за красивые глазки. Есть один способ приобретать преданных людей – надо делать для них что-то существенное, жизненно важное. Пять лет назад моя супруга села за руль и сбила старика. Он правда был пьяный, через месяц он поправился, но жену должны были судить. Помог нам Грижилюк. Два года назад заболевает мой сын. Грижилюк его устраивает в самую лучшую больницу. Возможно он поправился бы и в любой больнице. Но это мой сын. И болезнь была опасной. Я позвонил Грижилюку ночью. Он сел на телефон. Я не знаю кому он там звонил, но через два часа всё было устроено. В жизни бывают такие минуты. Грижилюк в такие минуты помогает охотно, решительно, используя все свои связи. Не бескорыстно, нет. А что Егоров? Умный человек, признаю… Но вас было семь человек, приехавших в Куманёво. А где они, эти ребята? Один ты остался. Потому что Егоров ничего для них не сделал. Они поддались обаянию его личности. Но одного обаяния, как видишь, мало. Сила обаяния действует не долго. А многим людям вообще плевать на обаяние. Обоняние им важно, а не обаяние. То что Грижилюк не придумает за год, Егоров конечно придумает за пять минут. Но если Егоров не усвоит тот закон, который усвоил Грижилюк, то все его прекрасные мысли и планы так и сгниют у него в голове».

Иначе говоря, Грижилюк смог выстроить работающую систему взаимоотношений и создал свой кадровый капитал. В этом и была его сила. Егоров был уверен, что всё что он говорит хорошо само по себе и поэтому «все люди доброй воли» должны сплотиться вокруг него ради его хороших мыслей и работать на износ опять же ради идеи. Но почти все, кого сперва очаровал Егоров, его покинули. Остался только Лёня. Но долго ли он останется с Егоровым?



Грижилюки устояли после развала СССР и взяли власть в свои руки. А «шеф» Шиндина, который рассуждал о пользе «вообще» и не помогал тем, кто хотел работать на него, в итоге остался один, всё потерял, включая власть и после развала СССР только хныкал: «какую страну погубили». Это конечно в фильме нет. Но мы-то из дня сегодня прекрасно знаем, кем стали эти Егоровы и эти Грижилюки. Газета «Завтра» – вот рупор Егоровых, которые ненавидят Грижилюков. Впрочем, и газета «Завтра» (в самом широком смысле) в итоге легла под Грижилюков. Более того, стала петь им осанну, мол какие они оказались государственники, эти Грижилюки. А и то сказать – в самом деле. И то что Грижилюки – а скорее не они, а их бывшие помощники Малисовы – сегодня стали в итоге воссоздавать тот привычный им мир 1981 года, есть какая-то злая ирония. Альтернативы-то нет – не Егоровы же. Которые конечно обаятельны. Но слабы в коленках на резких поворотах истории.

В фильме Лёня произносит такие красивые слова: «Любить Родину – это не берёзки целовать, а помогать самым честным людям, когда тем бывает трудно. Они – Родина».

Вот только почему-то Егоров был уверен, что это он тот самый честный, которому трудно и это ему должны помогать Лёни. А ведь пойди наверх Егоров, ещё не факт, что он потащил бы за собой Лёню Шиндина. С какой стати? Ведь Егоровы всегда уверены, что поднимаются по социальной лестнице потому что хороши сами по себе. Увы, Егоровы почему-то не очень помнят тех, кто был у них на подхвате или кто им помог. А от Грижилюки думают иначе. Поднимаясь, Грижилюки тащат за собой и всех своих Малисовых, а те своих людей, а те своих. И так эта пирамида растёт и набухает. И именно пирамиды этих Грижилюков сегодня являются властью в РФ. И этот совокупный Грижилюк, таким образом, стал правопреемником, наследником Советской власти. А вернее – власти коммунистов.

Поэтому смешны все эти разоблачения в блогах и прессе, все эти вопли о коррупции, рассказы про заокеанские дворцы, и надежды «свалить» Грижилюка. Чтобы свалить Грижилюка – надо разрушить пирамиду Грижилюка. А это может сделать только другая, ещё более мощная пирамида. И в этом смысле Евгений Шварц несколько ошибся. Не тот, кто убьёт Дракона сам станет Драконом. А тот, кто станет Новым Драконом, может претендовать убить Дракона. Так что Грижилюка может свалить только другой Грижилюк. Но уж никак не Егоров. У которого, к тому же, никого кроме Лёни Шиндина и нет.

Как тут не процитировать Семёнова-Янковсокго: «Жизнь справедлива!»

И не поспоришь.

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

      Не скудеют ряды тьмочисленников и ересиархов их. Вот намедни изрядно повеселился с подачи камрада george_rooke, кинувшего ссылку на обсуждение почтеннейшими ЖЖ-юзерами maxnechitaylov и grid_ua творения некоего В.М. Запорожца, который, как оказывается, великий знаток и специалист по Ближнгему Вотоску эпохи Крестовых походов и очиино здорово разбирается в военном дел етой эпохи. Настолько здорово, что крестоносные армии у него наситывают сотни тысяч тяжеловооруженных конных (оговорка по Фрейду - на всякий случай, ибо pedites - не совсем воины, а так, всякий сброд и отребье, сволочь, одним словом) milites (ладно, латников - не рыцарей же, ибо всякий рыцарь - латник, но не всякий латник - рыцарь), коих правоверные побивают на манер Илии Муромца, коий, как сказано в былине, что ни махнет - то улица, а как отмахнет - то переулочек.



      Но то былина как бы, сказителю простительно - он поэт и художник и он так видит, но здесь вроде бы как человек, претендующий на некую истину, пусть и не абсолютную, но все же. И вот, на тебе, 400 тыс. milites. Элементарный расчет - конный латник непременно должен иметь по меньшей мере пару коней - боевого и "ездового" (на которого он по бедности может навьючит доспех, фураж и прочую снарягу для войны и пира), а еще лучше иметь хотя трех коней - боевого, ездового и вьючного. Ладно, будем считать, что у нас собрались одни сиромахи и голь перекатная, но и тогда 800 тыс. лошадей... Гм, это ж какая-то Африка, массовая мигарция антилоп гну и прочих зебр по саванне вслед за травой и дождем какая-то.



      И я не буду говорить о том, что де нужна критика источников и прочие сугубо профессиональные заморочки - простая логика и здравый смысл должны были спросить аффтара -а где будут столоваться 800 тыс. лошадей (минимум), что они, по его милости, жрать и пить будут? Тот же дестриэ травкой сыт не будет, он же не травяной мешок какой-нибудь, а благородный боевой конь, ему подавай пшено белояровое и прочий калорийный корм (полпуда сена и чуть меньше овса - это такой полуголодный минимум), а без дестриэ и milites не milites, а так толпа гнусных и подлых pedites, которых всякий обидеть может, а уж сельджук - и подавно. Но, увы, в голову тьмочисленникам эта логика и здравый смысл как-то не приходят. А ведь можно вопросить - а было ли в Европе тогдашней столько подходящих лошадей, не говоря уже о том, чтобы иметь столько более или мeнее качественного металла, чтобы обеспечить это толпище milites более или менее качественным оружием, а не "дрючками для свиней" (с). И ряд вопросов можно плодить и плодить. В общем, сплошная пичаль и бида. Куда катится этот мир? Последние времена, истинный крест, последние времена настают...

Оригинал и комментарии

Майонез в нашей стране действительно можно отнести к своего рода историческому наследию. И хотя относятся к нему по-разному, значительную роль этого продукта в российской кухне никто не отрицает. 

В чем же причины этой всенародной популярности? Их несколько:

История. Майонез в России появляется в конце XVIII века как часть заимствованной и модной европейской кухни. Столичная знать угощается «страсбургским пирогом», пьет шампанское. Именно тогда и приходит к нам это блюдо «майонез». Я не случайно говорю блюдо, поскольку в ту эпоху этот термин относился не к соусу, а к готовому кушанью. Кусочки дичи, мяса или рыбы выкладывались на тарелке, украшались застывшим бульоном ланспиком и соусом провансаль. Именно слово «провансаль» тогда являлось синонимом сегодняшнего майонеза из баночки. И даже бессмертное творение Люсьена Оливье называлось в 1860-х годах не одноименным салатом, а именно «майонезом из дичи». Мода на такие кушанья – наши историческое пристрастие.

Удобство. Сбивать вручную майонез – занятие непростое. Но все изменило появление этого продукта в виде фабричного соуса в баночках в середине 1930-х годов. Именно тогда он завоевывает любовь домашних хозяек, как «палочка выручалочка» домашней готовки. А пропаганда «новой советской кухни» делает его всенародно известным.

Вкус. Давайте говорить откровенно: в советские времена соусов, способных усилить вкус блюда и придать ему оригинальность, было не так много. Томатный соус (вроде кетчупа), горчица, хрен, да… майонез. В национальных кухнях были, конечно, и ткемали, и аджика. Да только где они, и где наш привычный общепит?

