Год, как не стало Эдуарда Лимонова. О «самом европейском русском писателе», его необычных отношениях со смертью, о жизни «с гавканием и удовольствием», о счастье и о поэзии рассказывает участник группы «Макулатура» Константин Сперанский.

Зачарованный смертью 

Лимонова сложно представить длящимся в современном веке, ускоренном как центрифуга, с его калейдоскопическим разнообразием разных штучек-дрючек, которыми напуганный человек отмахивается от смерти. Излюбленный лимоновский образ — Эжен де Растиньяк из «Отца Горио» Бальзака, говорящий раскинувшемуся у его ног Парижу: «А теперь — кто победит: я или ты!» (Фраза «À nous deux, maintenant!» — первое, что выучил Лимонов, когда в 1980 году приехал завоевывать столицу Франции). Растиньяк впечатлял, пока вызов был сосредоточен во чреве большого города, а теперь — растворен в тоннах информации. И все же этот информационный шум не справился с Лимоновым, не заставил его ютиться в роли человека с бейджиком «писатель», «политик», «публицист».

От смерти Лимонов не убегал, он призывал ее и медитировал над ней. Существует много сценариев, которые он для себя рассматривал, и теперь их, оставшихся нереализованными, ставят ему в упрек. Обещал умереть молодым, обещал умереть на войне от пули… А потом еще умереть после 90 обещал!

«Ну, я болен и ищу мою, свою, его, героя, смерть. Достойную меня», — пишет он в своей последней книге «Старик путешествует». В старости смерть подвергает человека своим нападкам, она «кусает, душит, сдавливает своими клыками, порой отступает, затем опять наваливается».

Банализировать смерть, подчинить себя ей — правила, которые Лимонов усердно усваивает из «Хагакурэ» японского самурая Цунэтомо Ямамото. Он обильно цитирует фрагменты из этого трактата во многих своих текстах, в программном эссе «Героическое отношение к жизни» из «Убийства часового»:

«Для того чтобы быть превосходным самураем, необходимо приготавливать себя к смерти утром и вечером изо дня в день. Если изо дня в день самурай репетирует смерть мысленно, когда время придет, он будет способен умереть спокойно».

Смерть у Лимонова лишена мелодраматичности. В свой последний день рождения Лимонов сделал несколько глотков пива, а в свой последний Новый год наряжал елку. Когда почуял смерть в опасной близости, собирался поехать в Индию, чтобы там быть сожженным в ритуальном костре, как древний джайн, и тем самым в последний раз разыграть общество и, может быть, обмануть собственную смерть.

«Признаюсь, что не испытываю особенных эмоций при виде мертвых. В лице мертвых мы всегда жалеем себя, оплакиваем куски своей жизни и боимся прямо направленного на нас жестокого взгляда рожденной вместе с нами нашей Смерти».

Тема смерти все настойчивее проявляется у Лимонова к зрелому периоду его творчества, особенно в «харьковской трилогии» («У нас была великая эпоха», «Подросток Савенко» и «Молодой негодяй»). Неудивительно: в рабочем поселке советского города послевоенного времени каждый был осенен близостью смерти. В харьковских текстах появляется имя Юкио Мисимы, указывает филолог Александр Чанцев в эссе «Эстетический фашизм». «Мужчина терпит и молчит. Если бы Эди-бэби был знаком с японским кодексом бусидо или с учением стоиков, читал бы Марка Аврелия или Юкио Мишиму, он бы знал, что салтовский кодекс недалеко ушел от названных кодексов» — это из «Подростка Савенко».

Псевдоним Мисима расшифровывается как «зачарованный смертью дьявол». Глава милитаристской организации «Общество щита», желавшей возврата имперской славы и былых традиций Японии, Мисима заведомо знал, что его игра проиграна. Он первый политик в истории так называемого искусства возможного, который поставил своей политической целью смерть. И добился ее 25 ноября 1975 года, совершив сэппуку — самурайское самоубийство — на балконе штаба японской армии, после того как служивые не вняли его призывам к восстанию.

Вероятно, дисциплинированности и деловой практичности Лимонов обучился во многом благодаря «Хагакурэ» и комментариям Мисимы к этому трактату. Бытовой аскетизм тоже роднит двух писателей — человек, поглощенный одной идеей, не может при этом быть мелким буржуа. Только у Мисимы идея называлась «смерть», у Лимонова — «Лимонов».

«Смахнул викторианскую пыль с русской литературы»

Лимонов был человеком превосходного стиля. Он умел отлично выглядеть и обладал вкусом к жизни. В повести «У нас была великая эпоха» он восторгается униформой своего отца-чекиста: шинель, портупея, солдатские галифе и особенно сапоги. «Навсегда врастет в него убежденность, что мужчина без голенищ, без сапог — полумужчина. Что только с сапогами полное величие мужчины сияет всей окружающей гражданской братии», — будет вспоминать Лимонов. Потом и сам справит себе сапоги, в которых прошагает по Нью-Йорку и Парижу.

Под лимоновским цепким и строгим глазом никто не чувствовал себя удобно — всегда был риск оказаться в каком-то из его текстов в качестве нелепого персонажа. Лимонов никому не давал пощады, особенно если внешний облик человека выдавал какую-то характерность. «„У вась очень хорошьё“, — сказала она, снимая шерстистое пальто и любопытно оглядывая помещение. Под пальто на ней был неопределенного цвета балахон в татуировке мелких цветочков, из тех, что носят обыкновенно консьержки» — это из рассказа «Великая мать любви», написанного в 1980-е. Рассказ смелый, вдохновляющий и откровенный, сдержаннее и ярче, чем парижские тексты Генри Миллера. Пока советские коллеги переживали кризис после крушения шестидесятнического оптимизма, герой Лимонова в своей тесной парижской конуре читал графа Лотреамона, делал салат из найденных на помойке картофеля, яблока и лимона, курил марихуану и занимался сексом.

В 1979 году во Франции впервые вышел роман «Это я — Эдичка» — и сразу по-французски, под заглавием «Русский поэт предпочитает больших негров». Лимонов тут же стал самым европейским из тогда живших русских писателей. Реакция критики была такой: «Наконец у них появился нормальный писатель». Он потом часто будет вспоминать этот комплимент: «Смахнул викторианскую пыль с русской литературы».

