Недавние тренды рунета

А как ещё назвать?! Аошел во вкус репрессий. И алчет крови. После того, как заблокировал аккаунт Трампа, Твиттер, что называется "понесло". Машет шашкой направо и налево, рубает всех в капусту. Репрессии блокировок сыпятся на всех подряд.И даже аккаунт российской вакцины "Спутник V" подвергся блокировке.

По каким причинам-не поясняется. "Патамушта патаму". И все тут. Рубят всех подряд. При попытке обращения к адресу @sputnikvaccine возникает надпись на английском языке: "this account is temporarily restricted". Фонд просит своих подписчиков обратиться в Twitter с просьбой восстановить аккаунт. В РФПИ отметили, что в аккаунте публиковалась «открытая и прозрачная» информация о вакцине.

В РФПИ добавили, что через Twitter «мы открыто делились всей информацией о вакцине и том, как она работает. Через Twitter мы предложили AstaZeneca использовать один из компонентов вакцины "Спутник V" и договорились о проведении совместных клинических исследований».

И тут бац-блокировка от Твиттер. Попали под маховик репрессий.

Кстати, аккаунт Дональда-младшего (сын) Трампа тоже забанили в Твиттер.

Ибо сын за отца отвечает. Дональд-младший высказался в том духе, что надо бы создавать свою соцсеть-"без цензуры". и обратился с этим предложением к Илону Маску. А также в очередной раз посетовал на то, что теперь во всем мире смеются над "американской свободой слова".

И как сказал Дональд-младший: "...Теперь русские учат нас свободе слова"

"...Русские теперь учат США свободе слова. Смотрите, до чего дошла эта ситуация"

А твиттер продолжает раскручивать маховик репрессий и блокировок.

Пожелаем ему в этом удачи! Пусть продолжает стрелять себе в ноги. Итак уже с твиттера усиленно побежал...

 Сразу скажу, что пост на мой взгляд очень скандальный. И выводы высказаные Каролиной могут вызвать у людей очень разную реакцию. Вполне возможно, что и отрицательную. Она высказала свое мнение и имеет на то полное право. А уж нравится оно кому то или нет...

Итак:

via

.....................

Это право Каролины кому она считает нужным помогать: приютам для животных или многодетным матерям. И она обосновала свою позицию.

Только хотел тоже пояснить, что думаю по этому поводу. Пусть Каролина поступает, так как считает возможным для себя. Только вот нельзя всех многодетных матерей (многодетные семьи) грести под одну гребенку. Есть откровенно маргинальные семьи, которые рожают без счета. У родителей нет ни работы, да порой они и не хотят работать. Пьянки, наркота...И дети, которые рождаются в нищете, по названым причинам. И которые потом обречены жить в нищите. И тоже сомневаюсь, что таким семьям нужно помогать. И даже наоборот-нужно изымать детей у таких маргинальных родителей.

А есть мамы с тремя, четырьмя детьми, которые работают, хорошо воспитывают своих детей. И в силу разных обстоятельств попали в затрудненое положение с финансами, бытовые условия. Причины могут быть очень разные. Однако семьи нормальные и воспитывают детей нормально. И почему бы таким семьям или мамам-одиночкам не помочь?!

И в отношении таких родителей Каролина неправа. Нельзя всех грести одной гребенкой.

«Дедовщина» — пожалуй, первое слово, которое приходит на ум при упоминании советской и постсоветской армии. Однако говорить об одной лишь дедовщине — бесстыдно умалять истинную значимость мрачной мощи и величия Советской Армии, которая во все времена являлась наиболее устойчивой и значимой единицей общесоветского криминалитета. Это тебе и тотальное воровство, и повсеместная коррупция, и использование рабского труда, и зона наиболее ожесточенных межэтнических столкновений, и пьяные солдатские погромы (а порой и бандитско-мародерские нападения солдат на целые села), и только потом дедовщина, являющаяся прямым окончанием этой преступной цепочки. Более того — советская армия, как никакая иная социальная структура, поставляла в общество мелко-уголовный элемент, существенно опережая в этом вопросе даже ПТУ с промышленных окраин. По сути, ряд вспомогательных войск (строительный и железнодорожный батальоны в особенности) являлся порталом в мир криминального отчуждения. И когда мы говорим про советский криминалитет, мы подразумеваем отнюдь не романтичные гангстерские войны, подобные тем, что гремели в США. В Советском Союзе криминал был несколько банальнее, сводясь к примитивной последовательности «украл — выпил — в тюрьму», чуть реже — «выпил — зарезал собутыльника — в тюрьму». Да, в незамысловатом государстве и преступность была до смешного незамысловатой.

