Недавние тренды рунета

Первоначальными следственными действиями установлено, что ночью 13 января 2019 года в городе Учалы местный житель, находясь в состоянии алкогольного опьянения, поссорился со своей супругой, которая, опасаясь за свою жизнь, убежала домой к соседям. Злоумышленник, вооружившись ружьем, преследуя ее, ранил соседа и убил его супругу, после чего, также ранил второго соседа, который от полученного ранения скончался в больнице. Впоследствии мужчина убил свою супругу и свел счеты с жизнью.

СК

Сейчас в деревне этот вопиющий случай — основная тема для разговора. Сельчане рассказывают, что Артур приревновал свою супругу и устроил кровавую баню. А кто-то утверждает, что мужчина будучи пьяным приехал домой и стал требовать у жены еще денег на выпивку, получив отказ, решил жестоко с ней расправиться. Сначала он ее жестоко избил, а затем разъяренный супруг схватил ружье и стал направлять его на свою жену. Успокоить его, вероятно, было уже невозможно. Чтобы попытаться спастись, женщина решила побежать за помощью к соседям.

К Зафиру и Гульсие Хилажевым она прибежала в одной сорочке, была вся в крови, кричала и просила ее спрятать. Но Артур останавливаться не думал, и под расстрел попали и супруги. Смертельное ранение он нанес Гульсие, матери двоих детей, а затем выстрелил и в Зафира, который сейчас находится в больнице. Их дети, семилетняя Назгуль и трехлений Янгир в этот момент тоже были дома — все происходило на их глазах. К счастью, малышей стрелок не тронул.

На крики детей и взрослых в дом прибежал сосед, который работал полицейским. Но и он уже на пороге получил пулю в грудь. Рафиса, отца троих детей, госпитализировали в больницу. Но вскоре мужчина скончался.

КП

@NBCNews Alert the world and the country that today # 13Ene a SEBIN command intercepted the President of the National Assembly of Venezuela @jguaido and we do not know his whereabouts. Guaido's wife

— Alejandro Velásquez (@centinela14) January 13, 2019

É lixo que a presidenta do PT fo prestigiar a posse e a "extrema-imprensa" tratou como notícia de roda pé, você são cúmplice.

Momento em que o presidente interino da #Venezuela, Juan Guaido, foi interceptado por agentes da ditadura de Nicolás Maduro. pic.twitter.com/7baFnI3x1M

— Gledson Santos Vieir (@GledsonVieir) January 13, 2019

Ее называют «официальным режиссером Антарктиды». Она стала пятой российской женщиной, которая провела там целый год. «Через несколько месяцев в Антарктиде из тебя начинает лезть все твое настоящее, кто ты есть, и скрыть это не представляется возможным ни от себя, ни от кого-то другого», — рассказывает она. Наш собеседник —
Ольга Стефанова, настоящий полярник и девушка, для которой, кажется, нет ничего невозможного.

Читать на сайте

– Ольга, скажите, пожалуйста, а что «полезло» из вас во время годовой экспедиции в Антарктиде? Что нового вы о себе узнали?

— Можно я расскажу историю, которая все объяснит? Начну ее издалека, но это нужно для понимания. Я отсняла материал для фильма «Зимовка» и вернулась в Москву. У меня 115 часов материала, в котором много спорных эпизодов — непонятно, можно ли ставить их в монтаж, как отреагируют герои, очевидцы, их родственники. Имею ли я право ради хорошего кино влиять на жизнь людей, с которыми провела в Антарктиде целый год? И так меня мучили вопросы профессиональной этики, что в какой-то момент я решила, что это последнее документальное кино, которое я делаю, и, наверное, в этой профессии искать себя больше не буду. Лучше просто делать что-нибудь руками. Например, быть поваром — это нужная специальность для Антарктиды. Тут начался мой урок про волю Божию.