И во Франции, и в поздние годы Лимонов жил очень скромно, а демократичность в нем странным образом сочеталась с аристократизмом. Он считал нужным разбираться в вине «чтобы пить лучшее из возможного» и никогда не отказывался от устриц. «Право на устрицы» — так называется одно из его эссе. «Так вот: устрицы. Я очень, очень люблю этих мокрых живых, приглушенных льдом моллюсков. О, о-о-о!» — восклицал не так давно вышедший из тюрьмы писатель.

Угрюмый темперамент русского народа он объяснял пристрастием к водке и тем, что виноградную лозу в Россию завезли сравнительно поздно. В этом он подобен писателю Эрнсту Юнгеру, который тоже предпочитал вино всему прочему алкоголю и критиковал немецких соотечественников за любовь к пиву: «Солдат, выпивающий пол-литра пива перед атакой, мог бы считаться курьезом».

Вино неизменно сопровождало писателя в жизни, оно было его безусловным атрибутом, как гантели и перекладина. Карикатурному образу физкультурника-зожника Лимонов противопоставлял джентльменский стиль: крепость кулака и страсть к хорошей выпивке. Давний друг писателя Даниил Дубшин писал в своих воспоминаниях: «За всю жизнь я не встречал человека, который наливал бы вино — на уровне жеста и пластики — более элегантно, чем это делал Лимонов».

Товарищами Лимонова в его бурной жизни были бродяги и бандиты, а еще графья и контессы. Между ними не было особой дистанции. В эссе о философе Юлиусе Эволе из книги «Священные монстры» Лимонов описывает, как вел себя за столом принц Сикст-Анри де Бурбон-Пармский:

«Он не церемонился, пожирал хлеб, ломая его, крошил, густо мазал маслом, пил вино с гавканием и удовольствием. Это буржуа всегда чопорно испуган. Только рабочие и аристократы ведут себя в жизни естественно».

Сам Лимонов почти так же и жил, «с гавканьем и удовольствием»; его жизненная философия — это странная смесь стоицизма и эпикурейства. Некоторые его поздние стихи равно замешаны на гротескном жизнелюбии и нарциссизме: «Я сразу Ромул, вместе Рем, но я прекрасен тем», «Да здравствует святой разврат! И пьяный город Виноград» или «Если ты джентльмен, то уж ты джентльмен».

Такому диковинному существу, очевидно, страшно было сталкиваться с повседневным бытом граждан РФ. В книге «Другая Россия» Лимонов описывает свой опыт телефонных разговоров с соотечественниками:

«Когда мне случается вот таким образом услышать чужой мир, проникнуть в чужое, донельзя тоскливое, боязливое существование, то я долго потом ругаюсь матом. Я временами жил так плохо, что самому бедному пенсионеру России и в ужасном сне не приснится, но я никогда не звучал так подавленно. Встряхнитесь, мать вашу так, хочется сказать им. Если ты жив — уже хорошо, уже причина радоваться. А если еще и здоров — устрой себе праздник».

Постный перловый суп

Лимонов о себе говорил: «Я демократ, но ни в коем случае не либерал». Действительно, демократизма ему было не занимать: его ценили и коллеги-писатели, и уличные панки, и богема, и силовики. Оперативник Эдуард Вадимович, один из тех, кто задерживал Лимонова и нацболов на Алтае по подозрению в терроризме, был поклонником писателя. «„Сегодня счастливейший день моей жизни, — сказал мне в самолете Эдуард Вадимович, — я Вас арестовал!“ Апофеоз жизни — арестовать любимого писателя!» — рассказывал Лимонов в книге «В плену у мертвецов».

Из-за этой близости к народу Лимонову прощали всё, даже самую ядовитую критику. Никто другой не позволял себе признаваться в ненависти к основам современного российского уклада: турецким коврам, пыльным пледам, пузырящимся кальсонам, горбатым холодильникам и унылому пластиковому ремонту. Российская семья — «монстр с заплаканными глазами», который из поколения в поколение воспроизводит типаж согбенной старухи в платочке. Школьные учителя не учат, а подавляют. Такому обществу Лимонов прописывает лечение: «В России нужно все менять: походку, осанку, да, и выражение лиц».

У Лимонова не было ни цеховой, ни видовой солидарности, он не был гуманистом и ценил только породу. В эмигрантский период он первым делом принялся нападать на тех, от кого обычно неокрепшие ждут поддержки, — на других русских эмигрантов.

«Русская газета пахнет могилой и старческой мочой. Все убого и жалко — старомодно, от объявлений до статей и стихов. Даже рецепт тети Моти — что бы вы думали? Ну конечно, „Постный перловый суп“. Что может быть гаже и беднее! Не гусь, не утка, не просто здоровый кусок мяса, а постный перловый суп. Вот какие мы убогонькие, серенькие, замученные жизнью».

Лимонов чувствовал: по такому рецепту тети Моти живет и будет жить не только эмигрант, но и простой советский человек. Милости к такой породе людей у него не было — к ней он с удовольствием относил и кабинетных писателей. «Писатель — жалкая фигура. Что может быть архаичнее и тупее, чем сидеть и лепить из слов обывателя Иванова и давать ему в подруги Петрову… Безусловно, вершиной всех достижений человека в описательной (то ли словом, то ли визуально) деятельности является прямой эфир — документальное прямое телевидение». Оформившийся сейчас жанр автофикшн (а Лимонов в нем работал с самого старта карьеры) — это и есть то самое «документальное телевидение».

«Я никогда не пропускал чудесного»

Тюремный период начала 2000-х оказался самым плодотворным и ключевым для Лимонова как автора и как человека. Сначала это был изолятор Лефортово, где Лимонов написал семь книг, потом тюрьма и колония в Саратовской области.

«Только тюрьма сумела согнуть меня в мужчину. Из тюрьмы я вышел в 2003 году не только седым, с опавшими щеками, уже никаким не baby-face, но и готовым, наконец, вышел продуктом — мужчиной».