В тот же стройбат преимущественно попадали трудные дети из неблагополучных семей (а если учесть, что стройбат был наиболее многочисленным родом «войск», можно сделать вывод о том, что уж чего-чего, а дефицита неблагополучных семей в СССР явно не наблюдалось) — весьма странная реабилитация для путевки подрастающему поколению в нормальную жизнь, не так ли? Многолетнее пребывание в стройбате исключительно усугубляло незавидное положение трудных подростков в обществе, не гася паттерны антисоциального поведения, а лишь прокладывая новые пути к их раскрытию. Популярное выражение «не служил — не мужик» вполне нормально звучит из уст погранцов, моряков и т.д., т.е. тех, кто реально занимался воинским делом и охраной отчизны. Там и порядка было больше, и беспредела, соответственно, меньше. Когда же подобное произносит выпускник стройбата и прочих вспомогательных псевдовойск, это, конечно же, не может вызвать ничего, кроме легкой саркастической ухмылки. А выражение «армия — школа жизни» говорит разве что о качестве этой жизни в мощенным красным кирпичом большевизма государстве. И оценка эта отнюдь не положительного характера.

Если оставить за рамками обсуждения именно боевые части, то «не служил — не мужик», «школа жизни» и прочее пафосное славословие — не более чем самоутешительные метафоры, порожденные защитными механизмами психики. Обидно же пережить такое впустую, еще и когда твои соотечественники говорят, что в армию идет одно быдло (особенно это было применительно к отважным воителям лопаты и носилок в стройбате, которых во все времена на гражданке считали дебилами и, надо отметить, не безосновательно). Вот и приходится из закромов искалеченной психики вытаскивать наружу благородные обоснования, дескать, «Не быдло, а мужик! Не рабство, а школа жизни!». С таким же успехом и трейлерная потаскуха может облагораживать свою деятельность, апеллируя к школе жизни. И что интересно — будет совершенно права: ведь есть же и такая темная сторона жизни. Стало быть, не сосала немытому месяц дальнобойщику, а получала ценные уроки жизни — с пристрастием проходила, так сказать, раздел биологии, изучающий морфологию человеческого организма; не лобковую вошь подцепила, а вступила в клуб юных исследователей-натуралистов.

Так что к кому к кому, а к стройбатовцам выражение «не служил — не мужик», если и применимо, то в самую последнюю очередь. Для этого рода войск куда уместнее выражение «не кормил вшей — не донор!». Там не учили командовать, там учили исключительно подчиняться и терпеть. Там не учили даже драться, там учили издеваться над теми, кто по определению не мог дать сдачи. Гонять вшей, терпеть унижения и вымещать злобу на слабых — сомнительные качества для мужика, если честно.

Кому-то это позволяло раскрыть свои садистские или криминальные таланты, кого-то же ломало, но у всех была общая черта: и первые, и вторые возвращались домой терпилами с четкими иерархическими установками (начальник — наместник бога на земле, во всех твоих неудачах виноват тот, кто ниже тебя статусом и т.д.), что находит свои неприглядные отголоски и в наши дни. С таким багажом знаний и навыков, полученных в причудливой «школе советской жизни», дальнейший путь большинства был незамысловат, как и сама идеология советского строя: кто-то жил согласно помянутому выше принципу «украл — выпил...», кто-то просто спивался. Вы знаете хотя бы одного выпускника стройбата, который стал бы более-менее успешным человеком? Вот и я не знаю. Зато помню, как с началом девяностых не было вообще ни одного подъезда, в котором не проживало б хотя бы одной семьи маргинальных алкоголиков. Такое вырождение обусловлено множеством социальных факторов советского быта, и армия, перемалывающая своими зловещими шестеренками психику, волю, стремления и любые человеческие проявления в густой духовный фарш — один из немаловажных!

Сугубо в моей классификации преступлений то, что происходило в Советской Армии, дедовщиной не являлось. Дедовщина — это неуставное воздействие старослужащих солдат в отношении новобранцев с целью поддержания дисциплины (в том виде, в котором она видится старослужащим), а также использование служебного положения для перекладывания своих обязанностей на более бесправных сослуживцев по принципу старшинства. Как правило, при помощи физического воздействия, ибо без мотивирующего пинка под жопу батрачить на тебя никто не будет. Подобная иерархия имеет место абсолютно во всех замкнутых мужских обществах, покинуть которые нет возможности. Вот, собственно, и вся суть дедовщины. Она была и в США, и в Российской Империи, и даже в Европе. Конечно же, как в любом замкнутом обществе, иногда не без трагичных перегибов. Ключевое слово здесь «иногда». В СССР же не было дедовщины. В СССР был один большой перегиб. Перегиб столь выгнутый, тотальный, повсеместный и бесконтрольный, что к нему куда уместнее подходят эпитеты «беспредел», «уничтожение» или «рабство». В СССР перегиб был самой системой армейского управления — в этом и кроется принципиальное отличие советского беспредела от имперской или американской дедовщины. Поэтому меня удивляет, когда, описывая ужасы советской армии, их называют дедовщиной — у дедовщины есть свое четкое определение. И то, что происходило в СССР, под это определение не попадает. В СССР было нечто куда более страшное.