Закончила монтаж, фильм показали на престижных фестивалях. Я начала искать возможность вернуться — попросилась поваром на полярную станцию, но вакансия была уже занята. Так прошел год. Я подрабатывала санитаркой, работала в кафе. И отчаянно не хотела возвращаться ни в журналистику, ни в документалистику. Прошел еще год. И вот я узнаю, что на антарктическую турбазу «Барановка» требуется девушка, которая вела бы всё хозяйство. Я «загорелась» и начала писать письма, готовить документы — я подходила по всем параметрам. Но на работу вместо меня взяли семейную пару. Я в слезах пришла на исповедь и рассказала о том, что не могу принять происходящее. Священник сказал: «Ты что? Господь хоть раз тебя оставлял? Нет. Потерпи чуть-чуть, все будет. Ты все поймешь. И сейчас Он тебя не бросит». Но для меня это был конец — второй год в поисках. И вот буквально через две недели звукорежиссер «Зимовки» знакомит меня с кинокомпанией, которая очень хочет делать проекты об Антарктике. Для меня это был ответ на мой вопрос о предназначении — все-таки мне нужно снимать. Бог меня помиловал и оставил в профессии.

Мне сделали предложение, от которого невозможно отказаться: снимать полнометражный документальный фильм для телеканала «Россия 1» с полным финансированием про все российское присутствие в Антарктиде. Мне предстояло совершить кругосветное путешествие по всем нашим антарктическим станциям на научно-экспедиционном судне «Академик Фёдоров». Мечтать о таком я даже не могла. Потом возникла идея сделать не только фильм, а еще и спецрепортажи для программы «Вести».

Читайте также: Иван Демидов: методами героя «Брата-2» российских проблем не решишь

И дальше у меня была жесткая прививка от гордости. На меня легла огромная ответственность — впервые в истории российского телевидения осветить антарктическую экспедицию прямыми репортажами оттуда. Этого никто никогда не делал. Это эксперимент и испытание, в который вложен колоссальный бюджет. Со всем багажом предстоящих дел я сажусь на судно в Южной Африке, и мы направляемся в Антарктиду. Мое внутренне состояние в тот момент — круче меня никого нет! Я делаю то, чего никогда не было на российском телевидении, и делаю это в одиночку. Обычно в «Вестях» съемочная группа — это три-четыре человека, причем это мужчины, которые носят тяжелую технику. Выходит, я круче четырех мужиков! Я была под впечатлением от собственной значимости и исключительности.

На подходе к Антарктиде нам предстояло пройти штормовые широты. Я сняла огромные волны и хотела показать, как качка выглядит внутри корабля. Пошла на камбуз, где во время штормов летают тарелки, плюшки, стулья, люди и все остальное. Прихожу, а там на удивление все спокойно. Повар делает ватрушки на полдник, ничего не летает, не катается. Я немного отвлеклась, и в этот момент очередная волна накренила судно так, что огромный чан с солянкой перевернулся прямо на меня. Она была холодная, но очень жирная. Линолеум на полу моментально превратился в каток. Следующая волна кидает меня в стену, прокатывает через весь камбуз, и я, падая, со всего размаху ударяю камерой об пол. Единственной камерой. И разбиваю ее вдребезги. И вот она лежит на полу, раскуроченная, из нее торчат детали, и все это залито жиром. Понятно, что ни одного кадра больше эта камера не снимет. А другой у меня нет. Впереди четыре с половиной месяца антарктического сезона, постоянных съемок, высадок в Антарктиде. И все, что в меня вложили, в одночасье стало мыльным пузырем, который лопнул…

Шторм продолжался еще четыре дня, я попросила молиться всех своих друзей, и все это время каялась и плакала, думая о том, что сделала со мной моя гордыня. Что я забыла, как отказалась когда-то от своего предназначения и искала легкий путь в Антарктиду в качестве поварихи. Господь вернул меня в Антарктиду, но все заслуги я приписала себе. И в этой самовлюбленности даже забыла Его поблагодарить и попросить помощи — я уже была «всемогуща» со своими спутниковыми антеннами и дорогой камерой. И тут все мое «могущество» рассыпалось в прах. В прямом смысле слова. Я рыдала, просила у Бога какое-нибудь чудо, потому что не представляла, как пережить этот позор.