Общепит. Именно негласные требования столовых и ресторанов способствовали распространению этого продукта. Ведь под толстым слоем майонеза клиенту и не заметить чуть увядших овощей, языка или осетрины «второй свежести». Ну, как не использовать такой простой метод?

Традиция. Сегодня майонез – это вкус детства. И для многих миллионов россиян он прочно ассоциируется с праздником. Да, о качестве магазинного продукта спорят и ругают его. Но мало кто мыслит себе застольное торжество без оливье или селедки под шубой. 

Так что с какой стороны ни возьми, майонез превратился в символ российской кухни. 

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

Вообще период 1856-1878 годов - это складывание двух мировых блоков. С одной стороны Франция, Англия и Австрия. С другой - Россия, США и Пруссия. Понятно, что все державы пытались заключать и другие союзы, например Россия активно пыталась понравиться Франции, а Австрия Пруссии, но сама логика событий возвращала их в канву естественного для них союза.
Так вот, от союза с Россией США получили
- невмешательство других держав в их Гражданскую войну.
- подтверждение доктрины Монро.
- признание Севера как государства.
- Аляску.
Пруссия получила всю Германию.
А вот Россия...  Она этот свой капитал потратила на отмену статей Парижского мира и на...  Создание Болгарии, которая очень быстро её предала.
Короче, пока другие наши союзники решали свои проблемы, мы решали чужие. Результат налицо.

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

Сливочное масло. Казалось бы, самый что ни на есть наш, отечественный продукт. Но вы удивитесь, вопрос о сливочном масле в русской кухне долгое время оставался открытым.

В русской древности самым употребительным способом приготовления масла было тогда перетапливание сметаны (сливок) в русской печи. Отделявшуюся маслянистую массу студили и затем сбивали деревянными мутовками или лопатками. Готовое масло промывалось в холодной воде. Понятно, что выход масла из молока был не велик, поэтому продукт этот стоил дорого. И далеко не каждый мог ежедневно употреблять его в пищу. Учитывая, что свежее масло не хранилось долго, крестьяне в целях экономии перетапливали его в печи, промывали и вновь перетапливали.

Здесь-то и кроется один из недостатков русской средневековой кухни – горечь масла. О причинах ее догадаться не сложно. В отсутствие холодильника у коровьего масла достаточно быстро проявлялся горький привкус. Не спасало и перетапливание. Топленое коровье масло приготовлялось тогда в печи и не солилось. В результате чего часто получалось горьким и быстро портилось. «Коровье масло приготовлялось в печах посредством теплоты, и тем скорее прогоркало, что было без соли»[1].

В новой серии проекта «Русская кухня: непридуманная история» мы как раз и рассказываем об этой старинной традиции нашей кухни. А также о том, что с ней стало позднее:

Так вот, перетапливание коровьего масла – единственная в ту эпоху возможность сохранить его на более или менее длительный срок. Этим способом наши хозяйки пользовались издавна. Неслучайно термин «русское масло» долгое время означал «топленое», и дожил он до середины XIX века. Еще Екатерина Авдеева писала: «все кухарки, особенно не немки и не шведки, а настоящие русские… необыкновенно пристрастны к употреблению русского масла, т. е. топленого, которое… имеет отвратительное свойство страшнейшим образом чадить и дымить»[2].

Конечно, вопрос в том, насколько очищается масло при перетапливании. Многие русские кулинарные авторы еще с конца XVIII века говорили об этом, давая дельные советы домохозяйкам. К примеру, в 1790 году один из первых русских писателей-гастрономов Николай Осипов указывал[3]:

Следовали ли этим советам, остается загадкой. Впрочем, само их появление уже в первых поварских книгах свидетельствовало, что проблема эта существует.

Здесь встает не вполне понятный даже для многих специалистов вопрос, касающийся всей русской кухни до XVIII века: почему жители огромной страны, контактирующей со многими народами и государствами, не додумались до такого, казалось бы, простого продукта – очищенного топленого или вообще сливочного масла в его нынешнем понимании? Весьма вероятно, что причиной тому – общественные вкусы того времени и уровень развития нашей кулинарии в целом. Она просто считала абсолютно нормальным приготовление продуктов на слегка прогорклом масле, ржавом сале. Обилие лука и чеснока «сглаживало» этот гастрономический дефект, практически не оставляя места для каких-то обонятельных или вкусовых нюансов. Добавим к этому «традиционную» средневековую «чистоплотность» и «старательность» – и получим, пожалуй, все те условия, в которых могло использоваться масло на Руси.

Поверьте, мы не пытаемся унизить наше поварское искусство. Просто с чистотой в ту эпоху, и правда, было не очень хорошо. С высоты сегодняшнего дня мы немного забываем о реальных условиях жизни крестьян, ремесленников 300–500 лет назад. И, между прочим, напрасно – картины эти поучительны. И нет абсолютно никакой необходимости забираться далеко вглубь веков. Вот, пожалуйста – середина XIX века, центральная Россия, Тверская губерния:

«Масло, скопляемое крестьянами, отличается большей частью горьким вкусом от несоблюдения чистоты и опрятности в скопах. Вся чистота заключается в наблюдении, чтобы молоко не скисалось; для этого подойник и кринки, или скопные горшки, всегда обвитые для прочности берестой, парят кипятком, положивши в него ветку можжевельника. Но этим и ограничивается все искусство в скопах. Горшки с молоком ставятся в темный омшаник, на сырую землю, или в подполье, где воздух зараженный плесенью, заражает его и образующуюся на молоке сметану. Ее держат в омшанике как можно долее и снимают в холодную погоду раз в неделю, а в теплую не более двух раз. Горшки всегда покрываются, чтобы не попадали мыши; а от того и количество сметаны получается меньше. Сами крестьянки знают, что если хотя маленькое пространство остается не закрытым, то скоп умножается. Крышки состоят из деревянных круглых дощечек и простых отрубков досок; моются редко; парятся еще реже; а потому не менее спертого воздуха, содействуют порче сметаны»[4].

А ведь, казалось бы, в чем проблема? Уберите из разогретого масла пену и молочный осадок – и все решение. Плюс, конечно, маленькие хитрости насчет сметаны. Уже в середине XIX века все это было хорошо известно. Вот что, к примеру, пишет член Вольного экономического общества, костромской помещик С.Дмитриев: «Такое масло… делается из сметаны топленой; но можно сбивать его и из сырой сметаны. В таком случае, хотя масла и выходить более, чем из топленой сметаны; однако оно имеет неприятный вкус и не может быть так долго сохраняемо свежим, как первое. По этой-то, как полагают, причине, в южных губерниях, чтоб предохранить масло от порчи, его наиболее солят; тогда как в Костромской губернии в этом нет никакой надобности, потому что наше дважды топленое масло, может два и три года простоять без всякого вреда»[5].

И, тем не менее, проблема прогорклого топленого масла сохраняется в русской кухне практически до первой половины XVIII века. Лишь с утверждением России в Прибалтике (после петровских завоеваний) в нашей кулинарии происходит чрезвычайно важная революция в области приготовления и использования масла.

Именно в этот период, в связи с оживлением контактов русских с Балтийским регионом и Швецией, появилось качественное сливочное масло, которое называли «чухонским». Оно использовалось как в натуральном, так и в топленом виде, но, несомненно, было более качественным благодаря лучшему исходному материалу. Это стало предпосылкой к началу активного проникновения западной кухни в Россию. Ведь прежде любое кушанье, любой рецепт просто дискредитировались горечью масла. О каких нововведениях могла идти речь, когда не соблюдалась ключевая технология? Даже примитивное слоеное тесто немыслимо без сливочного масла, не говоря уже о тех блюдах, которые появляются на русском столе с приходом в нашу кулинарию плиты (заменившей во многих случаях русскую печь). 

Так что чухонское масло – относительно недавнее и ценное приобретение русской кухни – пришлось нам как нельзя кстати. Но чем же еще оно отличалось от традиционного русского продукта? Прежде всего, хотелось бы подчеркнуть несколько моментов.

«Чухонское масло» – это российский термин. На самом деле подобное масло готовилось и в Прибалтике, и в Финляндии, и в Белоруссии. Это лишь обобщающее название качественного белого масла, способного к длительному хранению.

Из чего оно готовилось? Существует мнение, что, главным образом, из сметаны. Вот что, к примеру, пишет Василий Левшин:

Однако это не было всеобщим правилом. В зависимости от региона и традиций, довольно часто встречался и «сливочный» рецепт[6]:

Поэтому «водораздел» в терминах «русское» и «чухонское» – не в исходном сырье для производства масла, а в том, топленое оно (это русское масло, которое иначе долго не хранилось) или натуральное (без перетапливания). Правильно пишет в своем словаре Даль: разница не в сырье, а в технологии и качестве: «Коровье масло бьют, пахтают (чухонское, пахтаное; лучшее сливочное), либо топят и мешают (русское, топленое)».