Однако данное положение относилось далеко не ко все воинским частям советской армии. Например, у погранцов была как раз дедовщина — в целом вполне терпимое явление, в то время как беспредел не особо прижился: несколько опрометчиво издеваться над сослуживцем, который уже завтра будет стоять с тобой в дозоре, вооружившись боевым АК, не так ли? А вот практически все леденящие душу ужасы о царящем в армии беспределе приходятся как раз на вспомогательные войска — в первую очередь на печально известные и помянутые выше строительные батальоны и им подобные. Это как раз и являлось той невкусной сморщенной изюминкой на дешевом кремовом торте советского производства. Это и являлось вотчиной тотального беспредела, аналогов которому не было вообще нигде в мире. Ну, кроме, может быть, какой-нибудь Анголы — я не спец по ментально близким СССР государствам, поэтому ничего на сей счет сказать не могу. К слову, по рассказам некоторых и отслуживших, и отсидевших людей, в тюрьме было лучше, чем в стройбате, т.к. там есть какие-никакие, а понятия, и главное — люди более возрастные, а стало быть, и более уравновешенные, нежели живущий по принципу беспредела молодняк. Также в тюрьме не так остро стоял и национальный вопрос, вклад которого в формирование армейского беспредела трудно переоценить.

« До армии я пять лет пробыл в зоне и могу сказать, что там было легче, чем на армейской гауптвахте. Туда можно попасть за расстегнутую пуговицу или крючок. Ну а там издеваются как хотят. Камеры напоминают застенки гестапо, положенную арестованным порцию пищи урезают вчетверо, а остальное жрут сами. Офицеры ведут себя, как садисты. Одевают на арестованного три шинели и противогаз, дают в руки по две нары весом 25 кг и заставляют бегать по плацу, пока арестованные не потеряют сознание. Чтобы немного отдохнуть, арестованные режут себе руки, вешаются на чем попало. За это письмо я могу быть наказан, но я хочу, чтобы все знали, какие у нас законы.» - Рядовой Магазинщик О. А. Удм. АССР, Ижевск-39 В/Ч 05364, 426039.02.09.1989

Да, именно с межнациональной розни в стране победившего интернационала и берет свое начало армейский беспредел. И уходит он корнями в совсем уж дремучие 30-е годы прошлого века. В те годы сама по себе дедовщина еще не была распространена — армия только восстановилась после тяжелой гражданской войны, и в ней пока еще не успели придумать эту псевдоэффективную модель управления. Избиение сослуживцев ради отбирания личных вещей/продуктов и т.д. также еще не вошли в моду, но лишь по причине того, что в бохатой сталинской вотчине отбирать у солдат было попросту нечего. Однако в середине 30-х в армию призвали огромные потоки национальных меньшинств, что и внесло свои суровые коррективы в размеренный ход армейской жизни. Именно в это время и начинается формирование того, что выше мы назвали емким словом «беспредел».

Вопреки провозглашавшейся пропагандой дружбе народов, никакой дружбой никаких народов за всю историю советского государства не пахло ни единой секунды. С одной стороны русским, как колонизаторам, всегда был присущ великоимперский шовинизм, и на все малые народности они преимущественно смотрели как на говно. Я думаю, вы не сможете найти ни одного представителя нацменьшинств, который в советскую бытность не слышал бы от русских упрека «говорите на человеческом!» или сомнительного характера комплемента «черножопый», с которого начиналась комнатная библия интернационала любого уважающего себя гражданина. С другой стороны поведенческие паттерны многих нацменов также были далеки от идеала, как правило, выливаясь в печально известный «национальный комплекс малой народности». К тому же не по доброй воле большинство народностей оказалось заперто в границах империи, а стало быть, и неприязненное отношение к русским они впитывали буквально с молоком матери. До второй мировой и во время нее по всем окраинам империи шастали антисоветские национальные партизанские отряды — мало кто в трезвом здравии хотел добровольно находиться под кровожадной пятой сталинизма. И если про украинские, прибалтийские и кавказские отряды всем хорошо известно («Орлы Кавказа», «Лесные братья» из прибалтики и, конечно же, кляты биндеры), то про север почему-то традиционно забывается, а зря — ведь у нас были свои собственные конфедералисты из Якутии, которые вели отчаянные бои с советской властью до самого конца 20-х годов. А после Второй мировой вполне обыденными стали уличные погромы (порой очень масштабные) и массовые драки на национальной почве, и сопровождали они государство победившего интернационала до его последних дней — этой теме мы уже посвящали сразу несколько частей.А теперь представьте себе, что происходило, когда все эти враждующие стороны оказывались тет-а-тет в советской армии за плотной ширмой военной секретности.

Один из основателей Красной армии Лев Троцкий в свое время справедливо заметил, что войско представляет собой материальное, резко законченное и неоспоримое отражение государственности. Будучи точной копией общества, армия «болеет» теми же язвами, причем обычно с более высокой температурой. Такой «хронической болезнью» в СССР, которая во многом и довела его до гибели, был как раз национальный вопрос. И если русские, украинцы и прибалты еще как-то находили общий язык (хотя классические армейские поговорки вроде «хохол без лычки, как пизда без затычки», «русский здесь молчит, как рыба, а хохол пиздит, как гнида, всячески подъебуя жида» намекают, что язык этот едва ли можно было назвать языком дружбы), то когда в этот бурлящий котел интернационала забросили выходцев из Средней Азии и Закавказья, то «затрясся котелок, упав бабке на лобок», «закипел, как самовар, испустив горячий пар» — злоупотребления на почве примитивной ксенофобии обнаружили себя моментально.