Но мог и не выйти: по совокупности обвинений Лимонову светило до 20 лет лишения свободы, его подозревали в терроризме, незаконном хранении оружия, создании экстремистского сообщества. И стальному тюремному коридору, уходящему в бесконечность, он противопоставил «Книгу воды» — одно из своих самых поэтичных произведений. В романе перечислены все водоемы, моря, реки, озера и даже фонтаны, встречавшиеся на пути Лимонова. Тщательно расчерчена карта его личной утопии, в которой все люди должны быть дерзкими и счастливыми, где пули свистят в банановых рощах, а твердь подпирают ***** [ветреная женщина] и солдат.

В «Книге воды» очень часто встречается слово «счастье» и его производные: «счастливые дни», «счастливые годы», «я был счастлив». В этих страницах сокрыта и одна из его главных жизненных установок: «Все люди, живя, ждут чуда, что с ними что-нибудь случится чудесное. Кое с кем оно и может случиться, но они отпрянут и испугаются чудесного. Что до меня, то я никогда не пропускал чудесного». Это уже совершенно русская черта — и хотя «русские привычки не приносят счастья», зато они навсегда обручены с чудесным. 

В «Книге воды» очень часто встречается слово «счастье» и его производные: «счастливые дни», «счастливые годы», «я был счастлив». В этих страницах сокрыта и одна из его главных жизненных установок: «Все люди, живя, ждут чуда, что с ними что-нибудь случится чудесное. Кое с кем оно и может случиться, но они отпрянут и испугаются чудесного. Что до меня, то я никогда не пропускал чудесного». Это уже совершенно русская черта — и хотя «русские привычки не приносят счастья», зато они навсегда обручены с чудесным. 

О писателе-супермене — в продолжении материала на Bookmate Journal

Книги Эдуарда Лимонова читайте на полке «Это он, Эдичка» на Букмейте

Наше новое медиа Bookmate Review — раз в неделю, только в вашей почте

– …Это в первый раз в жизни нам с мужем так повезло! – рассказывает тридцатилетняя Юлия. – Осенью девятнадцатого года купили дом в деревне, под дачу. Отличный дом, прямо то, что надо. Сейчас бы мы такой не купили и близко! Цены за 2020 выросли просто жуть как… Сосед на нашей улице свой дом с участком выставил на продажу в два раза дороже. А там и место хуже, и сам дом – одно название, скорее всего, под слом…

У Юлии с мужем трехлетний ребенок, сейчас они ждут второго малыша. С самого начала совместной жизни супруги мечтали о большой семье, а также о том, чтобы летом вывозить детей на природу. Куда-нибудь в спокойное тихое место, где есть лес с грибами и ягодами, речка, пляж, мирные добродушно настроенные селяне, у которых можно покупать молоко, яйца или клубнику. А там со временем, может быть, вырастить и свою…

Поначалу молодые попытались воспользоваться дачей свекров. Там и прекрасный дом со всеми условиями, и поселок обжитой, и тихо. Родители мужа звали невестку с годовалым ребенком туда наперебой – мол, мы тут для внуков все и обустраивали, приезжайте! И отношения вроде были хорошие. Тем не менее больше двух недель Юля там не выдержала.

– У свекрови на все свое видение было! – усмехается Юля. – Во сколько вставать, чем заниматься, как ребенка воспитывать. Внук, как оказалось, совсем не хочет сидеть целый день в отведенной ему песочнице метр на метр, а хочет носиться по грядкам и травку рвать, не всегда ненужную... В общем, через две недели я сказала, что врач вызывает нас на прививку, села и уехала в город. На выходные к свекрам на дачу можно ездить вполне. Но вот больше – уже проблематично. Мы их раздражаем, они нас!

С этого времени супруги и задумались о покупке своего дома.

– Было несколько вариантов в разных деревнях, поехали смотреть! – рассказывает Юля. – Остановились с мужем на заправке, взяли газетку с объявлениями просто так. Пока муж кофе пил, я ее открыла, смотрю – в ближайшей прям деревне продается дом. Говорю, поехали, посмотрим, мы же здесь, рядом! Созвонились, там мужчина бодрый, по голосу. Говорит, в доме сейчас мать, она в возрасте, мы ее в город забираем, дом продаем, можете заехать посмотреть, я ей сейчас позвоню…

В общем, дом оказался тем самым домом, который искали. Другие варианты смотреть даже не поехали. Познакомились с бабулей-хозяйкой, благообразной старушкой семидесяти шести лет.

– Честно говоря, мне сразу показалось, что она не очень хотела продавать дом, но дети ее убедили! – вздыхает Юля. – Одной в деревне в таком возрасте уже тяжело, а в городе у нее и сын, и дочь. У всех семьи, дети, все ее наперебой зовут. В деревню же не наездишься… Бабушка до последнего времени держалась, но теперь чувствует – помощь нужна. Вот, собрала вещи, дала согласие на продажу дома…

В итоге Юля с мужем купили у бабушки дом, и до последнего времени нарадоваться не могли своей удаче. Через несколько месяцев после покупки грянул карантин, и супруги с ребенком с апреля по октябрь прожили в деревне. Дышали свежим воздухом, выращивали цветы и зелень, собирали грибы и варили варенье, ловили рыбу, жарили шашлыки, встречали закаты и рассветы. Распахали бабулин огород, кое-что оставили, большую часть переделали под себя, устроили зону отдыха с лужайкой, оборудовали маленькую детскую площадку с качелями, шведской стенкой и песочницей. Ребенок все лето провел на улице, загорел и окреп. Муж работал на удаленке, целыми днями был с семьей.

В город Юля с мужем вернулись только глубокой осенью, и лелеют планы с первым теплом поехать вновь на дачу.

И все бы хорошо, только несколько недель назад их нашла по телефону бабуля, прежняя хозяйка.

– Умоляет продать дом ей назад, представляешь? - рассказывает Юля. – Плачет горькими слезами. В общем, не ужилась она с детьми в городе, ни с дочкой, ни с сыном. Не так как-то себе это все представляла. Везде лишняя, везде не хозяйка, ну ее можно понять, в принципе. Хочет теперь вернуться к себе. Деньги собрала, я уж не знаю как, она же планировала дочери на ипотеку их отдать. То ли не отдала, то ли назад вытребовала… Продайте мне мой дом назад, говорит, я вам все до копейки верну!

– Да уж, ситуация...