Итак, преимущества чухонского масла были обусловлены они тремя факторами:

1. Чухонское масло – непременно соленое. «К просаливанию чухонского масла соли на пуд употребляется четыре фунта»[7]. Чуть выше, приводя цитаты из В.Левшина, мы уже отмечали это. Остановимся более подробно на самом процессе соления. К примеру, так это выглядело в крестьянских хозяйствах Белоруссии в середине XIX века: здесь «не делают Русскаго масла, а приготовляют чухонское, которое перемыв в свежей воде, солят довольно крепко, и перемешав хорошенько, складывают в пудовые, двух и трехпудовые кадки (называемые фасками). Залив масло сверху соленою водою, фаски прикрывают деревянными кружками и ставят в ледник. Спустя месяц пробуют масло: если в которой фаске оно получило горечь, с той масло перемывают в нескольких водах и, вторично посоля, складывают в фаску»[8].

2. При приготовлении чухонского масла брались более качественные продукты, тщательнее соблюдались технология и чистота производства. Мы уже не раз упоминали царящую тогда неопрятность. Приведем еще бытовые картинки мелкопоместного быта XVIII века от современников: «Внешний вид домов соответствовал внутреннему устройству и обстановке… Крыша из потемневших и поросших мохом досок, без всяких украшений; покосившееся крылечко, у которого бесцеремонно выбрасывались и выливались всякие объедки и остатки обеда»[9].

3. Наконец, важна технология промывания, удаления вредных веществ из уже готового масла. Вот что пишет об этом Василий Левшин:

Конечно, название «чухонское масло» – это плод исторической случайности. Сложись чуть по-другому наша история, и масло это называли бы «шведским», «финским» или, может быть, «польским». Но, как бы то ни было, этот замечательный продукт стал одной из основ для дальнейшего активного проникновения западной кухни в Россию.

____________________    

[1] Успенский Г. Опыт повествования о древностях русских. Часть I. Харьков, 1818. С. 64.

[2] Авдеева Е. А. Полная поваренная книга русской опытной хозяйки. СПБ., 1875. С. 36.

[3] Осипов Н. Старинная русская хозяйка, ключница и стряпуха. СПб, 1790. С. 50.

[4] Преображенский В.А. Описание Тверской губернии в сельско-хозяйственном отношении. СПб, 1854. С. 352.

[5] Опыт практических замечаний кинешемскаго земледельца о сельском хозяйстве Костромской губернии. Сочинение члена И.В.Э.Общества С.Дмитриева. В 4-х частях. Издание 2-е. М., 1855. С.91.

[6] Дараган А. Естественная история животных. СПб., 1849. С. 212.

[7] Левшин В. Словарь поваренный, приспешничий, кандиторский и дистилла-торский. СПб., 1796.

[8] Без-Корнилович М.О. Исторические сведения о примечательных местах в Белоруссии. СПб., 1855. С. 311.

[9] Чечулин Н. Русское провинциальное общество во второй половине XVIII века. СПб., 1889. С. 31.

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

"Александр Солженицын. Дыхание Свободы".(Вермонт. Фото Гарри Бенсона)

В 1971 году, пятом номере Литературки, было опубликовано Открыток Письмо
известного американского певца Дина Рида к Александру Солженицыну.

Цитирую кусочек из этого "письма":
"Нет, г-н Солженицын, ваше определение свободы слова
как первого условия здоровья неверно
.Первое условие заключается в том, чтобы сделать страну
достаточно здоровой морально, умственно, духовно и физически,
с тем чтобы ее граждане умели читать, писать, трудиться и жить вместе в мире"

Тут надобно заметить, что Открытое Письмо это была такая форма
Политического ДОНОСА в те, уже почти былинные, времена.

Старый газетный зубр Владимир Радзишевский рассказывает,
что сам текст писал Яша Боровой из отдела внешней политики ЛГ.
Во всяком случае, гонорар за письмо получил именно он.
"Кто бы сомневался, что вся одесская контрабанда делалась на Малой Арнаутской!" -
шутит он по этому поводу в своей книге " Байки старой «Литературки»".
(Понятно, что все писалось по указке из КГБ.
Т.е. это была не Еврейская Провокация,против Великого Русского Писателя, а тогдашняя Политика Кремля.)

Дин же Рид, по словам Радзишевского, совсем не владел русским языком,
и просто, подписал письмо.Но текст, понятно, ему перевели.
Рид был леваком, так что, ничего, противоречащего своим убеждениям, там не обнаружил.
(С моральной точки зрения, конечно, так себе поступок, кто бы спорил)

И ЕЩЕ :
Дин Рид , ведь, протестовал не столько против Солженицына,
в чем его обвиняют Борцы с Режимом Кремля,
сколько против определенных ЛИБЕРАЛЬНЫХ идей,
на которых Александр Исаевич зациклился в то время.
Ну таких, например, что Свобода - есть наивысшая ценность Бытия,
а Свобода Слова – вообще главная и непререкаемая
ценность для обеспечения здоровья нации.

В принципе, Дин Рид видел эти-самые Демократические Свободы в реалиях,
а Александр Исаевич представлял их больше теоретически.
Он, например, очень смешно выразил свое-личное представление о Свободе
в своих популярных «Крохотках»

Вот, рассказ Солженицына "Шарик".
Цитирую полностью :

"Во дворе у нас один мальчик держит пёсика Шарика на цепи,
– кутёнком его посадил, с детства.
Понёс я ему однажды куриные кости, ещё тёплые, пахучие,
а тут как раз мальчик спустил беднягу побегать по двору.
Снег во дворе пушистый, обильный,
Шарик мечется прыжками, как заяц, то на задние ноги, то на передние,
из угла в угол двора, из угла в угол, и морда в снегу.

Подбежал ко мне, лохматый, меня опрыгал, кости понюхал
– и прочь опять, брюхом по снегу!
Не надо мне, мол, ваших костей, – дайте только свободу!.."

P.S. Вот, у кого есть собака, тот в курсе,
что умная собака никогда не станет есть горячую пищу.
Вредно для зубов, а собака зубы бережет.
А трубчатые куриные кости для собаки, вообще, почти приговор.
т.к. осколки этих костей имеют очень острые края
и легко могут повредить желудок.
Солженицынский Шарик - просто умная собака.
Может быть, даже поумнее Солженицына.
И никакая жажда Свободы тут совершенно ни причем.

Впрочем,не только Солженицын, но и все жители СССР, насколько мне помнится,
эти-самые свободы тоже представляли себе весьма абстрактно.
От РЕАЛЬНЫХ же Демократических Свобод
все российские человеки до сих пор в некотором когнитивном тупике.

И что особенно интересно?
А интересно тут то, что КГБ-то, в итоге, ОКАЗАЛСЯ ПРАВ.
Очень, надо признаться, обидный научный вывод, на самом деле.

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

Почти каждый из нас простужается в своей жизни не раз и не два. В истории любой семьи накопилось бесчисленное количество советов и "верных средств" от этого недуга. Помогают ли они?

Апельсиновый сок и куриный бульон, леденцы с цинком и чеснок - каких только советов ни услышишь, когда простудишься. Каждый из этих советов опирается на опыт предыдущих поколений и часто начинается так: "А вот моя бабушка всегда советовала…" Но есть ли доказательства, что куриная лапша или чеснок вылечат вас от простуды? Корреспондент BBC Future задумалась об этом и поговорила с экспертами:

В основе любого домашнего средства лежит идея, что оно повышает иммунитет.

Когда в нашем организме поселяется вирус, на борьбу с ним внутри нас встают две системы: врожденный иммунитет пытается избавить организм от вторгшихся клеток, а приобретенный иммунитет подавляет те патогены, опыт борьбы с которыми уже есть, а также запоминает новых врагов, чтобы в будущем быть к ним готовым.

Именно поэтому мы болеем ветрянкой только однажды, а обычная простуда возвращается к нам раз за разом - переходя от одного больного к другому, она меняет обличье, и наш организм не узнает ее.

Общеизвестно, что здоровый образ жизни и здоровое питание укрепляют нашу иммунную систему.

Но поскольку эта система страдает только в том случае, если ей чего-то не хватает - определенных витаминов или минералов, то добавление в пищу продуктов, считающихся полезными при простуде, не будет иметь какого-то эффекта, если мы и без того правильно питаемся, отмечает Чарльз Бэнгэм, глава факультета инфекционных болезней Лондонского имперского колледжа.

"Определенные добавки могут быть очень полезны, но только тогда, когда организму не хватает какого-то вещества - витамина, цинка или железа. Но если вы придерживаетесь сбалансированной диеты, то никакие добавки не сделают иммунную систему еще более эффективной", - говорит он.

Добавка добавке рознь

Тем не менее исследования показали, что добавляя в рацион некоторые компоненты во время простуды, вы можете быстрее от нее избавиться.

Подавляющее большинство таких исследований сосредотачивалось на добавках, а не на пище как таковой. В самом деле, не существует надежных данных о том, что куриный бульон как-то поможет при простуде.