Народ-угнетатель всякий раз определялся соотношением численности сторон враждующих племен в одной роте: если в роте большинство было представлено, предположим, азербайджанцами, то русским, оказавшимся с ними в одной компании, едва ли кто-то из вас мог бы позавидовать. Если преобладали русские, то уже затесавшемуся в их ряды узбеку на практике демонстрировали, какая участь ждет плененных солдат НАТО . Но тенденция на преобладание в роте нацменов появится уже после второй мировой, как раз с образованием стройбатов, а вот в тридцатые славяне еще везде представляли абсолютное большинство, а стало быть они и насаждали свою важную цивилизаторскую миссию народам, которым не посчастливилось быть такими же цивилизованными. Пройдет какой-то десяток лет и расстановка сил в армии коренным образом переломится, а пока…Пик беспредела первой волны пришелся на 1938-1941 годы, когда политорганы и НКВД просто непрерывно фиксировали проблемы в воинских частях, возникающие на национальной почве, что активно проявлялось как со стороны командиров, так и рядовых бойцов-славян. Например, в одной части отказывались менять белье красноармейцам-армянам, мотивируя это тем, что «армянским мордам ничего не поменяю, им что грязное, что чистое — все равно». Особо значимое влияние на формирование беспредела оказывала и изуверская страсть советской власти отправлять солдат служить как можно дальше от дома, зачастую в противоположный конец бескрайней страны. Я думаю, вы догадываетесь, сколь деморализующе это действует на психику. Таким образом, десятки тысяч выходцев из национальных республик, оказавшись далеко от своей родины, семьи и дома в необычной и чуждой культурной среде, находились в подавленном морально-психологическом состоянии с присущей ему повышенной раздражительностью и агрессивностью. Не особенно благоприятно на ситуацию влияло и принципиальное нежелание советской власти учитывать этно-культурные особенности разных народов.

Например, на узбеках и представителях других мусульманских народов крайне негативно сказывалось то, что их кормили пищей, которую они не употребляли в соответствии со своими религиозными и национальными традициями — селедкой, соленой рыбой и свининой. На психологическом состоянии солдат существенно сказывалось и изменение климата с бесконечным холодом в казарме. Так, привыкшие к теплу южане очень тяжело переносили суровый климат северных частей страны, массово болея воспалением легких, вплоть до летальных исходов. В связи с этим национальные меньшинства постоянно выражали непонимание того, зачем им терпеть все тяготы и невзгоды военной службы на чужбине, если ее можно было проходить у себя на родине. Хотя причины столь изуверского разбрасывания бойцов по бескрайним просторам одной шестой части суши лежат на поверхности: если по принципу формирования национальных батальонов условных узбеков собрать в одной части на их исторической родине, то имея численное превосходство и моральную поддержку земляков за пределами казармы, они естественно не будут подчиняться ментально-чуждому русскому командованию. Если командованием сделать их земляков, то учитывая их острое чувство плеча, служить они вместе с командованием и вовсе не станут, превратив роту в санаторий. А того гляди сбившись в кучу и вовсе направят оружие на святая святых – Советскую власть.

С одной стороны тактика правильная, отсекающая возможность формирования армейских гетто по нац. признаку. Плюс, конечно же, ассимиляция в большинство. С другой стороны реализован план был, в лучших советских традициях – не как полагается через голову, а как не полагается – не через голову. Ни культурные особенности национальных воинов, ни климатическая переносимость, конечно же, не учитывались, что вызывало лишь раздражение. Крайне низкий культурный уровень как самих солдат, так и командования выливался в банальную пещерную ксенофобию, ввиду чего нацмен становился не более, чем изгоем в коллективе. Так что армейская политика призванная интегрировать нацменов в общество обернулась лишь еще большим их обособлением. Поэтому именно великодержавно-шовинистические настроения играли главенствующую роль в обострении межнациональных отношений внутри армии на рубеже 30-х и 40-х. Русскоязычных военнослужащих, например, раздражала незнакомая речь и обычаи нацменов, которых они комплиментарно называли не иначе как «отсталыми дикарями». Так, согласно донесениям НКВД, командир взвода одной из частей ХВО некто Соболевский говорил красноармейцам-узбекам: «Замолчите, не рычите, как те собаки, мне противно слышать ваш ишачий говор. Что вы ходите на картину? Вы же в ней ничего не понимаете» (речь про совместный поход в кинотеатр). Порой славяне в своем стремлении унизить нацменов порождали вполне эпичные мемы, если вы, конечно, такие же любители черного юмора, как и я. Так, одновременно с описанным выше донесением, из Московского военного округа сообщали о такой форме проявления неуставных отношений: русский по фамилии Милованов налил казаху половину тарелки борща. А когда тот выразил недовольство, красноармеец ответил: «Ты казах, значит полчеловека. Ну, я тебе и налил сколько положено».