Я была в отчаянии, но когда шторм закончился, ноги сами понесли меня к радис­там — они лучше всех на судне смыслят в электронике. Такую технику они в руках еще не держали, но пообещали посмотреть, что там и как. Камеру разбирали сутки, каждую деталь протирали спиртом от жира. Там было очень много элементов, которые навсегда вышли из строя. И они взяли банку от сгущенки, вырезали детали из нержавейки взамен разбитых и прикрепили обратно. Нашли, откуда идут шлейфы и проводки. Камеру собрали, перемотали черной изолентой, чтобы она стильно выглядела. Когда ее включили, стало понятно, что все работает, матрица не разбились, а от жира нет непоправимых потерь… Господь руками этих ребят сотворил чудо. Это было совершенно очевидно, потому что как еще объяснить то, что три радиста с помощью банки из-под сгущенки починили новейшую камеру «Сони», которая в России тогда еще даже не продавалась?! Кстати, после ремонта они отдали мне баночку с лишними деталями, которые остались после ремонта, но это уже другая история…

— Вы говорите, что случилось чудо, то есть смотрите на ситуацию как верующий человек. А как вы пришли к вере?

— Меня крестили в тринадцать лет, но моя жизнь начала меняться, когда я в тридцать снова стала общаться со своей крестной. Я не хочу рассказывать все подробности, но уверена, что только тогда началось мое настоящее воцерковление. Это был очень трудный период в моей жизни, потому что все переворачивалось с головы на ноги. Впервые в жизни осознаёшь, например, что ты жадный. Или завистливый. А ты никогда за собой этого не замечал. И ты не понимаешь, как тебе с этим дальше жить, потому что это происходит просто на автомате. Тебе кажется, что ты осознал проблему и теперь можешь все кон­тролировать. А ничего подобного! Проходит день-два, а проявляется еще больше сложностей. И ты понимаешь, что ничего изменить не можешь. Ты можешь только кричать Богу и просить Его помочь. Пойти в храм на исповедь и сказать: «Этот грех мне ненавистен, я хочу, чтобы было по-другому».

— А помолиться в Антарктиде можно? Там же есть храм.

— Можно, на станции «Беллинсгаузен» есть зимующий священник. Во время моей зимовки на службы ходило много людей, а на праздники так вообще храм был полный. Конечно, на таком особенном приходе огромную роль играет личность священника, его опыт — нужно, чтобы сложились отношения с экспедицией. В Антарктиде священник — не привилегированный человек, которой проводит только службы, а один из сотрудников команды, работающий наравне с остальными. Например, во время моей зимовки служил отец Сергий Юрин, его очень любили и уважали. На авральных работах он был впереди всех, и полярники с удовольствием приходили к нему и в гости, и на службу. Он был самым настоящим ядром, вокруг которого все объединялись. У нас даже радист в свой шестидесятый день рождения первый раз в жизни исповедался и причастился. Отец Сергий много общался и с иностранцами с соседних станций, особенно с чилийцами. Они учили русский язык, а он испанский. Это ему в скорости пригодилось — после зимовки его перевели служить в Аргентину.

Читайте также: Дух МГИМО: элита, а не мажоры

И вдова сказала мне:«Я ждала тебя двадцать лет!»

— Когда смотришь ваши фильмы, тяжело разглядеть в полярниках героев, которые готовы отдать свои жизни ради науки, ради интересов своей страны. Создается впечатление, что люди уехали в Антарктиду потому, что больше места в жизни им не нашлось…

— Что касается родины и героизма — разве это определяют по внешнему впечатлению? На мне что, написано, что я пятая российская женщина, которая зимовала год в Антарктиде? Вот и на ребятах не написано, это все внутренние качества. Экспедиция в Антарктиду — это исследование природы и себя. Должно быть что-то святое внутри, иначе трудно. Этого не увидишь глазами, но оно есть. Кстати, платят там по столичным меркам маловато, но люди все равно туда едут.

— В фильме «Станция «Восток»» вы рассказываете историю простого парня, который вместе с тягачом провалился в трещину и погиб. Нужно было подвезти волокушу для переправы, и он первый вызвался помочь. Это страшная история, но прозаическая — какой в этом подвиг?