– Беда в том, что за это время дом-то сильно подорожал! – вздыхает Юлия. – Даже если вдруг предположить, что мы согласимся продать дом – за эти деньги мы уже ничего подобного себе не купим. Ну и зачем нам это надо? Потом, мы уже определенную сумму вложили в дом, и в участок тоже. Что-то переделали под себя, что-то запланировали строить. Какая может быть «продажа назад»? Мы не хотим ничего продавать, даже если нам предложат хорошие деньги. С какой стати?

Но бабуля так просто не сдается, звонит то Юле, то мужу, рыдает и твердит одно и то же.

– В последний раз сообщила мне, что она вообще уже там, в деревне сейчас, оказывается! – вздыхает Юля. – Поселилась у какой-то приятельницы. Каждый день ходит к дому, смотрит на него и плачет…

Можно, конечно, поставить номер бабки в черный список в телефоне и выбросить историю из головы. Юля и ее муж дом честно купили, все документы у них в порядке, продавать никому ничего не собираются. А кто там ходит и плачет вокруг дома, мало ли. Просто не обращать внимания, да и все.

С другой стороны, пока в Москве, не обращать внимания легко. А каково будет, если Юля с двумя малышами будет сидеть в доме и слушать эти рыдания за окном? Что там в голове у той бабки вообще, кто знает? Божий одуванчик на вид, а с детьми ужиться не смогла – ни с дочкой, ни с сыном. Видимо, если втемяшится что в голову, достанет так, что проще сделать, чем объяснить, почему нет.

Но не продавать же бабке теперь дом за бесценок? Это уж совсем как-то глупо… Муж Юли уже сказал, что за тройную цену если согласна, то продадут. Но таких денег у бабушки, скорее всего, нет. Она просто согласна «вернуть все до копейки», это в ее картине мира более чем достаточно, а эти городские просто вредничают.

А вы как бы поступили в такой ситуации? Что думаете?

Утром перед работой я периодически забегаю в магазин, чтобы купить себе коттедж на завтрак. Обычный стандартный супер, не очень чистый, не очень опрятный, с вечными проблемами на кассах, но персонал приятный и вежливый. Что есть, то есть.

И вот сегодня я стала свидетельницей следующей картины. Заплываю и аж опешила, прям обомлела от непривычной чистоты и порядка. Полы начищены до блеска, на полочках молочка стоит под линеечку, баночка к баночке, сметанка к сметанке, мазилочка к мазилочке. Овощи выложены идеально, прям скульптурная композиция. Шо такое, думаю? гдесьци хтосьци издох?

тут смотрю по центру магазина стоит делегасьон. Солидные такие мужиченки, рубашечки,хотелось бы написать брючечки, но нет. Скромные джинсы, но все очень так внешне приятно глазу. И стоят они значицца с серьезными умными лицами. Проводят так сказать проверку! а перед ними отчитывается заведующая супером. И я слышу как главный по суперам спрашивает «были ли у вас проблемы с работниками в корону?», завмаг отвечает «нет нет, слава богу у нас все было в порядке, недостатка в работниках не ощущалось». И я прям на расстоянии чувствовала ее волнение. Хотелось подойти обнять, поддержать:)  И сказать этим большим и важным дядькам, чтоб они не строили тут из себя великих делков, а элементарно раскошелились на такую роскошь как пластиковая палочка для разделения покупок на кассе. Ну такое изобретение, ага. которое уже дошло до самых глубоких деревень и сел снгэшной глубинки. А то стоят проверяют они....

И тут к ним подошла женщина, извинилась и попросила возможность вмешаться в разговор. завмаг на минутку обкакалась, мало ли че... А женщина в самых изящных и прятных словесных формах высказала большое восхищение рабочим персоналом и в особенности некой Катей, которая отнеслась к ней с большим вниманием и терпеливо решала вопрос со скидочным талоном на 17 шекелей. И я потом этой женщине ( мы вместе стояли в очереди) сделала комплимент «какая ты молодец, что похвалила, а то жизнь у нас такая. все бежим, летим, вечно недовольны и привыкли только жаловаться». А мужики эти стояли слушали про эту Катю и было видно насколько им ваще похую на этих катьлюсьлюд и лен. И что скорей бы все это блядство закончилось, и что Катя конечно молодец, но она как получала свой нищенский минимум 29.12 в час, так и продолжит, так что спасибо тебе конечно тетка за минутку мажора, но давай уже дергай баржу со своими 17 шекелями скидки, а мы поехали дальше по филиалам строить из себя важных дядек.

Вообщем, порыв у тети был благородный,  но не для этого жестого мира. Максимум Кате значок на грудь приклеют. И еще обязанностей навесят:) за те же 29.12 в час. раз она такой хороший и ответственный работник:))Каждому ж по способностям.

Встречаем второе творческое задание!

Творческое задание #2 — «Воплощение»

Сегодня в творческом задании я предлагаю вам тему, которую вы вольны реализовать в любом текстовом формате (скорее всего у вас получится лонгрид или список). Главное качество, которое нужно продемонстрировать при подготовке материала — въедливость и полное раскрытие темы.

Задание: напишите пост о воплощениях героя. Это может быть литературный, сказочный персонаж, реально существовавший человек, предмет (вымышленный или исторический) который был воплощен в любом произведении искусства (от статуй и картин, до сериалов и мемов).

Важные вводные:

Ваша задача исследовать персонажа и его воплощения максимально полно, насколько это возможно. 

Ваш текст должен быть структурирован (подзаголовками и разбит на разделы), иллюстрирован и интересен! 

Вы можете подойти к выбору темы с юмором, это я приветствую. Чего я не приветствую: скуки, копипасты (понятно, что без цитирования фактов вам скорее всего не обойтись, но важно, чтобы текст в целом был творчески переработан и написан вами), бесконечного количества однотипных фотографий, историй (а вот я вышел из дома и пошел, и встретил, и поехал, и уехал, и увидел, и приехал) — пока нам это не нужно.

Срок выполнения задания — 10 утра 26 марта. В комментариях и личке можете задавать любые вопросы, показывать черновики и советоваться. За три лучших текста я начислю авторам по 100 тысяч бонусных показов. 