Как гласят сводки тех лет, азиатов и кавказцев славяне обидно называли «баранами» и «ишаками» (кто бы мог подумать). Понятное дело, при таком отношении давать в руки оружие нацменам советская власть не особо торопилась, поэтому им традиционно предоставляли наиболее грязные хозяйственные работы — чистку конюшен, труд в котельной, уборку территорий, грузовые работы и т.п., в общем, все то, ради чего впоследствии создадут, наверно, самые неблагонадежные войска в истории — стройбат. Шовинистические настроения иногда заходили так далеко, что в высказываниях военнослужащих, кроме неприкрытой этнофобии и враждебности, звучали и прямые угрозы. Так, согласно сводкам, курсант полковой школы Кравцов (ХВО) в декабре 1938 г. говорил: «Я их ненавижу. Узбеки — это животные, они мое нутро переворачивают, когда галдят по-своему. Я бы их порезал темной ночью». 7 ноября 1939 года боец 3-й авиаэскадрильи Поповкин, который жестоко избил своего однополчанина Караева, так объяснил этот поступок: «Я бы всех нацменов перебил». Национальные бойцы в свою очередь отвечали россиянам полной «взаимностью». Так, узбек Садыков из 35-го стрелкового корпуса ОдВО 28 июня 1940 года заявил: «Военком учит нас быть послушным стадом. Если бы в моих руках была власть, то русских людей я бы всех перестрелял».

Если вы сейчас, вооружившись гуглом, попробуете отследить историю развития дедовщины (вернее, того, что у нас называют дедовщиной) в советской армии, то будете немало удивлены тем, что во всех источниках первый факт дедовщины в СССР отмечен 1919 годом, когда трое старослужащих забили до смерти своего сослуживца — красноармейца Ю. И. Куприянова. А вот следующий факт отмечен уже почти спустя полвека. Так пишут везде, от википедии до лурка, и везде, конечно же, пиздят. Но пиздят несознательно, ибо просто перепечатывают один и тот же советский источник. Даже само по себе это утверждение выглядит совершенно абсурдно: почти 50 лет в армии никого не убивали на почве неуставных отношений? Это учитывая многовековые межнациональные распри и армейский контингент, состоящий во многом из гопоты? Мне кажется, что такое количество сахара в тарелке армейской каши покажется приторным даже для заправского ура-поцреота из Ленинградской коммуналки.

Конечно же, самоубийства, убийства и массовые убийства на почве неуставных взаимоотношений сопровождали армию ровно столько, сколько существовал и сам Советский Союз. Например, 16 мая 1939 года красноармеец Тумасьян (армянин) расстрелял старшего лейтенанта Охрименко и младшего командира Коника (оба украинцы) из воинской части № 6226 (КОВО). Причиной расправы послужили издевательства над Тумасьяном со стороны погибших. Инцидент произошел на полигоне при проведении учебных стрельб из пулемета. Согласно материалам дела, Тумасьян изначально вынашивал планы по самоубийству, однако командование решило, что будущий убийца симулянт и даже хотело отдать его под суд. В последствии Тумасьян принял более рациональное решение, решив устранить не себя, а корень своих бедствий. Национальную подоплеку в деле выдает то, что по свидетельствам очевидцев накануне трагического происшествия он говорил следующее: «Я нахожусь в далекой стране среди чужих людей, много украинцев, которые мне чужие люди. Я их не понимаю. А они меня тоже. Я болен, на Украине не хочу служить, буду всех стрелять. Буду стрелять не в мишень "фашист", а в командиров». На основе материалов дела был сделан вывод, что политико-воспитательная работа среди красноармейцев «нерусской национальности» ведется недостаточно, о чем было сообщено командующему КОВО командарму 1-го ранга С. Тимошенко.

Самые же большие проблемы Советская власть традиционно испытывала с вайнахами, представленными чеченцами и ингушами. Невзирая на то ли либеральные, то ли патриотические байки о том, что в ВОВ все народы самоотверженно боролись с фашизмом, это, конечно же, не более чем очередная попытка перекроить историю. Среди чеченцев и ингушей, например, уровень дезертирства буквально зашкаливал как непосредственно в армии, так и в Великую Отечественную, что, в конечном счете, и привело к депортации этих народов, которую мы детально расписывали в одной из прошлых частей.

У грузин была более интересная тактика — они просто заваливали жалобами своего всесильного земляка Лаврентию Берия. Так, красноармеец Александр Пурсманашвили, служивший в Умани, направил телеграмму руководителю НКВД, в которой просил разрешить ему лично объяснить ряд негативных явлений в РККА, таких как низкое качество пищи, плохое отношение командиров к грузинам, а также высказывал личное прошение о переводе на Кавказ. На имя Л. Берии в том же марте 1939 г. поступило заявление от красноармейца Четидзе из КОВО, в котором говорилось о грубом отношении к солдатам нерусской национальности — грузинам, армянам, татарам и др., а также о плохом состоянии с питанием и санитарией. По распоряжению всесильного грузина в подразделение была направлена комиссия и все описываемые факты подтвердились. Причем, несмотря на в целом бытовой фон подобных недовольств, все жалобы содержали политический момент, ведь они свидетельствовали о существовании в самых интернациональных войсках мира самых серьезных межнациональных проблем. «Я приехал сюда учиться боевой и политической подготовке, — отмечал азербайджанец Гасанов в докладной записке в ЦК ВКП(б), — а не для того, чтобы русские меня мучили».