— Ну как прозаическая… Этот человек вообще не обязан был никуда ехать. Но тут понадобилось привезти волокушу для переправы санно-гусеничного поезда полярников, причем обратите внимание — сам он не должен был идти в этот поход. Но понадобилась помощь, он первый отозвался и в итоге провалился в глубокую трещину и погиб.

Именно после этой трагедии санно-гусеничные поезда перестали ходить через зону трещин. И недаром Дима чуть ли не единственный, чье тело подняли и доставили на родину, — пусть сам того не предполагая, он спас огромное количество людей. Я поехала к нему на родину и встретилась с его женой. Она сказала, что на заборе их дома вместо адреса давно стоило написать два слова: «Кому помочь?». Потому что Дима так жил. Думаю, что все это вместе и есть самый настоящий подвиг.

— Я знаю, что ваш следующий проект как раз связан с погибшими полярниками и антарктическим кладбищем. Почему вдруг такая необычная тема?

— В 2012 я первый раз попала на кладбище на острове Буромского. Там нет земли — гроб укрепляют прямо на скалах и накрывают металлическим саркофагом. Первое захоронение было в 1957 году. С тех пор экстремальные погодные условия привели кладбище в аварийное состояние: металл проржавел, в саркофагах огромные дыры, всюду пингвиньи перья и помет. В том же году умер мой крестный брат. И я подумала: вот у него есть могилка, вся в цветах. Туда можно прийти, поплакать, поговорить с братом. А сюда, на остров, близкие умерших не могут добраться. Мне захотелось привести эти могилы в порядок. Тем более после поездок в Антарктиду эти погибшие полярники стали для меня родными. Они положили свою жизнь за то, чтобы существовала русская антарктическая экспедиция, чтобы была возможность туда поехать, в том числе и мне. Когда я вернулась из экспедиции домой и рассказала близким об увиденном, мы решили, что будем молиться за них. Теперь каждый день читаем Псалтирь и на панихидах поминаем их поименно.

Мой следующий фильм посвящен всем погибшим в Антарктиде. В 2016 году наша кинокомпания совместно с Министерством природных ресурсов начала реставрацию самого обширного кладбища, которое находится на острове Буромского. Нам удалось привести его в порядок, но многое осталось незаконченным. Например, на могилах нет фотографий, которые я теперь уже собрала за два года, пока искала родственников и друзей погибших. Некоторые саркофаги нужно дополнительно укрепить — работы еще много, и ее обязательно нужно закончить. Главная задача проекта — сохранить память об этих ребятах. Про них до нас никто в таком объеме не говорил, не рассказывал. Мы ездим к семьям погибших полярников, к вдовам, к детям, к матерям. Они нас встречают с огромным количеством накопившихся за эти годы рассказов, которые никому не были нужны. Люди раскрываются просто фантастически, мне одна вдова летчика сказала: «Я тебя ждала двадцать лет!» Достала коробку с письмами, фотографиями, со стихами мужа и все о нем рассказала. Эти люди достойны того, чтобы про них были написаны книги и сняты фильмы.

— Многие сейчас могут спросить: а как же драка на станции «Беллинсгаузен», о которой гудела вся пресса? Вы говорите о героях, а здесь совсем другая ситуация получается.

— Мне тяжело об этом рассуждать. Первые несколько месяцев ты еще можешь держать в себе свои страсти, нетерпимость, но дальше ты раскрываешься, и все лезет наружу: и хорошее, и плохое. Но во время моей зимовки такого и близко не было. Люди в Антарктиде очень хорошо понимают, что поступать так, как хочется, нельзя — это может нести тяжелые последствия. Все оставшееся время на зимовке может превратиться в ад. Обычно люди там не ссорятся из-за глобальных вещей. Есть так называемый «бытовой мусор», который иногда раздражает, но не больше.

Приз «за ненавязчивость трагических выводов»

— Вас знают в основном по фильмам об Антарктиде, но одна из ваших первых работ совсем не про нее, а про Беслан. Почему взялись за эту тему?