Выполненные задания оставляете также в комментариях к этой записи. Повторюсь: вопросы приветствуются! Задание довольно сложное, но интересное. 

Удачи!

P.S. Результаты первого задания подведем в понедельник!

Подмена одних морепродуктов другими, - это явление приняло поистине глобальный масштаб.  Каждая пятая рыба, предлагаемая вам в ресторанах и рыбных магазинах, не соответствует этикетке. Причем некоторые подмены могут быть опасны для здоровья людей. 

Газета «Гардиан» проанализировала 44 недавних исследования 9 000 образцов морепродуктов из ресторанов, рыбных магазинов и супермаркетов в 30 с лишним странах мира, и выяснила, что 36% из них неправильно маркированы, то есть, подменены. Так удалось разоблачить мошенничество с морепродуктами, которое происходит прямо-таки в глобальном масштабе.

Во многих исследованиях использовались относительно новые методы анализа ДНК. Исследователи обнаружили, что при продаже рыбы под названием «снеппер» рыбные магазины, супермаркеты и рестораны в Канаде, США, Британии, Сингапуре, Австралии и Новой Зеландии в 40% случаев продают не ту рыбу. Самые высокие показатели по искажению маркировки в Британии и Канаде, где они составляют 55%, а на втором месте США с 38%.

Иногда за нужный морепродукт выдают другой вид из того же семейства. Например, в Германии 48% проверенных образцов якобы королевского морского гребешка на деле оказались менее ценным японским гребешком. Из 130 образцов акульего филе, купленных на итальянских рыбных рынках и в магазинах морепродуктов, исследователи обнаружили подмену в 45% случаев, когда вместо этого филе, которое больше всего ценит итальянский потребитель, продавцы предлагали более дешевые и непопулярные виды акульего мяса.

Другие образцы, взятые на проверку, оказались вообще не морепродуктами. Продаваемые в Сингапуре креветочные шарики часто содержали вполне свежую свинину, но в них не было и следа креветок.

Мошенничество с рыбой — это хорошо известная во всем мире проблема. Поскольку торговля морепродуктами идет по всему миру и зачастую осуществляется через сложные и непрозрачные цепочки поставок, подмена названий случается довольно часто. Большая часть мирового улова перевозится с рыболовецких судов на огромные перевалочные суда, где его перерабатывают. Подменять рыбу там проще всего, и это приносит большую прибыль.

В цепочке поставок существует «множество возможностей» для мошенничества и обманной маркировки рыбы, когда плохонькую рыбешку выдают за более ценные виды, а искусственно выращенную рыбу — за промысловую, говорит Бет Лоуэлл (Beth Lowell), работающая вице-президентом по американским кампаниям в международной организации Oceana, которая занимается исследованием океанов. По ее словам, исследователи раз за разом приходят к выводу, что искажение маркировки происходит повсеместно.

Чаще всего такие проблемы возникают в ресторанах. В ходе первой масштабной попытки изучить проблему подмены в европейских ресторанах к исследованию привлекли более 100 ученых, которые тайком собирали образцы морепродуктов, заказанных в 180 ресторанах в 23 странах. Они направили в лабораторию 283 образца вместе с описанием меню, датой, ценой, названием и адресом ресторана. В каждом случае проводился анализ ДНК, чтобы идентифицировать вид, после чего результат сравнивали с названием в меню. Каждый третий ресторан предлагал посетителям продукты с подменой названия.

Больше всего таких подмен (40-50%) пришлось на Испанию, Исландию, Финляндию и Германию. Чаще всего подменяли такую рыбу, как бурый групер (гигантский мероу) и поронот (масляная рыба). Что касается судака, камбалы, желтоперого и голубого тунца, то и тут у посетителей был 50-процентный шанс получить не то, что они заказали.

Иногда рыбу подменяют похожими видами, скажем, один вид тунца другим. Но довольно часто покупателя обманывают, предлагая ему совершенно другие виды.

Наиболее часто в качестве суррогата выступает малоизвестная и недорогая рыба пангасиус, или акулий сом. Такую рыбу разводят во Вьетнаме и Камбодже, а по вкусу и текстуре она похожа на другую белую рыбу, такую как треска, камбала и пикша. А в Китае 153 вида рыбного филе 30 торговых марок на местных рынках продавали с подменой названия «как минимум в 58% случаев». Иногда на подмену шла смертельно опасная рыба фугу.

Подмененная рыба может быть опасна для здоровья. Очень часто некоторые разновидности тунца подменяют эсколаром. Эта масляная рыба с трудом переваривается. Другие подмены могут содержать уникальных паразитов, которые опасны для здоровья. А некоторые виды, идущие на подмену, менее питательны. Когда люди вместо красного луциана едят тиляпию, они получают меньше питательных веществ, включая очень полезные полиненасыщенные жирные кислоты омега-3.

Выгода продать дешевую и малоценную рыбу вместо дорогой, очевидна. Но еще больше денег можно заработать, «отмывая» незаконно выловленную рыбу, говорит экономист рыбного промысла Рашид Сумайла (Rashid Sumaila), работающий в Институте океанов и рыболовства при Университете Британской Колумбии.

«Отмывание рыбы» часто связывают с уловами незаконных, никем не учтенных и никем не регулируемых крупных и далеких «рыболовецких флотов», суда которых ходят под иностранными флагами и занимаются промыслом у берегов Африки, Азии и Южной Америки. Зачастую пойманный улов перерабатывается на борту больших плавучих заводов, где почти открыто происходит подмена, и смешивается законно и незаконно пойманная рыба. Риск быть пойманным невелик, потому что в цепочке поставок морепродуктов контроль и прозрачность развиты слабо. 

Хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах. Я так и сделала. 

В воскресенье составила план труда на всю неделю, с гордостью поведала  об этом Создателю, он расхохотался и завалил меня в кровать. Утром в понедельник. У Бога безупречное чувство юмора! 

Завалил одним ударом. Соплями, чихом, кашлем. 

А чтобы я не вздумала подниматься согласно своей теории – и с соплями можно двери красить – он добил меня жуткой головной болью. Наповал. На радость Матильде. 

Которая тут же прибила меня к кровати своим тщедушным тельцем. И стала за мной следить.

Да, вообразите! Она стала за мной следить! Натурально! 