Определенный резонанс получила коллективная жалоба азербайджанцев одной из частей БОВО. 22 декабря 1939 года группа из 23 солдат написала заявление на имя первого секретаря ЦК КП(б) Азербайджана М. Багирова, в котором обвинила руководство своей части в «проявлениях большого национализма». Отмечалось, что командиры 96-го отдельного артдивизиона, в котором они служили, смеялись над их языком, называли их «чурками», а командир отделения Кондратьев сказал одному бойцу-азербайджанцу: «Будь уверен, когда начнется война, мы сначала вас расстреляем, а затем начнем воевать». Жалоба попала в ЦК ВКП(б), который 21 июля 1940 года приказал НКО СССР разобраться с делом.

Известия о тяжелой жизни национальных меньшинств доходили до их республик. Поэтому очередной призыв в Красную армию обнаружил определенную тенденцию: бойцы «нерусской национальности» стремились любой ценой остаться служить на своей Родине или же вовсе уклониться от службы. Низкий уровень политической и общей культуры самих командиров, неумение работать с представителями нацменьшинств и прежде всего сама смешанная структура формирования частей способствовали обострению антагонизмов: росту антироссийских настроений со стороны националов и шовинистических — со стороны русских и других славян, в том числе и украинцев. В рядах армии наблюдалось также увеличение антисоветских настроений. Впрочем, антисоветские настроения тогда стремительно росли даже среди самих русских — быдлу-то товарищ Сталин, как и сегодня, был отец родной – и солью, хлебом, и страной , а те, кто поумнее, понимали, что на их глазах происходит укрепления тоталитарного каннибализма, и строить светлое социалистическое будущее под руководством такого долбоеба, как Сталин, энтузиазмом не пылали. Так что уже с 38 года нацменам оружие чаще предпочитали не доверять, вверяя им проведение хозяйственных работ. Так и зарождался стройбат, в который сгоняли самые неблагонадежные элементы.

Непосредственно стройбат появился 13 февраля 1942 года, когда постановлением Совета народных комиссаров СССР было сформировано Военно-восстановительное управление, которое занималось ремонтом и строительством объектов на территориях, освобожденных от немецких оккупантов. Страна, находившаяся в руинах самой кровопролитной войны XX века, очень остро нуждалась в бесплатной рабочей силе, и стройбат было тем самым решением, которое эту проблему решало. Вскоре руины исчезли, а вот стройбат почему-то остался. Более того, очень скоро этот род, с позволения сказать, войск стал самым многочисленным в советской армии, разом превышая численность реальных военнослужащих в ВДВ, Морской пехоте и Пограничных войсках вместе взятых. Просто советская власть быстро смекнула, что стройбат — это бесплатные рабы (в прямом смысле слова), а уместно ли голожопой Папуасии отказываться от такого блага? Конечно же, нет. Так СССР после Второй мировой войны вплоть до своего развала оставался единственной страной Европы и Америки, где было узаконено рабовладение сугубо античного толка.

Так что ответ на вопрос «какое вообще отношение стройбат имеет к армии?» следует искать исключительно в политической плоскости. Ведь официально объявить призыв в рабство в середине XX века уже звучало слишком дико, а вот под эвфемизмами об армии — вроде бы и цивилизованно. Для прикрытия своих истинных целей Советская власть даже установила стройбатовцам официальные зарплаты — дескать, не рабы, а рабочие. Только вот зарплаты являлись очередным советским фейком, пылью в глаза. Начнем с того, что зарплата в строительных батальонах выплачивалась не ежемесячно, а единоразово — после окончания службы перечислялась на сберегательный счет. Ибо зачем солдату деньги ежемесячно? Куда он их в казарме тратить будет? В этом и крылась вероломная подлость советского государства. Советская пропаганда красочно расписывала, как после окончания службы можно привезти на гражданку с собой аж 5000 рублей (огромные по тем временам деньги), но упорно забывала рассказывать о множестве подводных камней, при спотыкании о которые из прохудившихся карманов солдат вся мелочь благополучно и вытряхивалась. Редко кто привозил из армии даже тысячу рублей, а зачастую отслужившие и вовсе уходили... эммм... в минус.

 Таким образом, отслужив (вернее отработав на самых тяжелых работах) несколько лет, ты оставался еще и должен Родине. Таковы были суровые советские реалии. Впрочем, если ты выходил в минус, то по окончанию службы Родина благородно списывала до нуля, дескать, «Видишь? Ты нам отработал в минус, а мы тебе все простили! Помни родину, сынок!». 