— Это было через год после трагедии — зимой 2005 года (1 сентября 2004 года террористы захватили здание школы с детьми. Погибли 334 человека. — Ред). Я поехала на Эльбрус кататься на лыжах и оттуда заехала во Владикавказ к друзьям. Это как раз был день моего рождения, но разговор все время сворачивал на тему Беслана. Вообще, нами не до конца осознано, насколько это колоссальная катастрофа для осетинского народа. Есть боль, и она усугубляется тем, что реальные факты и мифы перемешаны в СМИ. Местные это видели и приходили в негодование.

Beslan. The Right to Live/ Беслан. Право на жизнь from Olga Stefanova on Vimeo.

Я решила сделать дипломную работу, где нет ни одного закадрового слова — просто попросила тех, кто оказался на месте трагедии, рассказать об увиденном. Я не пыталась интерпретировать что-то сама и показала картину глазами свидетелей. События просто выстраивались друг за другом в единую историю и говорили сами за себя. Мне даже за фильм дали приз имени Феликса Светова на фестивале «Сталкер» с говорящей формулировкой: «За ненавязчивость трагических выводов, на которые наталкивает сама жизнь».

— Вы постоянно путешествуете, снимаете кино, выступаете с лекциями. Вам не хочется иногда остановиться, завести семью, жить «как все»?

— У меня есть крестники, друзья, свой маленький театральный кружок. Мне бывает тяжело, как и любому человеку, но я не чувствую себя в одиночестве.

В жизни есть так много того, о чем я могу рассказывать, чем могу делиться, и другие люди мне за это благодарны.

Читайте также: В России чувствуешь себя свободнее

Вот пример: недавно я вернулась из Самары, где на кинофестивале показывали мой фильм ( «Станция “Восток”. На пороге жизни». — Ред.). Параллельно были лекции для студентов и детей, а финальная встреча была в женской колонии строго режима. Я до этого никогда не бывала в подобных местах и вообще не представляла, как и что им рассказывать. На журфаке и в семинарии мне было понятно, перед кем я выступаю и что нужно говорить. А что рассказывать заключенным? Я долго думала и сомневалась.

Когда я пришла, то увидела их безрадостные, поникшие лица, одинаковые серые робы и платки. Осужденных привели смотреть фильм в клуб советского образца без отопления.

Я заглянула в их глаза и из меня просто полились истории — я так же детям в 5-м классе школы рассказываю — про пингвинов, про жизнь, про радость. И тут с этими уставшими от жизни людьми произошла перемена. Они радовались, хохотали, смотрели детские ролики. Удивительно — когда я закончила и поблагодарила за внимание, они начали хлопать и вскакивать со своих мест, чтобы уходить.

Такое впечатление, что заключенные были в обычном кинотеатре, пошли титры, и они засобирались домой. Хотя по тюремным правилам вставать без разрешения им запрещено. Но они словно забыли, что находятся в тюрьме. Это было так ценно, так дорого.

У каждого человека есть свой путь, есть свое дело, которое ему дает Господь. И если ты его делаешь на совесть, с радостью и благодарностью, то оно тебе такую полноту счастья дает, что никакое одиночество близко не подойдет. Я учусь благодарить Бога за то, что мне дано.

Справка “Фомы”: Ольга Стефанова

журналист и режиссер документального кино. Закончила факультет журналистики МГУ и режиссерский факультет ВГИКа. Участвовала в шести сезонных экспедициях в Антарктиду и одной годовой. Автор документальных фильмов «Свет Белого моря» (2005), «Беслан. Право на жизнь» (2006), «В лето 7515-ое от сотворения мира» (2007), «Зимовка» (2010), «Русская Антарктида: XXI век» (2015), «Станция “Восток”. На пороге жизни» (2016). За последнюю картину она вместе с продюсером получила из рук президента России премию Русского географического общества. На сегодняшний день фильм набрал более миллиона просмотров в YouTube.