Но одна из очень популярных добавок может сработать - это чеснок. В одном небольшом исследовании 146 здоровых взрослых ежедневно принимали либо плацебо, либо капсулы с чесноком в течение 12 зимних недель.

В группе, принимавшей плацебо, за этот период было зафиксировано 65 простуд, что в общей сложности привело к 366 дням болезни. Среди тех, кто принимал чеснок, заболело лишь 24 человека (111 дней болезни).

Еще одна добавка, к которой мы инстинктивно тянемся, когда заболеваем, - это витамин С. Исследование подтвердило: да, действительно, это может помочь, но не в такой степени, в которой мы порой ожидаем.

В одном из научных обзоров анализировались результаты 29 исследований эффективности витамина С. Обнаружилось, что прием этого витамина не очень-то снижает риск простудиться и не облегчает течение болезни. Но выяснилось и то, что у детей, принимавших его, длительность болезни сокращалась на 14%, а у взрослых - на 8%.

Исследователи заключили, что поскольку витаминные добавки не опасны для здоровья, имеет смысл принимать их - может, и помогут.

У детей, принимавших витамин С, длительность болезни сокращалась на 14%, а у взрослых - на 8%

С апельсиновым соком все еще менее радужно - нет доказательств, что он предохраняет от простуды или облегчает ее симптомы, или сокращает время болезни.

Дело в том, что в нем содержится недостаточно витамина С для серьезного влияния на организм - гораздо меньше, чем в витаминных добавках, поясняет Харри Хемиля, исследователь из Хельсинского университета и автор научного обзора исследований пользы витамина С.

Стандартная бутылочка свежего апельсинового сока содержит около 72 мг витамина C (по данным министерства сельского хозяйства США) - это больше рекомендованного ежедневного минимума в 40 мг, но меньше, чем в большинстве витаминных добавок.

И есть еще цинк. В одном из научных обзоров исследований по теме эффективности леденцов с цинком при простуде обнаружено, что они сокращают длительность состояния с заложенным и текущим носом примерно на треть, да плюс еще на 22% снижают период чихания и наполовину - кашля.

В исследовании делается заключение, что если начать сосать 80-миллиграммовые леденцы с цинком в первые сутки появления симптомов простуды, это поможет избавиться от болезни.

Те, кто сосал леденцы с цинком, выздоравливали в три раза быстрее

Однако, как настаивает Хемиля, было бы более точным исходить из полного выздоровления, а не отталкиваться от того, когда исчезают основные симптомы.

Ведь в последнем случае из исследования выпадают те, у кого симптомы ушли, но кто не до конца выздоровел и неизвестно, когда выздоровеет полностью.

Хемиля исследовал 199 пациентов, больных ОРВИ, и обнаружил, что те, кто сосал леденцы с цинком, выздоравливали в три раза быстрее.

Часто ученые говорят, что витамины и минералы лучше усваиваются с едой, а не в отдельных таблетках или капсулах (это, впрочем, не касается витамина С).

В случае с цинком, как и с витамином С, лучше пользоваться леденцами, а не богатой цинком пищей, говорит Хемиля.

Казалось бы, леденцы медленно рассасываются во рту и в области горла, и воздействие цинка - местное.

"Мы не понимаем биохимического механизма этого воздействия, - признается он. - Но наши исследования показали, что самыми эффективными были большие леденцы, которые растворялись во рту в течение получаса".

Сила душевного тепла

Проблема, однако, в том, что ученые, начиная исследование, как правило не обращают внимания на то, испытывали ли раньше их пациенты дефицит витамина С или цинка.

Таким образом, всё можно свести к следующему: эффективность той или иной добавки (витамина или минерала) зависит от того, испытывал ли организм пациента его нехватку. Если да - то прием добавки ему помогал, восполняя дефицит.

Еще одна сложность состоит в том, что часто действует эффект плацебо.

Конечно, во многих исследованиях присутствует контрольная группа, принимающая плацебо, поэтому можно сказать, что, например, пользу от чеснока нельзя свести к эффекту плацебо.

Но если мы готовы поклясться, что нечто, чему нет никаких научных доказательств, исцеляет нас (куриный бульон?), то, наверное, это все-таки действует плацебо.

И такое действие может быть вполне эффективным в устранении некоторых симптомов - от болей в суставах до колита. Причины этого мы до конца не понимаем.

Так что куриный бульон, как ни странно, вполне может помочь нам одолеть простуду.

Люди, искренне верящие в то, что растительные лекарства (такие как эхинацея) лечат простуду, легче и быстрее переносили заболевание

В одном исследовании было установлено, что люди, искренне верящие в то, что растительные лекарства (такие как эхинацея) лечат простуду, легче и быстрее переносили заболевание, принимая это средство ежедневно - в сравнении с теми, кто не верил в силу травок.

В предыдущих исследованиях участникам не говорили, что им дают эхинацею, и состояние их здоровья во время простуды не улучшалось.

Плацебо обычно используют во время клинических исследований, но нельзя недооценивать "плацебную силу" домашних средств и бабушкиных рекомендаций.

Как говорит Фелисити Бишоп, доцент психологии здоровья Саутгемптонского университета, "исследования показали: сила плацебо коренится в доверительных отношениях между пациентами и врачами, она возрастает, если больной знает, что может доверять тому, кто прописывает ему лекарство".

"То же самое происходит, когда вы в детстве прислушиваетесь к совету родителей или других старших членов семьи, - говорит она. - Тут важно, насколько доверительны у вас отношения".

Кроме того, эффект плацебо может усиливаться от того, как позиционируется и рекламируется то или иное средство на рынке, добавляет Бишоп.

В чем хорошая новость? А вот в чем: даже если вы будете знать, что любимое домашнее средство вашей бабушки - это плацебо, оно все равно может вам помочь.

"Если врач говорит пациенту, что, да, это плацебо, но некоторым оно реально помогает, то вполне возможно, оно поможет и этому больному", - подчеркивает она.

Наверное, действует и то, что многие такие целебные рецепты просто приятны. Диетолог Сара Шенкер говорит, что поесть куриного супчика так хорошо, что многие простудившиеся после этого начинают лучше себя чувствовать.

Не будем забывать и о том, что вероятность простудиться этой зимой зависит не только от того, сколько витамина С накопил наш организм, или от того, насколько мы верим в волшебную силу всяких плацебо.

Все мы разные, и гены у всех разные.

"Гены некоторых людей делают их особенно предрасположенными к определенным болезням. Это очень важно понимать: все мы генетически отличаемся друг от друга. Некоторые, даже заразившись гриппом, не замечают этого. Для других же - это очень серьезное заболевание. В значительной степени это предопределено нашими генами".

Для большинства же из тех, чья иммунная система в принципе здорова, не будет ничего вредного в том, чтобы помочь своему организму, пососав леденец с цинком или пропив курс чесночной добавки.

И попросите, чтобы вам сварили куриного супчика - это отличная штука.

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

Бартелеми д’Эйк, фрагмент триптиха «Благовещение», левая и правая створки, 1443-45 г.г.

Основным фактором, мешающим правильно воспринимать Средневековье, является аберрация хронистов. Которая порождена следующим обстоятельством. На сегодня в мире выработана весьма детализованная система профессий и практически любой человек находит работу по своему вкусу. Поэтому некто со складом мышления журналиста бульварной прессы не пойдёт в историки. Совсем иначе обстояло дело в Средние века и любой человек, который хотел излагать свои переживания на основе происходящих вокруг событий, становился хронистом. Чаще это были просто рассказчики, но порой те, кто обладая грамотой, фиксировал увиденное, услышанное и пережитое в хрониках.



В итоге в сущности средневековые хроники представляют из себя нечто среднее между новостной лентой, бульварной прессой и государственным сайтом, содержащим перечень официальных документов.

Мориц фон Швинд, Состязание певцов на Вартбурге. Фреска в замке, 1854 г.


При этом, если в наше время из-за развития института государственной пропаганды в новостные ленты поступает и множество позитивной информации («построен новый каток», «выплавлена миллионная тонна стали», «на чемпионате сборная одержала победу», «массовыми гуляниями закончился последний звонок» и т.д. и т.п.), то в Средние века в хроники попадала почти сплошь либо информация о негативных событиях (войны, голод, мор, неурожай, возникновение ересей), либо чистой официоз из жизни королевских фамилий.

Если хронист был лишён эмоций, то он старался отразить эту информацию достаточно объективно. Если же он попал в хронисты лишь за неимением в то время таблоидов, его хроники приобретали весьма специфический характер «жёлтой прессы». В итоге для нас сегодня Средние века представляются какой-то бесконечной чередой дворцовых заговоров, войн, восстаний, моров, постановлений церковных Соборов и жутких казней. Мы хорошо знаем (если изучаем) все перипетии королевских хитросплетений, знаем кое-что о жизни верхнего слоя аристократии и священства и практически ничего не знаем о жизни самого массового слоя – пресловутого «простого народа».

Братья Лимбурги. Великолепный часослов герцога Беррийского. Май, фрагмент.