Напомню, что служили тогда три года.Дело в том, что стройбат находился на полном самообеспечении, и призывники, которых по странному недоразумению именовали солдатами, из этих зарплат сами за все и платили:

— за принудительное проживание в вечно холодной казарме без удобств — да, вы не ослышались. Представь себе: тебя сейчас посадят в тюрьму, мало того, что заставят там работать, так еще и потребуют платить за то, что ты, подлец эдакий, ею пользуешься. Я думаю, нет особого смысла рассказывать о том, сколь значимый процент призывников вернулся домой с хроническими заболеваниями обусловленными промерзанием? Вот сколь бы фантастичным это ни звучало, но в СССР призывники за это платили.

— за военную форму, сапоги, постельное белье и т.д. Ага, представь себе: тебя посадили в тюрьму, надели полосатую робу и заставили за нее платить.

— за питание. Думаю, нет нужды объяснять, что в стройбате кормили так, как сегодня не кормят даже скот? То, что там вливали в глотки строителей светлого социалистического будущего, к еде по определению не относилось, а о прелестях полевой кухни стройбата во все времена ходили леденящие сердце кошмары. При этом мало того, что кормили исключительно дрянью, так ведь еще ж и мало, из-за чего стройбатовцы традиционно недоедали. Прямо как в анекдоте: «Что за говно вы мне принесли? Да еще и так мало!». Про огромное количество вернувшихся из армии со всеразличными язвами желудка, думаю, тоже расписывать не стоит? Да, за это тоже солдаты сами же и платили. Причем ели скисшую капусту с перловкой (о жестоких боях даже за порцию такой немыслимой роскоши, как кусочек масла или сахара, мы еще поговорим), а платили, как за итальянскую колбасу.

Более того, с солдата по умолчанию взималась плата даже... за право мыться во время службы! Причем мылись-то в откровенных сральниках, а платили, будто за баню купцов Елисеевых.

«В соответствии с вышеуказанным Положением, военному строителю за работу на строительном объекте начисляется зарплата, из которой вычитается стоимость питания, обмундирования, банно-прачечных услуг, культурных мероприятий и других видов обеспечения, объединяемая в вещевую задолженность. После увольнения в запас и окончательных расчетов военному строителю направляется денежный перевод с заработанными деньгами либо исполнительный лист на погашение вещевой задолженности. Военным строителям, занятым в наряде по части или находящимся в санчасти, начисляется средняя для их подразделения зарплата» — положение о военно-строительных отрядах Министерства обороны СССР, введенное в действие приказом Министра обороны СССР от 8 марта 1965 года.

Таким образом, отбатрачив, как проклятый, два года (а до некоторых пор и все три) в совершенно нечеловеческих условиях быта, ты привозил из армии либо хуй собачий, либо целых, мать его, 500 рублей. Вот на пикабу я нашел пост одного пользователя, который с гордостью рассказывает, как после службы в стройбате привез домой целых 600 рублей, добавляя, что не зря служил:

(орфография сохранена) «Получив положенные документы, отправился снова учится и где-то через пару месяцев после завершения службы получил на сберкнижку поступление — 673 рубля честно заработанных в армии денег. С учётом того, что стипендия была 40 рублей, а хорошая месячная зарплата — 200 рублей, эта сумма для студента была огромной. Конечно, же, первым делом были куплены подарки родителям, а затем и организована пьянка для друзей. Но главное — я реально ощутил, как это приятно иметь собственноручно заработанные деньги. Что очень помогло мне в дальнейшей жизни»

Скорее всего, автор поста страдает ярко выраженным слабоумием, и, полагаю, двух мнений то тут быть и не может. К слову, это неудивительно, если учесть, что в стройбат официально призывали людей с олигофренией, но об этом позже. В посте речь идет о службе в 1982 году. Приблизительная зарплата рабочего тогда составляла около 180 рублей. Дурачок же гордится тем, что за 2 года дичайшего рабства заработал 673 рубля, т.е. по 28 рублей в месяц. Это 10 палок знаменитой советской колбасы по 2.80. Нехуево так советская власть сэкономила на стройбатовцах, не так ли? По одному лишь этому посту становится вполне ясен средний интеллект среднего выходца из советского стройбата. Cколько щас стоит дешевая акционная колбаса из пятерочки? Рублей 200? Вот представь себе: тебя схватили бандиты, угнали в рабство, обрекли на несколько лет нечеловеческого существования в голоде, после чего выпустили и рассчитали по ставке в 2000 рублей за месяц на 10 палок колбасы из пятерочки. А ты еще и с гордостью об этом рассказываешь, пуская слезу по рабству, которое просрал.

Вообще, можно нередко видеть в сети сугубо положительные воспоминания служивых не просто об армии, но даже о стройбате. Но тут надо учитывать то, что в стройбат призывали в основном детей из неблагополучных семей, и если у вас дома каждый вечер пьяный батя-рецидивист гонялся с топором за мамашей-потаскухой, после чего в припадке алкогольного делирия дико ебашил вас башкой об стену, пытаясь изгнать бесов, то в стройбате вы и правда будете себя неплохо чувствовать. Оценка комфорта же зависит исключительно от изначального запроса индивидуума на качество жизни, привитого окружающей средой. Кому-то и шансон — музыка, а тюрьма — дом второй. Кто-то и в Мурино жилье покупает, а для кого-то Петросян эталон хохотача. Поэтому все эти светлые воспоминания о службе в большинстве своем не говорят ровно ни о чем.