На заставке: Бухта Ардли, станция «Беллинсгаузен», остров Кинг Джордж, зимовка 2009–2010

Автор: Кирилл Баглай

• американцы выиграли у России в полуфинале МЧМ по хоккею


• норвежцы Остберг и Клэбо отодвинули россиян Непряеву и Устюгова на 2-е места у женщин и мужчин в зачёте тур де ски


• голландские конькобежцы нередко отнимают золотые медали у россиян


• японцы и американцы иногда выигрывают золото в борьбе против России в фигурном катании


• француженки обыграли Россию в финале ЧЕ по гандболу


• немцы отняли примерно половину золота у России в санях, скелетоне и бобслее и тд.

— Я запостил это, потому что живу в Большом Торонто, и у нас тут много всего того, что ему не понравилось (как и во многих канадских городах). Уборка снега — хороший пример. Плохо, что акцент делается на дорогах, а пешеходы оставлены на милость домовладельцев, которые должны чистить территорию перед домом. Чрезмерное использование соли — тоже не хорошо, к тому же она влияет на нашу инфраструктуру (как видно по выбоинам и плитке на фотографиях).

— К твоему сведению, Оттава — один из немногих городов, где власти занимаются уборкой тротуаров. Бизнесмены тоже занимаются этим, но добровольно.

kikuuiki, thedoodely

Всё зависит от приоритетов. Как столица, мы должны иметь хорошую инфраструктуру и производить хорошее впечатление на гостей. Но, будучи правительственным городом, мы выбрали прагматизм и утилитаризм. Офисные здания в стиле брутализма дешевле и проще строить, они удобны для работников. Разрушающийся тротуар и текущее строительство — результат перепадов температуры, а ремонт перед весной — сизифов труд. Остающиеся сугробы и лужи сохраняют время и деньги, которые помогают городу функционировать, вместо того, чтобы очищать одну часть города, оставляя без внимания другую. И, наконец, только люди не пострадавшие (или помогавшие пострадавшим) от наледи, скапливающейся на неэффективных песке и крошке, будут жаловаться на обилие соли на тротуарах.

Да, Оттаве стоит заняться своей эстетикой, но в остальном мы делаем, что можем, тем, что имеем.

hyperpandiculation

Я жил в нескольких странах, включая Россию. Блог я не читал, потому что мой русский недостаточно хорош, но я встречался с русскими, несколько раз посещавшими Оттаву. И я обнаружил, что они ругают её за то, что она не является Нью-Йорком или Торонто. Нет круглосуточных магазинов, интересные места не сосредоточены в центре города. Похоже, Оттава недостаточно космополитична для европейцев. Но это смешно. Это как обвинять кошку, в том, что она не собака.

Что есть в Оттаве, так это чистота, дружелюбные люди, хорошая инфраструктура, красивое и хорошо используемое зелёное пространство. У русских городов есть свои плюсы, но и у них должны быть недостатки.

Дополнено:
Я решил прочитать переведённую версию блога. Меня поражает, что он обвиняет нас в падающем снеге. Не знаю, за какое время до снимков выпал снег, но ему, похоже, кажется, что сугробы и все следы осадков должны убираться из города в течение нескольких часов, потому что мы — Запад. И, видимо, он не понимает, что происходит с брусчаткой в тёплую/холодную погоду. Но, наверное, самое смешное — сколько он увидел знаков, предупреждающих о сосульках. В Санкт-Петербурге сосульки вырастают размером с человека и убивают/травмируют людей каждый год! Всё настолько плохо, что на крыши вызывают бригады, сбрасывающие сосульки вниз (на знаки, машины, не важно). Но они-то не ставят столько знаков, так что 1:0 в их пользу, да?

S1075

На русском он пишет с сарказмом, который теряется при переводе.
Вот примерное содержание подписей:

— Снег убирают плохо (об этом примерно половина).
— Ему не нравятся наши общественные пространства? (а именно остановка).
— Ему не понравились двуязычные надписи или он считает их бессмысленными.
— Он думает, что у нас много рекламы.
— Мы используем слишком много соли.
— Ему нравится стрит-арт.
— Ему нравится автобусная система (но на остановках нужен подогрев).