Мы нигде не прочитаем, что в каком-нибудь 1325 году в деревне такой-то у крестьянина такого-то родилась дочь, а в 1341 году в городе таком-то сын ремесленника такого-то женился на дочери пастуха такого-то, что свадьба была отпразднована в таверне «Три петуха», в которой присутствовали столько-то гостей. Ничего этого для нас нет, мы знаем только королей, герцогов, графов, Пап и епископов, нобилей, мэров городов и – в лучшем случае – главарей бандитских шаек.

Это всё порождает другой фактор – отсутствие так сказать эмоциональной окраски хроник со стороны массы. Читая хронику, мы можем понять эмоции хрониста и можем сами испытать те или иные эмоции, но никак не можем узнать, что думал пресловутый народ. Когда сегодня произносится имя, скажем, Ленина или Гитлера, то мы хорошо знаем не только своё отношения к этим личностям, но и тот эмоциональный фон «в массе», который характеризует реальную текущую жизнь как таковую. Но мы не имеем никакого представления о том, какие эмоции вызывали в людской толще имена, скажем, Эдуарда III, Иоанна II или Карла Наваррского. Мы можем предполагать, что жителе Кале совсем не обрадовались осаде англичанами. Но мы ничего не можем сказать о том, как падение Кале оценивалось, скажем, ремесленниками Парижа и вообще, какие новости они обсуждали и что составляло духовный стержень их жизни.

Братья Лимбурги. Великолепный часослов герцога Беррийского. Февраль, фрагмент.


Ну и третий фактор – техносфера. В плане научно-технического оснащения, в плане личного комфорта жизнь современного человека настолько отличается от жизни средневекового человека, что сама мысль о каком бы то ни было тождестве в развитии обществ кажется абсурдной. При этом, однако, путают развитие общества с развитием техносферы. Однако изучение тех немногих фактов бытовой жизни, которые попадали в хроники, говорит, что в сущности в сознании средневекового человека окружающая его среда обитания была такой же естественной, как наша для нас.

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

Чеснок – лучшее средство от вампиров, - это всем известно. Удивительно другое. В России с вампирами как-то не задалось, хотя и своей нечисти немало. Но вот чеснок в нашей исторической кухне – желанный гость.

Собственно, и сегодня многие иностранцы указывают на необъяснимые черты нашей кулинарии. Например, в любое блюдо сыпать укроп. Но несколько веков назад такое же удивление вызывал стойкий запах чеснока от множества русских кушаний. 

Именно об этом старинном пристрастии россиян мы и рассказываем в новой серии видео-проекта «Русская кухня: непридуманная история»:

Как писал еще в 1818 году профессор Харьковского университета Гавриил Успенский в своем обзоре русской кухни, посещавшие в те годы Москву иностранцы «гораздо более похваляли наши напитки, нежели наши кушанья»[1]. Восхищаясь изобилием природных богатств – рыбы, овощей, охотничьих трофеев, они не могли понять другого. «Все эти сокровища, по причине своенравия или, может быть, недостаточного сведения в поваренном искусстве, находились в великом пренебрежении. Немецким, французским и английским путешествователям особливо странным казалось, что россияне от многих вкусных и здоровых, по их мнению, яств показывали великое отвращение, что едали больше рыбу, нежели мясо и огородную зелень, что соленое и копченое мясо предпочитали свежему, равно как почти полусырое искусно приготовленному, что более других уважали ествы холодныя и что все свои кушанья приправляли чрезмерно чесноком и луком или солью, перцем и уксусом». 

Впрочем, наряду с проблемой «разницы вкусов» здесь есть и иной момент. Дело в том, что задача сохранения продуктов питания в Европе и России в те годы решалась по-разному. Если на Западе для этой цели широко использовались специи и пряности, привозимые из Азии и Африки, то на Руси естественными консервантами были те самые лук, чеснок и соль. 

«До некоторой степени наша кухня характеризуется пирогами, которые с древности делились на подовые, из квасного теста, и пряженые, делавшиеся иногда пресными. При изготовлении кушаний они не солились, а уж за едой каждый подкладывал себе соли по своему желанию»[2]. Зато разные пряные приправы были в большом ходу, особенно лук, чеснок и шафран. 

Лук и чеснок даже входили в состав жалованья, выдаваемого натурой многим московским чиновникам. Чаще всего также использовались хрен и укроп, причем в больших количествах, а также петрушка, анис, кориандр, лавровый лист, черный перец и гвоздика, появившиеся на Руси уже в X–XI веках. В XV – начале XVI века их дополнили имбирем, кардамоном, корицей. 

«Знать питается немного благороднее, но приправ к блюдам, кроме чеснока и лука, употребляет мало. Некоторые, однако, в еде уже подражают немцам. Общий у них обычай после обеда немного поспать и отдохнуть. Историки рассказывают, что царя Дмитрия (которого они считают самозванцем) будто бы из-за того и заподозрили и не сочли за истинного москвитянина, что он после обеда не спал»[3]. 

Обыкновенно кушанья в Московии того времени приготовлялись с чесноком и луком: поэтому, по отзывам иностранцев, все комнаты и дома, в том числе и великолепные покои великокняжеского дворца в Кремле, а также и все места, где они хоть немного побывают, пропитываются запахом, «противным для немцев». Это была действительно серьезная проблема для иностранцев. Многие европейские посланники из десятков присылаемых им от царя кушаний с трудом выбирали более или менее приемлемые для себя. «Сего отвращения причиною был сильный чесночный и луковый запах, или… противный запах конопляного или худо приготовленного коровьего масла, с которым приготовляемы были все мучные кушанья, пироги и жареная рыба»[4], – отмечает русский исследователь Г. Успенский.

Другой же иностранец – на этот раз посол Польши при московском дворе де ла Невилль – в 1689 году с присущим французам легким юмором отмечает: «Царь послал мне обед со своего стола (он состоял из куска копченой говядины в 40 фунтов, нескольких рыбных блюд, поджаренных на ореховом масле, половины поросенка, дюжины полупрожаренных пирогов с мясом, чесноком и шафраном и трех больших бутылей с водкой, испанским вином и медом). Отвечая на вопрос, как я нашел обед, посланный мне Царем, вынужден был отметить, что, к сожалению для меня, французские повара так избаловали мой вкус, что я не могу более оценить другой кухни, засвидетельствовав это тем, что уже давно соскучился по французскому рагу».

                                                                                       Фото вверху: Лиза Барбер

______________________    

[1] Успенский Г. Опыт повествования о древностях русских. Харьков, 1818. Ч. I. С. 61. 

[2] Б-ий Ф. Гигиенический стол. СПб., 1902. С. 3.

[3] Иржи Давид. Современное состояние Великой России, или Московии // Вопросы истории. 1968. № 4. С 141.

[4] Успенский Г.Опыт повествования о древностях русских. Ч. I. С. 63.

Оригинал и комментарии

Уже к 2050 году нас на Земле будет 10 миллиардов. А вот еды, похоже, не сильно прибавится. И специалисты постепенно начинают задумываться над этой невеселой перспективой.

Международная группа EAT-Lancet Commission on Food, Planet, Health, объединяющая более 30 ведущих экспертов из разных стран, разработала диету, которая, по их словам будет способствовать сохранению здоровья населения, а также поможет прокормить 10 млрд человек. При этом производство продуктов для новой системы питания не нанесет катастрофического ущерба нашей планете, утверждают исследователи.

Перед группой исследователей была поставлена непростая задача - выяснить, как можно будет прокормить миллиарды новых жителей планеты, которые появятся в ближайшие десятилетия. Специалисты решили эту задачу, представив новую систему здорового питания для всех жителей планеты.

Такая диета, сообщает BBC, не исключает полностью мяса и молочных продуктов, однако предполагает значительные изменения в наборе продуктов, которые мы привыкли видеть на своей тарелке. Надо сразу сказать: придется есть многое из того, что мы сейчас практически не едим или едим в очень небольших количествах.

Что изменится в нашей диете?

Если вы едите мясо каждый день, придется распрощаться с этой привычкой. Диета, предложенная учеными, предполагает, что мы будем есть максимум по одному бургеру в неделю, или по одному внушительному стейку - но только раз в месяц.

При этом мы сможем съедать по несколько порций рыбных и куриных блюд в неделю. Значительную часть белка мы будем получать из растительных продуктов.

Ученые рекомендуют отдавать предпочтение орехам и бобовым (бобы, фасоль, нут, чечевица). Их следует включать в ваше меню каждый день.

Также особое внимание исследователи уделяют продуктам с высоким содержанием крахмала, таким как картофель и клубнеплодное тропическое растение кассава (маниок).

Это будет очень невкусно?

Профессор Уолтер Вилет из Гарвардского университета успокаивает, и говорит, что он, выросший на ферме и привыкший в детстве есть мясо на завтрак, обед и ужин, без особого труда перешел на новую систему питания и считает, что можно питаться вкусно, не нарушая этой диеты.