Именно в стройбат согнали практически всех нацменов, которым власть вполне обоснованно опасалась доверять оружие. Так, во многих частях теперь уже русские оказались в меньшинстве или же в недостаточном для полноценного сопротивления количестве, пусть и в преобладающем — славяне-то разобщены, в то время как выходцы из азиатских республик, Кавказа и Закавказья моментально сбились в землячества и с нескрываемым удовольствием припомнили славянам все свои былые обиды. А поскольку государство при помощи стройбата использовало бесплатный рабский труд, то его верные вассалы — командиры и маршалы всех мастей — очень скоро смекнули: если можно государству, то почему нельзя нам? Вот к злостным национальным проявлениям добавился и генеральский произвол — генералам стало выгодно полное бесправие солдат для извлечения собственных материальных благ. Так скелет нашего беспредела начал медленно обрастать живительной плотью.

Продолжение следует...

ps: из-за больших объемов пост опубликован с изрядными сокращениями (например, вырезана часть повествующая о наиболее вероломном противнике советской армии — армии вшей, мандавошек и блох; вырезана часть про коллаборационизм в лен. области и тд), т.к. в формат ЖЖ многое не пролезло из-за существенного превышения допустимого количества знаков. Полная версия (при платной подписке) доступна по адресу: Криминальный СССР-16: Армия на заре беспредела.

Следующие части истории про ужасы советской армии также доступны по платной месячной подписке (100 руб) по ссылкам:

Криминальный СССР-17: «генеральская дача сама себя не построит!», или история формирования трудового рабства в армии

Криминальный СССР-18: хуже чем в тюрьме, страшнее чем в гестапо.

Криминальный СССР-19: массовые убийства, как отличительная черта советской армии (скоро)

Криминальный СССР-20: бей своих, чтобы чужие боялись, или как армия мародеров воевала с советскими селами (скоро)

«Это, по крайней мере, неделикатно. Многие люди могут обидеться на появление такого заведения. Зачем обижать детей и внуков репрессированных? Это просто глупо. Было бы правильно, если бы жители этого района инициировали обсуждение и на локальном уровне решили эту проблему: побудить владельцев переименовать заведение или как минимум не обслуживать в форме НКВД».

Фадеев в комментарии изданию «Подъем», 8 января

Для владельца заведения Станислава Вольтмана это был первый бизнес. Он объяснял, что открыл кафе с такой тематикой, потому что интересуется историей и личностью Сталина. При этом он отмечал, что вместе с дизайнером старался сделать «максимально нейтральное оформление», чтобы никого не оскорбить. <...>

Вольтман рассказал, что полиция давила на него, требуя убрать вывеску заведения. «Они мне сказали: „Сейчас с тобой или без тебя снимаем эту вывеску, всю твою хрень демонтируем“. Мы подошли, и мне говорят: „Лезь, снимай“. Мне товарищ подсказал, чтобы отказался от этого. И когда я отказался, они потоптались и ушли ни с чем, и до сих пор вывеска висит. Они, понимая, что у них нет права демонтировать вывеску, взяли меня на понт», — рассказал он «Би-би-си».

После этого Вольтмана увезли в отделение полиции. По его словам, там на него кричали: «Все закрывай и вали в свой Кувандык (город в Оренбургской области, откуда Вольтман родом — „Би-би-си“)».

Заведение до сих пор закрыто. Вольтман рассказывает, что когда он приезжал в свое кафе и пытался включить там свет, к нему сразу же приезжали полицейские. «Полицейские подходят, начинают требовать паспорт безосновательно вообще. Я со своей стороны не нарушил законодательство ни на йоту, но ко мне вот с таким беззаконием относятся», — говорит он.

Русская служба «Би-би-си», 11 января

Ранее несколько десятков сторонников писателя Захара Прилепина и его движения «За правду» собрались возле московского офиса международного общества «Мемориал». Сторонники Прилепина объявили сбор у офиса в поддержку Stal’in Doner, чтобы задать «неудобные вопросы об истории [„Мемориала“]», который «считает недопустимым называть кафе именем Сталина».

Общество проводило в фейсбуке опрос об уместности названия, а председатель его правления Ян Рачинский говорил, что «в публичном пространстве таких вещей быть не должно».

«Медиазона»

Грачевский родился 18 марта 1949 года в Москве. В 1968 году окончил Калининградский механический техникум. Работал старшим администратором на Центральной киностудии детских и юношеских фильмов им. Горького. В 1974 году вместе с драматургом Александром Хмеликом стал основателем детского юмористического киножурнала «Ералаш».

В 1974-1984 годах Грачевский был директором «Ералаша», с 1984 года — художественным руководителем этого киножурнала. Известен также как режиссер фильмов «Крыша» и «Между нот, или Тантрическая симфония». Среди его наград — ордена Почета и Дружбы.

ТАСС