Стоило мне выползти из-под одеяла, это бесхвостое создание тащится за мной по пятам, надрывно мяукая, кряхтя, скрипя – всячески выражая свое неудовольствие. 

И вот пока я хожу, она ходит следом и бубнит. 

Как только лягу, она тут же укладывается сверху и сладко спит. 

Я сначала внимания на это не обратила. Было так хреново, что не до кошки. 

А потом, когда я свыклась с мыслью, что все мои трудовые планы  накрылись одеялом, я задумалась. 

Дело в том, что впервые за долгие годы я болею в одиночестве. Раньше этот процесс проходил при свидетелях. Бабушки сильно переживали за меня, поэтому я всегда бодрилась и запиралась в своей комнате, никого не впуская,  во избежание заражения. Даже кошку. И Матильда следила за бабушками. Или не следила, не знаю.

Поэтому я так удивилась, когда поняла, что она вполне осознанно плетётся за мной по пятам и постоянно недовольно бурчит. Я даже услышала до боли знакомые причитания бабушек:

 - Ой! Ну, зачем ты встала? Лежала бы. Ведь лежать надо! А ты ходишь везде… Да ещё босиком!!! По холодному полу!!! Ну, разве можно быть такой безалаберной! Иди, ложись быстро в кровать!

Я стала огрызаться. Вслух. Я стала возмущаться, что если буду целыми днями лежать, у меня начнутся пролежни и окончательно съедет крыша, потому что от лежания голова болит ещё сильней! 

На это Матильда отвечала яростно, нечленораздельно, видимо, переходя на специфические кошачьи идиоматические выражения. 

И прикидывалась несчастной! 

Прямо  несчастная сирота! Пока я по квартире хожу. А как только лягу, тут же эта сирота зарывается в одеялы и дрыхнет. С видом блаженным и наглым!

Ну, и что мне остаётся делать? Вот так поброжу-поброжу, с Матильдой поругаюсь и в койку. 

В койке хорошо. Но очень скучно. 

Спасть не хочу. Читать не могу. 

Пить не хочу. Есть тоже не хочу. 

Стала бродить по ютубу. 

Наткнулась на странный фильм «Замысел» 2019 года неизвестной мне студии «Донфильм» неизвестного режиссера Дмитрия Зодчего. Первый художественный фильм Донбасса. 

Несколько лет я жила в Жданове и, конечно,  бывала в Донецке. Мне всегда нравился этот работящий южный город и сейчас мне небезразлична его судьба. 

Поэтому я стала смотреть эту ленту русского смыслового кинематографа с огромным интересом. Нечасто я встречаю смысловой кинематограф. 

И вот, что я скажу. 

Хорошо, что у меня так сильно болела голова. Потому что пока я смотрела,  боль прошла. Клин клином вышибают. 

А вот здоровую голову, я думаю, что по темечку-то больно бы шарахнуло! 

Фильм, снятый одним таинственным человеком, называющим себя Зодчим, с командой непрофессиональных актеров, производит впечатление. Не до взрыва мозга, как восторженно пишут молодые зрители, но производит. 

Молодых я понимаю,  их неокрепшие мозги от всего готовы взорваться, а мои, умудренные жизненным опытом, могут только всколыхнуться. Иногда. Вдруг. От сильного впечатления. 

Так вот «Замысел» производит впечатление. Холодными, неуютными донецкими степями. Жуткими развалинами домов… Никакой компьютерной графики. Всё настоящее. И страшное.

На два часа зритель погружается в мир фантазийный, верхний ярус непонятно какой системы, непонятно какой матрицы, но до боли похожий на нашу жизнь. Сценами. Репликами. Типажами. Диалогами. Телепередачами. Порой отвратительными, часто очень смешными, сатирически язвительными и беспощадными.

Как полагается, главный герой – невинный мальчик – пускается в путешествие в поисках смысла, по пути попадая в группировки различных сил. Добрых и злых, как полагается. Всё стараются переманить мальчика к себе, загружая его своим смыслом. Добрым или злым. Соответственно. Заставляя мальчика думать и делать выбор.

Соответственно и зритель, вместе с мальчиком попадая к силам добра и зла, выслушивает их смыслы и начинает думать. И делать выбор.

Вероятно, это и был главный посыл, трансцендентный message Зодчего. 

Message, густо унавоженный не только смыслами, но и всевозможными знаками, символами, намеками, аллегориями. И было их так много, так много… 

Объясняя любознательному мальчику устройство нашего мира и смысл его существования, автор окончательно запутался сам и запутал зрителя. Кто против кого дружит, кто кому служит, кто кем управляет? Нифига не понять… 

Хотя … если подумать … в этом есть большая сермяжная правда. Сейчас ведь тоже не понять: кто с кем и за что. 

Поэтому, я от всей души хочу порекомендовать «Замысел» Зодчего к просмотру тем, у кого подвижные гибкие мозги, кто любит мозгами шевелить и мозги же  раскидывать. Есть над чем подумать. И где поискать смысл. Хотя уповать на особый смысл фильма в целом не стоит. По-моему. Вот такая загогулина…

Гражданам традиционной кинематографической эстетики смотреть это кино не советую. Ужас какой-то, а не кино! Бред! Смысловая галлюцинация! 

Ну, а я в койку. Я  так долго сидела за компьютером, пока писала этот текст, что у Матильды закончилось всяческое терпение, и она подвергает меня острокизмам. Кошка кричит нечеловеческим голосом.

Поэтому я назад, в койку. 

Буду лежать и смотреть, как за окном большими белыми хлопьями валится на землю снег. И всё вокруг белое и пушистое. 

Очень красиво, хоть и холодно. Жизнь, наполненная смыслом.

Ох, как я понимаю людей, которые выходят из серпентария под название «родительский чат» и никогда больше туда не возвращаются! Обсудить важные моменты можно напрямую с воспитателями или учителями, а читать и слушать бред различных… альтернативно одаренных (причем пол не имеет значения, вопрос в поведении), это выше человеческих сил.

Именно поэтому и я, и супруга в родительском чатике нашего детского сада

стараемся сидеть тихо, не высовываясь, чтобы не втянули в очередную дурдомовскую дискуссию, однако в этот раз речь шла и о наших интересах, и о нашем ребенке.