"Питание в рамках этой диеты может быть очень разным. Вы можете комбинировать продукты тысячами различных способов. Мы же не говорим здесь об ограничительных диетах, это здоровое питание, которое может быть очень разным и должно доставлять удовольствие", - говорит Уолтер Вилет.

Что же мы будем есть?

Вот основные продукты, которые мы сможем употреблять в пищу, и их количество, в пересчете на ежедневную порцию:

1. Орехи - 50 граммов в день
2. Фасоль, нут, чечевица и другие бобовые - 75 граммов в день
3. Рыба - 28 граммов в день
4. Яйца - 13 граммов в день
5. Мясо - 14 граммов красного мяса и 29 граммов куриного мяса в день
6. Углеводы - цельнозерновой хлеб и рис - 232 граммов в день и 50 граммов овощей с высоким содержанием крахмала
7. Молочные продукты - 250 граммов (например, стакан молока)
8. Овощи (300 граммов) и фрукты (200 граммов)

Также в диету включены 31 грамм сахара и 50 граммов растительного масла в день.

Это применимо в реальной жизни?

Главная сложность плана, представленного учеными, - это то, что такой диеты должны будут придерживаться все жители планеты, изменения коснуться всех уголков земли.

Жителям Европы и Северной Америки предстоит резко сократить количество потребляемого красного мяса, жителям Восточной Азии - отказаться от привычного количества рыбы, жителям Африки придется снизить потребление крахмалосодержащих овощей.

"Человечество еще ни разу за всю историю не пыталось сознательно изменить систему питания в таких масштабах и с такой скоростью", - говорит Лайн Гордон из Stockholm Resilience Centre.

"Фантазия это или нет, но даже если это фантазия, то очень неплохая... Сейчас самое время помечтать о лучшем устройстве мира", - говорит она.

Введение налогов на красное мясо - один из предлагаемых учеными способов повлиять на привычки питания населения в тех странах, где едят много мясных блюд.

Кто это придумал?

Новую систему питания разрабатывала группа из 37 ученых из разных стран мира - они вошли в состав комиссии EAT-Lancet. Среди них - специалисты по сельскому хозяйству, экологи, изучающие проблему изменения климата, врачи-диетологи и другие специалисты.

Представленную систему питания ученые разрабатывали в течение двух лет. Результаты работы комиссии были опубликованы в журнале Lancet.

Почему эта диета рассчитана на 10 млрд человек?

Население нашей планеты в 2011 году составило 7 млрд человек, сейчас на Земле около 7,7 млрд жителей.

По прогнозу ученых, к 2050 году население Земли составит 10 млрд человек и продолжит расти.

Поможет ли новая система питания спасти жизни?

По словам исследователей, эта диета поможет каждый год сохранять жизни 11 млн жителям нашей планеты.

Речь идет в основном о сокращении смертности от болезней, связанных с неправильным питанием, некоторых видов рака и заболеваний сердечно-сосудистой системы. Сейчас эти болезни являются главными "убийцами" в развитых странах.

Почему ученые не предлагают отказаться от мяса полностью?

"Если бы речь шла о максимально возможном сокращении выбросов парниковых газов, то мы бы приняли решение в пользу веганства", - говорит профессор Вилет.

Однако, по его словам, пока нет ясности, насколько безвредна для здоровья веганская диета.

Что произойдет в ближайшее время?

Комиссия EAT-Lancet представит результаты своего исследования правительствам различных стран, а также международным организациям, таким как ВОЗ, чтобы оценить, насколько реально будет внедрить новую систему питания по всему миру.

*  *  *

Все это, конечно,  интересно и нужно. Вот только меня очень интересует, а что же произойдет с национальными кухнями в этой ситуации. Они тоже все станут одинаковыми или все-таки сохранят национальную специфику?

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

Так мог выглядеть ребенок неандертальца. Реконструкция антропологического института Университета Цюриха.

Только не пойму, зачем они изобразили ее лохматой? Кошка может привести в порядок шерсть и птичка — перья, а те, кто имели столь сложный образ жизни, не могли причесаться? Тем более девушка.

Оригинал и комментарии

Блюдо под названием «мясо по-французски» для многих из нас – ностальгические воспоминания о советском прошлом. Редкая хозяйка тогда время от времени не готовила его на праздник. И это не удивительно – под аппетитной золотистой корочкой из запеченного майонеза скрывались куски нежнейшей свинины, аккуратно уложенной на слой картошечки.

Вряд ли кто-то из гостей догадывался тогда, что ни одному французу в голову не придет запекать майонез. Впрочем, блюдо превратилось в легенду о сытной и вкусной кухне, которая конечно же должна была быть родом из загадочной Франции. А легенда, как известно, не обязательно бывает правдивой.

Эта любовь ко всему французскому — странное влечение россиян. Родилась она значительно ранее исторического материализма на нашей почве. В новом проекте «Русская кухня: непридуманная история» мы рассказываем, почему французские блюда за нашим столом — это не влияние масонов и русофобов, а просто примета времени. Объективный этап в развитии русской кулинарии:

Но вернемся к советскому периоду и «мясу по-французски». Какая-то доля истины во французском названии была. Попытаемся разобраться. Для начала определимся с соусом. Увлечение фабричным майонезом – это все-таки советская традиция. Не то, чтобы майонез не любили в Европе. Но относятся к нему там спокойнее. И для запекания, естественно, используют не его, а соус бешамель. Основой для него является слегка обжаренная на сливочном масле мука, плюс молоко. И получается в результате блюдо под названием гратен. Вот, примерно, так:

Гратен с картофелем и фаршем

Что нужно:

1,5 кг картофеля

500 г говяжьего фарша или нарезанной на мелкие кусочки курицы

150 г репчатого лука

50 г сливочного масла и немного масла для смазывания формы

150 мл молока

150 сливок 20% жирности

70 г твердого сыра

мускатный орех на кончике ножа

1/2 ч. ложки смеси «Прованские травы» 

соль, свежемолотый черный перец

Что делать:

Духовку включить на разогрев до 180 градусов. 

1. Картофель очистить, нарезать кружочками толщиной 3-4 мм и отварить в кипящей подсоленной воде 5 минут. Воду слить.

2. Лук очистить и нарезать мелкими кубиками. Пассеровать до золотистого цвета на сливочном масле.

3. В сковороду с луком добавить фарш и обжарить, помешивая вилкой, чтобы разбить комочки. Посолить, поперчить, посыпать прованскими травами.

4. Смешать 150 мл молока и 150 мл жидких сливок, добавить мускатный орех. Посолить, поперчить по вкусу.

5. Форму для запекания смазать сливочным маслом. 

6. Положить половину картофеля в форму и залить половиной молочно-сливочной смеси.

7. Поверх картофеля положить фарш и затем оставшийся картофель. 

8. Залить оставшейся молочно-сливочной смесью.

9. Натереть на терке сыр и посыпать запеканку. 

10. Запекать в разогретой духовке 45-50 минут. 

Познакомившись с гратеном и выяснив, что такое бешамель, можно уже отправиться в прошлое. Откуда могло взяться в меню советской хозяйки в 1960-е годы «мясо по-французски»? Вероятно, из смутных воспоминаний о бабушкиной кухне. И затертой дореволюционной книжке Молоховец, которую та бережно сохраняла. Как уж там назывался тот рецепт, никто и не вспомнит, но что-то с французским названием из «графской жизни». 

Действительно, «предок» советского мяса по-французски встречается в кулинарных книгах конца XIX века. «Телятина Орлов» (Veau Orloff) – так оно именовалось тогда. Все помнят романы о знаменитом фаворите императрицы Екатерины II. Но здесь имелся в виду другой Орлов (хотя и отдаленный родственник) – Алексей Федорович. Будучи послом во Франции, он организовывал поездку Николая I в Париж. Там-то он и нашел молодого повара Урбена Дюбуа. Может быть, именно знакомство с русским аристократом и стало счастливой картой для кулинара. Многие годы он проработает в России и в благодарность за все назовет в честь русского покровителя новое блюдо – телятину с грибами, овощами, луком, запеченную под соусом бешамель. Впервые рецепт будет опубликован в книге Дюбуа «Школа кулинаров», изданной в Париже в 1871 году:

Телятина Орлофф

Что нужно:
2 кг телятины одним куском
200 г репчатого лука
2 яйца
800 г шампиньонов
150 г бекона
150 г моркови
200 мл сливок
1 ст. ложка муки
50 г сыра пармезан
100 г сливочного масла
соль, перец, петрушка, тимьян, лавровый лист, мускатный орех.
 

Что делать: 

1. Очистить лук и нарезать кубиками.

2. Очистить и нарезать соломкой морковь.

3. Нарезать ломтиками грибы.

4. Нарезать бекон, обжарить на сливочном масле в глубокой сковороде. Отложить на тарелку. 

5. Обжарить на разогретой сковороде телятину по 5 минут с каждой стороны. 