Я так понимаю, он тут ничего не делал? Просто шёл мимо и осудил нашу уборку снега?

NoSecondD

Уборка снега — сомневаюсь, что в России она лучше.
Общественные пространства — согласен, если речь про остановку.
Двуязычные тексты — он из Европы?
Рекламы — верно для некоторых улиц.
Соль — наверное, да.
Стрит-арт — серьёзно?
Нравится система ОТ — так, забудьте обо всём этом, он ненормальный.

Drop_The_Puck

— В России действительно лучше убирают снег, там вы канадских сугробов не увидите. И российский общественный транспорт куда лучше оттавского. Ещё он прав насчёт рекламы на улице, но в России то же самое. Кажется, он запутался. В конце концов, блогеры — не всегда умнейшие люди на свете.

— Под Россией ты имеешь в виду Москву и Санкт-Петербург, да?

— И средние города. Хотя я никогда не был в Сибири. Но у меня есть друзья в Уфе и Томске, которые никогда не жаловались на снег!

carnada, OneTime_AtBandCamp

— Я жил в Оттаве, а сейчас переехал в Эдмонтон. Говорю с полной уверенностью: по сравнению с западным Онтарио и всей Альбертой, в Оттаве охерительно убирают снег. Вы не представляете, что имеете. :(

— А давно ты уехал? В последние годы стало намного хуже.

MagpieRhymes, SilverSeven

Вернулся из Садбери, так там вообще надо звонить, чтоб соизволили убрать снег. В Оттаве здорово, в южном Онтарио — кошмар.

Jeff_Bridges_Bridges

Я пять лет жил в Москве. Да, там неплохо убирают снег. Но если честно, его просто закатывают в землю, и получается новая дорога. А весной там появляются метровые лужи.

Но вот транспорт был замечательным.

PapaPampush

Жил в Москве два с половиной года. Обожал ребят, которые скидывали снег с крыш многоэтажных домов прямо на тротуар, без каких-либо предупреждающих знаков. Смеялся каждый раз, когда их видел.

beccashandle

— Он заблуждается во многих хороших вещах и вдобавок любит два всеми ненавистных явления: ужасный стрит-арт и автобусы.

— А мне нравится наше уличное искусство...

— Да говно твоё искусство. Никто бы не обращал на него внимания, не будь оно таким плохим. Независимо от количества.

LoneRanger9, NoSecondD

— Как по-русски сказать: "Вот дверь, пока-пока!"?

— Poka poka.

— Idi nahui suka. Это самый подходящий перевод в данном контексте.

— Не совсем то, но здесь подойдёт "Cyka Blyat".

colosuss, carnada, UrAutisticLmao, Vadoctrax

Я не против, если русские будут избегать Канаду и Оттаву. Кажется, этот парень сам не понял, зачем приехал.

rockcanada

"Зимой ждать автобус вполне комфортно".
Это он не в тот год приехал.

В любом случае, русские всегда крайне критично и негативно настроены. Источник: я русский.

firmretention

Критичны ко всему, кроме их правительства!

CreamyMilkMaster

Блогер, похоже, упускает факт того, что это "свободная страна", и я не против иметь эти проблемы первого мира. Неудачник, сперва критикуй свою страну, прежде чем трогать мою.

AsianLocust

Не могу понять, комплимент это или оскорбление.

Tragedy7

Если честно, я не думаю, что этот репортаж несправедлив, учитывая, что мы говорим о европейце, который приезжал в город всего на пару зимних дней. Дороги в центре ужасные, уборка снега ужасная (он говорит не о выпавшем снеге, а об уборке — о лестницах, которые закрывают, а не очищают), архитектура могла бы быть получше (государственные здания отвратительны). Ещё Оттаву сравнивают с провинциальными городами остального мира — на такой огромной территории не живёт и миллион человек. Я думаю, в городе есть классные вещи, но вряд ли турист из Европы может успеть насладиться ими за несколько дней. Уверен, многие городки Северной Европы в сравнении будут выглядеть лучше, но с канадскими городами всё иначе. Денег у них нет, возможностей получать прибыль — тоже, но все ждут от них массу услуг.

psychicoctopusSP

Знаете, а он прав. Большая часть того, о чём он пишет, — правда. А несогласные с этим просто мало путешествовали. Зимой Москва восхитительна. Украшения и общественные пространства делают там и зиму, и другие времена года прекрасными. Я полностью согласен с этим блогером.

carnada

Довольно забавно. Согласен почти со всем.