А Настя у меня — душа добрая. За что порою отгребает. Более того, ей хочется сделать как лучше, но забывает, что лучше, порою, не делать добра, тогда не получишь и злаю

Как все знают, в детских садах сейчас родителей на различные утренники и прочие мероприятия особо не пускают. Это раньше мамы и папы чинно восседали на стульчиках и смотрели, как их малыши рассказывают стишки и кружатся в веселом хороводе. А сегодня — пандемия. Плюс группа младшая.

В общем, сидите родители дома, а ваших детей снимут на телефон воспитатели или нянечка. Безопаснее и спокойнее будет.

А в этот раз наши воспитатели решили сделать исключение и пригласить меня в качестве фотографа, сделать памятные снимки для всей группы.

Почему меня? Там знают, что фотографировать учился (причем, не стесняясь, скажу, что у очень известных и талантливых мастеров), потому снимать, правда, фотографом не работаю. Это хобби, которое частенько пригождается в жизни.

Иногда на просьбы сделать фотографии отвечаю «нет», но не в этот раз — как никак, там и наша Полина

Спросили у Насти, как я к этому отношусь. Она получила от меня добро, и соответственно, сообщила о решении в родительский чат. Вот это была первая ошибка. Надо было просто ответить воспитателям и на этом закончить. Но, решила сделать как правильнее.

И начался первый баттхерд, как выразился бы мой сын-подросток.

— Почему фото? Почему не видео? Я хочу видео! — Писала каждая вторая мамочка

— Давайте ваш муж снимет видео?! — Поддерживали другие дамы.

Это начало злить. Так и хотелось ответить — давайте без давайте, ага.

Во-первых, фото и видео — это абсолютно разные задачи и разная работа. Причем с совсем иными трудовыми и временными затратами.

А, во-вторых, если есть желающие — велкам. Я не претендую на место штатного репортера и с радостью предоставлю любому иному родителю эту почетную должность

На должность оператора нашлась согласная мама. И казалось бы, на этом можно закончить.

Но запросы понеслись с удвоенной скоростью

— А давайте, она поставит штатив, а вы будете снимать фотографии детей?!

— А я хочу, чтоб моему сыну сделали портретные кадры

— А я хочу, чтоб было больше групповых фото!

— Видео снимайте с разных точек!

Когда Настя это все зачитала, у меня возникло ощущение, что я устроился работать фотографом и вместе с той мамой, что решила снимать видео, нам выдали натуральное ТЗ на утренник. Причем, заранее начали «любить» по всем пунктам.

Вишенкой на тортике стало заявление одной маман, которую захотелось сразу же послать туда, куда макар телят не гонял:

— Нет, ну раз ваш муж и Наташа (снимающая видео), берутся за это, то мы вправе ставить свои условия и требования, что хотим от них видеть.

Я чаем чуть не поперхнулся!

Реакция была закономерной: что, совсем припухли? Нанимайте оператора, фотографа и делайте то, что вам хочется. Правда, я в этом участие принимать точно не буду.

Я в диком шоке, просто. Когда говорят, что к учителям и преподавателям родители относятся, как к прислуге — это еще мягко выражаются. На самом деле о…фигевание некоторых (многих) личностей куда больше и глубже.

Они на самом деле уверенны, что все окружающие должны потакать их капризам и желаниям. На каком основании? да просто так! они же ни много, ни мало, а целые РОДИТЕЛИ.

Чем все закончилось? Родительница, согласившаяся снимать видео, сказала, что при таком раскладе она ничего делать не будет. Настя тоже вежливо сообщила, что мы в балагане не участвуем.

В итоге все остались и без снимков, и без записи.

Не расстраиваюсь, у нашей Полины и так большой фото и видеоархив.

Может, этот случай вправит мозги капризным дамочкам (в чем сомневаюсь).

А напоследок скажу: шлите вы эти чаты по…. Ну сами понимаете. Нервы целее будут.

• Дела российские продолжают радовать, ибо заболеваемость КОВИДом как рухнула в середине февраля, так и держится в том же нисходящем тренде (тьфу-тьфу-тьфу). И это не только данные статистики, коей верить можно исключительно сквозь знание, но и собственными глазами лицезримо: в Москве почти все ковидарии помылись, врачи вернулись к своим трудовым обязанностям по специальностям, скорые перестали мозолить взор, да и в подведомственной мне популяции от Сахалина до Калининграда уже месяц как стабильно не более десятка текущих случаев заболевания на 10 000 человек, да и то половина из них на поверку - ложноотрицательные ПЦР.


• Объясняется феномен исключительно естественным образом: 1) инфекция относится к ОРВИ, а потому сезонна; 2) поднакопился коллективный иммунитет (по моим скринингам полевиков у 35-40% работников определяются положительные антитела IgG к новому коронавирусу, при этом подавляющее большинство иммунных лиц ни сном, ни духом, то есть перенесли инфекцию бессимптомно.


• Офисный люд полюбил удаленку и не желает возвращаться в нормальную нормальность. Не думал, что эта часть будет продвигаться с таким скрипом...


• Продолжают бесить атавистические требования надеть перчатки и маски в метро. Перчатки особенно. Вчера не сдержался, огрызнулся - обидел ни в чём не повинную дежурную при турникетах - заложницу коррупционных интересов чиновников.

• Прививается народ нехотя, ибо все в сетях нахватались пугающей напраслины, возводимой основными игроками-преоизводителями вакцин друг на друга. Итог: обыватель страшится как охаенной ненашинской вакцины, так и на всякий случай отечественной. Та же ситуация и на Западе. Чипирование, генная модикация собственной ДНК, последующее бесплодие, индуцированный рак и прочие абсурдные страсти ложаться на благодатную почву мифологически-мыслящего большинства. Впрочем, российмские власти уже смекнули, что до осени новые "волны" нам не грозят, а потому сфокусировались на экспорте валютоносного "Спутника V" (тогда как на всё ХМАО, ЯНАО или Красноярский край поставляются лишь несколько тысяч доз в неделю).