6. В сковороду к мясу добавить 1 ст. ложку нарезанного репчатого лука, нарезанную морковь, добавить лавровый лист, петрушку, тимьян, соль и перец. Влить горячую воду так, чтобы она покрывала мясо, неплотно накрыть крышкой и готовить на среднем огне 1 час 45 минут. Время от времени мясо переворачивать.

Духовку разогреть до 200 градусов. 

7. Обжарить на масле грибы в течение нескольких минут. Добавить соль, перец, мускатный орех и муку. Тщательно перемешать и готовить на небольшом огне 10 минут. 

8. В отдельной сковороде обжарить в оставшемся масле оставшийся лук 5 минут. Влить 2 ст. л. воды и готовить под крышкой 10 минут. 

9. Добавить грибы и сливки, довести до кипения и сразу же снять с огня. 

10. Готовое мясо нарезать ломтиками толщиной 2 см, не доходя до низа примерно 0,5 см. 

11. Переложить телятину в форму подходящего размера, промазать ломтики частью приготовленного соуса, прижать их друг к другу.

12. Залить мясо оставшимся соусом. Присыпать пармезаном и поставить в разогретую духовку на 10 минут.

Прекрасное блюдо! Вот только после революции как-то сложно в России стало с телятиной, шампиньонами и пармезаном. Вот и пришлось хозяйкам проявлять фантазию и выкручиваться с доступными продуктами. Секрет бешамеля по дороге к социализму как-то затерялся. А вот фабричный майонез пришелся как нельзя кстати. И если уж он подходил к салату с французским именем Оливье, то и мясо по-французски не обошлось без него.

Мы же сегодня, узнав историю старого блюда, можем повторить этот советский кулинарный хит. Но сделаем его все-таки как положено, с уважением к истории и правилам хорошей кухни. 

Мясо по-французски почти по-советски

Что нужно:

Для соуса Бешамель

500 мл холодного молока

30 г сливочного масла 

30 г пшеничной муки

соль, свежемолотый белый перец, тертый мускатный орех

600 г свинины

500-600 г картофеля

200 г репчатого лука

сливочное масло для смазывания формы

соус Бешамель

300 г твердого сыра

соль, перец по вкусу

Что делать:

1. Приготовить соус:

Растопить масло на среднем огне и, как только оно слегка вспенится, всыпать по всей поверхности муку. Быстро растереть ложкой или венчиком и оставить на огне на 1-2 минуты.

2. Затем при непрерывном помешивании венчиком осторожно влить холодное молоко. Прибавить огонь и, продолжая помешивать, довести до кипения. 

3. Уменьшить огонь до самого минимума и прогревать 40-45 минут. 

Духовку включить на разогрев до 180 градусов.

4. По окончании соус посолить, добавить белый перец и щепотку мускатного ореха.

5. Мясо нарезать на ломтики толщиной 1 см, слегка отбить, посолить, поперчить. 

6. Лук очистить и нарезать полукольцами.

7. Картофель очистить и нарезать кружочками.

8. Форму смазать сливочным маслом и уложить мясо. Затем слой картофеля и слой лука. 

9. Сыр натереть на крупной терке. 

10. Залить соусом и посыпать сыром.

11. Запекать в разогретой духовке 45-50 минут.

Оригинал и комментарии

Я нынче как та собака: всё понимаю, но...
На самом деле, кроме россыпи самых разных забот и проблем (что символично — крайне редко моих лично!), по уши погряз в новой «игрушке». Писал как-то давно (наверняка писал!) — википедию вовсю редактирую. Не абы как, а уже при статусе, отдельном аккаунте и прочих делах. А это занятие — из разряда вечных, начать, да кончить...

И вот перевалил за 7 тысяч правок, более 70 новых статей, за 700 полностью переработанных статей... Причём в английской вики — под 300 правок, в испанской — под 250, есть правки даже в полудюжине совсем экзотических, типа португальской, румынской, сербско-хорватской, польской и проч.

А это, повторюсь, время, время и время... И затягивает, зараза!)))

И образ жизни поменялся. В лучшую ли, в худшую ли сторону, чёрт его знает...

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

Начинаем новый видео-проект «Непридуманная история. Рассказывают Ольга и Павел Сюткины». Небольшие комментарии по истории русской кухни. Их, конечно, нельзя назвать лекциями. Но именно в таком формате - 5-6 минут – легче понять суть вопроса. 

Тот же, кто заинтересуется, может обратиться к нашим книгам. Где мы как раз и рассказываем настоящую историю русской кухни. Без глупых выдумок и невежественных сказок. 

Первый выпуск – о том, откуда мы получили немало кулинарных знаний. О Византии и ее гастрономическом следе в нашей кухне. Смотрим и комментируем…

… Тысячу лет назад наша родина лежала на пути «из варяг в греки». И если кухня «варяжская» особого отпечатка на нашей кулинарии не оставила (хотя отголоски ее еще присутствуют), то с византийской все сложнее. 

С одной стороны, в кулинарной области влияние греческой (византийской) кухни на наших предков не могло быть очень уж мощным. Ведь, средиземноморская традиция не сильно привилась там. Оно и понятно: основные продукты греческой кухни – оливковое масло, козий сыр, морская рыба, пресный хлеб – не были свойственны Древней Руси. Лишь семена культурных злаков и овощей стали звеньями в тонкой цепочке преемственности в гастрономии. Еще князь Олег по возвращении из константинопольского похода (907 г.) привез с собой в Киев золото, ткани, овощи и вина. Но не будем забывать: одно дело – привезти из походов занятные дары и трофеи, другое – ввести их в повседневный обиход.

Но вместе с тем, Византия в начале второго тысячелетия – один из главных «доноров» русской кухни в плане продуктов. Так же гречка. Давайте разберемся для начала с русским наименованием этого продукта. Связь слов «гречка» и «греческий» очевидна и бросается в глаза. Понятен и путь появления названия в русском языке. Активизировавшиеся еще в VIII веке контакты Византии с россами имели неожиданное продолжение – в 860-х годах славянские отряды под предводительством князей Аскольда и Дира осадили Константинополь, разграбили предместья и ушли с богатой добычей. Собственно, в те годы и возник интерес славян к православию, состоялось крещение князей, логично завершившееся в 988 году принятием православия в качестве государственной религии Киевской Руси. В тот период на Руси возникли православные монастыри, монахи которых по своему происхождению были в основном византийцами, греками. Есть версия, что с родины привезли они на Русь и ту крупу, которую традиционно сеяли и готовили в Малой Азии и которая, благодаря их происхождению, стала у нас называться «гречкой».

Впрочем, как это всегда и бывает, продукты редко распространялись по какому-то одному пути. Та же гречиха попадала к нам позже и из Сибири, Поволжья, где росла в диком виде. Ее местный сорт – Fagopyrum tataricum – более морозоустойчив, но одновременно и менее питателен, поэтому используется больше как кормовое растение. Однако обратите внимание на название «татарская», недвусмысленно указывающее на путь проникновения ее на Русь через Поволжье. Неслучайно до сих пор сохранилось и старое деревенское название гречки – «татарка».

В нелегком пути продуктов с юга на Русь одним из решающих факторов стала погода. В нашем прохладном, континентальном климате прижились лишь наиболее закаленные культуры. Листовая капуста – одна из них. С древности она славилась своей устойчивостью к холодам и болезням. Да что там – после первых заморозков она становится только слаще и сочнее.

Собственно, этот сорт, наряду с репой, и составлял основу овощного рациона наших далеких предков. И лишь примерно 700–800 лет назад его постепенно начали вытеснять кочанные сорта.

Считается, что кочанная капуста на Руси известна давным-давно. Но первые письменные упоминания о ней относятся к XI–XII векам. Она, конечно, культивировалась и раньше. Достаточно сказать, что распространенная у нас в те времена брюква – культурный гибрид капусты и репы, так что следы появления на Руси капусты вообще теряются в глубоком прошлом. Немудрено, что и одно из самых «характерных» русских блюд основано на капусте. «А на шти кочень капусты свежие белые», – отмечалось еще в «Росписи царским кушаньям» (1610–1613 гг.).

Хотя упоминания о капусте и мелькают в некоторых летописях, первые более или менее упорядоченные сведения о ее роли в русской кухне мы находим в «Домострое». Он полон живописных цитат: «в ужины иногды шти капуста толокно», «капуста от черьвя и от блохи беречи и обирати», «как насадит капусты и свеклы и поспеет листье капустное варить», «капусту все лето варить и свеклу, а в осень копусту солити».

В общем, увлекательное это дело расследовать пути взаимовлияния разных кухонь, проникновения продуктов. В том числе и этими «кулинарными детективами» мы и будет заниматься в новых сериях нашего видео-проекта.

А чтобы не пропустить их, проще всего подписаться на наш с Ольгой Сюткиной канал в youtube.

***

Вторая серия:

Третья серия:

Приятного просмотра!

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

      А может, и не шутят, а может, и не палеонтологи. Однако все равно получилось вельми зело забавно!