Ryangilous

Оттава: кусочек родной России в загнивающей Канаде

Монреаль: один из самых комфортных для жизни городов

• "В древние времена церкви основывались не томосами, а решениями церковных соборов. Ни российская православная церковь, ни Константинопольский патриархат не имеют томосов, так как были основаны соборами. Если президент Порошенко уже стал таким специалистом в томосах, то, может, он для начала предложил бы самому Константинопольскому патриархату показать свой томос....

• Патриарший и автокефальный статус был дан РПЦ в 1589 году Константинопольским Иерархом Иеремией II, а в 1593 году это решение было утверждено Всеправославным Собором в Константинополе, в котором принимали участие Константинопольский, Александрийский, Антиохийский и Иерусалимский Патриархи.

• Кстати, ни одного из них нет Томоса. И ничего, живут как-то и без Томосов :), - написал он.

Иногда читатели с Украины, задают мне каверзный вопрос (а может быть и не каверзный, может быть им вправду интересно): «Олег — а ты не жалеешь, что в 2014 году поддерживал Путина и присоединение Крыма к России? Покаяться не хочешь? Не стыдно тебе, что связался когда-то с хуйлом?..» И прочее такое, в этом же духе...

Ну что ж: раз вопрос существует — значит будет правильным не уходить от ответа. Поэтому отвечаю.

Мои взгляды сложились достаточно давно и я их никогда не скрывал. Кого-то они наверное шокируют — но это не мои проблемы.

С другой стороны: абсолютно не меняются и остаются статичными в течение всей жизни, только полные идиоты. Понятно что мало-мальски разумный человек, набирается опыта и учится, фактически всю свою жизнь. А не ошибается лишь тот, кто вообще ничего не делает.

Да — в 2014 году, я поддержал «Русскую весну». Не безоговорочно, не безоглядно, но поддержал и Путина.

Потом выяснилось, что я попросту наступил в говно. То есть — встал по одну сторону баррикад с недостойными людьми, с моральными уродами, часть из которых — просто дураки и кромешные болваны; а другая часть — сволочи и аферисты.

Конечно, в этом есть моя вина и определённая доля наивности. Надо хорошо смотреть под ноги и внимательно глядеть, куда ноги ставишь.

Но, если так или иначе вляпался в дерьмо — это не значит что нужно рвать волосы на голове и на жопе, биться об стенку в рыданиях, посыпать голову пеплом и каяться. Нет! Всё гораздо проще.

Нужно просто-напросто хорошенько вытереть ботинок об траву, открыть глаза, хорошенько оглядеться вокруг — и постараться впредь, в говно не наступать.

Не нужны никакие покаяния — нужны здравые выводы.

Вопрос не в том, чтобы никогда не наступить в говно — а в том, чтобы не сделать этого дважды.

И поэтому я — не раскаялся, не расплакался и не обиделся. Я сделал выводы.

Сегодняшняя российская власть — это говно. Они это доказали. И значит, мне с ними не по пути.

Главные беды России, идут вовсе не от каких-то там бандеровцев. Основные враги нашей страны и нашего народа — восседают в Кремле.

Для того чтобы жизнь в России наладилась, русские должны победить не каких-то там хохлов где-то в Донбассе — они должны победить в первую очередь именно кремлёвскую мафию.

Пусть пока что кремлёвские довольно потирают ручонки, радуясь и хихикая — мол, облапошили лохов!.. Они в любом случае, поднасрали самим себе, когда оттолкнули от себя всех мало-мальски адекватных людей. Они не столько нам, сколько себе зло сделали.

Власть, которая осталась без поддержки мыслящих людей — обречена.

А если они этого не осознают — тем хуже для них.