• Тем временем Попова-ассоциированная вакцина "ЭпиВакКорона" по-прежнему не ведет к выработке обнаруживаемых антител, да разработчик ( ФБУН ГНЦ ВБ «Вектор») по-прежнему кормит нас "завтраками" относительно волшебных фирменных тест-систем, способных некие антитела выявить. Боюсь констатировать фуфломицин, ибо тогда запредельный цинизм, но...


• В мире, если в целом, пандемия также сходит в тлеющий режим, ибо Азия как особо не страдала, так и не страдает, а остальное Северное Полушарие поднакопило коллективный иммунитет, который вместе с весной (проветривание!) опускает R0 ниже единицы. При этом не забываем, что в Южном полушарии сезонность сильно другая, а потому в Бразилии, например, коронавирус ещё цветёт и пахнет.


• Ежедневная регистрируемая смертность от КОВИДа и его осложнений остается примерно на одинаковом уровне с марта 2020-го, флуктуации ощутимы только на эпидемических пиках (май 2020, ноябрь-декабрь 2021).


• В целом соотношение 2 миллионов жертв новой коронавирусной инфекции на почти 8 миллиардов человечеста за весь 2000 год не смотрится столь ужасающим, как рисовалось в апокалиптических фантазиях диванных экспертов в начале пандемии.


• Прошло уже почти полгода, как я вакцинировался "Спутником V". Только что сделал себе экспресс-тест на антитела  - четкие полоски и против IgG, и против IgM. Интересненько... Завтра не поленюсь сдать кровушку на IgG сразу и к S- (спайковому), и к N- (нуклеокапсидному) белку.

Писатель Сэмюел Дилэни ворвался в фантастику в 1962-м, когда ему было всего 25 лет, а уже к 1969 году стал обладателем четырех «Небьюл» — главных премий американских фантастов. Книжный обозреватель Василий Владимирский рассказывает, как вскоре после успешного дебюта с сугубо жанровыми текстами Дилэни написал огромный, странный, провокационный и местами непристойный роман «Дальгрен».

Ему хотелось большего во всех смыслах

В начале 1960-х годов Дилэни получал награды за повести, рассказы и коротенькие романы, которые удобно печатать в журналах и книжках карманного формата: «Вавилон-17», «Пересечение Эйнштейна» и другие. Успех среди любителей фантастики оказался ошеломляющим, но не вполне удовлетворил автора. Ему хотелось большего во всех смыслах. В 1969-м, на пике славы, Дилэни засел за новую книгу — без оглядки на требования жанрового рынка. В итоге роман «Дальгрен», огромный, странный, провокационный, местами непристойный, был закончен в 1973-м и еще два года пробивался в печать.

«Я считаю, попытке объяснить литературу категорически не стоит доверять, — пишет в предисловии к юбилейному переизданию этого романа «киберпанк № 1» Уильям Гибсон. — Вот вам книга. Заходите. Теперь ваша очередь». Пожалуй, попытки исчерпывающе объяснить «Дальгрен» действительно обречены на провал. Почти 900-страничная книга слишком плотно насыщена аллюзиями, идеями, эротическими галлюцинациями, фантазмами и измышлениями «недостоверных рассказчиков», чтобы можно было разобраться в их сложном взаимодействии и дать однозначный ответ на школярский вопрос «Что хотел сказать автор?». В эту почву брошено столько семян, что целый континент не вместит лес, который из них проклюнется.

Мегаполис лежит в развалинах

Формально «Дальгрен» — история о городе, куда случайно забредает потерявший себя и забывший собственное имя странник. Уже несколько лет Беллона, современный американский мегаполис, лежит в развалинах, но никто из его немногочисленных обитателей не может сказать, что именно здесь приключилось. Никакой фатальной катастрофы, радиоактивного выброса или зомби-апокалипсиса, в некоторых домах горит свет, исправно работает канализация и ходят лифты.

Просто в один прекрасный день на улицах начались волнения, горожане собрали вещички и покатили прочь — из 2 миллионов душ осталась от силы тысяча. Америка забыла о Беллоне, вычеркнула ее из коллективной памяти: лишь иногда случайные путники, по большей части маргиналы, которым нечего терять, натыкаются на этот город — кто-то проходит мимо, а кто-то задерживается на несколько дней, месяцев, лет. Именно так происходит с главным героем по прозвищу Шкет, которому предстоит пройти долгий путь и найти себя на заваленных мусором улицах.

Искать происходящему в Беллоне рациональное объяснение, как принято в кругу любителей фантастики, — бездарная трата времени. Проще сразу принять как данность: перед нами аллегория, метафора, символ. Солнце в городе восходит то на востоке, то на юге, то на западе. Время сошло с ума: номер ежедневной газеты «Вести Беллоны» за 25 декабря 1879 года следует за номером от 25 декабря 1940-го. В небе встают две луны, по улицам бродят банды Скорпионов, облаченные в голограммы, словно в карнавальные плащи, однако микроволновая печь считается редкой новинкой и неслыханной роскошью.

В городе не действуют законы, процветают нетрадиционные сексуальные практики, психоактивные вещества доступны всем и каждому, но сообщество Беллоны умудряется не развалиться, каким-то чудом удерживается от сползания к варварству и войне всех против всех. Некоторые жители без особого успеха цепляются за старый уклад, за бессмысленную упорядоченность — им не мешают, жалеют и порой даже оказывают бескорыстную помощь.

Городок пионеров на Диком Западе

Несмотря на весь свой нонконформизм, «Дальгрен» остается абсолютно американским романом. В Беллоне действует своя церковь, газета, салун, своя коммуна трудолюбивых хиппи — типичное устройство городка пионеров на Диком Западе, только без конторы шерифа и офиса мэра. Зато здесь есть нобелевский лауреат и астронавт, побывавший на Луне, — оба проездом, но каждый успевает сыграть важную роль в истории скитаний Шкета. Так же как и еще один ключевой персонаж, чернокожий сексуально озабоченный мессия, этот герой практикует садомазохизм и искренне полагает, что женщины «сами любят, когда с ними пожестче», только стесняются признаться. Сегодня этот образ назвали бы расистской карикатурой, но до Сэмюела Дилэни, чернокожего гея родом из Гарлема, руки любителей ревизии классики, к счастью, пока не дотянулись.

Продолжение материала — на Bookmate Journal

Наше новое медиа Bookmate Review — раз в неделю, только в вашей почте