      Посмотрите на этого страшного зверя! Узнаёте? Нет?.. Ничего страшного, я его тоже не узнал. Перед нами реконструкция хорошо знакомого животного, исполненная по правилам современной палеонтологии. Представьте себе, что учёные будущего найдут кости современных зверей. Используя научные методы, они постараются с помощью этих скелетов восстановить внешний вид сегодняшней фауны.

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

Оригинал и комментарии

Сегодня в той или иной степени приличности этот лозунг относят и к СССР, и к царской России. И среди того, что утрачено, одним и первых будет еда и кухня. Только вот «потеряли» или «бросили по пути»? – Попробуем разобраться.

Часто можно слышать стоны и всхлипывания по старой русской кухне. Но что она представляла из себя? – Можно, наверное, выделить несколько десятков кушаний и напитков, действительно имеющих у нас родословную в сотни, а то и в тысячу лет. Просто, навскидку, перечислим некоторые из них: блины, окрошки, ботвиньи, щи, кальи, квашеная капуста, соленые грибы, студень, няня, взвары к мясу и дичи, левашники, каши, квас, ставленый мед, сбитень и т. п. Список, конечно, неполный, но в целом понятно, о чем идет речь. 

Следует отметить одну принципиальную вещь, касающуюся этого перечня. К сожалению, на сегодня он не является меню для полноценного питания на ежедневной основе. Это осколки, фрагменты старой кухни, которые весьма любопытны, вкусны и питательны, но не представляют из себя самодостаточного рациона питания. Трагедия старинной русской кухни заключается в том, что на рубеже XVIII века она столкнулась с кулинарией, бытом и привычками более продвинутой (по крайней мере, в этом смысле) европейской цивилизации. 

Контактируя до этого со своим непосредственным окружением, русские не ощущали резкого контраста в сфере питания. Опыт общения с восточными ханствами, южными и западными славянами, Прибалтикой, Швецией в те годы не создавал у обеспеченной части русского населения ощущения собственной отсталости, по крайней мере в бытовом плане. 

Конечно, достигшая своего расцвета к началу XVIII века, старомосковская кухня – значительно более широкое поле для исследования. Несомненно, это полноценная кухня, способная предложить взвешенный и разумный рацион ежедневного питания. Могла бы она существовать сегодня? В том самом, исходном, первозданном виде – вряд ли. Воспроизвести в массовом масштабе продукты и способы их обработки, характерные для русской кухни тех лет, сегодня невозможно. Да, конечно, она может быть положена в основу меню разнообразных ресторанов «русской» кухни, но это не более чем красивая сказка. Почему, спросите вы. Все очень просто: реальных исторических блюд в этих меню – раз-два, и обчелся. При этом указанные кушанья невозможны сегодня без определенной, порой существенной, адаптации. Ведь ни многих продуктов, ни способов обработки (печь, а не плита) сегодня уже нет. 

Можно много спорить о том, насколько самостоятельной и уникальной была наша кухня до этого времени. Истина, наверное, как и всегда, – посередине. То есть да, это была удивительно самобытная кухня, с мощными историческими корнями. С десятками блюд, практически не имеющих аналогов у соседних народов. И, одновременно, со своими недостатками, присущей манерой приготовления и подачи еды. И исчезла она не в одночасье, хотя и достаточно быстро по историческим масштабам. 

Чтобы лучше понять суть произошедшего, попробуем найти какие-то аналогии в более близком нам времени. Может быть, даже не из кулинарной области. Вот был Советский Союз. Самобытный, великий, могучий. И вместе с тем изолированный от мировой культуры и технологии. Была в нем мощная радиотехническая промышленность, производившая телевизоры «Рубин», «Горизонт» и «Рекорд». Магнитофоны «Электроника» и «Весна». Выпускались они сотнями тысяч, миллионами штук в год, пользовались массовым спросом. Их любили, берегли и ценили. И вот в начале 90-х они исчезли из продажи. Полностью исчезли, вымерли, как динозавры. Вместе с советской радиотехнической промышленностью. 

Нам кажется, нечто подобное (конечно, не столь стремительно) произошло и с русской кухней 350–400 лет назад. Именно в этот период западноевропейская цивилизация вплотную подошла к границам России. Уже не в виде редких посольств и военных походов. А посредством прямых контактов сотен и тысяч людей. И, оказавшись в положении догоняющей, русская цивилизация и культура попросту не смогла полноценно адаптировать свой предыдущий опыт к новым реалиям. В результате частью привычек и обычаев пришлось пожертвовать. 

Старое и новое в наших кухонных обычаях. Именно об этом я и рассказываю в новой серии проекта «Русская кухня: непридуманная история»:

Впрочем, даже в петровское время это не был сознательный процесс революционного отказа от старого. Скорее, что-то типа дарвиновской эволюции, когда выживали, становились успешными в обществе те, кто быстрее адаптировался к более динамичной западной культуре. С ее образом поведения, обычаями, манерой питания. 

Подчеркнем, процесс не всегда носил сословный характер. То есть принадлежность к дворянскому сословию не означала автоматической приверженности к европейской кухне. А членство в купеческой гильдии отнюдь не влекло за собой питание в старорусском стиле. В разных социальных группах находились люди, с энтузиазмом воспринимавшие новые кулинарные порядки, и люди, отвергавшие их. Просто среди приверженцев нового естественным образом было больше активных, предприимчивых людей. 

Это нормальная закономерность исторического развития. И если оправданный интерес к новшествам не сдерживается искусственно нормами морали, традициями, религиозными доктринами, то процесс принимает статистически значимый характер. А ведь мы помним, что при всем нашем традиционализме XVI–XVIII веков кухня никогда не рассматривалась на Руси как нечто, данное раз и навсегда, незыблемое наследие прошлого. В отличие, скажем, от манеры одеваться, семейных отношений, многих других бытовых деталей. Мы уж не говорим о религиозных вопросах. 

И здесь мы не уйдем от необходимости понять, насколько традиционным было русское общество тех лет. Кухня была наименее политизированной частью быта и культуры на Руси. Здесь интересно сравнить аналогичные процессы проникновения чужой кулинарной культуры на примере других народов. И таким образом понять, в чем наше отличие. 

Вот, скажем, Китай и Япония. Каждая из этих стран на определенном этапе своего развития сталкивалась с экспансией европейской культуры. Это проникновение происходило непросто, принимая порой трагические черты. Ломка исторического быта, исчезновение самурайских ценностей в Японии, Ихэтуаньское восстание в Китае – все эти факты известны по многочисленным фильмам и книгам. Традиционалистское общество сопротивлялось влиянию иной цивилизации, которое ощущалось к тому времени во многих областях: образовании, науке, деловом обороте, военном искусстве и т. п. И все-таки проникновение иностранной кухни в традиционную кулинарию этих стран оказалось незначительным. 

Вы скажете, что эти цивилизации долгое время находились в искусственной изоляции. Но это будет справедливо только по отношению к японской культуре до реставрации Мейдзи (1860-е гг.). Китай достаточно активно взаимодействовал, сталкивался с окружающими его народами. Более того, приведем еще один пример. А как быть с мусульманской кухней? Уж эта цивилизация, как никакая другая, контактировала с Европой и на западе, и на юге, и на востоке. И что же в результате? При всем своем многообразии (кухни Средней и Центральной Азии, Турции, Ливана, стран Магриба), мусульманская кулинария существует как единое целое, причем очень мало подвержена иностранному влиянию. 

В чем же дело? Как нам видится, в следующем. Каждая из этих цивилизаций представляла собой религиозное монолитное общество с четким национальным самоопределением. При этом национальное и религиозное настолько тесно переплеталось, что и для араба, и для перса, и для турка в Средние века гораздо более мощным фактором самоидентификации во взаимоотношении с Европой и Западом являлась их мусульманская религия, чем принадлежность тому или иному царству или халифату. Вот почему, впитывая определенные привычки, обычаи общения, элементы культуры европейцев, они никогда не отказывались от базовых, глубинных элементов собственной культуры. А кухня, домашний быт, семья и были такими элементами, тесно переплетенными с религиозными догматами. 

А что же Россия? Надо ли говорить о том, что в силу своей истории проблема национального и территориального единства всегда была для нас весьма актуальной. К сожалению, в XVII – начале XVIII веков – периоде активизации контактов с Европой – в стране не существовало четкого и монолитного ощущения единой общности. Раздираемая в начале этого периода феодальными распрями, иностранной интервенцией, присоединившая позднее значительные территории на Востоке и Западе, Россия попросту не в силах была «переварить» и освоить тот разнообразный сплав наций и культур, оказавшихся в ее составе. 

В результате произошло то, что и должно было случиться. Старинная русская кухня стала первой крепостью, которая «пала» в ходе столкновения с западной культурой. «Пала» потому, что ее, в общем-то, никто особенно и не оборонял. При этом сдача позиций нашей традиционной гастрономии проходила как в рецептурном плане, так и в связи с появлением новых продуктов и технологий их обработки, способов подачи блюд.

Оригинал и комментарии